Он был одет в стандартную броню Уч-керед и стоял лицом к строю. — Ты веришь мне?!! — прокричал он голосом усиленным магией. — Мы брали города и крепости! Мы грабили караваны и склады! Никто из северян никогда не штурмовал столицы! И я спрашиваю вас — верите ли вы мне?!! — ДА!!! — отозвался строй дружным ревом. — Верьте! Верьте и делайте как делаю я! — Синдзи развернулся к светящейся от наполняющей силы магической защите и выдав рев похожий на рев медведя, а по протяженности не уступающий волчьему вою: ЗА МНО-О-О-ОЙ! И строй хлынул. Тысячи воинов, вооруженные холодной сталью, луками и защитными артефактами словно поток воды двинулись в сторону города. Причем не на ворота, не на башню, а ровно между ними. Туда, где находилась полоска высокой стены в добрый десяток метров в высоту. Тысяча шагов, восемьсот… Мерцающий проблеск магического купола стал тусклым и местами поплыл волнами. Защитники, ожидавшие магического удара, наконец заподозрили неладное. А море людей все приближалось и приближалось. Шестьсот шагов, пятьсот… Защитники попробовали ударить первыми. Над стенами на мгновение вспыхнули десяток ярких огненных рун, а еще одно мгновение спустя, полетели первые огромные огненные копья, взрывающиеся от удара в землю. Вот только на каждом северянине висело по защитному амулету. Мало того, волхвы, связав кровью артефакты, объединили их мощь, образовав на переднем фронте сплошной мощный щит. Четыреста шагов, триста… Волну воинов, бежавших со всех ног, возглавлял по прежнему Синдзи, вот только оружие он бросил и выставил вперед сжатые кулаки. От магического усилия у него вздулись вены на висках и руках, но расстояние еще было слишком большое. Двести шагов, сотня… Несмотря на то, что по северянам били уже во всю мощь, оставив в защитном куполе минимальные порции силы. Северяне бежали за своим предводителем. Прямо. Под стены, на которых уже натягивали луки воины. Ни один не остановился или не сбавил шаг. — СУОК! — раздался громогласный выкрик Синдзи. На следующем шаге его ноги подкосились и он начал заваливаться вперед. Упасть ему не дал глава племени медведей, бежавший рядом и следивший за своим боевым конунгом. И как только тот начал падать, медведь подхватил его на руки, и постарался сместиться в сторону, чтобы вынести его с поля боя. Он даже не заметил, что стена, преграждающая путь, взорвалась осколками. Каменное сооружение в одно мгновение развалилось, словно в нее снаружи врезался гигантский кулак. При этом не было грохота, не было хлопа. Словно кто-то выключил звук. Удар же был настолько мощным, что огромное количество осколков не просто ударило по стоящим за стеной зданиям. Камни, размером с человеческую голову, пробивали насквозь стены домов и складов. Отдельные части стены, размером с человека, долетели до дворца и разнесли пару беседок, которые король Баритонии использовал для частных бесед. Удар оказался довольно широким. Он снес не только часть стены, но и обвалил одну башню и пустил трещину по соседней. Огромная масса северян, под прикрытием защитных амулетов просто прошла сквозь разбросанные камни и бросилась на всех, кто попал под руку. Кровь хлынула рекой. Защитники, совершенно не понимающие, что произошло, даже не сразу начали бить со стен. А вот северяне отлично представляли куда идти и что делать. Отряды быстро рассредоточились и нахрапом взяли несколько поместий, подчистую вырезав всех. От прислуги до вельмож. Некоторые отряды, помня древние предания о магии превращающей в животных, дошли до того, что на всякий случай вырезали всех кошек и собак, оставив только коней. Бойня набирала обороты. Защитники попытались покинуть стены, чтобы вступить в бой на улицах города, но и это северяне предусмотрели, быстро организовав завалы на выходах из башен. Сузив выходы, навалив туда хлама, который попадался под руку, они подожгли его и принялись принимать на клинки всех, кто решал прорываться сквозь огонь. Из соседних зданий брали стрелами, магией давили волхвы, а каждого, кто сумел вырваться — брали на клинки обычные воины. Противостояние у стен начало затягиваться. Сверху пытались бить магией, но северяне прикрывались защитой волхвов, а от стрел и мелких заклинаний из артефактов прикрывались защитными амулетами. — Где конунг? — одернул главу медведей, волк. — У волхвов, — указал он на пару молодых парней, положивших Синдзи на подстилку из плотной ткани. — Обещали, через пару часов очнется. Говорят, все силы в удар вложил. — Да он стену разнес! — хохотнул воин и оглянувшись, глубоко вдохнул. — Чувствуешь? Пахнет вражеской кровью! — Смотри, чтобы нашей кровью не запахло! — недовольно проворчал медведь. — Ты план помнишь? — Помню! — усмехнулся он и произнес глядя в глаза медведю: — Тебя назначили на штурм дворца? Так? — Так, — кивнул вождь медведей и оглянулся. — А ты оспорить хочешь? Волк взглянул на бессознательного Синдзи, и мотнул головой. — Нет. Я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещал. — Смотря что, — осторожно ответил собеседник. — Я знаю, что во дворце есть зал, где король сидел на своем троне. — Ну. — Когда найдешь это место, — волк наклонился к медведю и растянув улыбку в злобный оскал произнес: — Обещай мне помочиться на место, где сидел этот ублюдок! — Обещаю! — расплылся в таком же оскале медведь и подхватив стяг с земли, поднял его над воинами, которые рекой продолжали проникать в крепость, после чего заорал во все горло: — Укар! Укар, давай горн! Ватага «Лапа медведя» идет брать халупу короля Баритонии! Молодой воин, стоявший рядом, подхватил огромный рог и принялся в него дуть. Оглушительный звук горна медведей услышали все. Каждый, входивший в ватагу, потянулся к стягу медвежьей лапы. — Волчара! — крикнул предводитель медведей, волку, который уже подхватил свое знамя. — Ты тоже должен кое-что мне пообещать! — Мое дело стена! — ответил тот, вскинув стяг с волчьей головой на фоне белого круга. — На стенах не ставят трон! — Когда будешь поднимать свой стяг на главных воротах — насади на него голову идиота, управляющего обороной на стенах! — Дурень! Как я его узнаю, если убью всех? — Тогда насаживай на копья всех! — рассмеялся медведь и двинул со своим отрядом в сторону дворца. — Всех на копья? — хохотнул волк. — И где я возьму столько копий? Волк оглянулся и заметив несколько своих сотников кивнул им и, закинув голову назад, завыл с безумной силой. Его вой тут же подхватили сотники и он разнесся по округе не хуже горна. Тут и там, поднимались стяги ватаг, у каждой из которых была своя цель. Мешанина воинов, смотрящаяся словно бессмысленное движение, всего за несколько минут распалась. Каждый отряд тут же отправился к своей цели, а прибывающие воины, собравшись в несколько сотен, тут же отправлялись к ближайшим поместьям, убивая всех без разбора. *** И вроде ничего особенного — белоснежные стены, ровные дорожки и стройные кипарисы. Вот только мало кто знал, каких трудов стоило воссоздать это строение посреди пустыни. И дело даже не в климате и не в том, что это закрытое горами со всех сторон место. Проблема была в том, что на этом месте умер некогда защищавший эти земли дракон. С тех пор, могила Роккоташа стала местом паломничества. Люди приходили сюда и, несмотря на серьезные эманации бездны, просили помощи и защиты. Многие уходили исцеленными, многие получали необычные силы. Но еще больше было тех, кто сходил с ума и возвращался ни на что неспособным безумцем. Выравнивание магического фона, несмотря на все старания магов Шимата, заняло почти два столетия. И это при том, что этим непрерывно занимались больше десятка далеко не слабых магов. Только спустя двести лет, магический фон признали достаточно стабильным. И только тогда в этой долине началась великая стройка. Сначала в долину проложили путь. Затем сюда несколько лет свозили землю, так как под ногами до этого был голый камень. После заложили фундамент и принялись строить сам дворец. Несмотря на то, что дворец принадлежал правителю Шимата, гуляя по нему, можно было сказать, что обставлен он достаточно просто. Никакой вычурной лепнины или дорогих витиеватых украшений на стенах. Только мозаика на полу и потолке, складывающаяся в ровный узор из геометрических фигур. Тронный зал, в привычном понимании имперцев и баритонцев, так же отсутствовал. Вместо него было просторное помещение, в конце которого была расположена площадка, на которую надо было подниматься по ступеням. На площадке были навалены подушки, на которых и сидел полулежа глава государства. Остальные же довольствовались полом, сидя на коленях. Это была единственная привилегия, которую правитель Шимата позволял своим слугам. И тут не помогало родство или статус вашего клана. Милость повелителя Шитако заключалась в том, что он разрешал не вставать и кланяться, при каждом обращении к нему, сидя. — Я покидал долину, — тихо произнес повелитель, после долгих минут размышлений. Все это время, собравшиеся ожидали его слов уперевшись лбом в пол. — Я видел вереницы обмотанных похоронными одеялами тел. Я видел матерей, рыдающих без устали. — Мы запретим им паломничество, — посмел поднять голову начальник личной охраны повелителя. — Ты можешь спрятать матерей, потерявших всех сыновей, Дэко, — покачал головой глава государства и задумчиво уставился в окно, где легкий ветерок колыхал листья деревьев. — Тебе не спрятать гибель нашей армии… Сначала бездна отняла у нас самых достойных. А затем этот проклятый орден почуял нашу слабость. Словно шакал, унюхавший кровь раненного льва. — Мой повелитель, — поднял голову военачальник. — Мы остановили орден на прежних границах! Нам удалось… — Не льсти себе Тиган, — вздохнул глава. — Мы уже не в силах их остановить. Они остановились сами. Стальные стены из щитов паладинов, словно рабский ошейник чуть не сомкнулись на твоей шее. Не будь идиотом и не пытайся уверить меня, что все хорошо. Иначе ошейник может стать вполне реальным. — Я положу жизнь за вас, мой господин! — стукнулся лбом об пол Тиган. — Мне не нужна твоя смерть, — сморщился глава государства. — Мне будет достаточно того, что ты продолжишь укреплять границу с империей и не допустишь врага на наши земли. — Не допущу! Шитако с грустью вздохнул и снова перевел взгляд в окно. — Мой хитрый друг Пиуло, — произнес он. — Скажи мне, сколько мы потеряли в этой авантюре? — Мой господин, — поднял голову от пола худощавый мужчина в дорогом шелковом одеянии. — Несмотря на то, что все торговые каналы с империей были перекрыты, мы активно торговали с Баритонией и снаряжали корабли в Саторию. Пока рано считать точно, но по предварительным расчетам, мы не должны потерять ни грамма золота. — Если бы я не называл тебя хитрым другом, то я бы давно тебя повесил за ложь, — спокойным тоном ответил повелитель и взглянул в глаза говорящему. — Скажи мне, Пиуло, когда пришел последний караван из Баритонии? — Три недели назад, — осторожно ответил чинуша, подгребший под себя всю торговлю в государстве. — А с какой частотой ходят караваны?