Облокотившись спиной о перила, лицом ко мне стояла моя недавняя знакомая в белых ботфортах. Руки ее были сложены на груди. Под маской сложно было понять наверняка, но похоже было, что она смотрит прямо на меня. Не обращая на нее внимания, я отправилась в правое крыло – туда, где мы расстались с Лавой. Красотка было сделала шаг в мою сторону, но рядом с ней возникла мужская фигура. Я не могла видеть, что происходило дальше и кто это был, но за мной она в итоге не последовала. Чему я была несказанно рада. Обойдя все левое крыло, я отметила, что гостей заметно прибавилось. Славки среди них не было. В противоположном крыле его тоже не оказалось. Я спустилась на первый этаж, надеясь разминуться с моей новой знакомой. Мне повезло. А вот друга детства я так и не увидела. Я остановилась около стола со всевозможными яствами. Есть я ничего не собиралась, просто надеялась узнать у официанта, как мне покинуть этот дом. Вскоре он возник. Бесшумно и деликатно, как и в начале вечера. – Могу я вам что-то порекомендовать? – Порекомендуйте мне больше сюда не возвращаться, а лучше закажите такси. – Секунду, – ответил он и исчез. Я переместилась ближе к выходу. Навстречу тотчас вышел «лакей» с моим плащом в руках и сообщил, что машина ждет снаружи. На улице я с удивлением обнаружила тот же самый «Мерседес», который вез меня сюда. Любопытно, Гэтсби ко всем своим гостям приставляет личное сопровождение или только мне так повезло? Я смотрела в окно, силясь разглядеть что-то в кромешной тьме векового леса. Тщетно пыталась собрать свои мысли воедино. Впечатлений было так много, что собственная голова представлялась мне чем-то вроде улья, в котором летает и жужжит рой пчел. Только дома, приняв душ, я смогла немного прийти в себя. Сложно было сказать, какая из двух сегодняшних встреч произвела на меня большее впечатление: запланированная или неожиданная. Было бы не так удивительно встретить у Гэтсби Ланса или даже Лазаря. Но Славка – он всегда был далек от таких развлечений. Впрочем, люди меняются. За те годы, что мы не виделись, он мог стать совершенно другим человеком. Порой жизненные обстоятельства меняют людей до неузнаваемости. Однако по поводу Славки меня терзала внутренняя тревога. Не потому даже, что он исчез с вечеринки. Это я как раз легко могла объяснить. Он мог просто уединиться где-то или покинуть праздник до его окончания. В конце концов, я тоже не стала его дожидаться, а уехала сразу после беглого осмотра особняка. Беспокоило меня другое. Как он меня узнал? Он приблизился ко мне со спины, даже скрытого под маской лица видеть не мог. Я совершенно точно молчала, по голосу узнать он не мог. Рыжие волосы не такая уж большая редкость, даже в доме я видела еще одну рыжеволосую гостью. Что, если он знал о том, что я буду на вечернике? А может быть, я все выдумываю и он просто успел заметить меня в одном из других залов, а подойти решил позже? Из головы не выходили его слова о Лансе. Славка уверял, что пытался предупредить меня, что тот найдет меня во что бы то ни стало. Причина этому одна, и она стара как мир, – любовь. Только о чем в таком случае Славка предупреждал Дуню? Ведь она тоже получила от него послание. Зачем Лансу искать ее? Не определился с любовью или из сентиментальных ностальгических чувств? Нет, не поверю ни за что. Чем больше я прокручивала в голове нашу со Славкой встречу, тем более странной и даже нелепой она мне казалась. А что, если он покинул вечеринку не во время моей беседы с Гэтсби, а тогда, когда отлучился под предлогом принести напитки? В конце концов я просто запретила себе думать о старом друге: вопросы множились, а ответов на них я найти не могла. По крайней мере таких, какие меня бы сколько-нибудь удовлетворили. Вместо этого я попыталась вспомнить все детали нашего разговора с хозяином вечеринки. Гераскин умел произвести впечатление и, несомненно, знал об этом. Непохоже было, что какой-то из вопросов застал его врасплох или заставил сочинять. Что было тому причиной: его откровенность или тщательная подготовка к беседе со мной – большой вопрос. С Милой у него вполне могло быть что-то большее, чем просто дежурные беседы. В конце концов, девушка копила деньги на мечту, а он легко мог исполнить любую ее прихоть. Она вполне могла этим воспользоваться, заметив его к ней интерес. Ее коллега Софья могла этого просто не знать. Гэтсби не хотел афишировать отношения с юной особой, тем более когда у него есть красотка в белом костюме. Ну а Мила прятала завидного любовника от подруг, чтобы не увели. К тому же сменщица говорила, что видела ее в парке с кем-то. Гераскина она бы узнала. Значит, у Милы на момент знакомства с Гэтсби уже могли быть другие отношения. Пожалуй, следует встретиться с однокурсницей Милы. Если они общались достаточно близко, она сможет пролить свет на многие вопросы, которые у меня появились. Утром меня разбудил звонок, и я подумала, что было большой глупостью оставить мобильник на ночь в кухне. Я потопала туда почти на ощупь, щурясь от света. Ударилась о косяк двери в кухню и чертыхнулась. Мелодия прекратилась. Я подошла и увидела время на экране – половина девятого. Тут телефон снова ожил. – Слушаю и повинуюсь, – отчеканила я, увидев, что звонит Субботкин. – Лучше бы ты вчера слушалась, – ответил он. – Хоть бы и без повиновений. – Была занята, – честно ответила я. – Ты звонил? – Весь вечер. – Прошу понять и простить. Чему обязана в столь ранний час, еще и в выходной? – У кого выходной, а у кого работы полна коробочка. – Понимаю, – кивнула я. – Тут такое дело. Вчера у нас повязали мальчишку с наркотой. Ну как мальчишку – ему уже за двадцать. При задержании он под кайфом грозился позвонить твоему недавнему знакомому – Шувалову. Даже несколько раз набирал номер на телефоне. Когда понял, что на том конце не отвечают, заявил сотрудникам, что те еще пожалеют. Якобы Шувалов ему сильно обязан. Даже заявил, что помог тому в каком-то грязном деле и Петр Владимирович перед ним в долгу. – Интере-есно, – протянула я. – Можно с ним побеседовать? – Затем и звоню, – заверил Субботкин. – Приезжай в понедельник. – А раньше нельзя? – Издеваешься, дай выдохнуть. Никуда он не денется. Мы немного копнули, с Шуваловым они оказались родственниками. Седьмая вода на киселе, но тем не менее. – То есть парню действительно есть что поведать миру? – Не исключаю, что он мог просто козырнуть родством с шишкой из администрации, но ведь упомянул какой-то должок. – Чего только не расскажешь под кайфом. Ладно, будем надеяться, что поездка моя будет ненапрасной. – Конечно, ты же мне еще обед должна. – И то верно, – ответила я и отключилась. В экспрессе я предполагала, что буду спать под мерный стук колес. Что неудивительно, ведь встала я очень рано. Мне не повезло: сосед по креслу так громко храпел, что не оставил мне ни единого шанса. Я достала телефон и попыталась найти какую-то новую информацию о Шувалове. Однако все публикации сводились либо к краткой биографии, либо к новостным заметкам о культурной жизни города. В социальных сетях я его не обнаружила, что неудивительно в его возрасте и статусе. Тогда я решила поискать что-то о Гераскине, не особенно надеясь на успех. В соцсетях такие, как он, точно не сидят, а лишние сведения о себе быстро из интернета удаляют. Я почти уверилась в своих догадках, но тут мне попался текст какого-то то ли блогера, то ли журналиста. По фамилии он Гераскина не называл, но, увидев фото въездных ворот, которое располагалось сразу под заголовком, я поняла, что речь идет именно о нем. Молодой человек утверждал, что попал в дом после одной из масштабных вечеринок. Его наняли для уборки. Если верить статье, случайно оказаться даже в рядах обслуги там было невозможно. Он не раскрывал, как ему это удалось, однако отмечал, что в сам дом его даже не пустили. Его зоной ответственности была территория вокруг. Даже этого ему хватило с лихвой, чтобы сделать некоторые выводы о масштабах и содержании праздника. Дальше он вдавался в подробности вплоть до принадлежности фантиков и упаковок тем или иным брендам. Ничего примечательного. Заканчивался текст примерным подсчетом бюджета на мероприятие. Меня заинтересовало не это. В уме я сложила следующую цепочку. Что, если кто-то из персонала Гераскина не смог выйти на уборку после вечеринки, и он был вынужден искать помощь на стороне? В голову ему не могли не прийти Софья и Мила из «Роксэн». Туда тоже берут только самых надежных людей. Он обращается к Миле – либо сознательно, либо она в этот день просто была выходная в клубе, а Софья место работы оставить не могла. Во время уборки девушка видит или слышит что-то такое, что компрометирует либо самого Гераскина, либо кого-то из его гостей. Возможно, даже начинает шантажировать его, в ее возрасте это может казаться легкими деньгами. За что и расплачивается собственной жизнью. Труп выкрадывают, чтобы скрыть лишние детали. Однако снова непонятно, при чем тут Алла? Не могли же ее прихватить просто за компанию. Хотя наверняка тот, кому было поручено это грязное дело, не был знаком с Милой. Ему показали фото, и он опознал девушку по нему. Потом заметил, что в морге есть еще одно тело, также подходящее под описание. Лицо Аллы было обезображено, что не позволяло сравнить его с фото. Тогда похититель вынес оба трупа. На всякий случай, чтобы не ошибиться. Когда злоумышленники убедились, что Мила у них в руках, они избавились от тела Аллы в лесу неподалеку от города. Я начала было звонить Селиванову, чтобы поделиться этой версией. Она казалась мне очень правдоподобной. Он не ответил, а вскоре пассажирам объявили, что до прибытия поезда остается десять минут. Субботкин ждал меня в своем кабинете. – Что-то выходные не пошли тебе на пользу, – заметила я, имея в виду его потрепанный вид. – Татьяна, я тоже рад тебя видеть, – поднялся он мне навстречу. Мы немного поболтали, и вскоре дверь в кабинет открылась. В сопровождении суровой женщины в форме и молодого длинного парня порог переступил дерганый мужчина. Должно быть, это и есть тот дальний родственник, о котором говорил Субботкин. Назвав его мальчиком, он явно погорячился. – Вот, – начал Виктор, кивая в сторону родственничка. – Анатолий Ильич Кузнецов, двадцать три года от роду. При себе имел три грамма запрещенных веществ. Ранее не привлекался. – Начальник, дай позвонить, а? – перебил его Анатолий. – Кому? – спросил Субботкин. – На работу, начальство ждет. Там сегодня тачку одну из Москвы должны пригнать. «Хаммер». Кроме меня, с ней не управится никто. – Где он работает? – обратилась я к Субботкину. Тот стал водить пальцем по распечатке у себя на столе, а Толик его опередил: – В «Трех колесах» на Заводской. – Автосалон, – пояснил Виктор. – Кто же такие названия придумывает? – спросила я в недоумении. – Почему колеса-то три? – Так четвертое – у нас, – пояснил Толик, довольно улыбаясь непонятно чему. Логики в его объяснении я все равно не видела. – Что ж, Анатолий Ильич, – обратилась я к нему, – мой коллега с удовольствием даст вам позвонить не только на работу, но даже вашей девушке, если таковая имеется. Только для начала хотела бы услышать от вас ответы на несколько вопросов. Толик моргнул с тоскливой миной. Субботкин строго кивнул в знак подтверждения моих слов. А затем, поймав мой взгляд, встал и удалился из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь. Я выложила на стол свой мобильный, предварительно его отключив. Взяла стул на колесиках и села напротив парня. – Послушай, Толик, хранение наркотиков само по себе – это не так страшно. Дадут пару лет, или вообще условным сроком отделаешься, – начала я. – А вот соучастие в преступлении – это уже другая статья. – В каком таком преступлении? – Не перебивай, – осадила я его. – У тебя есть неплохой шанс смягчить собственное наказание, если ты сам выступишь с повинной. – Я не понимаю. – Вот как? А при задержании рассказывал, что помог кое-кому с одним противозаконным делом. – Почему противозаконным? – почесал он голову в недоумении и нахмурился. – Тогда расскажи свою версию. В чем же ты так силен, что Шувалов обязан тебе до сих пор?