Сэмюель наконец справился с волнением. — С вами поступили нехорошо, мисс Грегори. Я не знаю, как им это удалось. Я уже говорил, что это случилось до того, как я начал ухаживать за Матильдой… Маргарет, — поправил он себя, — до того, как я начал ухаживать за Маргарет и познакомился с вашим дорогим покойным батюшкой. Ида внимательно прислушивалась к его словам. Очень многое оставалось для нее загадкой. Сэмюель обратил на нее внимание, когда Баркер подошел и встал рядом с ним. Мужчины переглянулись. По выражению их глаз нельзя было понять, о чем они думают. — Я должен признаться, что не имел представления о вашем существовании до тех пор, пока не прочел завещание моей покойной невесты, — сказал Сэмюель Матильде и подвел черту под дальнейшими объяснениями. — Если бы я узнал правду раньше, то сделал бы все от меня зависящее, чтобы исправить несправедливость. Ида моргала, пытаясь осмыслить услышанное. Вдруг Баркер кашлянул. Сэмюель с неохотой представил его. — Это… мой камердинер Баркер, мисс Грегори, — несколько отстраненно произнес он, махнув рукой в сторону мужчины, одетого во все черное, — незаменимый человек. Баркер широко усмехнулся, показав крепкие белые зубы. Ида отвернулась, чтобы не видеть этого. — Для меня будет удовольствием заботиться о комфорте госпожи, — с заметным акцентом произнес Баркер. — Ты не был тогда камердинером, — бросив взгляд на слугу, произнесла Матильда. Улыбка Баркера застыла на губах. — Ты работал в другом месте … У нас не было камердинера. Ты помогал на конюшне? Баркер посмотрел на Сэмюеля. — Уверен, что мисс Грегори права. У меня не такая хорошая память… К ним подошла Агги. — Память мисс Грегори иногда ее подводит, — тактично сообщила она. Сэмюель виновато улыбнулся. — Как и я, мистер Баркер живет в Саммерсби не очень давно. Возможно, он напомнил ей другого слугу. Матильда снова взглянула на Баркера, а потом многозначительно улыбнулась ему. — Ты тогда безумно влюбился… Камердинер отступил назад, едва заметно поклонившись, и Ида заметила на его шее красный след, оставшийся после стычки с Сэмюелем. Мистер Хакетт протянул Матильде руку. Она с непринужденностью вложила свою ручку в его ладонь, словно знала его уже по крайней мере несколько месяцев, а не пару минут. — Позвольте мне проводить вас к карете, — произнес Сэмюель. — Я с нетерпением ожидаю, когда вы станете моей гостьей в Саммерсби, прежде чем решите, каковы будут ваши планы на будущее, мисс Грегори. Ида удивленно вздрогнула. — Разве Саммерсби не принадлежит мисс Грегори? — не подумав, спросила она. Сэмюель и Матильда остановились. — Ну да… конечно, — пробормотал джентльмен. Он одарил Иду улыбкой, выражая благодарность за то, что она указала на допущенную им неточность. — Согласно завещанию моей покойной невесты и учитывая завещание ее покойного отца, Саммерсби всецело принадлежит мисс Грегори. — Сэмюель повернулся к Матильде. — Это ваш дом, в котором я лишь гость. Ида обрадовалась тому, что не ляпнула глупость, а также не выдала, что подслушивала под дверью, однако ей хватило одного взгляда на лицо Баркера, чтобы понять: она допустила ошибку. Матильда выглядела растерянной. — Саммерсби… Я ведь там когда-то жила? Агги утвердительно кивнула. — Полагаю, что так оно и было, — сказал Сэмюель. Ида проводила их взглядом до кареты и уже собиралась последовать за ними, но тут Агги обратила внимание на то, как Баркер неодобрительно хмурится, глядя на Гавкуню. Собачка нетерпеливо натягивала веревку, которую горничная сжимала в руке. — Это животное принадлежит вашей хозяйке? — спросил камердинер. — Нет, мистер Баркер, — ответила Агги. — Я имею в виду… не совсем… — Хорошо. Тогда избавьтесь от него, — отрезал Баркер. — В Саммерсби не место комнатным собачонкам. И он зашагал по дорожке вслед за Сэмюелем. Агги смущенно уставилась на Иду. — Но… мистер Баркер! — крикнула она вдогонку. Камердинер повернулся, уставившись на них. В его темных глазах не было ни капельки тепла. — Я тоже еду с вами… — начала Агги. — Что моя хозяйка будет делать без меня? — Меня это не касается, — ответил Баркер. — Если вы намерены ее сопровождать, то поторопитесь. Но собака с нами не поедет. Ясно? Ида подумала, что с нее на сегодня довольно. — Почему она не может взять с собой собачку? От такой крошки не будет никакого вреда. 2. Бидди Декабрь 1903 года Бидди Мак-Брайд, веселая симпатичная девушка шестнадцати лет, первая посудомойка в доме преподобного Арчибальда Флауэрса, взахлеб рассказывала что-то своей лучшей подружке Квини, пятнадцатилетней второй посудомойке в том же доме, когда они направлялись к магазинам, расположенным на Бридж-роуд. Речь шла о тайном романе Бидди с Томом, посыльным из бакалейного магазина «У Топпа». Бидди утверждала, что красавчик Том разглядит симпатичную девушку, даже если она будет одета в обноски. Теперь они с Бидди влюблены друг в друга, но говорить об этом никому не следует. — Вот и не говори, — простодушно ответила Квини, выслушав нелепое бахвальство подруги. Надеявшаяся на более горячий отклик Бидди продолжала фантазировать, шагая по идущей под уклон Леннокс-стрит. — Я очень мучилась, — пытаясь расшевелить подругу, сказала Бидди. — Ты представить себе не можешь, каково мне было. Мое сердце пылало. Быть влюбленной просто замечательно. Все именно так, как описывают в романах, но в то же время ощущаешь такое бремя… ну, как будто ты заболела и слегла в постель. Для меня большое облегчение высказать тебе все, что накопилось. Квини, казалось, умирала от скуки. Бидди регулярно потчевала ее небылицами с тех пор, как полтора года назад Квини стала ее лучшей подругой. Некоторые из придуманных историй были настолько скандальными, что вызывали у Квини восторг, но сегодня она была не похожа сама на себя, и Бидди подозревала, в чем тут дело. На этой неделе девушки подслушали разговор преподобного Флауэрса и миссис Реттрей, суровой экономки-шотландки, у которой посудомойки находились в подчинении. Речь шла о том, что необходимо найти горничную «наверх», и о трудностях, связанных с низкой квалификацией домашней прислуги в Мельбурне. Миссис Реттрей предложила обучить либо Бидди, либо Квини, сделав кого-нибудь из них «девушкой с верхних этажей». Экономка считала, что это предпочтительней, чем надеяться на волю случая и давать объявление в газету. Арчибальд Флауэрс согласился, что это разумно, хоть и напомнил экономке, что в его доме нет ни нижнего, ни верхнего этажей — он одноэтажный. Впрочем, интрига сохранялась недолго, ибо сразу же после этого миссис Реттрей сообщила преподобному, что из двух девушек предпочла бы Бидди, поскольку на нее гораздо приятнее смотреть. Квини, подслушивавшая этот разговор за дверью вместе с Бидди, восприняла замечание экономки весьма остро, словно ей вонзили кинжал прямо в сердце. Она обратила на подругу полные слез глаза. Ужаснувшись глубине ее горя, Бидди не знала, что сказать. С тех пор они ни словом об этом не обмолвились. Бидди решила, что, если ей предложат повышение, она откажется. Лучше сохранить дружбу… Вот только шанса пожертвовать своими интересами ради подруги ей никак не представлялось, а Квини об этом даже не догадывалась. Если бы Бидди рискнула вновь поднять эту тему, ее подруга, без сомнения, опять начала бы лить горючие слезы. Воображаемый роман стал отдушиной. Бидди просто необходимо было о чем-то болтать, пока она обдумывала, с какой стороны подойти к главному. Девушки дошли до места, с которого начиналась Леннокс-стрит. Стоял жаркий декабрьский день. Они вытерли потные лица носовыми платками и поправили широкополые соломенные шляпы, заслоняя лица от солнца. Квини повернулась к подруге. — Как мне вести себя, когда мы войдем в магазин? — спросила она. — Теперь, когда ты мне открылась, я боюсь, что не выдержу. Бидди была рада, что подруга все же поверила ее романтической истории. — Любой намек на то, что ты все знаешь, любое не такое выражение твоего лица, и старый Топп накинется на нас! Он против этого. — А что насчет Тома? Как я смогу разговаривать с ним, после того как все узнала? Бидди заметила странное выражение, промелькнувшее в глазах у Квини. Она понятия не имела, о чем думает ее подруга. — Я рассказала тебе обо всем потому, что думала, будто тебе можно доверять. Бидди все больше входила в роль, радуясь тому, что Квини ей подыгрывает. Они свернули вправо, на пыльную Бридж-роуд, и теперь шли в тени, которую отбрасывали веранды стоящих друг возле друга магазинчиков. — Просто у меня мало опыта в том, что касается тайных романов, — заявила Квини. — Понятия не имею, что я могу сделать или ляпнуть, ведь мысли у меня только об одном… Бидди решила зайти с козыря.