* * * Университетский костюмированный бал по случаю Хэллоуина проводится в «Фэтэм-гэлэри»[123] на Логан-сёркл, совсем неподалеку от кампуса. Хочу предварительно как следует разведать обстановку, поскольку, хотя на мероприятие идет много моих хороших знакомых, сегодня вечером я пускаюсь в одиночное плавание. Я уже устала от этой игры в кошки-мышки и хочу наконец столкнуться со своим противником лицом к лицу. Я кое-что запостила в «Инстраграме», ясно дав понять, что отправляюсь на этот бал, только чтобы как следует назюзюкаться. Могут показаться Тревор или Эмма, и мне следует быть наготове. Дело может дойти до физической стычки, но вообще-то у меня при себе пузырек с новым раствором: мощная доза кодеина, опасного в сочетании с алкоголем и способного привести человека в очень сонное состояние, если даже и не убить. Может, Тревор и мастак взламывать компьютеры, но с девушками он явно чувствует себя не в своей тарелке. Уже вижу, как он с готовностью принимает у меня из рук стакан и прикидывает, как чуть позже меня поимеет, блаженно не представляя при этом, что в данный момент я уже имею его самого. Студенческая ассоциация арендовала весь комплекс целиком – все три его основные зоны. Диджей будет работать в главном зале, сверкающие паркетные полы которого освобождены от мебели, чтобы люди могли без помех потанцевать. Кирпичные стены, выкрашенные в белый цвет, увешаны здесь аккуратными рядами картин в рамах, и отсюда можно попасть в приподнятый над улицей открытый сад, который уже увешан фонарями из тыкв. На втором этаже небольшой пентхауз, где музыка звучит не так громко и где сервирована бо́льшая часть угощений. Откусываю от чизкейка в форме кошачьей морды и обозреваю входы и выходы. Даже самому прожженному ловкачу здесь будет трудно нанести смертельный удар – пространства не так много, и люди набьются сюда, как сельди в бочку. Хотя все-таки Хэллоуин – все будут орать и мотаться туда-сюда в самых невероятных маскарадных костюмах… Трудно ли будет в таком бедламе воткнуть кому-нибудь в живот отвертку и спокойно уйти? Даже увидев твое мертвое окровавленное тело, публика все равно будет думать, что это такой прикол. С уровня галереи замечаю лестницу со стеклянными панелями вместо стоек перил, уходящую вниз в тускло освещенный коридор. Спускаюсь по ней, толкаю дверь и оказываюсь в большой туалетной комнате, совмещенной с чем-то вроде раздевалки или театральной гримерки с мягкими диванчиками и мраморным зеркальным столиком, на котором разложены стопки шикарных мохнатых полотенец и расставлены флакончики с лосьоном и полосканием для рта. Когда поднимаюсь наверх, публика уже валом валит в двери. Через полчаса веселье уже в самом разгаре. Кто-то врубил дым-машину, и народ потягивает пунш из липких стаканчиков. Появляется Апурва, одетая как кошка, и Трейси в костюме коробки с вином. Уже завязывается какая-то драма. Парень, который нравится Трейси, должен был прийти с девчонкой, с которой он встречается, только вот Апурва от кого-то слышала, что они уже разосрались. Строим козни, интригуем, но я постоянно приглядываю за дверью, внимательно изучая каждого вошедшего. Прижав к груди стакан с обычной газировкой, делаю кружок по залу. На месте убийцы я надела бы маску – что-нибудь, что полностью закрывает лицо. Фотаюсь вместе со знакомыми ребятами с биофака и без задержки выкладываю фотки в Сеть. Возле стола с закусками замечаю Чада с парочкой еще каких-то «братьев». Он наряжен в римскую тогу, волосы у него зачесаны назад. – И ты, Брут? – говорю ему. – Вообще-то я Август, а не Юлий! – якобы возмущенно отзывается он. Смеемся. К его ноге внизу даже приделан игрушечный купидончик. – Классный костюм, Супергёрл! – Вообще-то я Кларк Кент! Мужик что надо, не какая-то там диетическая версия! Чад игриво приобнимает меня, оставив руку у меня на попе, выражение его лица становится более серьезным. – Давненько тебя не видел. – Не подлизывайся, – подкалываю я. Предводитель САЭ думает, что я все еще злюсь на него за ту фотку в постели, за которую он извиняется всякий раз, как только я его вижу. Да, я разозлилась, но только не на него – и, естественно, он и понятия не имеет, насколько сильно я занята другими делами – вроде убийства одного из его «братьев». Но вообще-то давно уже мысленно оцениваю Чада на все пять баллов, поскольку он нашел телефон Уилла, и вообще это нормальный парень, с которым можно поддерживать дружеские, ни к чему не обязывающие отношения. Прижимаюсь щекой к его грудному панцирю. – Просто была очень занята с учебой. – Так что скоро опять увидимся? – Несомненно. Надо будет как-нибудь опять вместе «позаниматься». – Кончиком пальца манерно поправляю очки, бросаю на него лукавый взгляд и ускользаю, чтобы прихватить чего-нибудь съестное со стола. Какая-то девчонка поблизости случайно выплескивает на меня содержимое своего стакана, начинает извиняться, и голос ее звучит странно знакомо. – Вонючка?! – недоверчиво спрашиваю я. На нем блондинистый парик, и одет он, как зомби-чирлидерша – изможденные глаза с черной обводкой, а шея разрисована гримом так, словно кто-то выхватил из нее зубами порядочный кусок. Страшилище в парике кивает. – Черт, какая красотка! – восхищаюсь я. – Знаю, – отзывается Вонючка, он же Майло. – По-моему, прикольно вышло. Иду танцевать и тут же хмурюсь, когда вижу пробирающихся сквозь толпу Чарльза и Кристен. Сейчас мне меньше всего надо, чтобы Чарльз совал нос в мои дела. Я не ответила на несколько полных подозрений эсэмэсок от него, и мне нужно вести себя с ним поаккуратней – теперь, когда с Уиллом покончено навсегда. У него нет какого-то узнаваемого костюма, а Кристен одета как Вондервумен[124]. Старательно избегая их, выхожу в садик. И в этот самый момент поступает сигнал мониторинга настроения, на вопрос которого «Как вы себя сейчас чувствуете?» я отвечаю следующим образом: «Энергично» – семерка. «Нервно» – единица. «Печально» – единица. Перегнувшись через парапет, приглядываюсь к улице внизу. Люди в маскарадных костюмах растянувшейся в цепочку толпой валят на другую сторону, разражаясь воплями, когда машины сигналят им. Завожу беседу с кем-то из парней со своего этажа, когда вдруг замечаю боковым зрением какое-то движение. Через садик движется закутанная в черный балахон фигура. В руке у нее здоровенная коса, которая блестит, как настоящая. Движется фигура как-то странно – будто неким сверхъестественным образом скользит прямо над полом. Но тут меня отвлекает другой персонаж – парень при костюме и галстуке, но на башку у него нахлобучена лошадиная голова чуть ли не в натуральную величину. Хотя, может, и не парень – костяк не особо крупный… Вокруг тебя и привидения, и животные, и все виды костюмов с достаточным количеством грима или пластика, чтобы полностью закрыть лицо. Уже практически не обращая на них внимания, нетерпеливо достаю телефон и делаю селфи со скучающим лицом. То чувство, когда ты готов к веселью, но веселье еще не началось. Ущипни меня, и, может, я проснусь. Приходи и возьми меня, говнюк! Где-то через час без особых происшествий пообщавшись с разным народом, начинаю уже сомневаться, что убийца вообще здесь появится. Спускаюсь ниже этажом, где находится туалет/раздевалка, чтобы слегка освежиться и ослабить бюстье, которое мне уже все кругом натерло. Здесь тихо, и доносящиеся из-за двери уханье музыки и смех едва слышны. Ослабляю и вновь завязываю шнуровку, что требует некоторого терпения и выносливости, поскольку приходится довольно надолго загнуть руки за спину. Выхожу из кабинки и тут замечаю какую-то фигуру во всем черном, стоящую посреди помещения перед умывальником. Скелет из «Дня мертвецов»[125] – лицо густо замазано черным и белым гримом, за ухо заткнут мрачный желтый цветочек. Моя рука инстинктивно тянется к сумке. Скелет начинает приплясывать, как-то странно и резко двигая телом, словно в японских фильмах ужасов. – Джессика? Она хохочет, перегнувшись пополам и упершись руками в разрисованных костями перчатках в свои тощие коленки. – Ну что, напугала тебя? Подхожу ближе к раковине, чтобы рассмотреть ее грим. – Довольно впечатляюще. – Я нашла видеоинструкцию в интернете, – сообщает моя соседка, пока я мою руки. – Кстати, видела твоего высокопоставленного дружка. – Мы уже с ним поболтали. Обязательно потанцую с ним. Бросив мне: «Адью!», Джессика исчезает за дверью. Промокаю лицо шикарным полотенцем и пробую голубую полоскалку для рта. Не успеваю еще выйти за дверь, как вижу спускающегося по лестнице Чарльза. На нем одна из его стандартных униформ – костюм с тоненьким галстуком. Наряд грифельно-серый и совершенно не в жилу для костюмированной вечеринки. – И кого же ты изображаешь? Представителя вымирающего вида? – А? – переспрашивает он. – В смысле, честного белого мужчину. – Очень смешно, – говорит Чарльз, засовывая руки в карманы и пристально рассматривая меня. – Ты уже отключила?.. – Естественно, отключила! – Ты избегаешь меня. – Нет, не избегаю. Он прищуривается. В приглушенном свете видна лишь узенькая зеленая полоска вокруг его огромных зрачков. – Хлоя… Я совершенно точно знаю, что сейчас он думает про Уилла. – Ты встречался с Эммой? – перебиваю я. – И как все прошло? Чарльз долго смотрит на меня, прежде чем ответить. – Я пригласил ее в ресторан – у меня создалось впечатление, что я ей нравлюсь. – Он словно борется с чем-то. – Эмма странная – она словно с какой-то другой планеты. Вообще-то не знаю, удастся ли мне что-нибудь выяснить. Но есть и еще кое-что – я выследил ее сестру и поговорил с ней. – Меган? – Она подрабатывает баристой неподалеку от Американского. Горой встала за Эмму, что довольно странно… – …потому что из их аккаунтов в соцсетях даже не поймешь, что они вообще сестры. – Верно, и точно так же совершенно непонятно, как это у такой, как Меган, может быть такая задвинутая сестра. Так вот, у меня создалось впечатление, что она что-то заподозрила, когда я стал расспрашивать ее про Эмму. Есть большая вероятность того, что она той все расскажет и Эмма догадается. В смысле, я назвался вымышленным именем, но если Меган меня опишет… – Представляю, как тебе сейчас страшно… Знать, что злобная серийная убийца хочет отыметь тебя по полной программе. – Только и мечтаю, – говорит он без улыбки. – Ладно, а мы с Андре тем временем раздобыли кое-какие документы бывшего аспиранта Уимена. До конца еще всё не просмотрели, поскольку весь вчерашний день я убила на слежку за Тревором. – Слежку?! – Вообще-то это было довольно забавно – он так и не прочухал, что я весь день таскалась у него за спиной. Успела побывать вместе с ним у него в общаге, в студенческом центре, даже на какой-то дурацкой тусовке… Раз он обернулся и едва не засек меня! Не могу сказать, что обнаружила что-то особо ценное… – Он мог тебя заметить! Тебя могли убить! – А как еще, по-твоему, мне искать хоть какие-то зацепки? – Зацепки? Вообще-то это не игра. Надо было сначала разработать план или еще чего, чтобы проделать все это вместе, втроем. Тебе нельзя попадать в ситуации, когда он вдруг оборачивается – и вот она ты во всей своей красе. Говорю тебе, он опасен! – Я тоже, – говорю я. Чарльз вздыхает и раздраженно разводит руками. – Он – полный задохлик, а я вооружена. – Почему ты не можешь просто меня послушать?