Кроме того, был еще один невероятный день, запомнившийся надолго. За два с половиной месяца мы были в трех местах, где сохранились эманации прошлых разрывов, – выжженных и безжизненных. С виду, потому что лерр Лерио оказался прав в том, что не все так просто, как кажется на первый взгляд. Примерно через месяц мы вышли к лесу с необычайно яркой, густой растительностью – настоящим джунглям. Только не с картинки в учебнике по географии Аарона, которая, конечно же, не могла передать все буйство красок и звуков, подсвеченное солнечным светом, окутавшее нас плотным покрывалом. Никакого сравнения с лесом моей родины, гораздо более редким, тихим и спокойным. А здесь просто невообразимое обилие кустов, травы, цветов, деревьев – все гигантских размеров, зеленое-презеленое, пронзительно-красное, насыщенно-желтое, да всех цветов радуги… – Почти сто лет назад здесь был пустырь наподобие Вилай ду сону, – сказал лерр Лерио, когда мы немного пришли в себя от первого впечатления. – Как видите, жизнь всегда находит лазейки и возвращается с новыми силами. Те эманации, что мы ощущали на пустырях, действуют на нашу землю очень странным образом: сначала сжигают все дотла, а затем помогают возродить. Этот лес называется Луга перфейро. – Здесь не опасно? – Неонила показала на длинный зеленый жгут, свисающий с одного из деревьев-гигантов с красной корой. – Каждый год мы инспектируем это место, – ответил Лерио. – Пока смертельных случаев не было. Но животные здесь обнаглевшие. Особенно белкозайцы. Они очень коварны. – Нападают? – испугалась Рина. – Почти, – кивнул Лерио. – Выходят на тропинки, встают на задние лапы и выпрашивают у людей еду, глядя огромными глазами бедной сиротки. Мы облегченно рассмеялись. И вскоре, шагая по прорубленной людьми тропе, действительно встретили тех самых смешных зверушек. Даже покормили их, ведь невозможно отказать рыжему ушастому чуду, протягивающему к тебе лапы с мольбой и надеждой. Тот день запомнился мне таким же ярким и веселым, как Луга перфейро, как улыбка лерра Лерио, атакованного белкозайцами со всех сторон. Эти хитрюги сразу пронюхали, у кого мешок с сушеными фруктами. Однако и этот поход-практика-приключение и много чего еще закончилось. В один из солнечных дней последнего весеннего месяца мы, загорелые, слегка одичавшие, жилистые, в изрядно потрепанной форме подъехали на телегах к зданию нашей академии. Не изменившемуся, но совершенно другому. Теперь, глядя на старые крепкие стены оплота защитников, я видела в них защиту и грустила от того, что не пройдет и года, как нас окончательно отправят в неизвестность: сражаться с монстрами, выживать, защищать тех, кто слабее. Последний месяц практики я старалась изо всех сил не поддаваться страху неизвестности, однако, оказавшись в своей комнате, такой родной и надежной, снова плакала в подушку и опять обещала себе бороться не только со страхом, но и слабостями – неправильной любовью к куратору. Тогда-то мне и пришла в голову шальная мысль провернуть два дела вместе. Я попросила помощи у периодически появлявшейся в академии Регины: – Из-за страха впасть в ступор, я не могу двигаться дальше. Боюсь стать обузой в настоящем бою. – Понимаю, – кивнула лерра Ярс и улыбнулась: – Ты молодец, что обратилась ко мне. Я разработаю для тебя отдельную методику. Придется заниматься дополнительно. Готова? – Да. Если есть надежда, что это поможет. – Верь мне, – она подмигнула. – Мы справимся с твоей проблемой. Так я получила личного куратора и окончательно решила выкинуть из головы ее мужчину. Теперь основной моей целью стала победа над собой, а романтические глупости усилием воли отодвинула на задний план… Глава 13 – Это новые синяки у тебя на руке? Или с прошлого раза? – озабоченно спросила меня Рина за завтраком. – Понятия не имею, – отмахнулась я, усаживаясь за стол и глазами уже поедая завтрак. На рассвете мы разошлись по своим тренировкам: Рину, Олу и еще нескольких ребят тренировал Ивар, а меня третий месяц – Регина. Форму на лето нам выдали новую – более открытую и легкую. Так что теперь всем были видны красные руки Рины и мои – в синяках. – Выглядишь ужасно, – сделал мне «комплимент» Ивар, заняв место напротив. – Главное, и ее, и меня все устраивает, – ответил ему Эран, поставив поднос рядом с моим. Присел и кивнул остальным. Я одарила напарника вымученной улыбкой. Эран… Он игнорировал наши договоренности. Уже несколько раз после памятного поцелуя в поле предлагала ему подыскать себе новую девушку, не только боевую пару, но и для личных отношений. Без толку. Эран словами и делами настаивал на продолжении нашего дружеского партнерства. Пока. «В дальнейшем, после снятия печати, отношения непременно станут глубже и интимней», – очень уверенно заявлял он. Настолько убежденно, что иногда даже я допускала мысль, будто это возможно. Правда, пока не встречала где-нибудь в академии лерра Лерио. Или не слышала его голос. Да что там – хватало даже случайного упоминания о нем в чужом разговоре… В общем, в борьбе с нездоровым влечением к крылатому куратору я не преуспела. Отчего было ужасно неловко и стыдно перед Региной, ставшей мне за последние месяцы пусть не близким, но важным и дорогим человеком. Наставником. Выяснив, что мне важно уметь защищать себя и того, кто дорог, она, с учетом моих сложных «взаимоотношений» с боевым искусством, помимо мастерства плетельщицы, учила и специфическим боевым приемам. Хотя боевая подготовка входила в общую программу обучения всех кадетов, мне нужен был дополнительный курс, рассчитанный на невысоких и физически слабых девушек. Наши тренировки стали отдушиной, спасением и в то же время мукой. Потому что в соседних залах регулярно занимались кадеты, вышедшие в рейтинг лучших по итогам прошедшего года. Среди них был Эран. Он набрал много баллов; шел к цели и достиг ее. Теперь его тренировал Грей Лерио. Иногда мы сталкивались с лерром Лерио в узком коридоре, ведущем в душевые. И я неизменно изображала на лице «мне ни до кого нет дела», а он улыбался и желал хорошего дня. Впрочем, на тоску по несбыточной любви времени не оставалось. Никаких летних каникул и поблажек – по возвращении с практики кураторы взялись за нас с удвоенной силой. Теории давали все меньше, зато поединков в сотах полигона тьмы стало гораздо больше. Тело постоянно ныло от нагрузок, голова была забита формулами плетений и боевых заклинаний. Все чаще казалось, что до конца года я просто не дотяну. Пытка закончилась к концу лета. Как раз в то утро, когда мы с друзьями завтракали. Тарелки еще не опустели, столовая гудела от множества голосов – все было, как всегда. Пока в столовую не вошел ректор в сопровождении трех кураторов. Лерр Морен Цвик откашлялся и призвал магию для усиления голоса. Хотя в моментально наступившей уважительной, но напряженной тишине можно было говорить шепотом – услышал бы каждый. – Добрый день, кадеты! – в своей обычной радушной манере приветствовал нас ректор. – Сегодня я здесь не просто так. И вы уже догадались, о чем я хочу объявить. Так и было. Мы догадались. Ректор пришел сообщить об отбытии второкурсников. Весь август они мелькали в академии, сдавая разные зачеты и экзамены. Дальше им предстоит самая важная проверка на прочность, с которой можно не вернуться живыми. Сегодня за завтраком второкурсников не было. Ни одного. Они в основном в казармах у полигона тьмы находились, там же и ели, и теорией занимались. Во время обедов и ужинов я иногда встречала Блая и Глера. Парни очень возмужали за этот год. Стали еще выше и шире в плечах, поджарые, крепкие, по-мужски красивые. И вечно уставшие. Они быстро ели, быстро говорили, быстро уходили – вот кто по-настоящему дорожил каждой минутой своего времени. Иногда мы видели второкурсников в напрочь испорченной одежде: или перепачканной боги знает в чем, или обгоревшей. Конечно, замена таковой на новую проблемой не была, но сам факт. Некоторые второкурсники прибегали в академию по вечерам: встречались с девушками и парнями, общались, вместе гуляли в парке. Перед моими глазами был пример Неонилы – девушки из нашей группы на практике. Сначала она показалась мне высокомерной, но позже мы сдружились. Неонила, по-дружески Нила, стала парой второкурсника Ерта Бешао. Смотрелись эти ребята вместе замечательно: он – высокий, широкоплечий, кудрявый брюнет с большими карими глазами, и она – стройная медноволосая зеленоглазка, едва достающая ему до подбородка. Оба сильные маги четвертой категории. Можно было по-доброму позавидовать. До сегодняшнего дня, когда им придется расстаться. Я огляделась: Нилы в столовой не было. – Пришло время экзамена для второго курса! – объявил ректор. – Им предстоит проявить себя, а вам – поддержать добрым словом. Предлагаю всем последовать за мной во внутренний двор и проводить ребят в путь! – Уже? – удивленно ахнула Ола. – Прямо сейчас, – кивнул ректор и вышел из зала вместе с кураторами. Несколько секунд все продолжали молча сидеть, затем раздались скрип стульев и поспешные шаги. Я старалась не сорваться на бег, ведь со вторым курсом уйдут почти все кураторы! И лерр Лерио тоже… Во дворе было шумно и многолюдно. Я не заметила, как оставила друзей и стала пробираться вперед, к воротам. Хотела увидеть лерра Лерио хотя бы издали, хоть одним глазком, запечатлеть в памяти знакомое до каждой черточки лицо и – трусливо сбежать, пока никто не заметил. Вот только он заметил. Будто почувствовал взгляд спиной. Обернулся, посмотрел мне в глаза, улыбнулся. И одними губами сказал: «Хорошего дня». Будто в самый обычный день мимоходом встретились у раздевалок перед тренировкой. Только в этот раз в груди разлилась не радость, а тоска. Я тоже одними губами попросила: «Берегите себя». Не сдержалась. Так глупо. Что ему мои пожелания? Нужно было сразу уйти, спрятаться в толпе. А я смотрела и смотрела в черные бездонные глаза. Пока кто-то не загородил Грея Лерио макушкой. Чем привел в чувство. Я юркнула за чужие спины. Хотела найти друзей, встать рядом с ними, взять Ринку за руку… без слов. Она понимала меня всегда и поддерживала, что бы там ни было. Но наткнулась на безутешно рыдавшую Нилу. Горько, дрожа всем телом. Оказалось, Ерт поцеловал ее и велел уходить. Не хотел долгих прощаний, сказал: «Вернусь – тогда и скажешь, как любишь». Мы с Риной взяли ее под дружеский присмотр. Хорошо, занятия в тот день были только теоретические, потому что полигон отменили. Как и дополнительные тренировки с кураторами. Академия притихла в ожидании: что будет за разрывом в этот раз? Пустота или монстры? Все ли вернутся живыми? Много ли будет раненых? Когда придут хоть какие-то вести?.. Вести пришли лишь на следующий день. Вместе с кадетами второкурсниками. Небольшими группами они приезжали из Дораты в сопровождении кураторов. И, минуя основное здание, шли в казармы собираться. Иногда в академию прямо во время занятий приносили записки для парней и девушек. Это означало, что кто-то из вернувшихся с экзамена назначал встречу своей паре. Выяснить, кто именно уже прибыл, а кого пока нет, не представлялось возможным. Ректор запретил шумиху и обсуждение последнего экзамена. Впрочем, без всяких объяснений, мы вскоре поняли, что в этот раз был серьезный разрыв. Некоторые девушки, получив записки, возвращались в слезах, с пустыми от грусти глазами. Это были три дня тяжелого, напряженного ожидания, надежды и страха. В нашей компании хуже всего приходилось Неониле. Пошли четвертые сутки, а вестей от Ерта не было. Зато у нас был вездесущий Ивар! Присев утром за стол в столовой, он объявил: – Ерт жив. Я спрашивал у ребят, кто его знает и видел. Ерт был в группе лерра Лерио. Мы с Нилой замерли. – Твой парень пострадал, – продолжал Ивар, – но выжил. Только, говорили, сильно ему досталось. Все это время его, скорее всего, лечили в госпитале Милосердия, а сегодня должны привезти. Мне сказали, кураторы доставят в полдень последних второкурсников. Затем они соберут свои вещи в казарме и отправятся дальше. В какой корпус – никто не говорит. Нила подалась вперед, схватила Ивара за руку, крепко, до побелевших костяшек, сжала и сказала, глядя ему в глаза: – Спасибо. Я не забуду. – Сочтемся, – улыбнулся ей Ивар. В полдень, когда мы занимались на зельеварении, в аудиторию постучал и вошел кадет со срочными посланиями и просьбой к получившим их подойти к воротам академии как можно скорее. Куратор зачитал три имени. Нилы среди них не было. Переглянувшись с подругой, я заметила в ее глазах отчаяние, сменившееся горячей решимостью. – Могу я отлучиться? – спросила Нила, поднявшись. – Только ненадолго, – вздохнул лерр Даути. – Мы закрепляем сегодня очень важную тему… Он еще говорил, а Неонила уже помчалась к дверям. За эти дни она осунулась и побледнела. Мы с Риной поддерживали ее, как могли, однако понимали, что ей поможет только встреча с Ертом. Впрочем, мне тоже не сиделось на месте. Сердце требовало убедиться в том, что кураторы остались живы. Особенно один из них. Пришлось отпроситься следом за Нилой. Лерр Даути глянул на меня недовольно, но сжалился. Я рванула к воротам академии, где уже стояли запряженные лошадьми повозки. Второкурсники рассаживались по ним, тихо переговариваясь. Людей было много. И часть из них оказалась ранеными. Загипсованные руки-ноги и перебинтованные головы виднелись тут и там, и это при том, что сразу после битвы со всеми работали лучшие целители из госпиталя Милосердия! Да и наша магия помогала регенерировать быстрее… Беспокойство грозило обернуться паникой, когда я нашла глазами Блая с гипсом на ноге, но без своего друга Глера. Возможно, они просто решили сесть по разным телегам? Пусть бы так и было! Страх придал мне сил и наглости. Я пробиралась между парнями, высматривая лерра Лерио. Тщетно. Сердце испуганно билось, в груди сдавило, не хватало воздуха, заложило уши. И вдруг я услышала решительный голос Нилы: