Арслан вторично прочел письмо и лишь после этого обратился к Андрею. — Когда, вы говорите, получили письмо? — После смерти дедушки, двадцать четвертого. В этот день у нас собрались, чтобы отметить девять дней со дня смерти дедушки, — пояснил Андрей. — Вы показывали кому-нибудь письмо? — Да, показывал. Понимаете, мне почему-то показалось, что раз в письме идет речь о рубле Константина, то, возможно... — Андрей сделал паузу: — В общем, это как-нибудь относится... — И все же, почему вы решили, что это относится? — сделал ударение на последнем слове Арслан. — Как вам сказать? — Андрей задумался. — В тот день, в воскресенье, когда мы с дедом и Ниной были у вас... помните? — Туйчиев кивнул, и Андрей продолжал: — Дедушка говорил, что должен отправить кому-то бандероль с монетой. Вот я и подумал: возможно, и отправил он тогда Тихомирову рубль Константина. Ведь он ему писал раньше. — Андрей показал на лежавшее перед Туйчиевым письмо. — Могло же быть так? — робко спросил он. — Не исключено, хотя... — Арслан не договорил и повторил ранее заданный вопрос: — Так кому же вы показали письмо? — Собственно, только Петрунину, Мезенцеву и Барабанову. — Как они отреагировали? — Как вам сказать. Они всерьез не приняли его. Игорь Павлович Мезенцев сказал, например, что это бред выжившего из ума человека. Только Виталий Николаевич Петрунин хоть и согласился со всеми, но высказал недоумение: откуда стало известно Тихомирову о том, что рубль Константина у деда? — Вы говорите — Петрунин? — Андрей кивнул. — А Барабанов? — Он сказал, чтобы я не забивал себе голову ненужными вещами, следственные органы во всем сами разберутся. — Скажите, Андрей, где конверт от письма? На нем был обратный адрес? — Да, да, был... — растерянно ответил Андрей. — Только я не помню, куда дел его. — Он виновато опустил голову, поняв, что без обратного адреса выяснить, кто такой Тихомиров, невозможно и его сообщение о письме теряет всякий смысл. — Ну, ну, не расстраивайтесь. Все бывает, — успокоил юношу Арслан. — Вы знаете, Андрей, я подумал сейчас, что Александр Васильевич — ученый, историк — должен был бережно относиться к любым документам. — Совершенно верно, — подтвердил Андрей, еще не понимая куда клонит Туйчиев. — У него все находилось в строгом порядке, правда, понятном лишь ему. Я, знаете, с малых лет был приучен не трогать его бумаги. — Вот и прекрасно, — оживился Арслан. — Стало быть, не исключено, что в его бумагах сохранились предыдущие послания Тихомирова. — Наверняка сохранились, — обрадовался Андрей, — и мы сможем найти его адрес. — Посмотрим, — улыбнулся Арслан. — Вы когда возвращаетесь из университета? — Да я могу... — Нет, нет, — перебил его Туйчиев, — пропускать занятия не нужно. — К пяти завтра буду дома. — Отлично. Ждите меня в гости. Вместе и поищем. А это, — он показал на рукопись Зарецкого, — вы до завтра оставите мне? — Разумеется. Проводив Андрея, Арслан взял рукопись и углубился в чтение, но вскоре отложил ее. «Кто же такой Тихомиров? — подумал он. — Надо запросить почту, отправлялась ли ему бандероль. Если да, то мы хотя бы город будем знать, если в бумагах Зарецкого не сыщется его адрес». Туйчиев и Соснин по дороге к дому Андрея встретили Азимова. — Махмуд Насырович! — окликнул Николай. Азимов оглянулся, лицо его расплылось в улыбке. Он поставил на землю две тяжелые хозяйственные сумки, радостно пожал руки бывших коллег. — Как живете? — поинтересовался Арслан. — Разве не видно? — вытирая платком вспотевшее лицо, ответил Азимов и кивнул на сумки. — Работа у меня нелегкая, начальство ругает. Друзья переглянулись: ничего не поняли, потому что считали, что Азимов не работает. — Ну чего тут непонятного? Работаю! Жена как начинает с утра: «Ты бы, Махмуд, сходил в магазин», «Ты бы сходил на базар». Вот так целый день и бегаю. Посмеялись. — Вы по делам в наших краях? — спросил Махмуд Насырович. И сам ответил: — Вижу, по делам. А то зашли бы? У нас манты сегодня... Ну, ладно, в следующий раз, — чтобы освободить друзей от необходимости отказываться и ссылаться на отсутствие времени, сказал он грустно. — Может, вам повезет больше и к вам придут друзья, когда вы будете на пенсии. — Он поднял свои сумки, кивнул на прощанье и неторопливо зашагал. — Черт возьми, почему я чувствую себя виноватым? — сказал Соснин. Туйчиев ничего не ответил. Так молча они и дошли до квартиры Зарецкого. Дверь открыла Нина, но не сразу. — Проходите, пожалуйста... — Она радушным жестом пригласила гостей. — Мы очень рады. «Ведет себя как хозяйка!» — вздохнул убежденный холостяк Соснин, а вслух сказал: — А вы нас за студентов-заочников приняли? Открывать сразу не решились, думали, с повторным визитом? В тот момент, когда Нина пошла на кухню позвать Андрея, Соснин получил короткий удар локтем в бок. «Ну и шуточки у этого типа. Черный юмор», — разозлился Арслан. Николай поморщился, потер ушибленное место, бросил красноречивый взгляд на друга, но тот даже не посмотрел в его сторону. Вышел Андрей. — Здравствуйте, не надо снимать обувь. Прошу в гостиную, сейчас слегка перекусим, а потом вы займетесь делом. — Если вы для нас старались, то просто неудобно как-то. — Туйчиев оглядел живописно сервированный стол. — Получается, в гости напросились. — Да что вы, — возразил молодой Зарецкий, — мы и сами ничего не ели. Я пришел недавно. «Очень кстати, — обрадовался Соснин. Калории от тех двух беляшей, которые удалось проглотить в обед, уже давно сгорели в его могучем молодом организме. — Запах-то, запах какой!» И резко наступил на мизинец Туйчиева: еще сдуру откажется. Туйчиев понял: он в меньшинстве и отказ оскорбит Андрея. «Вкусно-то как! — восхищался мысленно Соснин. — Нет, что ни говори, а в семейной жизни есть свои прелести. Если такая красавица, да еще каждый день будет деликатесами кормить... Тут есть над чем подумать». — Спасибо. Все очень вкусно, наверное, ваша мама — большая кулинарка. — Что вы! Это все Андрей приготовил. У него настоящий талант. Я только яичницу умею жарить. «Все ясно!» — успокоился Соснин. Его концепция и на этот раз осталась непоколебимой, хотя он чуть было не поддался минутной слабости. Андрей провел их в большой кабинет, усадил в глубокие кожаные кресла, принес несколько толстых, аккуратно перевязанных папок. — Не буду вам мешать. Я пошел мыть посуду. «Правильно, иди и мой посуду, а она пойдет делать маникюр», — подумал Николай. Но развить тезис не удалось — перебил Туйчиев. — Глянь, Коля. Документ-то какой! — Арслан осторожно вынул из папки небольшую пожелтевшую книжку. — Нумизматический каталог. Слушай предисловие: «Милостивые государи! Приобретение коллекции умершего известного нумизмата графа З. побудило меня выпустить настоящий каталог монет, продолжив его до 1902 года включительно. Цены почти на все монеты, за исключением уникумов, я счел возможным понизить. Для того, чтобы отыскать, имеется ли на продажу та монета, которую Вам, м.г., угодно приобрести, я прошу обратить ваше внимание на год чекана монеты, и затем заметить, есть ли в последней графе цена этой монеты, — если есть, то данная монета находится в магазине. Обращаю внимание... любителей монет на то, что в последние два-три года появилась масса поддельных монет, преимущественно редких, как, например, медные квадратные монеты 1725 г., гроши медные, рубли 1770 и 1771 г. Во избежание покупок подобных монет я рекомендовал бы посылать мне оттиски с предлагаемых монет и почтовую марку — я с большой готовностью сообщу, настоящая ли монета, оттиск которой мне прислан, или поддельная. Сим каталогом признаю цены каталогов, вышедших ранее, недействительными. Всю корреспонденцию прошу адресовать на фирму «А. Д. Каплин», С.-Петербург, Садовая, 79». Смотри, константиновский рубль включен в каталог и цена проставлена — 10 тыс. руб. — Кто такой Каплин? — спросил Соснин. — Судя по надписи «Аферист», которую сделал профессор на книге, Каплин — подставное лицо. По-видимому, граф Василий к тому времени созрел для аферы. — Не совсем усекаю, — признался Николай. — Помнишь — он пришел к Вере просить об открытии фирмы. Она ему отказала, но, по-видимому, он все же нашел человека, который согласился стать для него ширмой. — А вот и наш долгожданный корреспондент, — торжествующе сказал Николай и поднял над головой конверт. — Вас интересуют координаты — долгота и широта? Извольте: Энск, проспект Мира, 14, кв. 32, Тихомиров Пэ Дэ. Милости просим за справками. Но это цветочки, а вот и ягодка — запись, сделанная рукой профессора: «Через месяц после той ночи, когда Вера сказала ему о предложении американца, Василий продал рубль Константина Блэйку...» — Но, позволь, ведь старый граф был еще жив тогда, если память мне не изменяет, — поразился Туйчиев. — Ну и что? Он элементарно украл у отца монету. Вспомни, старый граф перед смертью думал о том, как жестоко его обманул сын. — Как он мог включить в каталог монету, проданную задолго до его издания? — К вашему сведению, уважаемый Арслан Курбанович, — снисходительно объяснил Соснин, — в каталоги включаются все существующие монеты, а не только те, которые имеются у издателя. — Я же тебе пять минут назад читал, что монеты, против наименования которых стоит цена, имеются у владельца фирмы, а там проставлена цена — десять тысяч. Повторить? — Не надо, — удрученно протянул Николай. — Мне все ясно. — Что тебе ясно? Мне, например, ясно только одно — появился еще один рубль, но откуда он мог взяться?