– Да, и это. Ты, если что-то нечаянно в сундуке нашел, за подлинное считать не обязан. Ты нашел, им принес. Дальше – уже их забота. Ты ведь и сам не утверждаешь, что оно подлинное. Скромно приходишь, предлагаешь. Посмотрите, мол, ребята, вот такое у меня чудо, нельзя ли его как-нибудь подороже загнать. А там уже ихние эксперты в дело вступают. Если оказывается, что вещь подлинная, берут на реализацию, а если нет, просто возвращают тебе с извинениями. Прости, мол, друг, облом вышел. Сжульничала твоя бабушка, надвое сказала. Вот приблизительно такая схема. Чинно, благородно. «Караул» никто не кричит. Понимают, что человеку тоже, может быть, обидно. Он-то надеялся, что бабушка ему в память настоящего Фаберже оставила, а тут – местного кузнеца изделие. – Что ж, понятно. Значит, дело тебе показалось чистым и вступить в него ты не побоялся? – Нет, почему, я боялся, конечно, – снова стал впадать в легкомысленный тон Стеклов. – Даже очень. Но ведь жить-то надо, гражданин начальник. Тут побоишься, там побоишься. Смотришь – уже зубы на полку положить приходится. Бояться-то нынче себе дороже выходит. – Ну, это как сказать, – вполголоса заметил Гуров, многозначительно глянув на руки Стеклова, скованные сейчас наручниками, и уже громко спросил: – Сколько всего этих бирюлек ты реализовал через «Феникс»? – Ой, много, – живо отозвался Стеклов. – Я, вообще-то, не считал, но штук десять точно. – Относили всегда разные люди? – Да, старался не повторяться. А то бы не так поняли. Засомневались бы, что это за бабушка такая волшебная, что в наследство внуку целый музей оставила. – Сам ни разу не ходил? – Нет, почему. Ходил и сам. Первую сам отнес. Как сейчас помню, колечко там было. Да красивенькое такое. Потом еще раз пять или шесть ходил. А так старался других посылать. А что? И им хорошо, и нам не пыльно. Человек на хлеб с маслом себе подзаработает, и на аукционе на этом никто не примелькается. Вот так и Юру сюда приобщил… На шею себе. Кто ж знал, что с ним такой облом выйдет. Сроду у него все через… – Дело здесь не в Юре, – покачал головой Лев. – Юра твой мало кому интересен. Просто карта так легла. Пришло время шарашку эту прикрыть, мы и прикрыли. А то, что именно Юра там в этот раз оказался, – просто случайность. – Да уж. Случайность. У него по жизни эти случайности. Одна за другой. Свяжись с дураком, блин… К пяти вечера все задержанные были допрошены, и в распоряжении двух полковников оказалось вполне достаточно информации, чтобы произвести задержания в «Ювелир-мастере». – Давай этих на завтра, – отдуваясь, как после стометровки, сказал Крячко. – Меня «Феникс» чуть не уморил, ювелирных мастеров я уже не выдержу. Стойкая у них администрация в этом аукционе, должен тебе сказать. – Думаю, в этом бизнесе по-другому нельзя, – ответил Гуров, вспоминая опыт общения с администрацией дома «Diamond». – Просто не устоишь в конкурентной борьбе. – Эти хоть где устоят. Думал, до утра придется их ломать. Докладывай Орлову, пускай в «Ювелир-мастер» засылает омоновцев, пускай всех вяжут и рассовывают по камерам. А мы свое веское слово скажем завтра. Ну их к черту! – Согласен. Оно же и лучше будет. Офис фирмы нужно будет опечатать, изъять документацию. Посмотрим, что они там в отчетах пишут, тогда и разговаривать можно будет более предметно. – Главное, Краснова не упустить, – вновь забеспокоился Крячко. – Тебе хорошо с твоими стекляшками, а на мне нераскрытое убийство пока так и висит. Из всех, кто нам известен, Краснов – самый вероятный подозреваемый, обидно будет, если из рук уйдет. – Не уйдет, не волнуйся. Он, поди, и не чует, какую мы тут с тобой бурную деятельность развили. Времени-то прошло всего-ничего. – Да, оперативно сработали. Даже приятно, – улыбнулся Стас. – Значит, на что-то еще годимся. – Что значит, «еще на что-то»? – картинно возмутился Гуров. – Да мы еще – ого-го! На все руки, а не на «что-то». Не знаю, как ты, а я – один из опытнейших и самых способных. Пример для молодых. Это мне сам Орлов сказал. – Слушай ты его больше. Он просто льстит, чтобы побольше работы навалить, а ты и рад. Если хочешь знать, самый главный ас и непревзойденный профессионал – это я. – Тоже Орлов польстил? – Ясное дело. От кого еще узнаешь правду о себе, как не от любимого начальства. – Что бы я действительно хотел узнать, так это то, как связаны все эти аферы с «бирюльками» и за что убили безобидного старого Шульца, – уже серьезно проговорил Лев. – Терпение, мой друг, уже недолго осталось. Вечером повяжут Краснова и этих ювелирных мастеров, за ночь они в камере хорошенько промаринуются, а к утру как раз в самой нужной кондиции будут. Тут и мы подоспеем, бодрые, со свежими силами. Никто перед нами не устоит. Все эти Красновы-Темновы-Теневые расколются как миленькие. Тогда все и узнаешь. Гуров достал трубку, чтобы доложить Орлову о результатах допросов задержанных сотрудников компании «Феникс», а Крячко отправился отдавать распоряжения относительно следующих задержаний. В седьмом часу вечера, когда нагрянувшие, как гром среди ясного неба, омоновцы опечатывали здание фирмы «Ювелир-мастер», попутно изъяв основную документацию, а заодно и весь руководящий состав, в кабинете генерала Орлова царила атмосфера праздника. – Так что – с раскрытием? – улыбаясь, обратился генерал к уставшим, но очень довольным полковникам. – Хвалю, хвалю. Кто бы мог подумать, что пустяковое дело о краже ничего не стоящих стекляшек сможет вскрыть такие пласты. Ведь это, считай, целый преступный синдикат. Организованная поставка на рынок поддельных музейных ценностей. Молодцы! Просто молодцы! – Мы старались, – скромно ответил Стас. – Что ж, думаю, теперь с убийством этого престарелого ювелира все прояснится, – продолжал Орлов. – Наверняка здесь что-то, связанное с использованием этих стекляшек. Если уж Краснов так плотно работал с теми, кто специализируется на подделках, ничего удивительного, что и этим дубликатам он планировал найти применение. Присвоил их, а Шульц это заметил. И поплатился головой. – Хотя, с другой стороны… из-за стекляшек убивать человека… – проговорил Стас. – Очень своеобразное отношение к жизни нужно иметь. – Настоящие бриллианты из коллекции стоят целое состояние, – заметил Гуров. – И я уверен, что подделки выкрали именно для того, чтобы в какой-то момент заменить ими настоящие камни. В такой момент, когда владелец будет уже настолько уверен, что в его распоряжении подлинники, что проверять не сочтет нужным. Вот тогда ему и подсунут стекло. А настоящие, скорее всего, либо реализуют по одному, либо, возможно, даже расколют на более мелкие камни, чтобы полностью избежать риска и подозрений. Но даже в этом случае тот же Краснов сможет безбедно провести остаток жизни где-нибудь на островах, поплевывая в океан. Так что, если говорить о мотиве – он вполне весомый. – Ладно, убедил, – согласился Стас. – Тем больше у нас причин вплотную с ним поработать. Интересно, что покажет обыск в «Ювелир-мастере»? Найдут там эти клише? Фаберже и прочих. Они ведь не только его марку подделывали. Или, может, фирменные печатки хранятся у господина Краснова в личном сейфе? – Навряд ли. Не думаю, что подделками занимался только Краснов. Один человек не осилит такой масштаб. Судя по всему, там ведь и правда дело было поставлено практически на поток. – Завтра все узнаете, ребята, – резонно проговорил Орлов. – Всему свое время. А сейчас можете отдыхать. Поработали хорошо, отдых вполне заслужили. – А премию? – напомнил о насущном Стас. – С премией вопрос пока открыт, но… на повестку дня поставлен, – улыбнулся Орлов. – Вот закончите это дело, тогда и поговорим. На волне успеха и триумфа, так сказать. Доложим вышестоящему руководству, какие мы молодцы, тогда можно будет подумать и о премии. Несмотря на горячее желание поскорее разобраться с загадочным убийством Шульца и бессмысленной на первый взгляд кражей подделок на аукционе, на следующий день Гуров и Крячко не спешили приступать к допросам. Накануне вечером из офиса «Ювелир-мастера» было изъято много интересной документации, и даже из беглого просмотра становилось ясно, что аферисты и впрямь работали по-крупному. В части основного производства все было вполне невинно, но, просматривая договоры на пресловутые индивидуальные заказы, полковники только диву давались. – Интересное получается кино, – не выдержал наконец Стас. – Что-то я очереди в этом клиентском офисе не наблюдал, а посмотреть документы, так впечатление, будто спрос на эти индивидуальные заказы у них, как на горячие пирожки. – Да, работа велась активно, – согласился Гуров, читая очередной договор. – Причем по всем направлениям. И количественно, и качественно, так сказать. Вот посмотри – заказ на перстень. Расход золота указан в количестве десяти граммов. Так бывает? – В этой шарашке, похоже, и не то еще бывает. Уверен, у них и объяснение для каждого такого случая припасено. Пришел, дескать, человек, попросил соорудить ему колечко на большой палец левой ноги. Конечно, тут двумя граммами не обойдешься. – Какое бы ни было припасено у них объяснение, а дело говорит само за себя. И заказы липовые, и расход материала по каждому из них завышен. Причем не на проценты, а в разы. О чем это может говорить? – О чем? Хм… о чем же? – Стас состроил гримасу, которая должна была изобразить напряженную работу мысли. – Надо подумать, тут с ходу не разберешься. Ты ведь не хочешь сказать, что они оформляли всю эту «липу», чтобы легально приобретенный драгметалл пустить на изготовление нелегальных изделий под маркой Фаберже. Немыслимо! Такая уважаемая, солидная фирма. И вдруг… – Не хотелось бы огорчать тебя, чувствительный мой, но боюсь, что именно это я и хочу сказать, – не обращая внимания на шутливый настрой Стаса, серьезно проговорил Гуров. – Все это, конечно, нужно будет еще досконально отработать, найти всех этих «заказчиков», выяснить, кто ставил подписи и что за изделия действительно изготавливались по этим договорам. Если они вообще изготавливались. Но предварительные выводы можно сделать уже сейчас. С помощью этих индивидуальных заказов золото выводилось из оборота и шло на изготовление поддельных «музейных редкостей». Ты когда разговаривал с ребятами из «Феникса», про ювелиров спрашивал? – Да, но кто именно клепал эти «бирюльки», они не знают. По крайней мере, так сказали. Директор этой компании утверждал, что из «Ювелир-мастера» ему рекомендовали только экспертов. Ну, и покупателей иногда. – Таких, как ты, например? – Да. А чем я плох? Если б не я, ты бы еще три года с этими делягами возился. – Знаю, знаю. Слышали уже. Без тебя никак. – Само собой. И рядовых менеджеров облапошил, и руководство расколол. – Везде поспел, – усмехнулся Лев. – Что там с обысками, не узнавал? Без клише допросы нет смысла даже начинать. – Ищут. Вчера только бумажки изъяли да по компьютерам прошлись. А сегодня в цех группу послал. Отборных. Знаешь ребят, что с Черновым работают? – Да, эти без улова не возвращаются. – Вот-вот. По запаху найдут. Так что тут я спокоен. Клише – только вопрос времени. – Ладно, подождем. А вот ты сказал, что этому директору из «Ювелир-мастера» рекомендовали экспертов. Кого конкретно? Фамилии он называл? – Само собой. Ты что же, думаешь, что я вчера половину рабочего дня на «бла-бла-бла» убил? Обижаешь. И фамилии, и имена, все у меня есть. По некоторым даже адреса известны. Правда, кроме Краснова я пока задерживать никого не стал. Все-таки к убийству Шульца другие навряд ли причастны. А что касается экспертизы… В общем, если эти ребята нам понадобятся, думаю, мы их отыщем без труда. – А самого Шульца в списке этих экспертов, случайно, не было? – с интересом спросил Гуров. – Его – нет. Дядечка, похоже, и впрямь был человеком исключительной честности. Так что привлекать его к подобным делишкам, видимо, даже не пытались. – Похоже, из-за своей честности он и пострадал, – заметил Лев. – Видимо, его проницательные коллеги догадались, что, узнав об афере, он не будет молчать. – Скорее всего. Чем-то другим трудно объяснить это убийство. И вот что интересно. Ювелиры эти, конечно, ребята ушлые, но то, что тот же Краснов мог вот так вот просто в течение нескольких часов задействовать профессионального киллера, найти подходящее оружие, спланировать операцию по времени… как-то это мне сомнительно. Не тот масштаб. – Думаешь, Краснов – только промежуточное звено? – проницательно взглянул на Крячко Гуров. – Доложил «кому следует», а непосредственной организацией занялся кто-то покруче? У кого имелись соответствующие связи и «рычаги»? – Не исключено, – ответил Стас. – И даже вполне вероятно. Вероятнее, чем то, что организатором всего этого выступил сам Краснов. В конце концов, ведь не он главный «рулевой» во всем этом деле. Он – только пешка. Исполнитель. Один из многих, кого привлекали для достижения «нужных» результатов. У меня в списке семь фамилий, и, вполне возможно, этот директор мне еще не всех назвал. Так что Краснов – один из многих, и совсем не из тех «многих», кто имеет эксклюзивные возможности и может за пару часов организовать убийство с привлечением профессионального киллера. – Да я, собственно, и не спорю, – сказал Лев. – Краснов и держится так, будто ни сном ни духом не подозревает ни о каком убийстве. По крайней мере, когда я в последний раз его видел, мне именно так показалось. Да и Шаповалов этот тоже. Трясется, невооруженным глазом видно, что боится чего-то, но при упоминании о Шульце – ноль эмоций. Его фамилия, кстати, не фигурирует среди этих семи? – Шаповалов? Нет, такой нет. – Странно. Чего же он тогда так боялся? Может, его к изготовлению этих «редкостей» привлекли, а не к экспертизе? Если совесть не совсем еще потерял, вполне мог справедливыми укорами мучиться. – Может быть. Или знал что-то о предполагаемой афере с бриллиантами. А что мне действительно интересно, так это то, насколько в курсе всего этого был собственник «Ювелир-мастера». Кратов, кажется, его фамилия? Какое у тебя сложилось ощущение, когда ты с ним беседовал? – У меня сложилось ощущение, что он стопроцентно в курсе, – уверенно ответил Гуров. – Все делается с его ведома и полного согласия, но сам он не расколется и не признается в этом никогда. – Все на наймитов сольет? – Само собой. Он даже в разговоре со мной уже озвучил эту генеральную линию. Все, что касается вопросов производства и реализации, он доверяет профессионалам. Вот так-то.