Глава 16 За окнами светило жаркое солнце. Через распахнутые форточки в мастерскую врывалось радостное летнее многоголосье: веселый щебет птиц, нетерпеливые гудки машин и грозное рычание моторов. Пахло нагретым асфальтом и цветущей акацией. В центре зала спиной к лестнице за мольбертом стоял Грегор. Одетый в синий рабочий халат, он медленно водил кисточкой по холсту, сутулясь и оттопырив локоть. Марк замер на верхних ступеньках и наблюдал за работой наставника. На холсте сквозь крупные масляные мазки проступали круглые башни с зубцами на крышах и крепостные стены с контрфорсами, а над ними сплетались в жгут сияющие нити Источника. – Разве сейчас лето? – озираясь, спросил Марк. Его голос эхом разнесся по залу. В мастерской все выглядело, как до войны, – паркет, сложенные рядами картины на полках, старый телефон на стене возле входной двери. – Тут нет времен года. – Грегор отложил кисточку и обернулся. Наставник помолодел – морщины исчезли, глаза светились теплым зеленым светом. – Можно выбрать любую погоду. Мне показалось, тебе будет приятно среди зимы попасть в лето. – Значит, я умер? – Марк начал спускаться. – Твое время еще не пришло. – Грегор принялся вытирать кисти о тряпку. – Ты здесь потому, что жив, и мы хотим напутствовать тебя. – Мы? – Марк огляделся. Зал мастерской незаметно расширился. Теперь по его периметру толпились люди. Шелестели тихие голоса, слышался приглушенный кашель. Некоторых гостей Марк знал. Справа от него в первом ряду мял в руках шляпу старик в черном костюме – Иван Скрынка, погибший от рук особистов полтора года назад, его держала под локоть совсем молоденькая девушка в зеленом атласном платье – Адель Рихтер, сгинувшая еще во время войны. Всматриваясь, Марк узнавал все больше людей, но основную часть собравшихся он видел впервые: юноши, девушки, мужчины, женщины, старики и старухи – похоже, в мастерской собралось несколько поколений телефонистов. Марк шагнул с нижней ступеньки лестницы на паркет. Мольберт исчез, на его месте появился объемный макет Цитадели метровой высоты. Грегор держал над ним руку, грея пальцы о всполохи Источника. – Без тебя у людей не будет будущего, – Грегор посмотрел Марку в глаза. – Ты должен помочь Миле высвободить силу Источника. – Я пытался, – покачал головой Марк. – Ты слишком строг к себе, – улыбнулся Грегор. – Многие из нас, сильные и опытные, потерпели поражение, но ты выжил и нашел девочку. – Я ее уже потерял, – хрипло прошептал Марк. – Но ты ведь знаешь, где ее искать? – сощурился Грегор. В уголках его глаз лучиками рассыпались морщинки. Марк сразу успокоился, словно перенесся на пятнадцать лет назад, когда само присутствие наставника вселяло уверенность в своих силах. – Да, – кивнул Марк. – Подойди, – поманил его Грегор. Марк приблизился к маленькой Цитадели и так же, как наставник, вытянул руку над Источником. Белое пламя дрогнуло, сияющие нити потянулись к ладони. Знакомый жар потек по руке и разлился в груди, смывая остатки злости, усталости и смятения. – Но ты не знаешь всей правды, – раздался хриплый бас. Марк повернул голову. Иван Скрынка смотрел на него в упор пронзительно-синими и холодными, словно зимнее небо, глазами. В глубине его зрачков мерцали белые огоньки. – Мила высвободит энергию Источника. – Скрынка положил смуглую жилистую руку на плечо Марка. – Удержать канал такой силы можно только изнутри. Тот, кто войдет в него, не вернется обратно. Это все равно что зажать в руках оголенный высоковольтный кабель. В мастерской воцарилась тишина. Только громко и мерно, словно удары колокола, капала вода из крана на кухне. Марк обернулся к Грегору. – Да, это так, – грустно кивнул наставник. – Похоже, я скоро переберусь в вашу страну вечного лета, – Марк потер щеку и растянул губы в подобие улыбки. – Ты или Мила, – пробасил Скрынка. – Если ты выживешь, то сможешь воспитать новых телефонистов и возродить служение Коммутатору. – Нет, только не Мила! – Марк дернулся, сбрасывая руку старика со своего плеча. – Теперь ты готов, – прошептал у самого уха Грегор. Марк обернулся, но наставник уже исчез. Сгинул и Скрынка, и остальные телефонисты. Повеяло зимним холодом. Пол дрогнул, и мастерская распалась на куски, как порванная фотография. Марка окружила черная беспросветная тьма, лишь вдалеке светилась щель уцелевшей входной двери. Пол снова задрожал. Марк неуверенно шагнул вперед и оказался на твердой и гладкой поверхности, похожей на стекло. Он сделал еще один шаг, сорвался с места и побежал, громыхая ботинками, по черной пустоте. Толкнул дверь и вместо лестничной площадки вывалился в длинный сумрачный коридор, облицованный грязно-белым кафелем. Пахло озоном, зимний холод обжигал кожу. В конце коридора мелькнула знакомая женская фигура в зеленой ветровке. Рядом вприпрыжку бежала девочка в ярко-красной куртке и с двумя белыми бантами на голове. Марк бросился вперед, но, как ни старался, расстояние между ним и женщиной с ребенком не сокращалось. Коридор все тянулся и тянулся. Силы убывали. Марк почувствовал рядом горячее смрадное дыхание, что-то влажное и скользкое коснулось его лица. В отчаянии он набрал полную грудь воздуха и что было силы крикнул: – Е-еле-е-на-а! Липкая пленка кошмара с чавканьем лопнула. Марк распахнул глаза и сел на кровати. * * * – Фу-у! – Марк убрал от лица морду Гектора. Пес положил лапы хозяину на плечи и норовил зализать до смерти, капая слюной на рубашку и брюки. – Ну все, все, живой я, живой… – Марк потрепал собаку по холке и встал с тахты. Обстановка в убежище Матвея не изменилась: все та же тусклая лампочка под потолком, пузатая газовая печь, столик с круглой алюминиевой столешницей. Максим и Лика сидели на металлических стульях и, округлив глаза, смотрели на Марка. Девочка вскочила и кинулась ему на шею. – Ты очнулся! Очнулся! – запричитала она. – Почти сутки не приходил в себя. К ним подскочил Максим и, всхлипывая, обнял обоих. – Я в норме, – просипел Марк. В горле у него пересохло. В памяти возникла зловонная казарма штаб-квартиры Особой службы. Казалось, гарь въелась в кожу и забила носоглотку, мешая дышать и говорить. Он вспомнил, как в поисках Елены и Милы метался по замерзшим коридорам… Тоска горькой пеной вскипела в груди и сдавила горло. – Погодите… – Марк высвободился из объятий. На нетвердых ногах он подошел к столу, взял металлический чайник и несколько раз жадно отхлебнул из носика. Снял крышку и вылил остатки воды на голову. Холодная влага потекла по лицу, шее и груди, оставляя на рубашке темные пятна. Марк встряхнулся и спросил окрепшим голосом: – Ребятки, как вы здесь оказались? – Лике наш адрес дала Елена. – Максим облизнул губы. – Потом дядя Матвей привез тебя и забрал нас всех сюда. Мы еле выбрались, там повсюду рыскали особисты, проверяли каждый дом. Пришлось целый час лежать на морозе под брезентом. Лязгнул засов, и на потолке в углу комнаты распахнулся квадратный люк. Блеснул свет фонарика, в помещение ворвался поток свежего холодного воздуха. К полу, громыхая, опустилась металлическая лестница. Из люка показались присыпанные снегом унты, следом – широкая спина в овчинном тулупе, а за нею – вихрастая голова Матвея. Увидев Марка, здоровяк осклабился и промычал обычное: – Ы-ы-ы! – Ты ходил за мной в штаб-квартиру? – Марк подошел к другу. Матвей расстегнул тулуп, достал из внутреннего кармана блокнот размером с половину его ладони и огрызок карандаша. Послюнявил грифель, черкнул несколько слов на в открытой странице и протянул блокнот Марку. «Я дал Елене слово, что присмотрю за всеми вами», – плясали размашистые буквы по серой бумаге. – Спасибо тебе, – Марк похлопал Матвея по плечу и с грустью добавил: – Жаль, за ней я не усмотрел. Захапал-таки Курц свою добычу. – Елена и Мила у особистов? – растерянно спросил Максим. – Мы думали, они где-то прячутся… – А папа? – Лика шагнула к Марку. – Папу ты не видел? Марк отвел глаза и ничего не ответил. Лика тяжело опустилась на стул и закрыла лицо ладонями. – Не надо скрывать от меня правду, – глухо простонала она. – Я знаю, отец не вернется, иначе он уже пришел бы за мной или кого-нибудь прислал… – Ы-ы-ы! – горестно промычал Матвей. Он потянулся обнять девочку, но Лика оттолкнула его руку. – Я не хочу потерять и Елену с Милой! – Она вскочила и сжав кулаки, топнула ногой. – Мы должны их спасти! У папы много друзей. Они помогут. – Эти друзья давно разбежались и предали твоего отца, – поморщился Марк. – Верность, замешанная на страхе, самая недолговечная. Он нахмурился и нервно прошелся по комнате. У стены обернулся и произнес: – Есть только один выход… * * *