— Скажите, мистер Тратчли, заправлялся ли мистер Тисдейл у вас вечером прошлого воскресенья? — Не знаю. Была не моя смена. Я звонарь в приходской церкви и пропускаю воскресную службу только во время отпуска в Скарборо. Так уже двадцать лет. В гараже тогда был Грэнвил. Он должен знать. Грэнвил!! Литтлджон не знал, что здесь есть еще кто-то, кроме мистера Тратчли и мальчика-подмастерья, который стоял с открытым ртом с тех пор, как он прибыл. Грэнвил Тратчли, как и его родитель, молча медитировал, лежа на спине под старым автомобилем, и, услышав свое имя, закричал из своего укрытия таким же пронзительным голосом, как и его отец. — Что, папа? — Иди сюда. Грэнвил перевернулся на живот и выполз на дневной свет. Перед суперинтендантом предстал высокий тощий юноша с большим носом, прядью волос, свисающей на глаз и большими торчащими зубами. Должно быть, он пошел в мать. — Что? — Джентльмен хочет узнать, заправлялся ли у нас Джимми Тисдейл в ночь, когда его убили. — Зачем? Литтлджон объяснил и показал удостоверение. — Ааа. Вы человек из Скотланд-Ярда. Я читал про вас утром в газете. Хорошенькое вам попалось дельце. Что вы спрашивали? Заправлялся ли Джимми в воскресенье вечером? Да. Восемь галлонов бензина и немного масла. — В котором часу? — В котором часу? Ровно в семь. Как раз пробили часы на церкви. — С ним кто-то был? — С ним кто-то был? Да. Его жена. Он его все спрашивала «зачем». Я могу вам сказать. Я говорю, она все спрашивала его «зачем». Это постоянное повторение вопросов со временем начинало действовать на нервы, особенно учитывая пронзительный голос Грэнвила. Выглядело все так, словно Литтлджон задавал вопросы недостаточно громко, а младший Тратчли вынужден был их повторять как усилитель. — Что вы имеете в виду под «зачем»? — Что я имею в виду? Я имею в виду, что она ужасно придиралась к нему. — Почему? — Почему? Как я могу знать, почему. Они начали ссориться раньше, чем доехали сюда. Мистер Тратчли-старший счел нужным вмешаться и упрекнуть Грэнвила, чья резкость вызвала его недовольство. — Грэнвил, разговаривай с суперинтендантом гражданским языком. Никогда не знаешь, когда тебе самому потребуется помощь полиции. Он повернулся к Литтлджону, чтобы извиниться и объяснить отсутствие хороших манер у своего отпрыска. — Он мальчишкой упал с лестницы на голову. С тех пор стал немножко трудным. Это было сказано вполголоса и прекрасно слышно всей толпе, привлеченной шумом в гараж. Грэнвил продемонстрировал раскаяние и объяснил причину. — Не могу терпеть миссис Тисдейл. Ставлю на то, что она убила его. Я говорю. — Они ссорились, когда приехали сюда? — Ага. — Грэнвил, а ты слышал кто что говорил? — Я не мог разобрать и половины сказанного: она плакала, рыдала и была в истерике. — А что ты слышал? Литтлджон ожидал услышать эхо снова, но … — Что она всегда была ему хорошей женой. Это неправда, ведь я знаю, как и все остальные, как она к нему относилась. — Что-нибудь еще? — Она все время рыдала и говорила что-то ужасное. Двигатель в машине Джимми ревет так, что вы своих мыслей не слышите. А когда Джимми его заглушил, чтобы залить бензин, я слышал, как он велел ей заткнуться. А она сказала, что не замолчит, и они начали ссориться по этому поводу. Потом он завел машину, и я больше ничего не слышал. Она сказала, что никогда, никогда с этим не согласится. С чем именно не согласится, я не понял. Старший мистер Тратчли поднял грязную руку перед лицом сына, показывая, что тому тоже самое время замолчать. — В каком направлении они уехали? — По воскресеньям они всегда ездили к старому Скотт-Харрису. Думаю, и в этот раз поехали туда же. — Что ж. Спасибо за помощь. — Не стоит. Грэнвил вернулся к работе и исчез под машиной. Отец последовал его примеру с большим достоинством, а мальчик с открытым ртом исчез в темноте гаража. Суперинтендант остался наедине со старыми машинами. X Пустая комната В дневном свете дом Скотт-Харриса выглядел еще более грозно. Окружающие деревья, казавшиеся лишь тенями, когда Литтлджон в последний раз видел их ночью, теперь превратились в старые заброшенные тополя с черными стволами и узловатыми ветвями без листьев. Земля под ними была черной и мокрой, покрытой перегноем из опавших листьев, и из нее грозно торчали грибы. Гравийная подъездная дорожка поросла высокой травой, а окружавшие ее железные перила были ржавыми и облупившимися. В ремонте нуждался и сам кирпичный дом. Деревянные конструкции выглядели так, словно с них содрали краску. Придомовые постройки, сделанные из старых бревен, гнили. Железные решетки, через которые когда-то в обширные подвалы проникал свет, были завалены мусором и проржавели. Литтлджон позвонил в дверь. На косяке засветилась знакомая надпись «Вход». Через темный, пропахший плесенью холл, мимо старой ветхой бамбуковой вешалки для шляп, а потом стеклянная дверь в гостиную. — Входите. Скотт-Харрис сидел в кресле перед камином, нога покоилась на табуретке. Он выглядел возбужденным и, похоже, уже прилично выпил, хотя время едва перевалило за полдень. Казалось, он с облегчением увидел Литтлджона, но не поздоровался, а сразу начал приказывать. — Рад видеть вас. Как раз вовремя. Эта скотина Райдер отсутствует все утро, и ведро для угля опустело. Не могу сам его набрать. Давление. Будьте хорошим парнем, наполните его. Сарай прямо напротив задней двери. Прямо через кухню и вы на месте. Литтлджон взял ведро и вышел. Кухня была большой, старомодной и грязной. В раковине громоздились немытые тарелки. Везде были разбросаны кастрюли, сковороды, пустые коробки и банки. Над всем этим висела вонь несвежей еды и гнилых фруктов. Задний двор был грязным и заброшенным. Ведра, мусорные баки, следы угля. Дальше — заброшенный и заваленный мусором огород, старый теннисный корт, заросший травой. В центре лужайки — прокопченная статуя безголовой богини. Литтлджон победил дверь сарая: одна из ее петель была сломана, и наполнил ведро из кучи угля, сваленной на земляной пол. Из кучи старых деревянных ящиков выскочила крыса. Вся обстановка была неописуемо грязной и угнетающей. Литтлджону стало интересно, на что похожи остальные комнаты в доме. Когда он вернулся назад с углем, Скотт-Харрис даже не поблагодарил суперинтенданта. — Подбросьте в камин, пока все не погасло. Литтлджон выгреб пепел и положил в камин уголь. — Эта свинья убрала посуду после завтрака, и больше я его не видел. В последнее время он ведет себя чертовски странно. Суперинтендант вытер руки, сел на стул и начал набивать трубку. — Прежде, чем вы усядетесь, сходите в комнату Райдера. Первая дверь на втором этаже. Сам не могу. Сердце болит. Сначала давление, теперь вот сердце. Как долго он спал на диване, если не мог подняться по ступеням? Литтлджон снова повиновался. Старик всегда вел себя так в отсутствие Райдера. К тому же это давало возможность осмотреть еще одну часть дома. Лестница была покрыта потертым ковром, удерживаемым потускневшими латунными прутьями. Дверь в комнату Райдера была закрыта. Внутри стояли простая железная кровать, дешевый платяной шкаф и туалетный столик. Кровать была не заправлена, и постельное белье валялось повсюду. Литтлджону было непонятно, что Райдер нашел в такой работе. Неприятный старик, спартанские условия проживания. Должно быть, он планировал извлечь из этого какую-то выгоду. Мириться с подобными условиями было явно не для человека такого типа. Суперинтендант открыл платяной шкаф. В нем лежали только старые газеты, и висела пустая вешалка. Ящики туалетного столика тоже были пусты. На крючке за дверью висело грязное полотенце. Литтлджон пощупал его: оно было сухое. Суперинтендант закурил трубку и стал осматривать комнату. Кроме сигаретных окурков и обгорелых спичек в старой жестянке, служившей пепельницей, и календаря на стене, от предыдущего жильца не осталось и следа. Он перевернул постельные принадлежности. Похоже, в кровати не спали, а беспорядок был заботливо и специально создан. Все следы беспокойного жильца исчезли. В потрепанной соломенной корзине для мусора ничего не было. Перед пустым камином стоял небольшой электрический обогреватель. Окно было закрыто, в комнате было душно и пыльно. Между двумя оконными створками был вставлен лист бумаги. Литтлджон достал и развернул его. Это был счет с пометкой «Оплачено», помеченный вчерашней датой. Джеймс Биддер. Портной. Площадь. Бэзильден.