Жанна нахмурилась и промолчала, но Марина заметила, что про отъезд подруга заговаривать перестала. Глава 4 Перед обедом Катя с Мариной сходили на озеро. Вчерашние слухи оказались правдивыми. Пропавшую девушку искали и водолазы, и добровольцы, но ни ее тела, ни вообще каких-либо следов обнаружить не удалось. Зато все столбы и деревья были оклеены объявлениями с просьбой сообщить всех, кто имеет какую-то информацию о пропавшей девушке, по такому-то телефону. – Красивая, – заметила Катя, изучив фотографию. – Неужели и впрямь утонула? Такая молодая и погибла. А зачем ты фотографируешь? Марина сфотографировала указанный в объявлении номер телефона. Она и сама не могла объяснить, зачем она так поступает. Но какое-то внутреннее чувство подсказывало ей, что этот номер ей еще может пригодиться. Жанна с ними не пошла. Она занялась уборкой в доме. Мыла полы, двигала мебель, протирала все поверхности. Честно говоря, старый дом отчаянно нуждался в чем-то подобном. Катя не была из разряда тех, кто день и ночь проводят с пылесосом в руках. На досуге Марина решила проверить информацию, которую узнала от Жанны. – А что за женщина тебе дом в наследство оставила? Это какая-то твоя дальняя родственница? – Мамина подруга. И не только дом, но еще и квартиру в городе. – А почему именно тебе? – Сама не понимаю. Но я никогда этим вопросом особо и не задавалась. Оставила, и спасибо. – У нее своих детей, наверное, не было? – Сын был, но погиб. – А братья-сестры? Муж? – Муж умер. Сестра, кажется, была. И семья у нее была тоже. Но где она и что с ней, я не знаю. – Никто из них не появлялся? – Не-а. Да я их и не знаю никого. Утро было жаркое. Вдали что-то грохотало. Кажется, знаменитый майский гром собрался напугать подружек. Но погрохотало, а дождя так и не пролилось ни капли. Зато соседская собака что по пути к озеру, что по дороге назад выла в полный голос. – Это просто невыносимо! Надо пойти и посмотреть, что с псом. Собака была рыженькой и совсем небольшой. Даже удивительно, как такая крошка могла так громко выть. Хозяева ее оказались вполне приличными людьми, уже пожилыми и степенными. – Сами не понимаем, что с нашим Ларсиком случилось. Как вчера вечером принялся выть, так и не унимается. Ни лакомства не помогают, ни уговоры, ни ругань. В дом заведем, он немножко утихнет, а потом снова. Уж и кричали на него, муж даже побил, а Ларс снова за свое. Убежал из дома, под поленницей спрятался и опять свою песню завел. – А раньше с ним такое случалось? – Нет, никогда. Первый раз. – Может, он болен? – Мы тоже так подумали. Но сосед у нас ветеринар, он говорит, что непохоже, чтобы у Ларса что-то болело. Когда у собаки что-то болит, она тревожится, скулит, плохо ест, мало пьет и все время норовит лечь. А Ларс носится будь здоров и кушает отлично, и воду пьет. Нет, совсем мне не кажется, что он болен. – Ну, а воет-то тогда почему? Этого хозяйка пса объяснить не сумела. – Говорят, сиба-ину очень чувствительные собачки. Психика у них такая, что они мгновенно считывают настроение хозяев. Но мы с мужем дружно живем, никаких неприятностей не наблюдается, настроение отличное, в отпуске мы с ним оба, с чего тогда Ларсу тревожиться? Так и не найдя отгадки, подруги пошли назад. А Ларс, словно издеваясь над ними, снова уселся возле забора и горестно завыл. – Совсем небольшая собака, а как громко орет. – Ты на Жанку посмотри. Ростом метр в кепке и в прыжке, а какая голосистая. Придя домой, подруги оторопели. Дом встретил их просто сверкающей чистотой. Окна, пол, даже кухонная плита буквально сияли в лучах солнца. Катя даже заикаться начала: – Э-т-то что такое? Мы туда попали? Марина просто восхитилась: – Жанна, ты волшебница! Как окна-то блестят. – Да чего тут мыть? – отмахнулась Жанна, отряхивая с рук воду. – Это вам не город, никакой особой грязи здесь на окнах нету. Всего-то и дел, что протереть тряпочкой. И пол тоже легко отмылся. Вот с плитой пришлось повозиться. А кастрюли до сих пор мокнут. Я за них после обеда примусь. Что ты в них такое варила, что они так закоптились? – Ничего. Это газ плохой. Когда я приехала, баллоны пустые были. И я попросила соседа, чтобы он их в городе вместе со своими заправил. А он поленился на станцию ехать, где газовые баллоны для дач заправляют, поехал и заправил их на обычной колонке, где газ для машин продают. Сказал, что это почти то же самое, гореть будет не хуже. А газ этот гореть-то горит, но коптит, сами видите. – Так ты поменяй газ в баллонах. – Поменяй… Это соседа снова просить надо. – А сосед что, терпит? – И у него коптит, наверное. И что с этим делать, не знаю. Видимо, пока весь не выгорит, другой газ заказывать не стану. Хлопотно уж очень. – Ладно, – отмахнулась Жанна. – Твои кастрюли, тебе и решать. Хотя весь ее вид говорил о том, что лично она бы этого дела так просто не оставила. – Что на обед будем готовить? – Ничего, – обрадовалась Катя, что ее больше не будут ругать. – Мы по дороге дядю Степана встретили. Он повторил, что ждет нас в гости. – Не пойду я. У меня дел много. Но подруги дружно взялись за Жанну и объяснили, что закопченные кастрюли – это еще не повод отказываться от нового интересного знакомства. – Не весь век же тебе с кастрюлями дружбу водить. Надо и о новом замужестве подумать. После того как Жанна развелась с мужем-игроманом, оттяпав у его семьи все, что только было возможно, она была постоянно занята присмотром нового кандидата. Катя замужем еще никогда не была и считала, что ей не мешает туда сходить. А Марина вообще полагала, что женщине без мужчины никак нельзя, и уж коли сейчас у нее никого нет, то этот пробел нужно срочно заполнить. Жанна для виду поломалась, но потом все же сдалась: – Схожу с вами за компанию. Но если мне не понравится, сразу же уйду. Дядя Степан явился за подругами лично. Сегодня он был тщательно выбрит, причесан и почти трезв. К тому же он где-то нашел чистые брюки и умудрился отгладить сорочку, так что общее впечатление было благоприятным, и Жанна смилостивилась. Еще больше у нее поднялось настроение, когда она увидела двух хлопочущих возле мангала мужчин. Это были ближайшие родственники дяди Степана – его сын Андрей и брат Олег. Оба были высокими, темноволосыми, с гладкой смуглой кожей. Они были похожи друг на друга куда больше, чем дядя и племянник. И оба они были как раз в том возрасте, который рассматривался Жанной в качестве брачного. Уже не мальчишки, но еще и не старички. Как говорится, мужчины в самом соку. Жанна тут же заулыбалась, заворковала и принялась проявлять явный интерес к процессу, происходящему на мангале. Марина с Катей лишь переглянулись, когда до них донесся ставший умильным голосок Жанны: – Так вы говорите, угли для шашлыка нужно брать от плодовых деревьев? Ни в коем случае не сосну и не ель? Надо же, а я и не знала! Сколько нового узнаешь, общаясь с умными людьми! В общем, Жанна об отъезде теперь и не помышляла. Ее было просто не оторвать от мужчин. А вот Катя с Мариной увлеклись разговором с женой Сергея – второго сына дяди Степана. Сам он приехать то ли не смог, то ли не пожелал, но вместо себя прислал жену с дочкой. Девочку звали Катюшей. И было ей десять лет. Хорошенькая, с темными длинными волосами, темными блестящими глазками и ртом-вишенкой. Умненькая, улыбчивая и подвижная девочка занималась и танцами, и музыкой, и пением. Она была сущей очаровашкой, прекрасно это сознавала и была не против похвалиться своими достижениями перед посторонними. – А еще в этом году я хожу в бассейн. Мой тренер мной очень довольна, она говорит, что в следующем году я смогу поехать вместе со старшими девочками на выступления. Ее мама Евгения кивала в знак согласия, подтверждая каждое слово девочки. Но всякому, кто их видел рядом, тут же становилось ясно, что свою потрясающую внешность девочка унаследовала не от матери. Мать Катюши была грузной, и красота ее была какой-то тяжеловесной. Волосы у нее были густые, но тусклые и жесткие, да еще и торчащие во все стороны. Глаза – большие, но с тяжелыми набрякшими веками. Крупный нос, который ничто не могло замаскировать. И рот с полными чувственными губами, которые еще больше выделялись благодаря нанесенной на них ярко-алой помаде. Крупные руки, большие ноги с некрасивыми ступнями и пальцы-сосиски. Нет, решительно ничего не напоминало о родственном сходстве этих двоих. Катюша в отличие от матери была удивительно пластичной, и каждое ее движение радовало глаз грациозностью и какой-то неуловимой красотой. – Чудесная у вас девочка. – И такая умница! – с жаром откликнулась Евгения. – Отличница. А сколько книжек перечитала, вы бы знали! Но как только поспела первая порция шашлыка, Евгения мигом потеряла интерес и к дочери, и к собеседницам. Она взяла себе самую большую тарелку, наполнила ее доверху и полностью сосредоточилась на приеме пищи. Катюша за это время успела свести знакомство с двумя соседскими девочками, которые собирались идти на пляж. – Мама Женя, можно мне тоже с ними пойти? Не отвлекаясь от еды, Евгения лишь кивнула. Она даже не взглянула на Катюшу. Не взяла с девочки слово не заплывать далеко и быть осторожней в воде. Весь интерес этой женщины был сосредоточен на ее тарелке. Даже у подруг сердце екнуло, когда тоненькая, словно тростинка, девочка выскочила из дома в одном купальнике и, махнув рукой деду и дяде, убежала прочь. А Евгении хоть бы хны. Жует себе и жует. Даже не поглядела вслед девочке. – Может, вам с ней сходить? – спросила Марина у Евгении. Та на мгновение перестала жевать. И Марине почудилось, что в больших выпуклых глазах женщины промелькнула досада. Наконец, Евгения махнула рукой и сказала: