Но всего этого сейчас спросить возможности нет, поскольку мы бодрым шагом движемся за Хромом в лесном полумраке, освещенном лишь лунами. Ориентироваться непросто, а Хром сбавлять темп даже не пытается. Учитывая боль в мышцах, мне гнаться за ним вдвойне сложнее. Однако признаться, что сейчас трудно — это в очередной раз подтвердить слова Алекса. А мне бы хотелось убедить его в обратном. И себя. Несмотря на то, что свет лун меж багровых крон проникает плохо, путь пролегает по тропе, способной по ширине вместить разом двоих, поэтому я стараюсь держаться рядом с Соловьем. Когда справа большой мужчина с широченными плечами, как-то спокойнее. Лес, укрытый ночным спокойствием, хоть и выглядит мирным, а шелест красных листьев даже немного успокаивает. Но где-то иногда страшно ухают птицы, чьи голоса мне не известны. Что значит — какая-то местная фауна и кто знает, насколько она дружелюбная. Воздух прохладный и, несмотря на то, что это Небулан, а не родная Земля, дышится легко и свободно. Следовательно, соотношение газов в атмосфере подходит для человека. Когда тропинка, которую и так еле видно, повернула направо, широко шагающий впереди Алекс сбросил темп и свернул в заросли. Я не выдержала и тихо спросила Соловья: — Куда мы идем? Тот ответил, не поворачивая головы и вглядываясь куда-то в темноту впереди: — Ищем новую точку привала. В пещере теперь не скрыться, но где-то же надо затаиться. — И Алекс её нашел? — Алекс чем-то насторожен, — ответил Сол. — Теперь и я. Я моментально напряглась и завертела головой, сражаться с новой порцией упырей среди ночи в лесу занятие сомнительное. — Опять вурдалаки? Соловей нахмурил брови вразлет и ответил: — Вурдалаки тупые. Они бы напали не таясь. — Значит, за нами кто-то следит? — ужаснулась я. Сол кивнул. — Похоже на то. — Какой ужас. Надо ведь что-то делать. — Угу, — согласился Соловей. — Мы уже делаем. Пока я с непониманием хлопала ресницами, пытаясь осмыслить, что имел в в виду Сол, тот цапнул меня за локоть и потащил в кусты следом за Хромом. Моя попытка возмутиться была пресечена негромким требованием Соловья, который делает вид, что на ходу крайне увлечен разглядыванием светящихся красноватым гнилушек под ногами. — Не кричи. Так надо. Пришлось поджать губы и подчиниться, позволив притащить себя на поляну. Там Алекс каким-то чудом успел расчистить небольшой пятачок, развести неприметный костер и даже сложить вокруг него бревна, чтобы сидеть. Свет костра недалеко, но все же рассеял темноту леса. Я вылупила глаза. В моем представлении действовать, когда за нами следят, следовало совершенно по-другому. — Это что за пикник? — продолжая пялиться на костерок, поинтересовалась я. — Ловля на живца, — отозвался Соловей. Алекс все ещё молчал. Продолжая безмолвствовать, он пособирал веточки и сложил их рядом с костерком, потом сгрудил листья к одному из бревен, образовав что-то вроде спального места. Меня ответ озаботил ещё больше, я уточнил: — Живец — это мы? Соловей развел руками. — Ну а ты как хотела? В полях всякое бывает. Миха, вон, вообще в какую-то гадость влез. До сих пор в человека перекинуться не может. Так что готовыми надо быть ко всему. — Хотелось бы хоть какой-то конкретики, — буркнула я и, перешагнув бревно, села на него лицом к костру. Соловей сел рядом, но спиной к нему и заметил: — Не правильно сидишь, Яра. — Почему? — не поняла я. Сол открыл рот, чтобы ответить, но проходивший мимо Алекс, который с хмурым видом собирает ветки, его перебил: — Потому, что если нападет враг, твои глаза будут ослеплены светом костра. И ты не увидишь его приближения. А если сесть, как Сол, то и спине тепло, и дозор. Мне осталось только в удивлении вытянуть лицо и молча развернуться спиной к огню. Спине сразу стало тепло и приятно, а глаза действительно быстрее адаптировались к темноте леса и я даже стала различать едва заметное колыхание темной листвы. Большинству растений в Небулане я названий не знала, разве что по пути сюда встречались деревья, похожие на березы, только с голубоватыми стволами и темно-красными листьями. Наверняка и другие растения имеют какое-то сходство с нашими. Да и вообще, тот факт, что местная атмосфера подходит для дыхания человека, вызывает вопросы. Пока Алекс неспешно собирал ветки по небольшому радиусу вокруг костра, я пригрелась и даже немного расслабилась. Сунув руки подмышки, я тихо поинтересовалась у Соловья: — А Небулан всегда был... таким? — Каким? — не понял Соловей. Мне казалось, что говорю я очень тихо, но Алекс со своей гипертрофированной внимательностью услышал и ответил вместо Разбойника: — Не всегда. — А каким был? И что случилось? — заинтересовалась я. Алекс перекинул охапку хвороста в кучу неподалеку от костра и принялся собирать новую. — Около десяти тысяч лет назад, — начал он немного мрачно, продолжая внимательно собирать хворост, — Небулан населяли не только кровососы. Здесь обитали несколько человекоподобных рас. Я не совсем поняла, что под этим подразумевается, но факт того, что Алекс добровольно со мной разговаривает, многого стоит. Поэтому подогрела разговор вопросом: — Человекоподобных? Это что значит? — То, — начал пояснять Алекс, переступив через бревно, за которым раскинулся целый валежник хвороста, который он принялся укладывать себе на левый локоть, — что небуланцами были некоторые эльфы, валькирии и асуры... — Погоди, — прервала я Алекса, вспомнив уроки у учителя Ананды, — на медитациях нам рассказывали, что асы, или как там... асуры, ну... добрые. Алекс то ли сделал вид, что не обратил внимания на то, что я его перебила, то ли действительно не заметил. Только поудобнее перехватил хворост и кивнул, продолжив в слабо освещенном мраке костра собирать ветки. — Ананда наверняка вам говорил, что сила сама по себе не может быть доброй или злой, — напомнил он. — Ну, что-то такое было, — согласилась я. Слушать внезапно разговорчивого Алекса становилось все интереснее, я даже забыла, что вообще-то среди ночи нахожусь в очень опасном лесу Небулана. Хром стал говорить дальше. — Ну вот. Какие-то асуры использовали силу ради хороших дел, а другие пали жертвой алчности и власти. Соответственно, первых причислили, так сказать, к богам, а вторых — к демонам. Когда на Небулане началась гражданская война... — Батюшки, — впечатлилась я и даже всплеснула руками. — И на Небулане такое было? Алекс пожал плечами и ответил: — Все антропоморфные расы в каком-то смысле люди. В общем, когда десять тысяч лет назад случилась война, асуры, которые не хотели жить в авторитарной автократии, бежали в другие миры. Те, кто остался, подмяли под себя неугодных, а с помощью артефакторики и низовой магии, которой у демонического начала, хоть половником ешь, провели ряд мутаций над собой. — Хочешь сказать, небуланцы... То есть, получается, кровососы, пересоздали себя? — изумилась я упорству падших асуров. — Так и есть, — согласился Хром. — Они переформировали свои тела, сделали их быстрыми, мощными, абсолютно устойчивыми к заболеваниям. Если раньше им нужен был кислород для жизни, то теперь они могут обходиться одним-двумя вдохами в сутки. Кровососы могут даже несколько часов выносить космический вакуум. — Ого... — впечатлилась я. Алекс снова кивнул и швырнул очередную порцию хвороста к костру. — Но у всего есть своя цена, — сказал он. — Их кровяные тельца потеряли ряд транспортных функций. Поэтому теперь им приходится потреблять человеческую кровь, желательно свежую, чтобы через пищеварительный тракт обеспечивать необходимый транзит веществ. — Очуметь, — честно призналась я с вытаращенными глазами. Я уже знала, что небуланцы — не те вампиры, о которых мы привыкли смотреть в кино. По факту, они живые, а вовсе не восставшие из могил мертвецы. Но такие подробности деятельности их организмов мне не были известны. Зато теперь понятно, откуда у Фабина столько дури бегать по стенам и проявлять чудеса эквилибристики. А так же неудержимая жажда. — Не удивительно, что Фабиан Варгас сошел с ума, возжелав испить моей крови, — вспомнив ситуацию на тусовке, сделала вывод я. Лицо Алекса помрачнело, он отправил продолжительный взгляд куда-то в темноту леса и проговорил: — Фабиан носферату. — И что? — не поняла я. Он пояснил: