Мне сейчас не до мыслей о плавильных установках, разобраться бы со сценой номер семнадцать. Трейлеры со всем необходимым уже были установлены неподалеку. Передвигать их, как выяснилось, тоже было нельзя, поэтому нам предстояло то еще развлечение. В один из таких меня загнали гримироваться. Мирис, которая ни слова не проронила со времени нашего знакомства, тоже, где ассистентка устроилась на складном стульчике с по-прежнему кислой физиономией. У Геллы, впрочем, была не лучше. Бирек с нами не поехал, поэтому моими волосами занималась она. Честно, я думала, из меня выдерут все: понимаю, что ветер запутал их так что мало не покажется, но главная по гриму Ильеррской, очевидно, вознамерилась превратить меня в лысую. — Осторожней можно?! — рыкнула я, когда мне на глаза в очередной раз навернулись слезы. — Можно, — оскалилась Гелла. И так дернула щетку, что я чудом не рассталась с прядью. Скрипнув зубами, уткнулась в планшет, разучивая реплики и стараясь не читать то, что между ними. Почему-то мне казалось, что грим Ильеррской должен быть проще (ведь ехала она уже без узоров), но я ошибалась. «Простой» грим делался ровно столько же, сколько сложный, на мою косу угрохали времени едва ли меньше, чем на укладку, равно как и на макияж. Когда наконец принесли костюм (тунику свободного кроя с пояском, шаровары и туфельки с круглыми носами), облегченно вздохнула. Впрочем, ненадолго. Съемочная площадка, в которую превратили берег реки и рощицу, откуда Ильеррской предстояло выйти, вогнала меня в состояние «дышите глубже». Равно как и устроившийся на стуле Рихт в халате на голое тело. Финальной точкой глубокого аута оказался Гроу, который рассматривал меня, стоя у камеры. Камер здесь вообще было столько, что не продохнуть: верхние радиуоуправляемые, обычные, справа, слева, даже для съемки в воде. Я поняла, что ни двинуться, ни вздохнуть не могу. С какой-то радости (видимо, от ветра) одна прядь упала Гроу на лицо, подчеркивая хищный разлет бровей. Глаза, потемневшие на солнце еще больше, резкие черты и стильная «стальная» рубашка навыпуск. Даже под ней угадывались мышцы, твердость которых я очень хорошо помнила с ВИП-ложи. Пальцы в карманах темно-синих джинсовых брюк, ноги широко расставлены. Взгляд в упор. Взгляд хозяина жизни. Как у Лодингера. Только виаров не хватает. «Знаешь, Танюш, что я хочу с тобой сделать?» Камеры. Повсюду. Перед глазами возникла затемненная спальня, в которой я выгибалась под ласками Мика. «Трахать тебя было даже не весело». Понимая, что меня охватывает паника, медленно попятилась. Я не смогу это сделать на камеру. Не смогу. Только не на глазах у Гроу. Не на глазах у них у всех. Нет. Успела увидеть, как медленно поднимается Рихт. Как Гроу шагнул ко мне. А потом развернулась и бегом бросилась назад. Мимо трейлеров, в рощицу, с которой должна была начаться сцена. Все дальше и дальше от камер, съемок и предстоящего мне интима. До той минуты, пока не зацепилась за что-то ногой и не поняла, что падаю. Прямо лицом на вздыбившиеся над землей корни. Инстинктивно выставила вперед руки, но кончики пальцев даже не успели коснуться земли: резкий рывок назад впечатал меня в спину быстро бегающего дракона. Очень быстро бегающего дракона, запах которого ударил с той же силой, что и наше столкновение. — Далеко собралась? — прорычали мне на ухо. — Пусти! Рванулась и, оказавшись на свободе, оказалась лицом к лицу с ним. — Пожалуйста, — хмыкнул Гроу. — За то, что твоя физиономия осталась цела. — Не за что. Можно подумать, если бы не съемки, ему было бы дело до моей физиономии. — Теперь, когда разобрались с благодарностями: какого набла? Он шагнул вперед, и я подавила желание отступить. Потому что помимо режиссерско-начальственной морды (хмурой, как небо над зимним Мэйстоном), от него исходило нечто такое… звериное. Из-за этого у меня даже волосы зашевелились на затылке, а сердце дернулось назад и вжалось в ребра. — Никакого, — буркнула я и попыталась его обойти. Ага, щаз. Он преградил дорогу едва уловимым хищным рывком. Столь быстрым, что я чудом не влетела в него. Мне бы такую реакцию! — Туда мы вернемся только для того, чтобы сыграть, Зажигалка. И только когда ты будешь к этому готова. Что не так? Ну нет. Разговаривать на эту тему с ним я не стану. — Все так. Просто кто-то забыл меня предупредить, что в сценарии предполагаются откровенные сцены. Желание отступить с каждой минутой становилось все более непреодолимым. Не столько потому, что его присутствие действовало на меня как вяленое мясо на виара, то есть доводило до трясучки, заставляя прощаться со всеми доводами разума, сколько потому, как он сейчас смотрел. Смотрел так, что по коже текли волны огня, собираясь в груди пьяным обжигающим костерком, разгорающимся под его взглядом все сильнее. Иртханы способны управлять не только драконами, но и стихией, я в курсе. Вот этой самой стихией я себя сейчас и чувствовала. Подхваченной его волей на короткий поводок. — Что не так с откровенными сценами? — поинтересовался он. Своим хриплым низким голосом. — То. Я не собираюсь изображать страсть. Не могу и не стану. Ставь дублершу, что хочешь делай. Это не мое. Гроу прищурился. — Ты внимательно читала контракт? Внимательно. В нем прописано, что в сценах, несущих в себе риск для жизни, на съемки приглашаются дублеры. Не знаю, как это выглядит со стороны, но сцена угрожает моему здоровью. Психическому. — Слушай, я должна была прочитать сценарий до подписания контракта. Ты мне его не давал. — Ты не просила. — Что?! Ты, набл тебя раздери, сказал — подпишешь — получишь сценарий. — Сценарий ты получила. Если не ошибаюсь, вместе с контрактом. ДО его подписания. У меня зачесались руки. Сильно так зачесались, хотя по сути он был прав. Сценарий я получила вместе с контрактом, просто так зациклилась на последнем, что заглянула в него уже после подписания. И честно говоря, я даже не представляла, что меня так размажет при мысли о любви на камеру. Стоило об этом подумать, как желудок сжался, а по телу прошел озноб. Я не пойду туда. Нет. — Ты меня не заставишь это сыграть. Хочешь неустойку? Вычти из моего гонорара. Развела руками. — Значит, нет? — Гроу прищурился. — Нет. — О’кей. Значит, у нас два варианта, Зажигалка. Или ты срываешь съемочный день, и мы забываем нашу договоренность про спецэффекты… — Что?! — Или ты выполняешь без дублерши трюк с танцем. Взаимозачетом. А? Трюк с танцем? Гроу развернул меня за плечо и указал на небольшой уступ на возвышении.