— Долго придётся ждать. — Ничего. Я терпеливый, — не успеваю как-нибудь дерзко ответить, потому что меня едва не сбивает с ног шерстяная чума, пронёсшаяся метеором в вечерних сумерках. — О, наконец-то! Где опять шлындала, чуня? Надеюсь, не с этой овчаркой шашни крутила? Он нам не пара. Слишком невоспитанный, — пока Андрей переключается на тисканье собаки, стараюсь незаметно ушмыгнуть и спрятаться… где-нибудь у Риты. — Эй, малая, — что не остаётся незамеченным. — Побег не освобождает от ответственности. Вижу что ты хочешь соскочить, но не выйдет. Я уже настроился. — Не смогу? Смотри и учись, — по-детски высовываю язык и пулей влетаю в дом, на ходу сбрасывая куда попало обувку. Мчу кометой по лестнице, перескакивая через ступени и влетаю в комнату подруги. — Где горит? — Ритка, валяющаяся на кровати, от неожиданности подскакивает, запутавшись в зарядке от телефона и просыпая семечки. — Задница у меня горит! Твой брат… *** — Плохая, плохая, очень плохая идея… — тихо скулит подруженция. Тихо, потому что в библиотеке нельзя шуметь. — Это почти что взлом с проникновением. — Как это, почти? Вообще-то, это оно и есть, — назидательно морщит нос Ян, поправляя очки. — Отставить панику! — строго шикаю я, с видом бывалого следопыта следя за ковыряющейся за своим столом библиотекаршей. С нашего обзорного пункта отлично обозревается весь читальный зал и уходящие в дурную бесконечность стеллажи с книгами. — Всё будет нормально, чего нагнетаете? — Ничего не нормально, — на стрессе Рита, как всегда, ест. На этот раз прихваченный из столовки бутерброд с колбасой. — Ты со своими шпионскими играми когда-нибудь доведёшь нас до уголовщины. — Боже, — удручающе гляжу на друзей. — Будто я вас на поножовщину сподвигаю. — Да поножовщина это фиг с ним. А если кто-то зайдёт? — А если ща как бутер отберу? — Я тебе отберу! — возмущается подруга. — У меня стресс! А когда у меня стресс я ем. — Мать, ты всегда ешь. И всегда ходишь как хомяк с заначкой в защечных мешках, — хихикает Миронов, тут же зарабатывая подзатыльник. — Лучше не доводи до греха, человече. Я уже и так одной ногой в криминале, — грозно набычивается Ритка. — Заканчивайте чесать языком, — пресекаю их ляляканья я. — И марш на позиции! — Трындец. С тебя мак, поняла? — сердито бурчит с набитым ртом подруга, неохотно, но всё же поднимаясь с места. — Двойная порция! — Тройная, — не унимается Ян, следуя за ней. — Может тогда мне хоть один чизбургер перепадёт и никто пальцы не откусит. — Я тебе ухо сейчас отгрызу! — Я кетчуп не прихватил. Подавишься. Словесные пикировки стихают лишь когда ребята уходят вглубь стеллажей, теряясь из виду. Оттуда их банально не слышно, но я уверена — гастрономическая дискуссия продолжается. Выжидаю положенную минуту, удостоверившись, что поблизости нет свидетелей и отправляю сообщение в нашем чате на троих. Операция "Й" начинается. Почему "Й"? Ну "Ы" просто уже занята кинематографической классикой. На всю библиотеку разносится дикий грохот. Оу. Вот это они постарались на славу. Сколько полок обвалили? Я, если что, не просила портить казенное имущество. Всего лишь немного отвлечь книжного цербера. Уловка срабатывает. Строгого вида женщина в очках и с высоким пучком спешит к источнику шума, готовая карать мечом правосудия правых и виноватых. — Простите! Мы случайно! Я всего лишь вот эту хотела достать, а оно как взяло и посыпалось! — слышу виновато распинающуюся Риту. Ну актриса-а-а! Ей не в медуху (прим. авт.: медучилище) надо поступать, а в театральное. — Мы поможем собрать! Не трачу время и спешу к оставленному включённым компьютеру. По счастью не незапароленно, иначе шалость бы не удалась. Так. Осталось разобраться в программе. Причём как можно быстрее. Я честно не хотела доводить до сомнительных авантюр, включающих проникновение в частную школьную базу данных. Однако с утра была вежливо, но категорично отшита на невиннейшую просьбу посмотреть фамилии последних бравших "Морфий". Выбор пал на него по вполне логичным причинам: на эту повесть спрос маленький. Соответственно, и список вышел бы небольшим. Чего уж проще пойти на уступки и потратить пару минут ради такой замечательной, милой и во всех смыслах распрекрасной ученицы? А вот нифига. Не разглашается и баста. Иди-ка ты отсюда девочка подальше. А я не могу подальше! Я же должна проверить зацепку! И так все выходные места себе не находила, сгорая от нетерпения. Ага, нашла. Электронная картотека. Спасибо тебе, двадцать первый век за облегчение поиска нужной информации. Ковыряться в читательских блокнотиках было бы в десятки раз проблематичнее. На всякий случай прислушиваюсь к сердитому бурчанию Веры Павловны и наигранному извиняющемуся лепетанию подруги. Всё чисто. Время есть, но немного. Разворачиваю окно на всю ширину мониторного экрана. И где тут панель поиска? Ага. Нашла. Поехали. Главное, чтоб реально никто не зашёл. А то придётся прятаться под стол и притвориться заблудившейся кисой. — Ну что? Облом? Миссия с треском провалена? Шпионка-неудачница уходит на заслуженный покой? Не удалось сместить с пьедестала Тома Круза? — ехидничает подруга, когда после супер опасной операции, грозящей разве что неприятными минутами в кабинете директора, мы оседаем в актовом зале. Репетиции-то никто не отменял. — Почему сразу провалена? — лежу на краю сцены, разочарованно болтая в воздухе ногой. Я всё же рассчитывала хоть на какой-то результат. — Всё ведь получилось. — Но толку не принесло, да? — Но толку не принесло. Да. "Морфий" за этот год брали лишь трижды и все три раза девочки. Одна из фамилий в списке причём моя. Я, конечно, ещё успела пройтись индивидуально, но ни у Вадика, ни у Арсения ничего не нашла. А Андрея вообще не смогла проверить, это надо было лезть в архивы, на что банально не хватило времени. И понимая того, как туда забраться. — Что дальше? — иронично хмыкает Рита. — Пойдём в салон сотовой связи и затребует информацию по симке твоего "N"? — заинтересованно приподнимаю голову, на что та округляет глаза. — Я пошутила! Никто нам ничего не скажет! — Наверное, да, — признаю её правоту, роняя затылок обратно на твёрдую поверхность. Ай. — Так какой план? — Пока не придумала. — Может притормозишь? Рано или поздно он сам даст осечку. — Ну уж дудки. Я так просто не отступлюсь. — Мда. А ты на Андрюху ещё бочки катишь. Вы друг друга стоите. — Ты с ним не разговаривала, кстати? Я об этом хоть напрямую и не просила, но… — Не а. С какой радости? Я в ваши брачные игры лезть не собираюсь. Сами разбирайтесь. Парней себе назаводила, а я что, расхлёбывать должна? Мне своих идиотов хватает. — Кого это я себе назаводила? — Да вот хотя бы его, — изворачиваюсь, задрав подбородок, пытаясь сообразить, о чём она. А. Ясно. — Привет. Я принёс, как и договаривались, — в актовый зал входит Арсений со знакомым рулоном подмышкой. Соскакиваю вниз, устремляясь к нему. — Ля, глянь как подорвалась, — Риткино хихиканье, обращенное к сидящему рядом Яну слышно и на галёрке. — Ща кто-то добазарится, — угрожающе клацаю зубами, только что не рыча. — Помогите лучше! В шесть рук разворачиваем баннер. Отхожу оценить и просто кайфую. Всё в цвете. Даже задник, который обычно остаётся белым здесь выкрашен в небесно-голубой. Такой красивый, с плавным затемнением. Боюсь представить сколько краски ушло на всё это, особенно с учётом того, что Арсений делал всё маркерами! Блин, да он же, наверное, все свои запасы на моё полотно извёл. — Потрясающе. Это настолько обалденно, что я заберу его после последнего звонка его. Школьная кладовка перебьётся! — в сердцах висну на шее у Шевченко, стискивая его в крепких объятиях. — Спасибо огромное. Не представляю, как перед тобой рассчитаться. — Ну… для начала можешь перестать душить, — подхрипывая, отвечает тот. — Извини, — смущённо отстраняюсь. — Это от переизбытка чувств. — Понимаю, — охотно соглашаются, потирая шею. — Так что с завтра? Всё ещё в силе? — Конечно. Ты с нами? — Если никто не против. Тренировку я перенёс. — Против? Ну что ты, — всё паясничает Рита, скаля в каверзной улыбочке свои ровные идеальные зубки. — Конечно, нет. Учти, берём билеты не на последний ряд. Так что без страстных поцелуев. — Да? — наигранно огорчается Ян. — Жаль. Значит, зубы можно не чистить? — Скажи лучше, когда ты в последний раз в принципе их чистил? — парирует та. — Вечно серишь зубную щётку. — Как когда? Вчера. Или позавчера… Ммм… но точно на прошлой неделе. — Не слушай этих балбесов, — отмахиваюсь от них я, подмигивая озадаченному Арсению. — Но готовься, они будут комментировать всё кино начиная с рекламы. — И бросаться попкорном, — поддакивает Миронов. — Не будут, — возражаю. — Ты же не свинья. — Кто сказал? — очкарик насмешливо сдавливает нос пальцем и смачно хрюкает. — Это не свинья. Это осёл, — ржёт Рита, на что мгновенно получает крайне реалистичное "иааа". — Ну баран же, согласитесь? — ещё громче хохочет та, провоцируя подкинуть к звуковому зоопарку жалобное "бееее". — Просто не обращай внимания, — успокаиваю я Шевченко, который, кажется, уже подумывает над тем, чтобы сдать заднюю. — Если по секрету, в общественных местах я почти всегда делаю вид, что не с ними.