А вот Марина удивилась: – Но почему? – Увидит, что мы за столом сидим, нипочем не уйдет. Я его знаю. Такой приставучий, зараза! Уже раз пять к нам с Катькой заглядывал. Да, Катя? Катя безмятежно кивнула. Когда она жевала, ее ничто не могло взволновать. И даже визит приставучего соседа не воспринимался ею как нечто катастрофическое. – И главное, придет и сидит, и не уходит. И чего сидит? И намеков, главное дело, не понимает. Я уж ему и так и этак, мол, пора вам, дядя Степан, домой уже топать, а он все сидит и сидит. Ворча, Жанна мигом смахнула со стола все следы чаепития. Катя проводила печальным взглядом свою чашку с недопитым чаем, но возражать не посмела. Мало кто осмеливался встать на пути у Жанки, когда той приходило в голову сделать окружающим хорошо. – Девоньки, откройте, – донимал дядя Степан. – Я свет у вас видел, не спите еще. – Не открывай. – Он не уйдет. – Постоит и уйдет. – Внучка завтра приезжает, курочку ей купил. Хотел присолить на ночь, чтобы пропиталась, чесночку в саду накопал, хватился, а соли и нет. Помогите, сделайте такую милость. Хочется внучку-то порадовать. Одна она у меня. Редко ее ко мне привозят. – Ты бы водку меньше жрал, – проворчала Жанна вполголоса – небось, чаще бы привозили. Катя молча встала из-за стола, подошла к двери и открыла: – Привет, дядь Степан. Соли тебе? Сейчас. Катя щедрой рукой насыпала целую чашку и передала старику. – Ну, бывай. И закрыла дверь. После этого она повернулась к Жанне и спокойно сказала: – И всех делов. Было из-за чего шум поднимать. Жанна открыла рот, чтобы ответить, но в дверь снова заколотили. – Катюша, а чашка-то? – Возьми себе. – Может, я тебе чашку-то завтра отдам? – Хорошо. Катя сочла разговор законченным. Но когда спустя какое-то время Марина открыла дверь, чтобы выйти на улицу, то наткнулась на дядю Степана. Он так и стоял с чашкой в руках. – Не нашли девчонку-то, – произнес он печально. – Ну, что на озере пропала. Весь день водолазы искали, все дно прочесали, а не нашли. Марина поежилась. Не к ночи такие рассказы про утопленниц. Да еще соседская собака вновь принялась выводить свои рулады. И чего не спалось животине? – Вишь ты, как ее занимает, – заметил дядя Степан. – Животное, а и то беду чует. Утонула, вот горе! Помянуть бы надо. – Будет вам жуть нагонять. Но дядя Степан не унимался. Был он подвижным чернявым старичком, жутко болтливым, как теперь выяснилось. – А не первый раз у нас такое, – увлеченно продолжал он. – Говорю, что на нашем озере каждое лето человек пять, а то и десять тонет. – Водку пить надо меньше, – не выдержала и вмешалась в разговор Жанна. – Тогда и тонуть не будут. А то напьются под шашлыки водки с пивом, а потом пьяные лезут в озеро купаться. Да не у берега плещутся, а все переплыть его норовят. Была я на берегу, видела несколько подходящих компаний. Каждый из них претендент на то, чтобы утонуть. – Не скажи. Девчонке этой и двадцати лет не было. Что же, скажешь, она тоже водку бухала? – Наверное. – Нет, тут что-то другое. Если бы утонула, нашли бы тело. – Озеро большое, могли и не найти. – Всегда находили, а тут вдруг не нашли? Нет, тут что-то другое. И дядя Степан помялся, словно бы собираясь выдвинуть какое-то предположение. Подруги вежливо ждали. Но он лишь вздохнул и нерешительно глянул на Катю: – Живая душа все ж. Помянуть бы надо. Как считаете? И дядя Степан извлек из-за пазухи пол-литровую бутылку. Жанна выразительно закатила глаза к потолку. Мол, так я и знала. Соли у него нет, зато водки хоть залейся. – Я пить не буду! Марине тоже не улыбалось распивать в компании незнакомого и малоприятного пьянчуги. Так что они ушли, оставив Катю объясняться с соседом наедине. Объяснение это затянулось. И когда спустя полчаса Марина выглянула, то увидела на крыльце все того же дядю Степана, граненую рюмку и ополовиненную бутылку водки. А дядя Степан объяснял Кате: – Ты пойми, для мужчины в женщине главное – это возможность свободно с ней общаться. Вот мы с тобой свободно общаемся, ты меня понимаешь, а я тебя понимаю. Из нас могла бы получиться хорошая пара. Тебе ведь, Катюша, любви не хватает. Думаешь, я этого не вижу? Очень даже вижу. И дядя Степан сделал неуклюжую попытку обнять Катю. Но та быстро отбросила его руку. Марина оценивающе прикинула, что оставшуюся водку дядя Степан будет пить еще час, с его-то темпами. Потом без закуски, а кроме соли, закусывать тут нечем, он свалится. И кому-то придется тащить его до дома. Но если Катю такая перспектива устраивает, то это ее личное дело. И Марина пошла спать. К ее удивлению, дядя Степан ушел не через час, а всего через сорок минут, и своим ходом. А вот чашку с солью забыл, ее утром обнаружила Жанна. Прошедший ночью небольшой дождик превратил соль в неаппетитное месиво, и хозяйственная Жанна долго ругалась, почему Катя не убрала ночью соль в дом, если уж соседу она оказалась не нужна. Катя с удовольствием принялась за завтрак, сообщив между делом: – Сегодня мы все приглашены к дяде Степану в гости. – Это еще зачем? – встрепенулась Жанна. – Не пойду! Марина с сомнением покачала головой: – Я тоже как-то не рвусь. – Ну, девчонки! Я ведь уже обещала. Сходим! – Не хочу я к этому пьянице идти и сидеть там у него. – И зачем ты его, Катя, приваживаешь? – Жалко, – развела руками Катя. – Вроде и семья у него есть, а он все время один. Сыновья к нему не ездят. Тоскливо ему. Марина, пойдем? – Не знаю. Но если Марина колебалась, то Жанна высказалась четко и предельно ясно: – Если вы со старыми забулдыгами собираетесь водку пить, я вообще домой поеду. Настроение у Жанны испортилось совершенно: – Продукты пропали. Еду готовить не из чего. – Вот и пойдем обедать к дяде Степану. Он приглашал. – Не хочу я его курицу, которая целую ночь несоленая на жаре провалялась. – Да почему несоленая? Дядя Степан вкусно готовит. Он летом и компоты сам закручивает, и картошку молодую жарит, и шашлыки. – Это если трезвый. – Так он трезвый будет. Ему же внучку встречать. И сыновья чего-нибудь вкусненького привезут. У дяди Степана вся семья зажиточная, даже удивительно, что он один у них такой… заброшенный. К тому же он мне вчера проговорился, что еще и его брат приедет. Я его всего один раз видела, но он мужчина хоть куда. У него бизнес свой. Жанна презрительно скривила нос и заявила: – Небось тоже старик. Но интонация у нее была какая-то вопросительная. И Катя немедленно кинулась на защиту соседа: – Вовсе нет. Да и дядя Степан, если хочешь знать, не такой уж старый. Ему чуть больше пятидесяти. Это он от водки так плохо выглядит. А брат его совсем не пьет. И моложе гораздо. Пойдем, Жанна, посидим все вместе.