Ольга молча прильнула к нему. Потом произнесла: – С ладонь снежинки, – выставила руку. – С детства любила эту песню. Он повернул голову и посмотрел вниз, в долину: – Вообще ничего не видно. – Прекрасно. – Только эти театральные фонари во дворе. Крутой у твоих друзей дом. – Нет, не крутой. Уютный. Когда будет солнце, обалдеешь, какой отсюда вид. – Все эти модные краснополянские резорты где-то внизу? Ольга кивнула. – И мы здесь одни? – Нет, чуть ниже начинаются дома. Самый первый – моих друзей. Завтра придут поздороваться. Но выше только лес. И снег. Он перевалился через перила наполовину и оказался под снегопадом. На голове тут же образовалась шапка из мокрых снежинок. Отряхнулся, глаза радостно засияли: – Снег отрезает нас от мира! – Вот и замечательно. Ещё раз отряхнулся, бросил взгляд в белую мглу и в темноту за ней: мир действительно перестал существовать. Ухмыльнулся и возвестил: – Там кто-то есть, внутри этого снега. И он приближается. Ольга хмыкнула: – Ну и пожалуйста. А мне нравится это место. И мне уже страшно. Ну-ка, давай, быстренько спасай меня. На следующий день он проработал почти до четырёх, до возвращения Ольги с горы, и перевыполнил все дневные нормы. – Соскучился тут без меня, писака? – Ольга ставила лыжи в скирум и казалась невероятно румяной. – Вот ещё! У меня же здесь Телефонист, прибыл верхом на этом снеге и заходил на кофе. С ним не заскучаешь. К ужину к ним пришли «здороваться» эти самые Ольгины друзья, притащили с собой горячих пирогов из местной пекарни и двоих детей, брата и сестру, впрочем, довольно воспитанных. Поев, они большую часть времени проиграли на втором этаже или во дворе, под снегом, который стал заканчиваться. Девочка приближалась к границе подросткового возраста, мальчик с неожиданным именем Лука только что перевалил её. Ужин вышел очень весёлым, но уже к девяти гости деликатно засобирались. Они вышли их провожать и выяснилось, что снегопад давно кончился; зато похолодало, и над ними раскинулось звёздное небо. Проводили гостей до их дома, ненадолго задержавшись на рюмочку, потом быстро вернулись в свою спальню, а потом стояли, закутавшись в пледы, на том же месте, что и вчера, и смотрели на звёздное небо над головой. – Совсем не хочу уезжать, – поделился он. Ольга перевела взгляд на двор, засыпанный последним снегом. Снег искрился, перечерченный косыми тенями от фонарей; склон напротив, поросший каштанами в снежных сейчас шапках, сиял той же белизной, резко обозначенной на фоне густоты чёрного неба. Им опять было хорошо вместе. – Вообще-то, это была моя реплика, – сказала Ольга. Утром всё залило ослепительное солнце. Он стоял один на той же самой террасе и восхищённо смотрел вниз. Ольга встала только через час: – Доброе утро, хренов жаворонок! – Доброе, – он ткнул рукою вниз. – Долина была широкой и открытой, и в ней было много солнца. – Ты слышишь, какая капель? – И слышу, и вижу. Невыносимая красота. Подняться, что ли, с тобой хотя бы на часик, посмотреть эти твои лыжные трассы. – Ну уж нет! – Ольга фыркнула. – Я завела себе бойфренда-инструктора, так что третий – лишний. – Тем более надо, – возразил он. – Должен же я знать, какие у тебя на самом деле вкусы. Почесал себе переносицу, предложил: – Могу покормить тебя завтраком. Скрамбл эггз с беконом и помидорами. Яичница, короче. И поймал себя на том, что его взгляд снова вернулся к следам на снегу. – Я еду на Розу, – объявила Ольга. – В такую погоду, как сейчас, с самого верха, если чуть пройти, даже видно море. Не будешь жалеть, что пропускаешь работу? – Буду, – он смотрел на отпечатки ног на снегу. Это были их вчерашние следы. И следы детей, что играли во дворе. Только… Он поморщился. Возможно, что всё это ерунда и детские шалости. Он это увидел, поглощённый красотой и спокойствием вокруг, всего минут десять назад. Чтобы попасть в дом, надо было подняться на несколько ступенек на террасу к входной двери. Большинство следов вели от ступенек к воротам, в которых располагалась калитка, выход со двора. Ходили туда-сюда. Это следы их и гостей. Ограда из кривых фактурных досок была высокой, в человеческий рост. Вот ещё следы на расчищенной площадке у гаража на цокольном этаже и чуть дальше, маленького размера – это следы детей, лепили снеговиков. Двух. Дальше всё белое, чистый двор. Не считая одного следа наискосок от входа в дом до самого низкого уровня ограды в дальнем левом углу. Точнее, наоборот: от угла ограды в дом, потому что следы вели только в одном направлении. – Странно, – пробормотал он. Накинул куртку, спустился во двор. Следы были чёткие, плотные, в пока ещё пушистом снегу, солнце не успело подтопить его. Настолько чёткие, что… Он хмыкнул. Рисунок протектора, внутри отпечаталась надпись Vibram, что естественно для горных ботинок – подошва Vibram. Ещё буквы – Dolomit, название фирмы, не то что такая уж редкость, но на каждом углу не продаются. Ему, например, ботинки «Доломит» подарила на 23 февраля Ольга, когда звала с собой в горы, но у него была депрессия и писательский затык. – У меня не бывает депрессий, – проворчал он. И поставил рядом со следом свою ногу, с силой надавив на неё. Осторожно поднял ногу. Следы оказались одинаковые. Даже размер ботинка. – Ну и что тут у нас? – он огляделся. Следы от самого низкого места в ограде (где, к примеру, обладая определённой ловкостью, можно перемахнуть через неё) пересекали по диагонали весь двор и вели в одном направлении – в дом. Кто-то, обладающий такой ловкостью, оставил их в свежем снегу, кто-то в ботинках того же размера и той же итальянской фирмы, что и у него. – Эй, что ты там делаешь, следопыт? – Ольга, накинув куртку, стояла на террасе и с недоумением смотрела на него. – Кто-то обещал мне завтрак. «Она сегодня какая-то особенно красивая», – мелькнуло у него в голове. – Ты не видишь ничего странного? – нахмурился он. – Тебе сверху лучше видно. – Я вижу очень странного человека, который играет в Зверобоя, Ната Бампо. – Кто это? – вскинулся он. – А-а-а, Фенимор Купер… И тебя ничего не удивляет? – Как такое может не удивлять?! Надеялась, что в это утро будут другие игры. – Смотри внимательно, куда ведут следы – от забора в дом. А обратно – не ведут. – И? – Кто-то забрался к нам через забор, видишь? – Тогда в доме кто-то есть, – улыбнулась она. – Но никого, кроме меня. – А в гараже? Мы ведь там не были. – Детектив с фотоаппаратом прячется в гараже? – искренне рассмеялась она. Он посмотрел на следы: слишком очевидно… Признал: – Да, чушь какая-то… Но кто же их оставил? – У нас вчера был полный дом гостей. – И кто-то полез через забор, а вышел со всеми через дверь? – Ну… – Ольга, гости пришли все вместе и ушли все вместе. Мы ходили провожать. Это ещё не всё: такое ощущение, что это следы от моих ботинок. – В смысле? – Или точно таких же. – Может, это не за мной приходили, а за тобой? За твоей драгоценной рукописью? – Можно сколько угодно надо мной смеяться и обзывать параноиком… – Иди ко мне, я тебя успокою. – Ну, Ольга, разве это не странно? – настаивал он.