– А Чуви сегодня томится в одиночестве? – любезно поинтересовался Ивар. Вот наверняка с дальним прицелом, зная этого теневика. – Пришлось. У нас же праздник! – понятливо улыбнулся генерал. – Чуви моя… – леди Каршин запнулась, – мой питомец. Она не любит женщин, поэтому на бал ее брать совершенно непозволительно. – Да-да, мы уже стали свидетелями ее нелюбви, – ровно произнес Ивар и хмуро взглянул на Анжеику. А я с недоумением поняла, что наша леди-зараза специально морочила ему голову, делая вид, что соблазняет генерала. Теперь понятно изумление главы корпуса от выходок Анжеики. – Дорогая, хочу, чтобы ты внимательнее пригляделась к этому курсанту, – попросил генерал супругу, неожиданно шагнул к нам и положил ладонь на плечо Ивару. – Лерр Тиррит далеко пойдет. Скажу больше, я считаю, что у него есть шанс в перспективе занять мой пост. Кто-то же должен дать мне возможность уйти на покой. – Благодарю за добрые слова, ваше превосходительство! – Ивар удивил нас румянцем смущения на щеках, а меня – еще и соответствующими эмоциями. Мы глянули на Анжеику, ведь ее напарнику, можно сказать, прилюдно пообещали в будущем передать корону. Наша королевишна изображала ледяную статую, но я чувствовала, что творилось за бесстрастным выражением ее лица, – она злилась. На кого, интересно? Может, на себя, любимую, за ошибочные решения? За нами уже скапливались другие группы и пары, и генеральская чета легкой рукой отпустила нас веселиться. Огромный нарядный зал сиял и искрился сотнями светильников, свет которых отражался в зеркалах и хрустале на столах, гудел голосами и смехом многочисленных присутствующих. Играл оркестр и некоторые уже танцевали. Мои друзья быстро разошлись кто куда. Анжеику закружил в вальсе какой-то «аристократ», Ивар пошел к столам за напитками, а я осталась в одиночестве, потому что Грея еще не было. Настроение стремительно падало, ведь весь мой сегодняшний наряд посвящался лишь одному мужчине. А он не пришел. – Позвольте вас пригласить? – прозвучал сверху хрипловатый баритон обаятельного пирата. Не курсанта, а защитника постарше, более матерого. – Простите, лерр, я нечаянно ногу подвернула и пока не танцую, – пролепетала я. Отговорка про больную ногу шла в ход еще не раз. Мне пришлось повторять ее с обидной регулярностью. Уже собралась спрятаться за колонной, когда двери в очередной раз распахнулись и в зал стремительно, даже спешно вошел Грей. В парадной форме защитников, черной, строгой, подчеркнувшей его мужественность и силу. Черные волосы Грей собрал в низкий хвост. На лице узкая маска – единственная дань маскараду. Он не стал скрывать крылья и не пытался никого обмануть своим образом. За несколько мгновений Грей осмотрел зал, скользнул взглядом мимо меня, но сразу же вернулся и прилип ко мне. Показалось, он сильно удивился. С моего места невозможно было расслышать его чувства, а жаль. Мое сердце стукнулось о ребра, снова и снова, потом забарабанило уже где-то в ушах, грозя оглушить. Пришел… Грей здесь! Крылатый защитник уже направился в мою сторону этаким тараном, раздвигая толпу своей нетерпеливой энергетикой, когда на его пути появилась красивая незнакомка в белом воздушном платье. У меня внутри словно что-то оборвалось, ухнуло вниз, когда ее узкие ладошки легли на широкую грудь Грея и вся она приникла к нему, причиняя мне невыносимую боль. Я не могла отвести от них взгляд. За музыкой и шумом их разговор было не услышать, но Грей смотрел на меня, ни на миг не отрываясь. Наконец он что-то коротко сказал девушке, кивнул и, вежливо отстранившись от нее, пошел ко мне. Остановился напротив, высокий, подавляющий. Скрыть его силу и сумасшедшую энергетику не способен даже аристократический парадный мундир. Грей окинул меня горящим восхищенным взглядом и спросил: – Могу я пригласить вас на танец? – Д-да, конечно, да, – пролепетала я. – А нога вам не помешает? – улыбнулся он. – Какая нога? – опешила я. – Та, которая, по многочисленным разговорам других мужчин, стала причиной отказа всем предыдущим, желавшим с вами потанцевать… – Ах это… Как ни странно, она перестала болеть. Вот только что, – смутилась я, кладя чуть дрожавшие от волнения пальцы в его протянутую мне ладонь, широкую и надежную. – Замечательно! Мне очень приятно исцелять ваши недуги одним своим появлением. – Да вы просто маг и волшебник! – подыграла я. – Не хотите узнать имя столь полезного для вас незнакомца? – Грей сжал мою руку чуть крепче, словно в капкан попала, а его голос стал настойчиво-вкрадчивым. Я усмехнулась, расслабляясь в его объятиях: – Ну что вы, тайны так интригуют. – Даже так? Прекрасная незнакомка, вы становитесь все более загадочной и желанной! – усмехнулся Грей. – А вы, прекрасный незнакомец, много говорите попусту. Может, наконец, отведете меня в центр зала и покажете всем остальным, как нужно танцевать с прекрасной, только что исцеленной дамой? Грей рассмеялся, прижав меня крепче. – Хорошо, позвольте исправиться, – выдал он с коварной улыбкой и закружил меня в вальсе. Один… второй… третий… эти танцы ни в какое сравнение не шли с теми, что случались в моей жизни в академии. Я не чувствовала ног, не видела окружающих, я жила лишь ощущениями. Наслаждалась его надежными и нежными объятиями, плавными движениями, легким ароматом духов, смешанным с его мужским запахом, горячими руками на моем теле и моими на его. Было так естественно и уже почти жизненно необходимо касаться сильных рук, плеч, тонуть в черных глазах Грея. Плыть по волнам его нежности, восхищения и чего-то такого томительного, голодного, словно кто-то острием вел вдоль позвоночника, царапая, но не причиняя боли, а заставляя все чувства обнажиться и предвкушать… Вороша угольки внизу живота, разжигая там костер. Завершился очередной танец, мы замерли в центре зала не в силах отстраниться. – Хочешь чего-нибудь выпить? Воды? Сока? – Скорее подышать свежим воздухом, стало жарковато, – смущенно призналась я. Странно, но после «жарковато» глаза Грея вспыхнули чернотой, по губам скользнула довольная улыбка. Словно все так, как должно быть. Нет, даже лучше, чем должно. – Пойдем, – кивнул он и, перехватив мой локоть, мягко увлек за собой к ближайшим дверям на террасу. И как тогда: прохладный свежий воздух охватил мое разгоряченное танцами и эмоциями тело, а рядом он, мое крылатое наваждение. Только в этот раз Грей не дал мне свой мундир, а окутал нас магическим куполом, защищающим от ветра и холода. Мы посмотрели в глаза друг другу и потянулись навстречу, стали вплотную; казалось, я тонула в водовороте чувств. И вдруг вспомнила, как он почти моментально узнал меня среди толпы, хотя даже друзья не сразу опознали. Как думала, что Грей флиртует с незнакомкой, забыл о своем предложении стать парой и увлекся другой… – Ника, чего ты вдруг испугалась и расстроилась? – нахмурившись, спросил Грей, и я ощутила его беспокойство. – Удивилась, вспомнив, как быстро ты меня узнал. Или все же сомнения были? – недоверчиво спросила я. – Никаких сомнений! – Грей покачал головой. – Я узнал тебя с первого взгляда. Тебя нельзя ни с кем перепутать. – Почему?.. – Еще не поняла? Ты уже родная. Моя… – Похоже, Грей догадался о моих подозрениях и ласково, снисходительно смотрел на меня. – Я два года изо дня в день наблюдал за тобой, узнавал твои привычки, предпочтения, до мельчайших подробностей запомнил твою походку, движения, особый наклон головы, когда ты погружаешься в свои мысли, что-то для себя решая. Твою энергетику, эмоции. И даже если кто-то сильно постарается, не сможет меня обмануть. В ответ на мое удивление, он усмехнулся и легонько щелкнул меня по кончику носа. – Я не хотела обманывать или проверять тебя, – объяснила, чувствуя, как внутри бушует целый ворох разных эмоций: от недоумения до восторга. – Мне хотелось удивить тебя сегодня. Показать, что я могу быть еще и такой… Ну и, возможно, немного пошалить, если ты не сразу найдешь меня среди толпы. Но теперь, после твоих слов… Грей, у меня есть вопросы, на которые я хочу получить ответы. – Спрашивай, – он в недоумении вскинул темные брови. – Зачем два года следить за кадеткой, которая тебе сразу понравилась? Зачем непонятно чего ждать, вводить в заблуждение и… ничего не предпринимать. Ведь ты знал, что я испытываю к тебе. Знал, но молчал и ничего не делал, словно… сомневался, действительно ли я нужна, – с горечью высказалась я и отстранилась, приготовившись услышать нелестную правду. – Ника, по-моему, ты неверно истолковала мое поведение и мотивы, – посерьезнел Грей, и я ощутила его напряжение. – Думал, не сдам экзамен? – буквально вытолкнула из себя самый острый вопрос, который мучил меня весь последний месяц. Какое-то время Грей хмуро сверлил меня потемневшими глазами, затем дернул уголком губ и с досадой сообщил: – У Корпуса Защитников много секретов, скрытых от всех. Но один из них я могу тебе приоткрыть. За время существования академии опытные наставники научились достаточно легко определять тех, кто с большой вероятностью сдаст экзамен, а кто нет. – Да-а-а? – ошеломленно прошептала я. – Ты все верно услышала, – кивнул он. – Мы сразу выделяем тех, кто борется, невзирая на слабый дар и страх. Падает, все равно встает и идет вперед, преодолевая боль, отторжение и неверие других, отсутствие сил и изматывающие занятия. Такие не сдаются под натиском волны прорывов. Она не в силах их сломать, потому что дух слишком силен вкупе с разумом. К примеру, ваша Ола – робкий перепуганный птенчик – смогла сдать экзамен, а многие сильнейшие маги сломанными куклами лежали на земле, невзирая на смерть вокруг. – Как Эран? – тихо спросила, уже понимая, куда клонит Грей. – К сожалению, именно в нем я ошибся. Был уверен, что Эран справится с волной. Поэтому всех найденных одаренных одинаково учат и проверяют на экзамене у прорех. Потому что всегда остается маленький процент на ошибку, и кто-то, на кого меньше всего думаешь, способен сильно удивить. – То есть ты… – Еще там, в Кинсборо, я был уверен, что ты справишься со всеми трудностями и экзаменами. Как и твои друзья. – Но шанс ошибиться в ком-то все же имеется… Ты сам это сказал. – Сказал, – мрачно кивнул Грей. – Но в твоем случае, даже если бы ты не сдала экзамен, я бы не отступил. Не смог бы отступить. И если бы ты захотела… согласилась ответить на мои чувства взаимностью, при любом раскладе перевел бы в Корпус Защитников. Крайне редко такое разрешается – в исключительных случаях, когда маги слишком… любят и разрыв может повлиять на всю их дальнейшую жизнь. – Ты бы пошел на это ради меня? Забрал сюда, даже в случае провала? – пораженно спросила я. Хотя, если честно, подразумевала совсем другой вопрос: неужели Грей и правда меня любит?! – Без колебаний! – с мрачной решительной полуулыбкой ответил он. Будто уже сказал больше, чем рассчитывал, вот так сразу. – Тогда я тем более не понимаю, почему ты молчал целых два года? – всхлипнула я. Как можно было столько меня мучить?! Я тут страдала от любви, а он… – Ника, мне тридцать один год. Я взрослый состоявшийся мужчина, в жизни которого было слишком много всего, хорошего и плохого. Ты же… Он сделал красноречивую паузу, во время которой я успела додумать все, что осталось невысказанным. Да, тогда, в момент поступления в академию, мне было восемнадцать. И, если здраво, отбросив эмоции, подумать, я действительно была домашним наивным ребенком, которому предстояло прийти в себя и найти свое место… – Я дал тебе возможность подрасти, – озвучил мои мысли Грей, – отступился ненадолго, чтобы ты приобрела немного жизненного опыта, разобралась что к чему. В учебе, в дружбе, в отношениях с парнями… С парнями?! – А если бы я по-настоящему влюбилась в Эрана? – разозлилась я на этого умника. – Да о нем мечтала половина плетельщиц академии!