Баркер внимательно наблюдал за девушкой, и ему с трудом удавалось сдерживать смех. — Это место по-прежнему остается за тобой, — сказал Сэмюель. — Извините? — Разумеется, ты до сих пор нам нужна, — пояснил он. — В доме нет горничной. Мы будем рады видеть тебя в Саммерсби. Моя покойная невеста очень похвально о тебе отзывалась. — А-а-а… Это показалось Иде странным. С замиранием сердца она сказала себе, что должна устранить возникшее недоразумение. — Мистер Хакетт, я видела мисс Грегори всего лишь раз в жизни — две недели назад она приезжала к нам на ферму и разговаривала с моей мамой. Она не могла похвально обо мне отзываться. Мисс Грегори меня почти не знала. Ее слова явно оказались для мужчин полной неожиданностью. — Моя невеста отзывалась о тебе как о весьма достойной девушке. Именно поэтому ей очень хотелось дать тебе место горничной. Ида смиренно прижала руку к сердцу. — Меня воспитывали в строгости, сэр. Мама у меня суровая, но справедливая. Возможно, это какая-то ошибка? Теперь, когда ее восторг улегся, Ида задумалась. Она помнила, как удивилась мама, когда к ним на ферму приехала красавица мисс Матильда Грегори. Ее предложение было встречено с радостью. Насколько Ида знала (а ее сведения были весьма ограничены), матушка никогда не принимала у себя столь элегантных гостей. Маме так хотелось получше пристроить Иду, что она не стала задавать лишних вопросов. Одно это имя — Грегори — гарантировало солидность и надежность. — Возможно, мисс Грегори меня с кем-то перепутала? — спросила Ида. Сэмюель, улыбаясь, отрицательно покачал головой. Его улыбка произвела на девушку живительное воздействие. Она подумала, что могла бы купаться в ее лучах вечно. — Раз моя невеста хотела, чтобы ты служила в Саммерсби, я с уважением отнесусь к ее желанию. Ты нужна нам, Ида, — бросив взгляд на Баркера, повторил Сэмюель. — Нам нужен друг. Сердце девушки екнуло. — Главное, что ты согласна. Его взгляд переместился на небольшую холщовую сумку, которую Ида взяла с собой на похороны. Девушка покраснела. — Признаюсь, мистер Хакетт, я не теряла надежду на то, что смогу занять это место… Мне очень хотелось бы работать в Саммерсби. — Ида провела рукой по сумке. — Сегодня я должна была приступить к своим обязанностям. Я захватила униформу на случай, если… Ида не предполагала, что ей придется сдерживать слезы, когда она выйдет из экипажа, чтобы попрощаться с сестрой. — Ну… я поехала, Эви, — сказала она. Они стояли у кладбищенских ворот недалеко от экипажа. Ида крепко сжимала в руке холщовую сумку. — Скажи маме, что все устроилось наилучшим образом. Все вышло так, как мы и надеялись. Я буду писать ей каждую неделю. Ида ожидала, что Эви расплачется от радости за нее, но ничего подобного не случилось. Сестра лишь улыбнулась. — И когда же ты получишь жалованье? — Откуда я знаю? — удивилась Ида. — Он не сказал мне этого. Эви не понравился ее ответ. — Через две недели? Через месяц? Когда они тебе заплатят? — Я все узнаю, когда приеду на место, — сказала Ида, все еще радуясь своей удаче. Эви нахмурилась. — Помни: мне надо купить школьные учебники. Именно поэтому мама согласилась на то, чтобы ты пошла к ним в услужение. — Знаю. — Ида крепко обняла и поцеловала сестру. — Я не забуду о твоих учебниках. Ты лучшая ученица в школе, Эви, ты самая умная девочка из всех, кого я знаю. — Она смахнула слезинку, все-таки покатившуюся по щеке сестренки. — Пока тебе не купят учебники, продолжай ходить в вечернюю школу. Эви кивнула: — Только старайся никому не докучать. Ты часто засыпаешь людей вопросами. Они на тебя жалуются. Ида фыркнула. — Я не дурочка. Мне известно, как следует себя вести. Ида отвернулась и пошла, обходя встречных, к своему новому другу, красавцу мистеру Сэмюелю Хакетту и его слуге, которые терпеливо ожидали ее в экипаже. Взглянув на Саммерсби, Ида решила, что запомнит этот миг на всю жизнь. Сначала она увидела огромный особняк издалека, сквозь закрывающие обзор кроны вязов и караджонгов[1]. Экипаж проехал через кованые железные ворота, мимо живой изгороди маклюр оранжевых[2], по длинной подъездной дорожке. Девушке казалось, что коляска, поскрипывая, катила уже несколько часов, хотя на самом деле прошло не так уж много времени. Ида всю дорогу сжимала в руках холщовую сумку, в которой лежала ее новая, сияющая чистотой униформа. Пока экипаж ехал через парк, особняк мелькал между деревьями, а потом внезапно дом, громоздящийся на плоской вершине холма, предстал перед ней во всей красе. Его окружали широкие зеленые лужайки. Все вокруг заливали потоки сверкающего солнечного света, настолько яркого, что казалось, будто ты никогда прежде не видел ничего подобного. Ида во все глаза смотрела на это чудо. Она сказала себе, что на всю жизнь запомнит встречающиеся под углом продолговатые крылья здания из харкортского гранита, возведенные в величественном итальянском стиле. О том, что дом выстроен в итальянском стиле, Ида слышала уже давно. Здание было трехэтажным, с башенкой посредине восточного крыла, выстроенной без соблюдения пропорций. Кое-кто у них в городке утверждал, что башня несимметрична, однако Иде, увидевшей ее с близкого расстояния, это не показалось таким уж большим недостатком. Лично она пришла в восторг от окон округлой формы и шеста на крыше, на котором развевался флаг британской колонии Виктории. Огромный дом был окружен крытой верандой, а балкон над ней опоясывал здание. Оттуда наверняка открывался чудесный вид на округу. Ида думала о том, что, даже лежа на смертном одре, будет вспоминать множество стеклянных французских дверей, распахнутых настежь, для того чтобы внутрь здания задувал ветерок. Ей удалось заглянуть в дом. Девушка сказала себе, что запомнит первую встречу с Саммерсби еще и потому, что это легендарное гнездо семейства Грегори станет и ее домом. Ида, шедшая позади Баркера, остановилась на лестничной площадке верхнего этажа и позволила себе взглянуть на странного слугу, которого решила считать своим начальником. — Сколько вы здесь служите, мистер Баркер? — поинтересовалась она, желая завязать разговор. По виду Баркера можно было подумать, что ее вопрос он воспринял едва ли не как личное оскорбление. — Некоторое время. Ида кивнула. — А как давно вы знаете мистера Хакетта? — Еще дольше, — процедил он. — Я повстречал его в порту Мельбурна. Он как раз сошел на берег. Признаться, у него был жалкий вид. Я ему помог. Услышанное задело Иду за живое — уж слишком непочтительными показались ей слова Баркера. — А что вы здесь делаете? Каково ваше место в этом доме? Молодой человек с явной неприязнью окинул взглядом тщательно умытое личико девушки, но беспечная Ида не обратила на это внимания. Вообще-то люди говорили, что она симпатичная. — Я камердинер, — сказал Баркер. Ида не знала, кто такой камердинер, но переспрашивать не стала. — А кто из семьи Грегори здесь живет? — Никто. — Никто? — Старик дал дуба еще до моего появления. Ида постаралась вспомнить сплетни, которые слышала в городке, но не смогла. В ее голове все смешалось. — А разве здесь не было еще одной девушки… сестры покойной? — Не твое дело, была она здесь или нет. — Значит, кроме слуг, здесь никто не живет? Баркер хохотнул. — Я передам его лордству, как ты выразилась. — Я не называла мистера Хакетта слугой! — поспешила уточнить Ида. — Называй его как хочешь. Он получает жалованье, как любой из нас. Ему платят за то, что он исполняет обязанности секретаря, — презрительно хмыкнул Баркер. — Хотя на самом деле он бьет баклуши. — А сколько мне будут платить? — поинтересовалась Ида, перейдя к животрепещущей теме. — Двадцать фунтов per annum. Обычное дело. — Per annum? — не поняла девушка. — Какое смешное выражение… Баркер опешил от ее слов. — Это означает «за год», дура. Ида улыбнулась. — Выходит, я тут надолго, на год, не меньше?