У Стар вспыхнуло лицо. Старухино предложение шевельнуло в ней что-то очень личное, глубинное, напомнившее ей о том, что за долгие месяцы, проведенные на улице, единственной ее компанией была именно какая-нибудь книжка, кем-то забытая на остановке бесплатного «подкидыша». А еще это напомнило ей о матери, которая часто читала маленькой Стар, когда была уже слишком слаба, чтобы делать для нее что-то еще. — Спасибо, — тихо произнесла Стар, быстро поднялась по лестнице, юркнула в комнату и заперла за собой дверь. Девочка с интересом огляделась в отведенной ей комнате. Там было восхитительно. Кругом была старинная полированная мебель. Маленькие безделушки, словно вынутые из учебника по истории, там и сям украшали полки и боковые столики. Девочка провела пальцем по краям деревянной шкатулки для драгоценностей, сверху инкрустированной тонкой полоской перламутра. Весь этот Люсин антиквариат, должно быть, стоил кучу бабок! Поперек кровати лежал длинный кусок белой тонкой материи. Взяв его в руки, Стар приложила к плечам. Это оказалась ночная рубашка, подолом достающая ей до лодыжек. Нечто такое, наверное, могла носить какая-нибудь поселенка-колонистка в своей одинокой горной хижине. Надевая ее, Стар ощущала, как многочисленные мягкие складки сорочки нежно скользят по ее коже. Спустя пару минут Стар уютно устроилась под умиротворяющей тяжестью толстого одеяла. Тело погрузилось в мягкий матрас, и девочка вытянула ноги, пошевелила пальцами ступней, стараясь как можно дольше насладиться этим ощущением мягкости под ее щуплым костлявым телом. Внезапно за дверью под тяжелыми, усталыми шагами заскрипел пол, и Стар резко открыла глаза, напрягшись всем телом. Она сжала руки в кулаки, быстро переползла к изголовью, прижавшись хребтом к спинке кровати, и приковала взгляд к двери. Девочка не заснула до тех пор, пока в доме не воцарилась глубокая, ничем не нарушаемая тишина. Глава 16. Стар Утром она откинула в сторону одеяло, сладко зевнула, пошевелила большими пальцами ног. Сон не сразу к ней явился, но уж когда пришел — Стар проспала крепко и беспробудно до самого утра, открыв глаза навстречу ярким лучам утреннего солнца. На улице такой сон просто невозможен. То взорвут ночную тишину чьи-то рассерженные голоса, то пальцы на руках замерзнут на студеном воздухе, то вдруг пробудит покалывание в затекшей ноге. Стар еще раз зевнула, села на постели, вытянула ноги перед собой и покрутила головой. Теперь, без прежней тяжести спутанных волос, воздух с приятной легкостью обвевал кожу ее головы. Девочка обвела глазами комнату: темный деревянный платяной шкаф, старинное большое зеркало и плотные шелковые шторы на огромных — от пола до потолка — окнах. От двери послышался какой-то тихий шорох, и Стар мигом поддернула ноги обратно в постель. Из-под двери в комнату пролез желтый бумажный квадратик от стикерного блокнота. Старушка явно питала большую слабость к запискам. На листке безошибочно угадываемым Люсиным почерком было написано: «Открой дверь». Стар взялась за круглую ручку двери и, колеблясь, помедлила. Что принесет ей новый день? Был только один способ это узнать. А потому она расправила плечи и открыла дверь. С другой стороны на ручке висели плечики с еще одним платьем. Девочка втянула его в комнату и, повернув рукоять, поскорее закрыла дверь на замок. К платью была прилеплена еще одна записка: «Это тебе». Платье было голубое, с изящными зелеными цветами вдоль манжет и по подолу, и прихватывалось на талии тонким кожаным ремешком. Стар шумно сглотнула. Она бы поняла недоверие к себе и подозрительность. Но это? Девочка помотала головой. В своей жизни она встречала мало доброты. После того как умерла мама, отец быстро опустился, не сумев даже оплатить все больничные счета. Разрозненные кусочки воспоминаний, оставшиеся у нее об отце, были пропитаны сладковатым, едким запахом спиртного, исходящим от его дыхания. Довольно скоро он уже переставал быть добрым, как только иссякало содержимое бутылки, а впоследствии — когда отпускало действие наркотиков. Приемные семьи не все оказывались такими уж плохими, но их было на ее счету чересчур много — в целом пятнадцать на тот момент, когда Стар решила окончательно пуститься в бега. Стар снова взглянула на платье и пожала плечами. Потом взглянула еще раз. Кто она вообще такая, чтобы отказываться от бесплатных шмоток! Живя на улице, конечно, в платьях не походишь — но, прежде чем отсюда сдернуть, она уж точно успеет переодеться в свою старую одежду. Стар затянула на платье ремешок, сунула в носок Люсину записку и свой камень и открыла дверь. Снизу раздавался стук сковородок и шипение раскаленного масла. От восхитительного аромата жарящейся колбасы рот у нее наполнился слюной. Стар пошла было к лестнице, но тут ее остановил какой-то легкий стук и последовавшее за этим приглушенное бормотание Люси. Оторвавшись от манящего запаха еды, девочка неслышными шагами подошла к той комнате, откуда донеслись эти звуки. Заглянула внутрь. Люси стояла возле огромной кровати с балдахином. Волосы ее были распущены, на сгорбленном старческом теле висела черная ночная рубашка. Очень похожая покроем на ту белую, что надевала на ночь Стар. Люси склонилась вперед, одной рукой тяжело опираясь на прикроватный столик, а другой пытаясь дотянуться до овального футляра для очков, лежащего у самых ее ног. Стар быстро зашла в спальню: — Давайте я подниму! Люси опустилась в стоящее возле кровати кресло. — Только будь осторожна. Услышав столь странное предупреждение, девочка посмотрела на нее, прищурившись, но старушка уже занялась очередным кроссвордом. Когда же Стар наклонилась, чтобы поднять футляр, то невольно ахнула. Он исчез! Стар приподняла свисающую почти до пола красную с золотом «юбку» кровати и заглянула под нее. Там футляр и оказался, только его было так просто не достать. Должно быть, Люси случайно толкнула его ногой, когда садилась в кресло. Придерживая одной рукой оборку, Стар зашарила пальцами под кроватью, пытаясь нащупать гладкий кожаный футляр. Однако все, что ощущала ее рука, — это лишь пустое пространство и ковер. Девочка наклонилась пониже, чтобы снова заглянуть под кровать, и обнаружила, что футляр переместился еще дальше. «Видимо, какая-то игра света», — решила Стар, не обращая внимания на то, как защипало внезапно кожу головы. Она легла на живот и сунула голову и плечи под кровать. Но расстояние до футляра теперь стало еще больше — точно в кривом зеркале, меняющем расстояния и пропорции. Сквозь тонкую материю платья она вдруг ощутила идущий от пола холод. Ее сильно подмывало бросить всю эту затею, но футляр, казалось, был совсем рядом, и потому Стар проползла еще глубже, движимая внезапным желанием сделать хоть что-нибудь хорошее для Люси. По шершавому шерстяному ковру что-то как будто скользнуло. Уши уловили еле слышный звук. Она была там не одна! От неожиданности дернув головой, девочка ударилась о металлический каркас кровати. — Ой-йо! — простонала Стар и от звука собственного голоса вдруг почувствовала себя очень глупо. Что она ведет-то себя как ребенок? Они с Джазом все время играли в прятки, и больше всего она любила спрятаться в какое-нибудь узкое местечко. Она была такой миниатюрной, что могла свернуться в маленький комочек. Джазу почти что никогда не удавалось ее найти! Но теперь она выросла, и тесное пространство вкупе с темнотой действовало на нее удушающе, заставляя кровь бешено стучать в ушах. Под кроватью было очень темно, и единственным источником света казалась тоненькая полоска, пробивающаяся из-под низко свисающей оборки. Глупо это было или нет — но девочке захотелось немедленно оттуда вылезти. Она ползком попятилась назад, не обращая внимания на то, что головой больно задевает жесткие брусья каркаса. Выбравшись наконец под теплое мягкое освещение Люсиной спальни, Стар перекатилась на спину, прижав ладонь к груди и прерывисто дыша. Люси стояла над ней, пристально глядя на девочку светящимися ярко-голубыми глазами. — Спасибо, — молвила Люси. — За что? — с недоумением уставилась на нее Стар. — За мой футляр, — указала старуха на пол у своих ног. Стар повернула голову — футляр для очков лежал с ней рядом. Смешливо фыркнув, Люси протянула к нему руку, и Стар подала ей футляр. Тут же вскочила на ноги и попятилась от кровати. — Я же тебя предупредила, чтобы была осторожней, — сказала старуха, снова усаживаясь в кресло. Все тело Стар сотрясала дрожь. Она пыталась найти какие-то разумные объяснения тому, что произошло. Люси между тем водрузила очки на кончик носа и, приподняв перед собой газету, зачитала: — «Неестественная кончина». Восемь букв. — Но тут же сморщила губы и поглядела на Стар: — Ах да. Ты же не любишь кроссворды. У девочки опухший и пересохший язык как будто прилип к небу. Она указала на кровать: — Т-там, к-кажется, кто-то есть… — Кое-кто, — поправила ее Люси. Стар потерла ладонями плечи. В комнате повисло напряжение. — Что вы сказали? — Если точнее — то мальчик. — Люси склонила голову набок. — Ты знаешь, что ему надобно? Стар попятилась еще дальше, пока не коснулась боком дверного косяка. Ноги у нее словно свело судорогой. — И что ему надо? Люси постучала по газете ластиком на кончике карандаша: — Он здесь из-за тебя, Стар. — Из… Из-за меня? Протяжно вздохнув, Люси постучала карандашом уже по подлокотнику кресла. — Потерянный конец всегда оказывается намного сложнее, чем кажется поначалу. — Ее внимание вновь привлекла газета в руке. Вздохнув еще раз, она вписала буквы в клеточки кроссворда. — Я помогу тебе это выяснить. Стар стиснула зубы. Ей, конечно, надо было отсюда бежать — пулей лететь и от этой странной бабуси, и от ее дома с призраками, и от того, что, по мнению Люси, скрывается у нее под кроватью, что бы это ни было. И будь она нормальным подростком вроде Джереми, то наверняка бы уже дала деру. — К-как же вы мне поможете? — Он чего-то от тебя хочет, — ответила Люси, сосредоточенно уставившись в кроссворд. — И я постараюсь помочь тебе это выяснить. — Выяснить, что он хочет? Люси постучала указательным пальцем по подлокотнику: — Именно! От кислого медного привкуса у Стар зажгло кончик языка. Сама не замечая, она оторвала кусочек ногтя от кожицы. Склонясь вперед, девочка уперлась руками в колени. Тут же в памяти у нее возник мальчик, прятавшийся за спиной у Люси в тот день, когда они познакомились со старухой. И тот, что швырнул камнем в Шреда, а потом скрылся за мусорным баком. Стар энергично помотала головой, пытаясь избавиться от этих глупых, безумных мыслей. Но потом ей вспомнились слова, сказанные старухой накануне: «Это твой потерянный конец». Люси явно дано было особое видение вещей. Но какого рода вещей? Снова задрожав, Стар глянула на стоявшие возле кровати часы. Если она сейчас уйдет, то вполне еще успеет на утренний автобус. — Здесь тебе безопаснее, Стар, нежели там. — Здесь безопаснее? — переспросила девочка, указав дрожащим пальцем под кровать. — От чего? Люси небрежно махнула рукой в сторону кровати: — От всего от этого. Стар открыла было рот, но тут же стиснула зубы. Как Люси может ей это обещать? Хотя, если подумать, выбор у нее был не так уж и велик. Она вспомнила, как на нее ночью напали, вспомнила о том отвратительном парне, Шреде, который определенно не оставит ее в покое. Глупо было считать, будто она лучше всей этой уличной шпаны. Отец ее уж точно лучше не был. С чего вдруг она решила, что она не такая, как они? Стар снова устремила взгляд к кровати. Люси сказала, что поможет выяснить, чего от нее хочет этот мальчик. Стар покачала головой. Это невозможно! Не было там никакого мальчика! Стар просто испугалась темноты под кроватью, а у Люси явно «крыша» не на месте. И больше ничего!.. Вот только как объяснить то, что Люси написала ей в своем послании? «На твоих глазах погиб твой лучший друг».