– Ты думаешь, он ее… растит? Но, выдавая ее за свою биологическую дочь, он и при ее совершеннолетии на ней жениться не сможет… – Кто говорит об официальном браке? Или даже восемнадцати годах? Полагаю, он ожидает полового созревания. Тогда уже недолго осталось – если вообще осталось. – Это возвращает нас к плану «К черту доказательства, вытаскиваем девчонку». – Лучше бы это возвращало тебя к мыслительному процессу, – покачала головой Ева. – Нам нужно больше данных, не меньше. – Как тут вообще можно что-то узнать? Ева, так и не убравшая со стола телефон, продемонстрировала Яну фотографию женщины лет семидесяти, снятой явно на даче – среди грядок, в старых спортивных штанах и заляпанной грязью мастерке. Женщина, улыбаясь широко и гордо, демонстрировала фотографу пучок покрытой комьями земли морковки. Морковка и правда была впечатляющего размера. Но Ян все равно не понимал, какое отношение только что расставшийся с грядкой корнеплод имеет ко всей этой истории. – Что за веселая садовница? – Екатерина Каретина. Семьдесят три года, на пенсии, живет на даче, пока погода позволяет. Интересуется в основном огородом, вязанием и сериалом «Сваты». – А еще? Явно же есть какое-то «еще». – А еще Каретиной принадлежит частная клиника в Подмосковье. Два корпуса, занимается предоставлением услуг детям и взрослым. Высока вероятность того, что сама Каретина тебе ничего об этом имуществе не расскажет, потому что не знает о нем. Так бывает, если по дружеской просьбе подписываешь документы, не читая их. Ян начинал догадываться, к чему все идет. – И кто же ее дружески попросил? Кто она Павлову? – Не Павлову. Марии Савельевой. Каретина – двоюродная сестра ее бабки. Как видишь, сама Савельева постаралась дистанцироваться от этой клиники, но все равно регулярно там бывает. – Как ты умудрилась узнать это меньше чем за сутки? – поразился Ян. – Нужно подбирать правильные организации, где считают тебя своей. – Назаров?.. – Я не вижу смысла обсуждать, где я взяла данные, если данные у меня есть. Ты действительно хочешь выяснить подробности? – Мы еще вернемся к этому. Так значит, у нас тут очередная подставная клиника? Что-то многовато их развелось… – Нет, – возразила Ева. – Клиника обычная. Врачи реальны. Записаться на прием можно, есть реклама, есть прибыль – средняя. Но вряд ли Савельева связалась бы с таким бизнесом, если бы он был честным. Для ее целей клиника не нужна постоянно – но нужна иногда. Вероятно, там есть врачи, которые знают больше, чем другие, и кабинеты, которые используются не только в часы работы. Это было вполне разумно. Не похоже, что Савельева постоянно нуждалась в содействии медиков при работе над своими проектами – но уж если нуждалась, она предпочитала проверенных людей. Грамотных и способных держать рот закрытым. Возможно, именно там «лечили» Ваню Гаевского, превращая его в Тимура Максакова… Но сейчас не это было важнее всего. – Получается, Инна Павлова посещает эту клинику? – спросил Ян. – Этого я не знаю. Такое выяснить сложно, нужно следить. За Павловыми никто не следил. Перемещения Савельевой определить проще, у нее в машине компьютер с выходом в Сеть. – Да уж… Напомни мне при покупке нового автомобиля выбрать модель какого-нибудь сорок девятого года выпуска – чтобы там не было «жучков», встроенных по умолчанию! – Тогда это будет не новый автомобиль, – рассудила Ева. – Сам факт посещения Инной этой клиники будет много значить. Клиника расположена очень неудобно относительно дома Павловых, время в пути – до двух часов. Никакой особой славой или звездной репутацией заведение не обладает. – И нет никаких причин туда тягаться, если не нужно что-то скрыть? – Верно. В таких заведениях обычно используются не бумажные карточки, а внутренняя сеть. Уровень защиты в подобных сетях низкий, нам не нужно привлекать никого со стороны, разберусь и я. Это хорошая новость. Плохая новость: выхода в Интернет у таких сетей чаще всего нет. – То есть, нам придется вломиться в частную клинику и каким-то чудом подбросить тебя к компьютеру? – Да. План примерно такой. Сделать это законно было нельзя, Ян и пытаться не собирался. Если бы он заявился туда открыто, показал удостоверение и потребовал предоставить доступ к данным, его все равно послали бы подальше, пусть и вежливо. Но Савельевой наверняка сообщили бы, что он приходил. Если она знает о том, что он собирал информацию и о Максакове, она может догадаться, с чем это связано. Поэтому нужно было нечто такое, что отвлекло бы персонал, но смотрелось бы или естественным, или несчастным случаем, но никак не диверсией. Справиться с этим самостоятельно Ян даже не надеялся: мешал гнев, все еще требовавший просто забрать ребенка у Павлова, а не тратить время на всякую ерунду. Чтобы побыстрее разобраться со всем, он позвонил сестре. Ева все еще оставалась рядом, она готова была помочь с компьютером, поэтому при звонке Александре Ян переключил телефон на громкую связь. Сейчас казалось странным что-то делать в стороне, раз уж им предстояло стать командой. Александра выслушала его спокойно и сразу спросила: – А что с Поздеевым? Верно… Ян настолько увлекся чудовищной историей Павлова и его предполагаемой дочери, что совершенно забыл про второго союзника Марии – Всеволода Поздеева. Зато Ева не забыла. – У меня оставалось не так уж много времени на него. Только проверка на уровне документов. Там все подлинное, но иного при его должности и ожидать не приходится. – Внучка точно его? – По документам его. В этом случае высока вероятность, что ребенок действительно из этой семьи, потому что связан не с Поздеевым, а с его дочерью. Дочь, судя по тому, что о ней известно, человек бесхитростный, не тот, которого будут посвящать в тайны и привлекать к интригам. – То есть дура? – уточнила Александра. – Слишком субъективная характеристика, но можно использовать и ее. Светлана Поздеева получила только обязательное школьное образование, не проявила склонности к наукам, спорту и искусству. Живет за счет отца, но никогда не работала с ним – и вообще никогда не работала. Сейчас все свое время уделяет воспитанию дочери. На то, что ребенок чужой, может указывать разве что неизвестный отец. – Не такой уж тревожный сигнал, как по мне. Дети частенько растут вдали от своих отцов. Вот хоть у Яна спроси… – Так, давайте даже начинать не будем, – вмешался Ян. – В отношении Поздеева я согласен с Евой. Даже если его дочка захотела живую куклу, можно было получить ребенка легально, не особо напрягаясь. Значит, родила она просто так, а с Марией Поздеева связывает что-то другое. Давайте лучше на откровенном преступлении сосредоточимся, а то так и будем метаться. – Оно не такое откровенное, как хотелось бы, – вздохнула Александра. – Но ты прав. Давайте встретимся у клиники через… Часа вам хватит? – Лучше полтора. – Тогда через полтора. Там и решим, как быть. Это еще не тянуло на план, но нужно было с чего-то начинать. В такие моменты отсутствие собственной машины чувствовалось особенно остро, но не на этот раз: автомобиль был у Евы, бюджетный зеленый внедорожник. Машина никак не вязалась с ней, да и вряд ли действительно ей принадлежала, но расспрашивать об этом Ян не собирался – ему действительно было все равно. Они встретились на одной из улиц неподалеку от больницы, координаты которой сбросила сообщением Александра. Сестра уже была там – и выглядела она по меньшей мере странно. Длинные светлые волосы Александра спрятала под всклокоченным рыжим париком, нацепила очки, перемотанные желто-зеленым скотчем, накрасилась так густо, что выглядела в полтора раза старше своего истинного возраста. Да еще и видавший виды спортивный костюм надела, который наверняка совсем недавно принадлежал кому-то другому: костюм казался заношенным при том, что Александра такое близко к своему шкафу не подпустила бы. Гайя выглядел под стать хозяйке: он вывалялся в какой-то сероватой пыли, густо облепившей его шерсть и делавшей истинный цвет меха неразличимым. Возле хвоста застрял сухой репейник, из пасти торчала гроздь каштанов, вокруг которых сочилась слюна. – Сколько мы после этого отмываться будем, даже представлять не хочу, – пожаловалась Александра. – Он-то вообще рад всему этому… А я уже знаю, чем буду занята ближайшую неделю! – К чему эти страдания? – поинтересовался Ян. А вот Ева догадалась сразу: – Будешь разыгрывать карту с городской сумасшедшей? Допустимый вариант. При ограниченных ресурсах я не могу предложить иного. – Сколько времени тебе нужно? – Максимально. Хотя бы двадцать минут. – Двадцать минут – это целая вечность! – простонала Александра. – Они меня за это время поймают и на опыты сдадут! – То есть, в мою поддержку ты настолько не веришь? – усмехнулся Ян. – Верю, но толку от нее в этот раз? Ты никуда не идешь. – Почему это? – Внешность примечательная, – пояснила сестра. – На тебя и так обычно пялятся, а если ты окажешься в центре внимания – однозначно запомнят. Это даже если там нет камер видеонаблюдения, которые, скорее всего, есть. Я, как видишь, подготовилась. – Я не отпущу вас одних! – Правильно, давайте все втроем тут до вечера стоять! – Если Ян наденет капюшон и надвинет пониже на лицо, камеры будут не так опасны, – вмешалась Ева. – Идти со мной нет смысла, это принесет только проблемы. Оставаться прямо рядом с Александрой тоже глупо. Но, предприняв должные меры, можно находиться в том же коридоре – на случай, если возникнут реальные проблемы. – Ладно, пусть будет так, – сдалась Александра. – И давайте быстрее, а то у меня тут Гайя уже весь слюнями испузырился! Сестра нередко удивляла его. Иногда Яну легко было видеть в ней ту Александру, которую он знал когда-то – до ее исчезновения, улыбчивый призрак их общего детства. Но порой в ней проявлялся кто-то более сильный и уверенный. Сейчас, пожалуй, на сцену вышли обе эти личности. Александра направилась к больнице первой, Гайя с гордым видом побежал рядом с ней. Ян слабо представлял, как можно гордиться полной пастью каштанов, но и не надеялся понять сложную систему ценностей динго. – Она выдержит роль до конца? – спокойно спросила Ева. – Она однажды остановила самоубийцу, мяукнув. Думаю, она и теперь не растеряется, в какую бы сторону ни свернула ситуация. – Хорошо. Я иду за ней. Ты – третьим. Ян кивнул, пропуская ее шагов на пять вперед, и последовал за девушками. Александра скользнула в блестящее зеркальными окнами здание частной клиники, распугав бредущих туда пациентов. Он еще не видел, что делает сестра, зато даже с улицы услышал ее возмущенный вопль: