Одной из договоренностей было то, что девушка не пострадает – ей дадут какой-нибудь наркотик, способный облегчить ее участь. На этом Поздеев считал свой отцовский долг выполненным: он вроде как отдавал дочь не на пытки, а на ценный жизненный урок. Но вышло иначе. Свету обещали вернуть на следующий день, а вернули через неделю – избитую и не приходящую в сознание. Поздеев повозмущался для вида, выторговал себе дополнительную плату и успокоился. Девушку отвезли в загородный дом, считая, что ничего страшного не произошло, отлежится и придет в себя. И Света действительно пришла в сознание, но на этом хорошие новости закончились. У нее не проходила лихорадка, слабость нарастала, скоро начались галлюцинации. В какой-то момент восемнадцатилетняя девушка только и могла, что лежать на кровати и кричать от боли. Лишь тогда ее отец потрудился отвезти ее в больницу. До этого он надеялся избежать скандала, но решил, что смерть Светы вызвала бы лишь большие проблемы. Так она навсегда лишилась возможности иметь детей. При помощи пары взяток и вмешательства «уважаемых людей» дело замяли. Всем вокруг говорили, что Света просто на несколько дней заблудилась в лесу возле дома и подхватила серьезную лихорадку. Правда, с такой версией не вязалась потеря внутреннего органа, и этот факт решено было скрыть. После выхода из больницы со Светой больше года работала команда психологов. Девушку сумели убедить, что никакого изнасилования не было, все это лишь страшный сон, вызванный лихорадкой. Света поверила – потому что все вокруг, даже любимый папа, твердили ей, что она ошибается, путает воспоминания с иллюзиями. Но если разум Светы удалось настроить, то подсознание так и осталось сломанным. Девушка, до этого неплохо учившаяся и многим интересовавшаяся, остановилась в развитии, а за следующие несколько лет деградировала до детского уровня. Всеволод Поздеев не пытался это исправить. Он получил, что хотел: с тех пор его карьера стремительно летела в гору. У него было еще два сына, рожденных ему любовницами, так что за наследников он не беспокоился. Ну а Света… Ее он держал при себе скорее как экзотического зверька, от которого ничего не ожидают. Если бы девушка исчезла или умерла, это могло привести к расследованию, которое было совсем не нужно высокопоставленному чиновнику. Да и терпеть Свету было совсем несложно, он почти не видел ее, она жила своей жизнью. Неприятности дочь доставила ему только один раз: когда уцепилась за идею родить ребенка. Некоторое время Поздеев надеялся, что она перебесится. Попытается забеременеть естественным путем, не сможет и забудет про этот каприз. Но Света не хотела забывать – она хотела ребенка. Причем своего, а не усыновленного. У нее не было ни единой причины сомневаться, что это возможно. Она уговаривала отца дать ей побольше денег, чтобы определить причину неудач и наконец устранить проблему. Вот так Поздеев и оказался в непростой ситуации. Дело было даже не в деньгах – дело было в правде. Все эти годы Свету осматривали только проплаченные медики, убеждавшие ее, что все в порядке. Но на обследование она рвалась в другую страну, там связей ее отца могло не хватить на такую грандиозную ложь. Тогда он и решился прибегнуть к услугам Марии. Теперь Савельева старательно подчеркивала, что она очень помогла этому младенцу, забрав из откровенно маргинальной семьи. Что же до психологической обработки Светы… Девушка уже была не в себе. Новое внушение не могло сделать хуже, Мария даже не сомневалась в этом! Она умолчала о том, что наверняка не только содрала с Поздеева внушительный гонорар, но и заручилась его поддержкой в своих новых проектах. О деньгах она вообще никогда не говорила, делая вид, что ее главной целью всегда оставалось благополучие детей, которым она дарила новую жизнь. Не стала она молчать и о той афере, которую провернула с Елизаветой Сурначевой. Они действительно много лет работали вместе, нелегально перемещая детей по стране и за ее пределы, тут близнецы угадали верно. Ну а потом Сурначева подошла к Марии с очень странной просьбой: отыскать мальчика, внешне похожего на ее племянника. – Я вам клянусь, я не знала, что она его убьет! – доказывала Мария. – Даже когда вам велели убедить похищенного ребенка, что он – Тимур Максаков? – холодно поинтересовался следователь. – Нет, тогда я узнала… А когда выбирала мальчика, я думала, что это какой-то сюрприз Тимуру… Если бы я знала, я бы не нашла его! Подобные заявления даже на бред не тянули, но с Марией пока не спорили. От нее ждали фактов, а доказывать степень ее вовлеченности предстояло другим людям. Она признала, что на роль двойника Тимура действительно выбрали Ивана Гаевского. Это она тоже считала одолжением мальчику – его вытащили из семьи алкашей и наркоманов! А вот свою причастность к нападению на Вячеслава Гаевского Мария упорно отрицала. Деда ограбили какие-то укурки, она тут при чем? Александра допускала, что в этом случае Савельева все-таки ускользнет от ответственности. Но по сравнению с тем, что уже удалось доказать, это было не так важно. Уже когда Ваня был похищен, Сурначева заявила, что он должен будет заменить Тимура. Мария, как честный человек, попыталась отказать и объяснить, что так делать нельзя, это неправильно… Тут уже не выдержал даже видавший всякое следователь: – Не ломайте комедию! Признаем по умолчанию, что мальчика вы обработали, полгода продержав в плену. Что было дальше? – Дальше покалечили настоящего Тимура… Я вам клянусь, я даже не знала!.. А вот это, скорее всего, было правдой. Сурначева для всего предпочитала нанимать профессионалов. Мария была профессионалом в похищении и психологической обработке, однако доверять ей покушение на убийство было слишком рискованно. Этим занялись другие, Мария лишь должна была держать своего нового подопечного наготове. Если бы Тимур не пережил безжалостный наезд и умер на том пустыре, был бы задействован план Б: труп мальчика увезли бы на той же машине, выставив все похищением. Это немного сложнее, не так выгодно, но результат тоже удовлетворительный. Тогда после получения выкупа Максаковым вернули бы избитого, потерявшего память Ваню. Но разыгрывать спектакль с похищением не пришлось: Тимур нападение пережил. Сурначева позволила убитым горем родителям повозить его по лучшим клиникам, прекрасно зная, что ни к чему толковому это не приведет. А когда они были готовы на что угодно, она шепнула брату, что есть одна больница, где практикуют экспериментальное лечение. Из-за проблем с лицензированием клиника тайная, принимают туда не всех, но она знает путь… Максим с благодарностью согласился принять ее помощь. Почему он должен был не доверять родной сестре? Почему засомневался бы в ней, если всю жизнь не сомневался? Тимура увезли в больницу – одного, без родителей, как и требовалось по условиям тайной клиники. Там мальчик и погиб. – Не знаю, как, – отрезала Мария. – Я этого не видела, не представляю, что сделали с телом. Зачем мне? У меня получили готовую замену! Ваня уже прошел годовую психологическую обработку, он почти не помнил, кто он такой. Потом его еще и покалечили, чтобы придать сходства с Тимуром, а заодно и замаскировать отличия во внешности. Этими травмами потом могли объяснить все, что угодно: спутанные воспоминания, забытые имена и лица, изменения в поведении. Мария готовилась наблюдать за проектом не менее трех лет, слишком уж рискованным он был. Однако на начальном этапе все точно шло прекрасно: никто, кроме Веры, не заподозрил неладное. Но Вера и должна была о чем-то догадаться, ее очень скоро тоже ожидала незавидная участь… – Без моего ведома, – в который раз повторила Мария. – Мне очень, очень жаль Тимура. Если бы меня не шантажировали, я бы никогда не согласилась на участие в таком! Но Тимура я оживить уже не могла, мне нужно было сделать все, чтобы спасти хотя бы Ванечку! Александра понятия не имела, поверят ли в эти стенания на суде. Вроде как глупо, но все возможно. Вон, Аркадию Павлову предстояло уйти с минимальным наказанием, опытный юрист умел договариваться и жонглировать законами. Впрочем, сложно сказать, что он вышел сухим из воды. Инны он лишился навсегда, девочку ожидала долгая реабилитация, но психологи считали, что у нее есть все шансы вернуться к нормальной жизни. Всеволода Поздеева пока задержали, по его делу готовилось разбирательство… по многим делам, связанным с ним. Нику изъяли из семьи и поместили под временную опеку. Свету отправили на лечение. В день, когда она покидала свой дом, Александра приехала проводить ее. Она и сама не бралась сказать, зачем, они ведь толком не были знакомы. Ей просто хотелось убедиться, что все пройдет нормально. Света казалась безразличной ко всему, она словно не понимала, что происходит. Кто-то сказал ей правду… Возможно, слишком рано, но исправить это было уже нельзя. Когда Александра случайно оказалась у нее на пути, Света смерила ее безразличным взглядом. – Вы из врачей? – Я из полиции. – Из тех, кто забрал у меня отца, значит… – Забрал отца? – удивленно повторила Александра. – Да вас избавили от него! Светлана, вы хоть понимаете, что сделал с вами этот человек? Света нерешительно коснулась нижней части своего живота. – Понимаю. Но разве мне станет легче от того, что его забрали у меня? – Я уверена, с вами все будет хорошо… – Мне вернут Нику? – Она не… – Не моя дочь, – перебила ее Света. – Но мне ее вернут? Позволят ее удочерить? Я же люблю ее… Одной любви для этого было недостаточно. У Светы не было ни образования, ни работы – зато было психическое расстройство, которое вот-вот должны были диагностировать. И хотя она действительно обожала малышку, она вряд ли могла обеспечить Нике счастливое будущее. Она нуждалась в ребенке, который принадлежал бы только ей – не понимая, что ребенок принадлежит себе. – Я не знаю, – солгала Александра. – Ну и все. Если ее мне не вернут, что от меня останется? Я, наверно, уже мертвая внутри… Подъехала машина, и Света поспешила к ней. Александра осталась на месте, она только смотрела вслед своей недавней собеседнице. Я уже мертвая внутри… Возможно, именно это их и роднило. Глава 14 Никто в этой деревне не обращал на нее внимания, но так и было задумано. Естественно, Лиза приехала не на своем автомобиле. Ее машину слишком легко было отследить, пришлось оставить на парковке перед офисом. Это не расстроило ее, она знала, что заменить предметы очень легко. Для этого путешествия она подобрала раздолбанную на вид, но вполне надежную машину. Во всех документах еще значилось имя предыдущего владельца. Лиза солгала ему, что машина срочно необходима, а всеми бюрократическими вопросами они займутся позже, и она, конечно же, заплатит за неудобства. Он поверил. Очень удобно быть «немолодой теткой» – все верят, никто не ожидает подвоха. Но это не было проблемой Лизы, вспоминать о предыдущем владельце автомобиля она не собиралась, она думала лишь о том, что чужая машина серьезно затруднит поиски для полиции. Дом тоже был оформлен не на нее – старый, неудобный, без толковой канализации. Глухая деревня. Совсем не тот уровень комфорта, к которому она привыкла, но она готова была потерпеть неделю-другую. Главное, чтоб не нашли. Ну и конечно, Лиза превратила себя в женщину, которая смотрится в этом доме гармонично. Элегантные наряды она сменила на растянутый спортивный костюм, выцветший теплый халат и совсем новенькое, с забытой биркой на воротнике трикотажное платье. Никакой косметики – или сразу очень много по вечерам. Волосы покрашены в дурацкий красно-оранжевый цвет, краска такая дешевая, что остались пятна на коже головы. Все это не шло Лизе, но делало ее цельным человеком, кем-то предсказуемым, из толпы, тем, кому верят. Она проживала эти дни спокойно. Лиза не хотела терять свою прежнюю жизнь, однако она никогда не видела смысла в том, чтобы печалиться о не случившемся. Иногда ты просто проигрываешь игру, с этим нужно смириться и ждать новых карт. Она была уверена, что все под контролем: она подготовила себе планы для отступления при любых обстоятельства, и этот деревенский домик был одним из лучших. Она не сомневалась, что ее здесь не найдут… пока кто-то все же не нашел. Когда она вошла в гостиную, Максим уже сидел там. Как ни в чем не бывало сидел, будто не было в его визите ничего особенного, просто брат навещает сестру. Он умудрился обставить все так, что даже пистолет, направленный на Лизу, смотрелся естественно. У Максима всегда такое получалось. Он ведь действительно нуждался теперь в этом пистолете. Это в детстве Максим всегда был сильнее, хоть и младше на год, он легко справлялся с Лизой. Теперь болезнь измотала его, сделала слабым… Без какого-либо вмешательства Лизы. Она могла бы многое изменить, долгая жизнь брата не устраивала ее в любом случае. Однако Лиза радовалась тому, что хотя бы тут природа ей подыграла, можно было сосредоточить свои усилия на остальных. К сожалению, болезнь ослабила только тело Максима. Его разум оставался таким же острым, как и прежде. Лиза замерла у двери, прикидывая, есть ли у нее шанс сбежать. Он выстрелит, тут и гадать не приходилось. Но пока Лиза оставалась настолько далеко, была вероятность, что он не попадет. Увы, Максим легко разгадал ее сомнения: – Даже не думай. Ты ведь не считаешь, что я приехал один? Куда бы я добрался в таком состоянии? Мои люди сейчас снаружи. Если я тебя не подстрелю, это сделают они. – Ну а если я останусь? – поинтересовалась Лиза. – Ты убьешь меня? Ему было за что ее убить. С кем-то другим она еще попыталась бы изобразить добродушную старую деву Лизу, которую просто подставили злые дяди. Но с Максимом этот трюк уже не сработал бы, брат и так оставался слепым слишком долго. Наверно, потому что любил ее. Лизе было все равно. – Это зависит от того, как пройдет наш разговор, – ответил Максим. – А разговор нам нужен. Именно поэтому я приехал к тебе сам, а не сдал твои координаты полиции. – Как ты вообще нашел меня? – Все очень просто: я прикинул, где бы спрятался в такой ситуации сам, и начал изучать варианты, доступные тебе. Мы всегда были похожи.