— И, конечно же, эти деньги должна заплатить я. — С иронией в голосе произнесла женщина. — Ты как всегда думаешь обо мне хуже, чем я того заслуживаю. — Обиженно возразил Мирча и наигранно насупил брови. — Перед тем, как решиться на поиск клада, я смог кое-что заработать и теперь имею возможность самостоятельно с ним расплатиться. Поэтому финансовая сторона нашей командировки, пусть тебя не волнует. — Даже, так. — Разочарование в глазах Даны мгновенно сменилось восторженным блеском. — Я вновь начинаю чувствовать себя женщиной, видя рядом мужчину, а не альфонса. — Какая ты, все-таки зануда. — Беззлобно парировал Мирча. — Так и хочешь постоянно меня чем-то уколоть. — Извини. Я не хотела тебя обидеть. — Дана примирительно положила свою ладонь на его руку. — Просто за время нашей семейной жизни я привыкла ожидать от твоих авантюр только одни неприятности. — Я думаю, в скором времени, ты изменишь свое отношение ко мне. — Он гордо поднял голову и на его лице заиграла умиротворенная улыбка. Они ехали по городу, периодически бросая безучастный взгляд на окружающий их пейзаж. В отличие от европейских городов, здесь не было никаких ярких достопримечательностей, на которых можно было остановить взор. Старые, совершенно неухоженные дома, соседствовали с современными постройками из стекла и бетона, при этом больше диссонируя, нежели дополняя друг друга. А обилие масштабной рекламы на этом фоне делали Ростов бесцветным и даже вульгарным. Дане показалось странным, как город с такой интересной историей, насыщенной завораживающими легендами, может быть таким серым и невзрачным. По ее мнению, в нем отсутствовало то, что принято считать душой города. Однако, не успев для себя сформировать отношение к нему окончательно, ее первые впечатления начали резко меняться, как только автомобиль выехал на мост через Дон. Перед глазами открылась завораживающая панорама могучей реки, поражающая воображение своей богатырской мощью и размеренностью течения. Громадные баржи и прогулочные катера смотрелись крошечными песчинками на его бескрайней глади. — Боже, какая красота. — Непроизвольно вырвалось у Даны. — Эта река ничем не уступает нашему Дунаю. — Ничего особенного, — буркнул Мирча, бросив в сторону реки равнодушный взгляд, и почти сразу обратился к водителю. — А в каком месте раньше размещалась крепость св. Дмитрия? Самвел с недоумением на лице пожал плечами, но чтобы не показаться перед гостями полным невежей, ответил: — Не могу утверждать точно, но где-то в районе набережной. — И посмотрев через плечо на Мирчу, спросил. — А почему Вас так заинтересовала крепость, ведь вы же приехали снимать фильм о Сурб-Хаче? Тот неопределенно пожал плечами, но все же ответил: — В музее мы услышали интересный рассказ об истории города, о том, что появился он, исключительно благодаря именно этой крепости, вот и захотелось посмотреть на ее останки. — Отсюда вы все равно ничего не увидите. От нее практически ничего не осталось. — Он на несколько секунд замолчал, а затем с нескрываемым восторгом добавил, — Лучше посмотрите, в какое удивительное место я вас привез. Это и есть знаменитый левый берег Дона. Пассажиры, как и положено экскурсантам, сначала посмотрели в одну сторону, потом повернули головы в другую. Вдоль берега сплошной чередой громоздились здания различных кафе и ресторанчиков, а справа от дороги сплошной стеной создавали тень густые заросли диких кустарников. — И чем же он знаменит, этот левый берег? — не увидев ничего примечательного, спросил Мирча. — Ну как же, — Самвел все еще пытался передать свой восторг пассажирам. — Здесь почти три километра одних ресторанов, такого вы даже в Майами не увидите. — А вы были на Майами? — с усмешкой спросила Дана. — Нет, друзья рассказывали. — Самвел как-то сразу скис и уткнулся глазами на дорогу. Дана с легкой ухмылкой посмотрела на Мирчу, выразив глазами полное недоумение. В ее сознании никак не укладывалось, как можно считать достопримечательностью города череду питейных заведений. Для нее, как историка — этнографа, это было недосягаемо. Наконец, они заехали на стоянку почти самого крайнего ресторана. Ничего примечательного в нем не было. Вокруг небольшого кирпичного здания, как грибы на поляне, красовались отдельные кабинки под соломенными крышами, огороженные плетнем из сухого камыша. В центре площадки возле открытого мангала стоял пожилой мужчина с лицом, заросшим черной щетиной почти до самых глаз, в национальном кавказском наряде и жарил на углях крупные куски мяса. — Только здесь вы сможете попробовать настоящую кавказскую кухню. — Самвел вышел из машины, продолжая расхваливать изыски местных кулинаров. — Суп харчо, долма, сациви, шашлык. Я думаю, вы у себя в Европе такого никогда не пробовали. Он уже направился в ресторан вместе с клиентами, на Дана его остановила. — Большое спасибо, Самвел. — сухо поблагодарила она таксиста, всем видом давая понять, что они не намерены обедать в присутствие посторонних. — В свое время я достаточно долго училась в Москве, поэтому очень хорошо знаю национальные блюда народов бывшего СССР. — И не давая ему возможности возразить, добавила. — А вы на сегодня можете быть свободны, назад в отель мы пойдем пешком. Хочется немного прогуляться. Она улыбнулась своей обезоруживающей улыбкой, и, взяв Мирчу под руку, повернулась к водителю спиной. Самвел с надеждой посмотрел на мужчину, рассчитывая получить приглашение от него, но и тот всего лишь благодарно кивнул головой, проявляя полную солидарность с Даной. Тяжело вздохнув, Самвел вернулся к автомобилю и принялся самозабвенно протирать лобовое стекло, на котором и без того не было ни единого пятнышка. — Зачем ты так грубо с ним? — спросил Мирча, аккуратно положив свою руку на ладонь Даны. — Человек от чистого сердца хотел сделать нам приятно. Возможно, хотел угостить нас чем-то изысканным. — Он просто хотел поесть за наш счет. — Жестко перебила его Дана. — И, пожалуйста, не забывай, что он нанятый водитель, а не наш компаньон. Совсем не обязательно нам расширять круг лиц, осведомленных о цели нашей поездки. Они заняли столик возле реки и сразу же заказали подошедшему официанту шашлык и бутылку красного вина. Когда тот удалился, Дана задумчиво произнесла: — Знаешь Мирча, мне кажется, что если клад и существует, то искать его нужно за чертой города. — Почему ты так решила? — спросил тот, безотрывно рассматривая противоположный берег реки. — Я поставила себя на место тех казаков, которые сопровождали обоз. — Начала вслух рассуждать Дана. — Три обоза с сокровищами, это не кошелек, который можно спрятать за пазухой. Поэтому они вряд ли могли пойти вдоль реки, где на тот момент уже стояли русские таможня и крепость. В этом случае они неминуемо попали в руки солдат, которые были предупреждены об этом обозе. Поэтому, им нужно было обойти это место севернее, где не было тогда никаких населенных пунктов. Если они не смогли пройти кордоны Донских казаков, значит, содержимое обозов нужно было где-то надежно спрятать. Сам понимаешь, закопать 32 бочки в мерзлой земле, просто не реально. Их можно было спрятать только в пещере, которых здесь в принципе быть не может, так как в этой местности нет никаких гор. Следовательно, их можно было оставить только в одном из подземных ходов, о которых рассказывала экскурсовод. Второй момент, на котором бы я хотела акцентировать твое внимание — это карта на спине легендарного Симона. Ее можно было нарисовать только тогда, когда клад уже был спрятан. Сам понимаешь, зимой в степи нанести ему на спину такую татуировку никто бы не смог. И третий момент, который заставляет меня сомневаться в правдивости этой истории. Судя по рассказу Светланы, обоз с сокровищами пытались вывезти из Запорожской Сечи в 1775 году, а армяне нашли Симона в этих местах только спустя 5 лет. Неужели он все это время охранял клад? Мирча задумался, потупив взор. К этому времени официант принес их заказ и они с аппетитом приступили к поглощению расхваленных Самвелом яств. Окончательно разделавшись с внушительным куском мяса, Мирча сделал небольшой глоток вина и, откинувшись на спинку пластикового кресла, с чувством удовлетворения произнес: — Как ни странно, но мне кажется, что ты права. — Он поискал в приборах зубочистку и, не найдя ее, продолжил, — Более того, я думаю, что с таким обозом они не могли пересечь Дон. Согласен с тобой, вдоль реки они не могли пойти, слишком опасно. Им нужно было обойти таможню и крепость безлюдными участками, но, в конечном счете, все равно пришлось выйти к реке, потому как другого пути у них просто не было. Я думаю, что клад они все спрятали где-то на берегу, но на значительном удалении от крепости в тихом и глухом месте. Посуди сама, мостов через Дон в то время не было, брода на такой реке быть не может, поэтому 32 бочки с золотом можно было переправить через реку только на большой лодке или корабле. Видимо поэтому Симон и задержался на несколько лет, им нужно было подготовить свой флот. Мирча вытер рот салфеткой и, небрежно бросив ее на стол, продолжил: — В связи с этим, Дана, наша прогулка по набережной Дона на сегодня отменяется. У нас не так много времени, чтобы гулять на набережной, поэтому поехали к моему ростовскому кладоискателю покупать настоящую карту. Как бы мне не хотелось сохранить деньги, но все же 3 тысячи евро придется выложить. — Поехали, — Сразу согласилась Дана. Неожиданно для себя, она осознала, что идея поиска клада захватила ее всерьез, и это уже был не журналистский интерес, а нечто большее, что, видимо, у заядлых игроков называется азартом. ГЛАВА 6 Они быстро расплатились с официантом, оставив ему хорошие чаевые, и направились в сторону стоянки автомобилей. — Жаль, что мы отпустили Самвела, неизвестно еще, как мы отсюда доберемся до города. — Озадачено произнесла Дана, однако, не успев закончить фразу, остановилась на месте и довольно улыбнулась. — Хотя, как я вижу, от нашего водителя не так просто избавиться. Она кивнула головой в сторону уже знакомого «Ланоса», стоявшего на противоположной стороне дороги в тени густого дерева. Самвел мирно дремал на водительском кресле, надвинув кепку на глаза. — Вы решили нас дождаться? — открывая пассажирскую дверь, разбудил его Мирча. — Я подумал, что вы все равно самостоятельно отсюда не выберетесь, потому как городской транспорт здесь не ходит. — Ответил Самвел, протирая ладонью заспанное лицо. Затем, он включил мотор и спросил. — Едем кататься по городу? — Нет, — ответил Мирча, сосредоточенно перебирая записки в свое портмоне, — На этот раз мы поедем вот по этому адресу. — Он протянул водителю вдвое сложенный листок из блокнота с записью латинскими буквами, и, увидев замешательство на лице Самвела, тут же перевел текс на русский язык. — Я знаю это место, придется ехать почти в другой конец города. — Ответил водитель и тронулся с места. Через полчаса автомобиль подъехал к типовому девятиэтажному зданию, какие в послевоенные годы заполонили не только города России, но большинство городов социалистического лагеря, включая Румынию. — Вас подождать? — спросил Самвел, открывая пассажирскую дверь со стороны, где находилась Дана. — Это будет очень любезно с Вашей стороны? — улыбнулась в ответ женщина, выходя из автомобиля. Лифт в подъезде не работал и на четвертый этаж им пришлось подниматься своим ходом. Без труда, найдя нужную квартиру, Мирча позвонил в дверь. Почти сразу на пороге появилась женщина лет сорока-сорока пяти, с потухшим взглядом, коротко-стриженными рыжими волосами, повязанными черной ленточкой. Она поправила на груди застиранный халат и уставшим голосом спросила: — Вам кого? — Мы можем поговорить с Владимиром Кочневым? — спросил Мирча с заметным акцентом. — А вы кто такие? — подозрительно спросила женщина, внимательно рассматривая нежданных гостей. — Мы журналисты из Румынии и договаривались с ним о встрече. — Пояснила Дана. — А документы у вас есть? — Конечно. — Ответил Мирча за обоих и протянул ей свой паспорт. Хозяйка бросила на документ беглый взгляд и тут же ответила: — Его нет. — И тут же попыталась закрыть перед ними дверь, но Дана придержала ее рукой. — Извините, но мы договорились с ним о покупке одной ценной вещи за очень хорошие деньги. — Дана сделала акцент на последнем слове, надеясь, что это обстоятельство как-то пробудит интерес у хозяйки и та их выслушает. В итоге, она оказалась права. — А о чем именно идет речь? — женщина вновь подозрительно посмотрела на незнакомцев, но дверь отпустила. — Можно мы пройдем в квартиру? — спросила Дана и, осмотревшись по сторонам, добавила. — Не хотелось бы говорить об этом на лестничной клетке. Женщина несколько секунд подумала, а затем, отступив в сторону, сказала, — Проходите, только извините, у меня не убрано. Хозяйка, не оглядываясь на иностранцев, прошла в гостиную и села на диван. — Располагайтесь, где вам будет угодно. — Сказала она, продолжая смотреть на них безучастным взглядом. — Володя месяц назад погиб, поэтому можете поговорить со мной, я его жена. — Она осеклась и тут же поправила себя. — Точнее теперь уже вдова. — Примите наши соболезнования. — С нескрываемым участием произнесла Дана. — А что с ним случилось? — Его убили. — Женщина говорила спокойно, без слез, даже как-то отрешенно, видимо пережитое горе забрало у нее все силы и теперь она испытывала только полное опустошение. — Так что мой покойный муж остался должен вам? В ее вопросе прозвучал нескрываемый вызов, поэтому Мирча решил несколько сгладить ситуацию. — Он не был нам ничего должен. Мы договорились с ним, что купим у него старую карту, вот и все.