Казалось, собака только и ждала, чтобы на нее обратили внимание. Она вскочила со своей подстилки, запрыгнула на кровать, лизнула хозяйку в лицо и улеглась, радостно высунув язык. — Да, Найда у нас сторож, — поддакнула мужу Кречетова. Глава 26 Наташа открыла глаза. Какой смысл пытаться заставить себя поспать еще немножко, если с полночи от мыслей лопается голова? Она встала и поплелась на кухню. Сделала кофе и поставила на огонь кастрюлю с курицей. За окном было тускло, безрадостно. Стена соседнего дома, окутанная мокрыми сумерками, высилась серой громадой. До утра было еще далеко, и Наталья не выдержала — позвонила в больницу. Сонный недовольный голос пробурчал что-то о бесстыжих полуночниках, но главное Кречетова узнала: состояние подруги стабильное. Медленно, неохотно выползло тусклое утро. Но настроение после сообщения об Анином здоровье внезапно улучшилось, поэтому Наташа в серой заоконной мгле сумела разглядеть подобие блеклого солнечного глаза. Хочешь не хочешь, а придется дождаться начала приемного времени в больнице. Кречетова прилегла на диван и не заметила, как уснула. Вскочила, мужа уже не было. На столе стояла чашка с остатками кофейной гущи, и на блюдце лежал сиротливый кусочек хлеба. Все как всегда. Она налила только что сваренный бульон в термос, сунула в пакет пару апельсинов и поехала к подруге. Вот ведь интересно, почему в больницу все время возят бульон? Она, кстати, где-то читала, что он содержит огромное количество вредных веществ, потому что любой суп, в котором варится мясо, — выварка из трупа. А зачем его тогда возят? В палате рядом с кроватью больной сидел Воробьев. Он нарезал очищенное от кожуры яблоко на аккуратные дольки и складывал их на блюдце. — Боже мой, какая идиллия! — тихонько пробормотала Наташа. «Уж не ревную ли я? — подумала Кречетова. — Недостойно, матушка, недостойно». Она наклонилась над подругой и нежно коснулась ее щеки. — Ну вот, молодцом, а то я боялась увидеть прикрепленные к тебе трубочки. Анна слабо улыбнулась: — Да нет, у меня порезы неглубокие, что-то такое странное. Не знаю, может, просто попугать меня решили. — Ну как «попугать»?! Если бы не пацан, ты бы замерзла. Может, преступника спугнули или это был непрофессионал, — вступил в разговор Виктор. — Что значит «непрофессионал»? Большинство убийств совершается как раз непрофессионалами, — возразила Наталья. — Я имею в виду, что он в первый раз убивал, вернее, пытался убить. Сами посудите: порезов много и ни одного глубокого, — уточнил свою мысль Воробьев. — Мне просто повезло, что я дубленку надела. Она мне большевата, плотно к телу не прилегает. Может, это меня спасло, — предположила Анна. Воробьев помялся немного, махнул рукой и отбыл. — Ой, Натусик, тут такие дела творятся! — стала рассказывать Веселовская. — Я приехала из Питера. Дома шаром покати, ну и решила сгонять в магазин. Это же быстро, даже телефон брать не стала. Я когда из подъезда выходила, мне показалось, что там кто-то прячется. Еще себя параноиком обозвала. А все равно не по себе стало. Я бегом-бегом, через дворы не пошла. А назад решила все-таки сократить путь, завернула сразу за универмаг. — Ань, ну ты что?! — всплеснула руками Наташа. — Ну как можно? — Да я всегда так хожу, если не темно. Там же люди постоянно крутятся: продавщицы курят, грузчики товар тягают. Иду и вдруг слышу шаги. Ну, шаги и шаги, не ночь же еще. И только оглянуться захотела… Кречетова осторожно погладила ее поверх одеяла. — А ты не увидела, кто это был? — с надеждой спросила Наташа. — Не увидела. Ветрюга был страшный, я накинула капюшон, а когда голову на шум повернула, получилось, что глаза оказались в капюшоне. В смысле, не сами глаза… ну ты поняла. В этот момент меня и пырнули. Один раз, другой, третий… Боль такая… Потом я упала. Меня куда-то поволокли. А я думаю, скорей бы уж, а то такая боль. В палату вошла медсестра с белой треногой. Приладила на нее прозрачный пузырь с лекарством и стала массировать Анне руку. — Ну вот, моя хорошая, сейчас капельницу поставим, сразу легче станет. И поспишь, и отдохнешь, и сил наберешься. А то уже с утра посетитель за посетителем, — и она доброжелательно улыбнулась Наташе. — Еще минут пять погостите — и на выход. — А кто к тебе еще с утра приходил? — удивилась Наташа. — Так полиция, кто ж еще. Выспрашивали, может, пропало у меня что-нибудь. Думали, может, ограбление. Но кошелек на месте, пакет с продуктами нашли, валялся на месте нападения. И знаешь, я тут думала, это была баба, — неожиданно сказала Анна. — Что?! Какая баба? — удивилась Наташа. — В смысле женщина меня резала. Во-первых, рост. Она была чуть выше ростом, дышала мне в висок. — Ань, ну это несерьезно. Разве нет маленьких мужчин? — не согласилась Наташа. — Во-вторых, духи, — не отреагировала на ее несогласие подруга. — Запах женский. В-третьих, руки. Пару раз она до меня дотронулась, они небольшие. В-четвертых, у того, кто меня тащил, сил было маловато, да и кряхтел преступник по-бабьи. — С ума сойти… Хотя… — задумчиво протянула Наташа, — вот и в телефоне тоже баба молчала. Помнишь, я тебе говорила, как она пискнула, когда я полицией пригрозила? Я голову сломала, кому ты могла так насолить, что тебя захотели убить? Не Федотову, а тебя? Ты увела кого-то из семьи, тайно владеешь недвижимостью в Каннах? — Почему в Каннах? — удивилась Аня. — Ну хорошо, не в Каннах. А где? Или у тебя имеются миллионы? Ревность, деньги, страсть? — Да перестань. Ты знаешь все мои страсти, вернее, страстишки. Убивать меня не за что. Разве из-за квартиры, так у меня два наследника есть. Да и невелика недвижимость-то! — отмахнулась Веселовская. — Ну, тогда я не знаю, — протянула Наташа. — А может быть, ты знаешь что-то очень важное? Знаешь, а сама не догадываешься? Узнала какую-то секретную информацию прямо перед тем, как идти в «Поэтику»? Поэтому тебя решают срочно убрать, прямо в салоне! Пока ты не догадалась и не рассказала кому-нибудь тайну. Давай, вспоминай, кто знал, что ты идешь к косметологу? — Девчонкам с работы говорила, со всеми своими мужьями говорила, с Максимом, будь он неладен, говорила. С тобой, в конце концов! В салоне твоем все знали, что я буду у Регины, — с досадой сказала Анна. — Вообще, я очень устала, мне плохо, а ты со своими допросами. — Ну, прости, прости, Анечка, давай поменяем тему. Что Витька? — Даже не знаю, что тебе и сказать. Он предлагает… нам опять пожениться, — смутилась Анна. — В смысле? — приподняла брови Кречетова. — Он вроде как женат! — Сказал, что разведется. — Снова рокировочка, — пробормотала Наташа. — А я сказала, что если хочет, то пусть разводится. Только я тут ни при чем. — Ты что, не хочешь с ним жить? — удивилась Наталья. — Хочу, — в уголках Аниных глаз показались слезы. — Но он меня променял на малолетку сто лет назад, а я за это время ни моложе, ни красивее не стала. У него просто жизнь с Ленкой не сложилась, и он хочет пустоту мною заполнить. Временно. Пока новую не подыщет. Анна решительно вытерла слезы. — Ладно, Натусик, я правда устала. Буду спать. Мне действительно очень страшно, — вдруг неожиданно сказала она, — вот усну, а меня прикончат. — Ну что ты, не бойся, — Наташа обняла подругу. — У тебя там пост полиции организовали, так что ты под охраной нашей доблестной. А хочешь, я у тебя ночевать останусь? — Не надо, — не разжимая челюстей, зевнула Аня. — Хватит полиции. Глаза ее внезапно осоловели, она спрятала руки под одеяло, попробовала повернуться на бок, поморщилась от боли, снова легла на спину и глубоко вздохнула. Наташа на цыпочках вышла из палаты и осторожно прикрыла за собой дверь. Глава 27 Весь хорошо задуманный план летел к чертям собачьим. Анна должна была умереть, исчезнуть, сгинуть с планеты Земля. Но все пошло не так. Она оказалась на удивление живучей. Столько ударов ножом — и все зря. И кровь, там же была кровь — целая дорога из кровавого снега. И холод, стылый, ползучий, пробирающий до самых костей. И грязь — миллионы бактерий за мусорными баками, — и ничего к ней не прилипло. Да, как говорится, зараза к заразе не пристает. Она оказалась на удивление везучей. Да, пожалуй, именно везучей. Откуда взялся этот малолетка? Почему именно за этими урнами он остановился, чтобы отлить? Почему не испугался, не убежал, а вызвал ментов? К утру она должна была быть трупом. А она отлеживается в больнице под охраной полицейского поста. И это полная катастрофа — как теперь до нее добраться? Подкупить врача? Нет, не пойдет. Пробраться в больницу под видом медработника и вколоть ей какую-нибудь дрянь? Не вариант, там, скорее всего, всех лекарей знают в лицо. Прийти гостем тоже не прокатит, полиция при входе документы проверяет, сразу попадешь под подозрение. А рисковать не хочется, слишком высока ставка. Что же делать? И тут блеснула спасительная мысль, еще и не мысль, а так, бесформенно-расплывчатый аморфный промельк. Тихо, не шевеля головой, чтобы не спугнуть видение, человек прикрыл глаза и попытался задержать в памяти этот всплеск. Понемногу фрагменты пазла начали занимать свои места, и мозаика сложилась. Мысль приобрела абрис. Задумка, конечно, проблему не решит, но, во всяком случае, даст дополнительное время. А это самое главное! Время. Да, это вариант, со всех сторон вариант. Глава 28