— Ну конечно! А что он сам участвовал в той оргии, которая и стала причиной смерти его брата, он тебе не упоминал? Они же вдвоем сняли двух путан, напоили девчонок, напились сами, а потом стали в бане париться и в прорубь прыгать. Дело зимой было, а они распаренные, да после выпитого вздумали в ледяную воду сигать. Тут и у здорового человека сердце может не выдержать. А уж если человек и сам сердечник… В общем, когда я приехала, то муж был уже мертв. А Кирилла, видно, нечистая совесть мучила, потому что он все попытался представить таким образом, что это я виновата. Дескать, если бы мы с мужем в тот вечер не поссорились, если бы я не уехала, то и проституток никаких бы не было, и попойка бы с баней тоже не состоялась. И виагру мой муж не стал бы принимать. — Но это же бред! Как ты могла быть виновата в том, что они накуролесили! — А Кирилл считает, что его брат с горя пить начал. — И проституток тоже от большой тоски по тебе позвал? — Наверное, так, — хмыкнула Галина. — А вообще, я не расстраиваюсь. Привыкла уже. Сколько мужей у меня было, ни один надолго на этом свете не задержался. — Почему так? — Не знаю, наверное, невезучая я. Хилые мне какие-то мужчины попадаются. — Кирилл еще говорил, что ты большое наследство после его брата получила. Намекал даже, что ты ради этого наследства замуж и вышла. — Вот подлец! — разозлилась Галина. — Наверное, до сих пор не может мне простить, что я не согласилась ему ту статую отдать. — Какую статую? — Бронзовая кобыла с жеребенком. Она в доме, который я унаследовала, вместе с другими вещами стояла. Какая-то дико старинная вещица, переходила у них в семье из поколения в поколение. Вот Кирилл и попросил, чтобы я ему эту бронзу отдала. — А ты не дала? Почему? Тебе же огромное наследство досталось. — А зачем Кирилл про меня всякие гадости рассказывал на всех углах? Он меня чуть ли не убийцей ославил, а я ему — статую? Пошел он! Да она и дорогущая оказалась. Я ее потом к антиквару носила, он мне такую сумму озвучил, что у меня глаза на лоб полезли. А Кирилл хотел за здорово живешь у меня эту статую захапать! Так вот, шиш ему! Леля впервые услышала об истинных размерах благосостояния Галины, и девушке отчего-то стало неприятно. Если Галина настолько богата, к чему все эти копеечные расчеты, в которых она так поднаторела? Зачем этот постоянный и настойчивый поиск все новых и новых способов повысить свой доход? Галина не постеснялась, стрясла с Лели дополнительную сумму за постой Ветерка и Малахита, хотя прекрасно понимает: Леля на пожаре потеряла и их седла, и упряжь, и все свои костюмы для верховой езды. Хлысты, трензеля, запасы витаминов и лекарств, жокейки, ногавки, попоны… В общем, все, что нажито непосильным трудом, все сгорело вместе с амуничником. Но Галина все же стрясла с Лели деньги за постой лошадей в тройном размере. Не постеснялась она напомнить ей и про бензин, который потратила на ту поездку, когда возила их с Сергеем в город. И ведь ничем таким особым лично Галине присутствие ворованных лошадей на конюшне не грозит. Галина лошадей не крала, даже не присутствовала при этой краже. Вчера вечером, когда Леля отправлялась на дело, у Галины было полно посетителей. И сегодня утром, когда Леля привезла лошадей, Галина была не одна. Но Галина страховала любые свои риски, в этом была вся она. Если какой-то день проходил у нее без дополнительного дохода, она считала этот день прожитым напрасно. Кирилл перезвонил через час. У него были хорошие новости о дяде Пете. Тот очнулся, хотя назвать человека, который на него напал, не смог. Леля специально позвонила, чтобы узнать от него лично все подробности нападения. Но дядя Петя хоть и обрадовался ее звонку, но сам в ответ порадовать Лелю ничем не сумел. — Не видел я его. Только сдается мне, что человек этот шибко меня ненавидит. Ведь он же меня оглушил и оставил в горящей конюшне. Значит, понимал, что я сгорю, и его это вполне устраивало. Хотел бы он просто конюшню спалить, меня бы на улицу вынес, на травке бы устроил. Зачем же лишний грех на душу брать? Впрочем, если человек скаковых чистокровных лошадей не пожалел, что же ему какой-то нищий пьянчуга вроде меня? Дядя Петя тоже рвался поблагодарить героев, спасших ему жизнь. — Денег у меня, конечно, нет, но расцелую я этих ребят от всей души! Леля рассмеялась: — Дядя Петя, думаю, они без ваших поцелуев обойдутся. — Кстати, про поцелуи… Вот же пакость какая! Как чувствовал, что не к добру мне тот сон приснился. — А что за сон, дядя Петя? — Да уж такой сон, что после него со мной всегда неприятности случались. Жёнка моя, чтобы ей пусто было, приснилась. А уж я знаю: как ее увижу во сне, жди беды! Правда, в этот раз очень уж круто взяло. Но и сон необычный был. Будто и не сплю я, а просто пьяный валяюсь, а тут она. Склонилась надо мной и смотрит. И я на нее смотрю. Пьяный, а смотрю и узнаю. Годы уже свое взяли: изменилась она, располнела, прическу другую сделала, а все же она самая, узнал я ее. И до того тошно мне сделалось, что протрезвел я. Открыл глаза, глядь — и нету ее! И меньше чем через несколько дней пожар случился! — Дядя Петя, а если серьезно, то непосредственно перед пожаром к вам кто-нибудь приезжал? — Ты приезжала. И Серега твой. Но он не задержался, тебя высадил, да и прочь укатил. — А еще? — Больше никого не было. — Точно? — Точней не бывает. Один я был. Как назло, никого со мной в тот момент на конюшне не было. — А куда же все подевались? — запоздало удивилась Леля. — Ведь и впрямь странно, что вы там один оставались. Зная любовь дяди Пети к его «капелькам», старого конюха одного и без присмотра старались не оставлять. И все же в тот злополучный день, когда на конюшне случился пожар, дядя Петя болтался там в гордом одиночестве. — А я спрашивал, у всех одна и та же отговорка. Получили сообщение, что надо им быть в другом месте. И сообщения-то, как выясняется, все с одного и того же номера им поступили. И липовыми оказались. — И чей же был номер? — В полиции проверили, сказали, что номер зарегистрирован на человека, который давно умер. А кто его сим-картой до сих пор пользуется, неизвестно. Дядя Петя был бы не против еще поболтать, но у Лели уже поджимало время. Ей нужно было отправляться искать мужа и спасать четырех своих друзей. Дел было слишком много для одной Лели, но она старалась об этом не думать. Глава 10 Следующее, в чем довелось поучаствовать Леле в этот день, было общее собрание у сгоревшей конюшни, на котором присутствовали те самые добровольные герои — спасатели. Кирилл все организовал, устроил, всех желающих обзвонил и добился в итоге, чтобы хозяева лошадей и владельцы конюшни своих героев могли бы поблагодарить лично. Поблагодарить и отблагодарить. Герои приехали в полном составе. Наверное, каждый из троих опасался доверить кому-то другому получение лично своей доли «благодарности». А возможно, они просто привыкли всюду появляться втроем. Леля была в числе первых, кто явился на это мероприятие. Ей было крайне важно понять, что из себя представляют эти люди, преследовавшие Сергея. Могли они пойти на крайние меры и похитить его? Или не только похитить, но и сделать с ним кое-что похуже. — Потому что отсутствие Сергея меня сильно напрягает, — призналась она Кириллу. И тот ей посочувствовал: — Ну, я думаю! Кирилл пообещал, что поможет Леле разобраться с этими ребятами. — Сюда-то они приедут, а вот как уедут, это еще большой вопрос. Их трое, а нас много больше. Пока не признаются, что с твоим Серегой сделали, мы их не отпустим. И вот теперь Леля ждала, когда официальная часть церемонии и поздравления закончатся и она сможет подойти к тем троим. Пока что она присматривалась. Но все трое казались смущенными, и только. — Чего там! Не стоит благодарности! — Любой бы на нашем месте поступил так же. — Живые же души, нельзя было оставить лошадей безо всякой помощи. — Они так кричали! — Если бы мы уехали, мне бы потом их голоса до конца дней снились в кошмарах. Леля фыркнула. Скажите, какие чувствительные! Впрочем, история знает немало примеров, когда очень сентиментальные и обожающие всяких там кошечек-собачек люди оказывались ужасными злодеями и усеивали свой жизненные путь трупами своих врагов. Так что проявившееся в этих троих сочувствие к гибнущим лошадям еще ровно ни о чем не говорило. — Ваше счастье, что мы в нужное время и в нужном месте оказались. А так бы… — А кстати, — притворился неосведомленным Кирилл, — как получилось, что вы оказались у нас на конюшне? Теперь трое смутились еще сильней и как-то иначе, чем прежде, когда их хвалили. — Мимо проезжали, — соврал один из них, но тут же был изобличен Кириллом. — Дорога тут одна, тупиковая. Кроме нашей конюшни на ней ничего нет. — Заблудились. — Или искали кого?