Но уж в своем кругу в пабе они могут болтать если не о Себастьяне, то хотя бы о том торговце, правда? Этот торговец, если его, конечно, не выдумал Тэд Рупер, мог бы стать решающим доказательством. Насколько серьезно Филипп отнесся к ее просьбе послушать, о чем говорят сегодня вечером в баре? Дэйзи испытывала сильное искушение самой сходить в «Чеширский сыр» после обеда. Проблема только в том, что даже в наш цивилизованный век на женщину, которая пришла в паб одна, смотрят неодобрительно. И потом, с момента слушаний все, должно быть, уже узнали, что она связана с Окклз-Холлом, поэтому какой-либо откровенности ждать не приходится. Нет, это исключается. Она поднялась к себе в комнату и, прежде чем переодеваться к обеду, потратила полчаса на расшифровку и перепечатку своих утренних записей. Когда Дэйзи зачехлила машинку и сложила бумаги аккуратной стопкой, вошла Бобби. – Оуэна Моргана арестовали, – сообщила она. – Нет, только забрали для допроса. – Арестовали и предъявили обвинение. Только что звонил инспектор. – Она подошла к зеркалу и принялась вертеть в пальцах гребень Дэйзи. – Значит, нашли доказательства его вины, верно ведь? – Не верю! – Дэйзи уже совсем собралась спросить напрямую о том, что произошло между Себастьяном и Грейс, но тут снова подала голос Бобби, явно желавшая сменить тему: – Бен говорит, к тебе приехал друг? И остановился в Окклсуиче? – Да, Филипп Петри. – Тут ее вдруг укололо чувство вины. – Господи, боюсь, я превратила Холл чуть ли не в гостиницу. Очень невежливо с моей стороны, особенно если учитывать, что твоя мама спит и видит, как бы выставить меня отсюда. – Да ничего страшного, мама об этом не знает. Ясно же, что суд помешал твоей работе, так что она вовсе не ожидает, что ты уедешь завтра утром. А папе не терпится похвастаться перед тобой своей фермой. Скажи, а этот мистер Петри – он особенный друг? Дэйзи пришлось объяснять, что Филипп скорее друг детства, а не «особенный», а потом им пришлось в спешке переодеваться к обеду, и возможность задать Бобби вопрос безнадежно миновала. Обед прошел достаточно напряженно: леди Валерия принципиально не желала приглашать из деревни новых слуг, обходясь, так сказать, внутренними ресурсами, а Дэйзи с трудом сдерживала свой язык. Ей очень не хотелось вступать в открытую конфронтацию с хозяйкой, дабы не дать той повода выставить ее из Окклз-Холла. После обеда она уединилась в телефонном чулане и позвонила Филиппу. – Удалось услышать чего-нибудь стоящее? – сразу спросила она. – Спокойнее, старушенция. Я только что закончил обедать. Надо сказать, сыр у твоего сэра Рэджинальда чертовски хорош. – К черту сэра Рэджинальда вместе с его сыром! – Хо-хо. Подслушал я тут пару слов перед обедом про твоего… – Не по телефону. – Памятуя, как быстро подоспели репортеры после ее звонка в полицию, Дэйзи не доверяла местной телефонной сети. Даже Даннету со своей информацией она просто взять и позвонить не могла. – Свозишь меня завтра утром в Честер? Мне… э… ленту для пишущей машинки купить надо. – Ох уж эта твоя писанина! – Филипп явно был слегка разочарован резкой переменой темы. – Ну да ладно, отвезу. – Спасибо, дружище. И, надеюсь, ты еще послушаешь сегодня вечером? Он с явной неохотой согласился, и Дэйзи вернулась в студию пить кофе. Леди Валерия поинтересовалась, как продвигается ее работа. – Очень неплохо, – отозвалась Дэйзи. – К сожалению, – продолжала она, скрестив пальцы под столом, – выяснилось, что мне нужна свежая лента для пишущей машинки. Один мой знакомый, по чистой случайности оказавшийся в этих краях, предложил свозить меня в Честер за новой завтра утром. «Случайно оказавшийся рядом» друг не мог не вызвать подозрений леди Валерии, и она устроила Дэйзи форменный допрос с дотошностью, о какой пресловутый инспектор Даннет мог только мечтать. Впрочем, ее сомнения улеглись, стоило Дэйзи объяснить, что Филипп вовсе не репортер, а младший сын баронета Петри из Малверна. – Вы можете пригласить мистера Петри пообедать завтра с нами, – милостиво объявила ее светлость. – Я знакома с его матерью. Филипп громко застонал, когда Дэйзи на следующее утро передала ему это приглашение. – А ведь придется пойти, – сокрушенно сказал он, когда «Свифт», разбрызгивая гравий, выехал на дорогу. – Если не пойду, мать сочтет это предательством. – А ты ей не говори. И вовсе необязательно гнать так, словно за тобой по пятам гонятся враги. Мне хотелось бы доехать до Честера в целости и сохранности. Ну и что ты узнал вчера вечером? – Я бы предпочел, чтобы ты не ввязывалась в это дело. – Он сбавил скорость перед воротами, потом свернул на шоссе и прибавил газ. – Тогда зачем ты везешь меня в Честер? – За лентой для пи… Поговорить с полицейскими? – Филипп снова застонал. – Брось ты это, я не заслужил такого наказания. Только утешив его оскорбленные чувства, Дэйзи удалось выудить у него результаты посиделок в баре. Грейс и правда долго разговаривала с каким-то торговцем незадолго до своего исчезновения. Он взял ей полпинты то ли шенди, то ли портера с лимоном – на этот счет у завсегдатаев «Чеширского сыра» возникли разногласия. Торговец не из знакомых, не из обычных поставщиков деревенской лавки. Местные решили, что он из Лондона. – И это все, – сказал Филипп. – Мне не хотелось, чтобы меня вздернули на ближайшем суку, даже ради тебя. А так и случилось бы, начни я лезть с расспросами. – Ты очень даже много узнал, – возразила Дэйзи. – Господь да благословит твою добрую душу, Фил. Даже Даннету придется сесть и намотать это на ус. – Я до сих пор не понимаю, как тебе не удалось с самого начала обвести его вокруг пальца, – буркнул он. – Может, и удалось бы, если бы он до смерти не боялся леди Валерии. – Кстати, вчера вечером один парень в баре меня о ней спрашивал. Такой типичный длинноволосый поэт, но, как выяснилось, мы пересекались с его братом в Сити. Этот-то на брата не похож – совершенно желторотый птенец. Похоже, мое описание леди Валерии его немножко обескуражило. – Как странно. Но ты ведь пойдешь со мной к инспектору, правда? Возможно, тебе он уделит больше внимания, чем мне. – Ох, ладно, – с явным сомнением в голосе произнес Филипп. Приехав в Честер, они первым делом нашли фотомагазин, и Дэйзи отдала пленку в проявку и печать. – Тут снимки, которые Бен сделал в зимнем саду, – объяснила она. – Я хочу посмотреть, что вышло, прежде чем идти с этим к Даннету. Остальные проявлю сама в чулане у Люси. Затем они отправились в полицейское управление. Дежурным за стойкой оказался сержант Шоу, который проводил их на второй этаж. – Это правда, что Оуэна Моргана арестовали? – спросила Дэйзи. – Истинная правда, мисс. Так у вас что-то новое по этому делу, да? Вот уж не думаю, чтобы инспектор этому порадовался. По виду его вроде как и не скажешь, что он человек поспешный, да только он страсть как любит бежать наперед паровоза. Его так у нас и кличут – «инспектор Даннет, вот он есть, а вот уж нет». Филипп фыркнул. Дэйзи было не до смеха. – Очень точное определение. На этот раз он слишком поторопился с выводами, – заявила она. – Но вы ведь не скажете ему, что я вам говорил, правда, мисс? – Разумеется, нет, – улыбнулась она ему. – Но мне понравилось. Сержант Шоу конфиденциально склонился к ней, понизив голос: – Слыхал я краем уха, мисс, что наш главный рвет и мечет, а старший констебль тоже не слишком-то доволен. Ну, то бишь не дело это арестовывать людей без достаточных на то доказательств, а что до мотива, так это, конечно, хорошо, но все одно, мотив – не доказательство. Беда, да и только, что все они как один боятся связываться с ее светлостью, да и если честно, кто их за это винить будет? Ну, вот и пришли. Он провел Дэйзи с Филиппом в маленький кабинет, стараясь при этом казаться невидимкой. За заваленным бумагами столом сидел инспектор Даннет с телефонной трубкой в руке. Сегодня он был в штатском: в черном, похоронного вида костюме с синим галстуком. Дэйзи предположила, что в Окклз-Холл он явился в мундире исключительно потому, что официальный вид способствовал укреплению духа при общении с представителями дворянства. – Насколько я понял, мисс Дальримпл, вы хотите изменить свои показания? – проворчал он. – Не столько изменить, сколько дополнить, инспектор. – Дэйзи постаралась держать себя по возможности вежливее. – Полагаю, находясь в шоке от случившегося, я могла невольно направить вас по неверному следу. И кроме того, с тех пор я обнаружила одну или две существенные детали. По вытянутому лицу инспектора пробежала тень раздражения, и он недовольно сдвинул брови. – Не все сразу, – буркнул он и взмахом руки пригласил их присесть. – Что такого вы забыли сказать моему сержанту? – Во-первых, задолго до того, как мы подошли к засохшему кусту, Оуэн рассказывал мне о том, что девушка, на которой он хотел жениться, сбежала. Он очень переживал по этому поводу. – Он рассказывал вам все эти сказки еще до того, как вы спросили про куст? Стиснув кулачки, Дэйзи заставила себя продолжать рассказ ровным голосом: – Он запросто мог бы сказать мне, что этот куст зазеленеет и зацветет позже. Именно он заявил, что куст гибнет, и именно он настоял на том, чтобы позвать мистера Блая. И если бы он не сказал, что его лопата наткнулась на что-то, тело бы вообще могли не найти. – Боюсь, мисс, вы плохо представляете себе, как работает мозг убийцы, – с холодной усмешкой произнес Даннет. – Очень часто – я бы сказал, в большинстве случаев – они не могут устоять перед соблазном вернуться на место убийства. И вполне вероятно, он даже обрадовался возможности сделать это при свидетелях. В вашем лице, мисс, он получил замечательный повод для своих действий. – Но он был чудовищно расстроен, обнаружив ее! – Поверьте, можно сожалеть о чьей-то смерти, даже если вы сами размозжили жертве голову. Дэйзи поежилась. Филипп сердито подался вперед. – Послушайте, приятель, – сказал он. – Мисс Дальримпл не пожалела времени и усилий, чтобы помочь следствию. По меньшей мере вы могли бы отнестись к ее словам почтительно и принять ее заявление. – Да, сэр, – голос у инспектора сделался каким-то деревянным. – Если вам так угодно, я попрошу напечатать ее новые показания, и мисс Дальримпл может подписать их – вы можете зайти сюда для этого через час или около того. – Он начал подниматься из-за стола. – Я еще не закончила! – На этот раз Дэйзи не собиралась позволить ему отделаться от нее так просто. – Я совершенно уверена в том, что у Грейс Мосс была связь с Себастьяном Парслоу и что ребенок был от него, а не от Оуэна Моргана. Даннет побледнел, но в его голосе по-прежнему звучали скептические нотки. – Действительно, мисс? Так-таки совершенно уверены? – Вряд ли вы можете ожидать от меня доказательств. В конце концов, это ваша работа – расследовать и искать доказательства. – Весьма благодарен, мисс, за то, что вы не пытаетесь учить полицию, как ей работать. Все, что вы сообщили, – досужие слухи, не подкрепленные мало-мальски серьезными доказательствами. Впрочем, если в них верил Морган, это давало ему еще один замечательный повод: ревность. А теперь, если у вас все…