— Да. Это то, что мы знаем. Припарковался на неправильной стороне и долго пререкался с констеблем по этому поводу. Впрочем, его не оштрафовали. Некоторые из его старых друзей — все еще судьи, и было бы неловко тащить его в суд. Он быстро уехал с полудюжиной бутылок. Констебль сказал, что майор плохо выглядел и вообще с трудом держался. В «Лебеде» Литтлджон и Кромвель обедали в маленькой комнате. Обеденный зал был полностью занят поминавшими Тисдейла. Миссис Тисдейл отсутствовала по причине недавнего обморока, а остальные наслаждались едой и, судя по шуму, напитками. Когда двое детективов шли к двери, они увидели, как один из престарелых родственников компенсировал свою недавнюю грусть шлепком по заднице пышногрудой официантки. XIII Свидетель Когда Литтлджон прибыл в участок, Гарри Вуд в своей рабочей одежде находился уже там. Выглядел он не лучшим образом, да и настроение у него было соответствующее. — Было бы лучше, если бы вы проводили допросы не в то время, когда я на работе. Приходит бобби и говорит, что я нужен в участке. Как это по-вашему выглядит? Ничего не объяснили. Неужели это не могло подождать? — Вас бы вообще не побеспокоили, мистер Вуд, если бы прошлым вечером вы были более откровенны. Где вы были в прошлое воскресенье вечером? Маленькие темные глазки Вуда забегали еще больше, чем обычно. Литтлджон представил Вуда в роли горбуна в «Паяцах»: сначала поет пролог, а потом затевает двойное убийство. — Ну это несложно. К Гарри Вуду вернулась его обычная самоуверенность, и он приветливо заулыбался. — Я пел на концерте Британского легиона. Если вам нужно алиби, кто-угодно подтвердит. — Куда вы заходили по дороге в Легион? — Думаю, вы не подозреваете меня в убийстве Джима Тисдейла? Я был в Бэзильдене весь вечер воскресенья, и половина города подтвердит это. — Где вы были между семью и семью тридцатью? — Дома. Готовился к выступлению в Легионе. — Нет, не были. До семи тридцати вы были в доме Скотт-Харриса. Что вы там делали? — Не имею представления, о чем вы говорите. Тот, кто вам это сказал, — лжец. — Тогда я вам скажу, мистер Вуд. Некоторое время назад вы столкнулись с Джеймсом Тисдейлом на ярмарке. Вы это подтвердили. — Да. Я был с вами честен и вот что получил взамен. Вы пытаетесь впутать меня в убийство. — Вы рассказали об этом Райдеру, а тот, в свою очередь, рассказал майору Скотт-Харрису. Старик всегда бы воспользовался любым поводом, чтобы унизить Тисдейла. А тут у него появился повод для большого скандала. Он стыдился своего зятя с самого начала и воспользовался бы любым шансом отомстить. Он бы не удовлетворился простым обвинением, а хотел столкнуть Тисдейла с тем, кто видел его на ярмарке с хуп-ла павильоном и женщиной. Он договорился с Райдером, что вы придете в то время, когда Тисдейл с женой наносят свой обычный воскресный визит. Гарри Вуд оглянулся вокруг, словно в поисках свидетеля, способного опровергнуть слова Литтлджона, но натолкнулся только на холодные взгляды инспектора и сержанта. — Откуда вы взяли эту сказку? Неужели Скотт-Харрис рассказал? — Если вы хотите встретиться с тем, кто вас видел, могу устроить. Но вам же будет хуже. Полагаю, что во время или сразу после этой встречи Джеймс Тисдейл погиб. Если вы, мистер Вуд, не хотите быть втянутым в дело об убийстве, вам лучше побыстрее начать сотрудничать. Гарри Вуд облизал губы. Он не брился день, начал потеть от страха и всем своим видом напоминал бандита. — Я был там только несколько минут. Райдер просил меня прийти и подтвердить то, что он рассказал мистеру Скотт-Харрису. Майор думал, что Райдер все выдумал и что если Джимми Тисдейл увидит меня, это будет самым большим сюрпризом в его жизни. Так и вышло, черт возьми. — Расскажите точно, что случилось. Теперь Вуд выглядел спокойнее. Он порылся в кармане и вытащил потрепанную пачку сигарет. — Здесь не курят, — сказал Наизбитт. — Побойтесь Бога. Я помогаю полиции… — Продолжайте. — Да. Чем раньше я отсюда уйду, тем лучше. Как вы сказали, супер, Райдер попросил меня прийти. Тисдейл с женой уже были там. — Что они делали? — Миссис Т сидела в кресле у камина. Джимми стоял, словно ему не предложили места. Между ними явно прозвучали какие-то «высокие слова», потому что, когда я вошел, Джимми был раздраженным и покрасневшим. Миссис Т хныкала. Майор со мной даже не поздоровался, а только сказал «Вот человек, который тебя видел. Отрицать бесполезно». Тогда я понял, почему они устроили скандал. — А потом? — Признаться, я был слегка удивлен. Мне показалось, Тисдейл даже не пытался все отрицать. Он не удивился, увидев меня. Небольшой план старого Скотт-Харриса провалился. Как я понял, Джимми пытался узнать, как Скотт-Харрис прознал о его двойной жизни. Когда я пришел, ему стало ясно, что это связано с Ловестофтом. — И вы ушли. — Старик налил мне выпить. — А остальное… — Что вы имеете в виду? — Мистер Вуд, не пытайтесь мне рассказать, что вы ввязались во все это ради бесплатной выпивки. Ну например, вы же получаете оплату за свое пение. — Вы полагаете, я занялся шантажом? — Именно. Райдер был мелким мерзавцем. Мне кажется, он с трудом дождался возвращения Тисдейла в Бэзильден на следующие выходные. Он полагал, что Тисдейл заплатит за сохранение в тайне его двойной жизни. А все оказалось ровно наоборот. Тисдейла это совсем не беспокоило, и он посоветовал Райдеру вытащить все это на публику, чтобы жена с ним развелась. Мелкий садист Райдер отомстил: рассказал все Скотт-Харрису и добавил, что готов привести человека, готового подтвердить, что Тисдейл ведет двойную жизнь. Майору идея весьма понравилась, и так вы оказались в доме. — Ну и? Я это и так вам рассказал. Что не так? Казалось, Литтлджон не слышал слов Вуда. — Если вы каким-либо образом были замешаны в шантаже, мистер Вуд, лучше скажите прямо сейчас. Я намерен докопаться до каждой детали этого дела. Если позже выяснится, что вы занимались шантажом, уверяю, вы будете обвинены в этом преступлении, а это уже тюрьма, а не штраф. Итак, что вы хотите сказать? Вуд снова вспотел. Капли пота стекали по его лицу и терялись в темной бороде. — Говорю вам, я шантажом не занимался. Больше мне нечего сказать. Тисдейл мертв, а Райдер исчез. У вас есть только мое свидетельство. Если вы мне не верите, можете, черт, возьми, обвинить меня в шантаже. Судя по его внешности, Вуд хотел чего-угодно, но только не этого. Судя по словам Наизбитта, Гарри Вуд был напуган до смерти. — Райдер говорил вам, что шантажировал Тисдейла? Перерыв для Гарри Вуда. Фокус вопросов сместился на другое. — Если подумать, он предположил, что Тисдейл предпочтет держать все в секрете. — Если это не шантаж, то что? — В тот момент, я это так не рассматривал. — Что происходило, когда вы покинули дом Скотт-Харриса? — Ну моя встреча с Тисдейлом полностью провалилась. Я стоял с глупым видом, пока Тисдейл демонстрировал Скотт-Харрису и Райдеру длину своего языка. Я всегда полагал Джимми робким парнем, запуганным стариком. Но в тот раз все было по-другому. Он буквально рвал старого Скотт-Харриса на куски. — Что вы имеете в виду? — Назвал его чертовым старым хулиганом. Использовал именно эти слова. Сказал, что с него достаточно и майора, и его чепухи, и больше он это терпеть не будет. Со стариком чуть не случился приступ. Потом Тисдейл повернулся к жене и сказал, что ему жаль. Похоже, его огорчило, что он должен сказать ей правду. Больше я ничего не слышал. Старый Скотт-Харрис повернулся ко мне и сказал «А ты чего здесь торчишь. Это семейное дело. Ты и так создал достаточно неприятностей. Убирайся.». Что-то вроде этого. Я был так удивлен, что не нашелся с ответом и просто ушел. Восхитительная наглость: выставить меня из дома, куда я пришел по его просьбе. — Тисдейл вам вообще ничего не сказал? — Я думаю, как раз собирался, когда Скотт-Харрис открыл дверь и выставил меня. Он даже начал говорить «Что касается тебя…». Если бы он оскорбил меня, я дал бы ему по морде. Я не хотел ссориться со стариком: он в два раза старше и вполне мог получить инсульт, но терпеть оскорбления от Джимми Тисдейла… — Он собирался сказать вам что-то по поводу шантажа? — Говорю же вам, я понятия не имею о шантаже. Это Райдер. — Ну что ж. Рад, что мы это выяснили. На сегодня все. Думаю, мистер Вуд, мы еще увидимся. — Надеюсь, что нет. С меня достаточно. Гарри Вуд надел шляпу и максимально быстро покинул участок. Когда он шел через площадь, прохожие недоумевали, куда это он так спешит. Литтлджон закурил трубку и начал медленно ходить по комнате, погруженный в мысли. Затем он взглянул в выходившее на площадь окно. Сотрудники возвращались на заводы и в офисы, и рынок был уже почти пуст. Продавец сыра и цыплят продал все и теперь складывал свой прилавок. Продавцы фруктов меняли цены: писали их мелом на коричневой бумаге и втыкали между своим товаром. Торговец шторами проводил аукцион на свой товар. Он уже крепко выпил и время от времени отдавал отрезы ткани бесплатно. Поминки в «Лебеде» закончились, и народ потихоньку расходился. Многочисленные рукопожатия и поцелуи. Большинство родственников исчезло: отправились на автобусную станцию или вокзал. Двое стариков уехали на такси. В результате остались только близкие родственники покойного, не знавшие, что делать дальше. Сэм Геддес, торговец зерном, и его жена смотрели на все презрительно и казались находящимися не на своем месте. Оба почти не пили и были возмущены происходящим в главном пабе города. С ними были Хлоя и ее муж Корнфорд, а также Бертрам — брат Джеймса Тисдейла. У жены Бертрама во время похорон начался приступ мигрени, и она отправилась домой в зашторенную комнату к компрессам из разбавленного уксуса.