— Нет, я же не об этом говорю, — Лидия Витальевна простодушно улыбнулась. — Я говорю о том, что внешность может быть обманчива. Вы же оба что-то скрываете, так? Ольга снова промолчала. Подумала, что каждой семейной паре есть что скрывать. Это такая постоянная, без которой уравнение отношений попросту невозможно. — Даниил либо собирается в верха пробиться, и для него это лучший момент, ведь его в городе знают после той перестрелки в заброшенном поселке. Отважный детектив. Как в женском романе, да? Сугубо положительный персонаж, — Лидия Витальевна подмигнула Ольге. — Либо он проводит расследование. И я могу сказать, что это не самый лучший вариант, потому что лезть в дела нашей администрации отнюдь не стоит. Себе дороже. Ольга вздохнула. — Либо ему захотелось вспомнить прошлое. Повисла недолгая пауза. — То есть? — нахмурившись, спросила Ольга. — То есть держи своего мужика на коротком поводке, — строгим голосом сказала Лидия Витальевна. — Потому что кобелиную сущность у мужиков не отнять никакими борщами, сексом и ласками. Я вот своего Петрова после измены полгода к себе не подпускала. Сам приполз. Считай что на коленях. Ольга покачала головой. Выпитый прежде кофе нещадно просился наружу, и в груди неприятно завибрировало. — Ты ведь знаешь, почему Даниил с матерью переехали отсюда? — Ну да. Он рассказывал мне, что там какая-то ужасная история с его отцом приключилась. Его обвинили в… гибели людей на борту самолета, так? — Да. Ошибка пилотирования, — Лидия Витальевна выдержала паузу. — Я знала Сергея: он был хорошим человеком, ответственным. Из тех, кто твердо стоит на своем. С ним это сыграло злую шутку, ведь он мог договориться со следствием. Мог скинуть вину на второго пилота. Но он не стал. Принял весь удар на себя. В городе он прослыл убийцей. Ольга внимательно смотрела на собеседницу. — Кроме того, Маша — мать Даниила — узнала о том, что муж изменял ей долгое время. Со стюардессой, молодой потаскушкой. Она не могла вынести такого позора. Они с Сергеем развелись. Право опеки над ребенком досталось Маше, что, в общем-то, неудивительно, — Лидия Витальевна помедлила. — Ей нужно было что-то поменять в жизни, и она решила уехать отсюда. Навсегда. — Я никогда не слышала про измену, — сказала Ольга. — Даниилу было пятнадцать, и он был влюблен. Ну, знаешь, это первое чувство, приторно-сладкая романтика. Девочка осталась здесь, а Даниилу пришлось уехать с матерью. — И девочка… до сих пор здесь? Лидия Витальевна отпила немного кофе. Довольно улыбнулась. — Ну да. Я не думаю, что былое может вспыхнуть, но… повторюсь: держи своего мужика на привязи. Я тебе это все говорю потому, что вижу в тебе что-то близкое. Ты мне нравишься, Ольга. Изящная, но нерешительная. Тебе надо взять все в свои руки. Ольга уже не особо понимала, о чем идет речь. Ее больше заботило имя… да, имя той девочки, которая «осталась здесь». — Кто она? — Может, тебе самой стоит спросить у мужа? Ольга помотала головой, как ребенок, которому отказались купить игрушку. — Раз уж вы начали рассказывать эту историю, то давайте дойдем до конца, — твердо сказала она. Лидия Витальевна в ответ улыбнулась. Вдруг Ольга отчаянно поняла, что этой старой ведьме просто нравится шокировать. Нравится обрамлять рассказ таинственностью. Ольга не могла ошибаться на ее счет. Но какая теперь разница? Она узнала нечто важное. Почти узнала. Осталось надавить совсем чуть-чуть. — Ты далеко пойдешь, — с наслаждением сказала Лидия Витальевна. — Ее зовут Алина. Она тоже работает в администрации. Ольга вспомнила грудастую «дамочку» в облегающей кофточке, с которой познакомилась на празднике. Жену того чернобрового коллеги Даниила. «Как все тесно связано в этом чертовом городе, — подумала Ольга. — Поневоле все тайное рано или поздно становится явным…» 18 Даниил вошел в кабинет неспешно, так, чтобы ни в коем случае не выказать свою тревожность. Но о чем ему волноваться? Перед ним за большим столом сидит пухлощекий зажравшийся мужик средних лет. В руке у него четки. В глазах — вопрос. — Чем обязан, Даниил Сергеевич? Они все его хорошо знают. Да. Неудивительно. Наступил змее на хвост. Но нет же! Никто не знает об этом расследовании. Успокойся, Даниил. Ты всего-навсего пришел задать пару вопросов. И получить ответы. — Так что вас связывало с Анатолием Черепановым? Я точно знаю, что вы тайно переправили его в город. Кораблем. Но почему же таким способом? От кого он скрывался? Пятьдесят граммов не спасают от волнения. Странное чувство. В нагрудном кармане бултыхается в толстобокой металлической фляге средство от волнения, и надо бы выпить еще, но делать это при Гурине не хочется. Это личное. Выпивка — это всегда вопрос интимный. — Я думал, это дело закрыто. Меня так ваш начальник, подполковник Першин, заверил, — Гурин убрал четки в ящик стола. — И почему вы решили, что я знал Черепанова? Виляет, зараза. — Давайте оставим эти игры, — твердо сказал Даниил. — Давайте, — резко подхватил Гурин. — Вот как поступим. Я сейчас позвоню вашему начальнику… — Я уже понял, что прятаться за спины других вы горазды, Сергей Александрович. Да только кроме этого я еще понял, что вы по самый локоть в дерьме. Что вы скрываете? Гурин усмехнулся. — Дерзко… — Между вами и Kingston Gold существуют разногласия. Из-за морского порта. Вы и ваш тесть, Игорь Петров, его терять не хотите. А у них достаточно возможностей, чтобы оставить вас без кормушки. И вы на все готовы пойти. В том числе, заплатить продажному журналисту местной газетенки. — Поговорили с Тынэвири? — Гурин повел бровью. — Что ж, не стану спорить, так оно и есть. Но разве это преступление? Нет. Даниил кивнул. — Все верно. На войне все средства хороши. Черепанов вам понадобился для того, чтобы продолжать гнуть свою линию, так? У него что-то было на Kingston Gold. Какая-то информация, которая давала вам карт-бланш. И это, я почти уверен, связано с погибшей в результате якобы несчастного случая Тамарой Ивлевой. Гурин надулся, тяжело выдохнул. Он закинул руки за голову, но взгляд его сделался нервным, забегал по лицу Даниила. — Допустим. — Ваш водитель подтвердил, что увозил Черепанова из порта на квартиру. «Явочную» квартиру, как вы сами выражаетесь. Шпионские штучки, да? — Допустим, — повторил Гурин. — Но мой водитель мог напутать что-то. Разве нет? Какие-то ненадежные сведения, Даниил Сергеевич. Но, в любом случае, сноровку вы проявили. Недаром вас так хвалит Першин… — Но это еще не все, — резко сказал Даниил и усмехнулся. — Раз уж решили вы поиграть в шпиона, то следовало бы вам знать, что сотрудник милиции может запросить в телефонной компании детализацию звонков… Гурин нахмурился. Выпрямился. Сложил руки на груди. — Несложно было определить адрес, по которому расположена эта ваша тайная квартира. Хотя она нисколько не тайная — владельцем числится ваша жена. Так себе явочная квартира, не находите? Вы звонили туда в конце мая несколько раз. Стало быть, в ней кто-то находился. Предположу, что Черепанов. Но и это еще не все. Даниил выдержал паузу, смерив оценивающим взглядом Гурина. — Из этой квартиры тоже звонили. И я тоже получил детализацию звонков. Как оказалось, звонили в квартиру покойной Марины Ивлевой. Опять же, предположу, что это был Черепанов. Или, может быть, вы? В любом случае, все эти детали не должны остаться без внимания. В прокуратуре этим, несомненно, заинтересуются. Гурин, наконец, нервно усмехнулся. Подался чуть вперед. — Может быть. Может, и нет. Мне вот только непонятно, Даниил Сергеевич: зачем все это? Что вам покоя это дело не дает? Кто такой Черепанов? Кто такая Ивлева? Кто Кондрашов? Бесполезные люди, отбросы. Прохор и вовсе спившийся, живший на отшибе мужик. Ну помер бы он от цирроза печени через год-другой, ну и что? Никто ведь не заплачет по нему. Ивлева… старая проститутка, тоже за воротник закидывать любила. А вы, товарищ старший лейтенант, без пяти минут капитан, лезете из кожи вон, чтобы доказать что-то кому-то. Ставите под удар себя, свою карьеру. Да кому это нужно? — Погиб невиновный человек, — Даниил оскалился. — Для меня это уже достаточная причина… — Да уж, — Гурин усмехнулся. — Ох, не думал я, что придется это говорить, но… у меня ведь на вас тоже кое-что имеется, — он постучал по столу. — Информация, любезно предоставленная моим хорошим другом, Олегом Кравченко. Чижиком. Вы, насколько я знаю, уже успели познакомиться с ним лично. Даниил нахмурился. Подумал, что стоило бы еще выпить. — У вас ведь непросто дела складывались на Брянщине, да? Нет, конечно, от тамошнего начальства только хорошие отзывы, но вот то, чем вы занимались во внерабочее время… ужас просто! Как вас вообще земля носит? — Что это значит? — Да то, что вы просто оборотень в погонах, Даниил Сергеевич. Думаю, вы это словосочетание уже слышали, и не один раз. Брянская братва, конечно, вас уважает, но имеются определенные сомнения. Помните Юлика Симонова по прозвищу Чердак? Многие считают, что именно вы обчистили его в декабре 2005-го. Местная братва не прочь пообщаться по душам, да только вы уже махнули за тридевять земель. Разумно, конечно, но эти бандиты… — Гурин вальяжно махнул рукой. — У них по всей стране связь налажена. Даниил заерзал на стуле. — Бред собачий, — только и сказал он. — В общем, так, — сцепив пальцы в замок, продолжил Гурин. — Если вы хотите грехи прошлого замолить, то лучше в церковь сходите. Говорят, помогает. Не нужно строить из себя честного мента, это никому не нужно. Просто выполняйте свою работу, а об этом разговоре мы просто-напросто забудем. Иначе… — Что иначе? — с вызовом кинул Даниил. — Иначе вас смешают с грязью. Как и вашего отца. Дайте только повод, — сказал Гурин, после чего встал из-за стола. — Увы, времени на разговоры у меня не осталось…