— Я убью вас! Растерзаю! — Угрозы перемежались отвратительными ругательствами. Вебранд повел рукой — клочок тьмы заткнул сквернослову рот. — Ядвига, ты цела? Не знаю как, но я оказалась в объятиях Вебранда. Вырываться совсем не хотелось, и я позволила себе миг слабости. Даже крутой боевой магичке порой нужны нежные объятия. — Цела… А ты? Лишь в этот миг я осознала, что общение наше стало более интимным. Мы не тыкали друг другу после заключения брачного союза и поцелуя, но с легкостью избавились от официоза в бою. Поняв, что произошло недопустимое сближение, я напряглась. Вмиг почувствовав перемену настроения, Вебранд выпустил меня из кольца своих рук и пожал плечами: — И я цел. Что со мной случится? Убрав с лица преступника тьму, кромешник некоторое время изучал на нем голубые знаки. — Не знаешь, что означают эти символы? Пришлось приблизиться, хоть я предпочитаю держаться подальше от опасных противников, если они не мертвы. Впрочем, в наше время даже трупы опасны. Лоб и щеки колдуна рассекали кривые линии и причудливые завитки. Видела я их впервые, лишь один символ отдаленно напоминал снежинку. — Магия снежных ведьм? — не к месту пошутила я, вспомнив сказки о владычицах зимы из другого мира. — Прости, единственное, что пришло в голову. — Что-то в этом есть, — задумчиво протянул кромешник. Задрав рукав свитера, он активировал черный браслет — артефакт связи. — Эйден, доброе утро. Мне нужна консультация единственного кромешника, который близко сталкивался с магией снежных ведьм. Коротко, сухо Вебранд обрисовал ситуацию своему товарищу. Я даже зауважала его за подобную лапидарность. — Ты сможешь переместиться по сигналу моего магофона? Окрестности Гретенграда, в часе пути от города. Хорошо, ждем. Время тянулось медленно, особенно когда мы занялись уборкой. Вернее, это делал Вебранд, я же скучала под дубом, наблюдая издали, как тьма пожирала трупы нежити и уничтожала кровь на земле. После горячки боя наступил откат. Лихорадило. И можно признаться самой себе: белое пальто кромешника сейчас к месту — оно грело лучше, чем меховая куртка. Теперь я понимала, почему Вебранд с ним так носится — не у каждого мага есть такая одежда со встроенными щитами. Еще одна маленькая приятность: оно само очищалось — темное пятно исчезло без следа. Осмотрев одного из волотов, Вебранд вернулся ко мне. — Что с ним? Подчинение можно убрать, если снять ошейник? — Не знаю, я не сталкивался с подобным видом магии, — легко признался кромешник в неведении. — Нужно пробовать. Мне нравилась его честность, а еще разумная осторожность. Чтобы осмотреть чужой посох, мужчина не взял его голыми руками — тьма обволокла ладони чернильно-черными перчатками. Помню, нашей группе во время практики не повезло столкнуться с умалишенным артефактором — и сразу два сокурсника влезли в ловушку. Вебранд же сначала думал, потом делал. Примерно через час явился кромешник, которого вызвал Вебранд. Серебристый магмобиль вылетел из портального окна, открытого прямо в воздухе. В какой раз я осознала, как повезло Латории, что император темных не одержим идеей захватить весь мир, ведь получилось бы… — Доброе утро! — деловито произнес брюнет, выбравшийся из крылатой машины. Несколько секунд я с неприличной пристальностью рассматривала его, со странным восторгом отмечая рост и ширину плеч. Ух, здоровенный какой! Густая щетина на квадратном скуластом лице грозила вскоре превратиться в короткую бороду. Спорю, этот гигант сражается двуручным мечом из тьмы, длинным и тяжелым, под стать себе. — Доброе утро, — пробормотала я тихо, все еще находясь под впечатлением от встречи. Не сводя с меня почему-то недовольного взгляда, Вебранд ворчливо, как старая бабка, буркнул: — Сомневаюсь, что с таким количеством трупов утро может быть добрым. Брюнет с легким удивлением вскинул бровь и тоже посмотрел на меня. Миг — и легкая улыбка заиграла на бородатом лице. Переведя взгляд на Вебранда, кромешник тепло произнес: — Поздравляю, Эрик. Мой фиктивный муж напряженно проговорил: — Поздравляешь с удачной операцией? Другого исхода и быть не могло с такой помощницей. Похвала из уст воина легендарного ордена? Подозреваю, физиономия у меня была глуповато-довольная, пока я не справилась со своими чувствами. — Помощница? А имя у нее есть? — Ядвига, позволь исправить упущение и познакомить с моим другом, Эйденом Фростом Андивиром. Эйден, рад представить мою супругу Ядвигу Вебранд. Я растерялась, не понимая: почему не скрыть временный союз? Ведь когда закончится срок приворота, мы разведемся! Недоумевая, я все же выдавила из себя положенные слова: — Рада знакомству, лорд Андивир. — Можете называть меня просто Фростом, — улыбнулся мужчина. Разве что мысленно. То, что позволено настоящей супруге друга, нельзя фиктивной. Легкая тень набежала на лицо нового знакомого. — Вы ведь недавно познакомились, а уже побывали в храме? Ага, церемония была уникальной — с лежащим на кровати жрецом, алчно взирающим на пироги. — Союз наш… — Договорить я не успела. Вебранд, по-хозяйски обняв за плечи, перебил: — Уж кто бы говорил о поспешности, нам с Ядвигой далеко до вас с Изольдой. И снова здоровенный кромешник усмехнулся. Веселый парень, а сразу и не скажешь, выглядит суровым типом, которому лучше не переходить дорогу. И я промолчала об особенностях нашего союза — видимо, мой напарник не желает рассказывать, что попал под приворот. Стыдно? Что ж, я его понимала, никто не желает прослыть слабым, особенно среди друзей. Мужчины оставили личные дела и вернулись к обсуждению случившегося. Специально для меня, хоть и не просила, коротко рассказали о буране века, обрушившемся на эти края два года назад. Пошутив про магию снежных ведьм, я почти угадала — творец магической бури явился из мира льда и снега, умел ментально подчинять живых существ, превращая их в рабов. Настоящие снежные ведьмы помогли остановить буйство стихии, развенчав страшные слухи о себе. Армию из нечисти добивали уже кромешники, друзья Фроста. — Если ваши зачистили местность, откуда взялся маг с посохом и его разношерстная шайка? А нежить? Кто создал ее? — Я не удержалась от естественных вопросов. Фрост долго не отвечал на них. Молча и обстоятельно осмотрел наш «улов». — И почему они начали нападать спустя два года? — высказал сомнения вслух Вебранд. — Маг — некромант. А волоты и летуны под чарами подчинения — своеобразное наследство. Они могли спать магическим сном в одной из пещер и пробудиться, когда развеялась сила. Логичная версия, она объясняет, почему их не обнаружили при зачистке — поисковые заклинания восприняли их как трупы. Компания воинов Кромешной Тьмы несколько смущала, словно я не имела права находиться здесь, слушать их разговоры. Вроде бы меня признали напарницей, а все равно неловко, пожалуй, я чувствовала себя самозванкой. Странное чувство, ведь я никогда не страдала неуверенностью. Еще интересный момент: убегая от горбача, я думала, что не имею права умирать, когда цель близко, и есть зависимый от меня мужчина. Про цель понятно, последние несколько лет я живу ею. А какое мне дело до привороженного кромешника? Почему меня волновало, как он перенесет мою гибель? Ответа нет, да и не до размышлений сейчас — на тракт опустился еще один магмобиль с давелийцами, и нас с Вебрандом отправили в Гретенград, заявив, что мы заслужили отдых, а с организатором и порабощенными им волотами они разберутся сами. Наших лошадей пообещали найти по маячкам на седлах и вернуть хозяину гостиницы. Если Вебранд еще колебался, то я обрадовалась предложению. А уж когда Фрост сообщил, что подбросит нас, и вовсе расслабилась. Радовалась рано; прошло еще несколько часов, прежде чем мы сели в серебристый магмобиль и направились в город. В салоне приятно пахло древесной стружкой и хвоей, мужчины беседовали о чем-то мирно-расслабляющем, оставшееся у меня белое пальто оказалось универсальной защитой и грело душу, и я не заметила, как подкравшаяся усталость унесла в мир грез. Проснулась я от насмешливого шепота: — Неплохо двигается для служителя богини Матери! И смелый… — Давай снимем? — Нет, пусть тренируется, Вьюга — место суровое, выносливый жрец — это хорошо. — А ведь ты еще не знаешь о его пристрастиях, — хмыкнул Вебранд. — Возьмешь в свой град кота в мешке? Я тотчас перестала гадать, о чем речь, осознав, что моя голова покоится у кромешника на груди. Я сама улеглась на него? Или привороженный бесцеремонно заключил в свои объятия, когда уснула? Отстраняться сразу не стала — послушаю еще немного, затем только выдам, что не сплю.