— Это слишком много. — Раз это пирог для богини, мелочиться не стоит, — искренне улыбнулся мой кромешник. Время полета в Приграничье мы существенно сократили, воспользовавшись амулетом перемещения, который открыл портал для магмобиля. Я успела немного подремать, прежде чем впереди, в предрассветной оранжево-фиолетовой дымке появились очертания Северных гор. Крепость-град Вьюга встретила нас радушно золотыми лучами солнца, веселыми стражами на вратах и восхитительным ароматом свежей выпечки, который пробрался на улицу из открытого окна трактира «Снежная ведьма». — Хм, а неплохо пахнет, — заметил Эрик. — Зря беспокоили повара столичной гостиницы, можно было купить пироги и здесь. — А вдруг тут не такие? — И то верно. Возле дома, который занимал жрец богини Матери, все так же размеренно жужжали пчелы, ухоженный цветник радовал взгляд яркими красками и тонким ароматом. Приземлившись под сенью мощного дерева с широкими черно-зелеными листьями, мы решительно постучали в дверь Нортема. Жрец уже не спал, за дверью послышались торопливые шаги. — Иду, иду! Дверь распахнулась. Несмотря на ранний час, Нортем стоял на пороге уже в парадной синей мантии. — Вы?.. — Благостное лицо жреца вытянулось. Он попытался вернуться в дом и захлопнуть перед нами дверь. Не вышло. Эрик выставил ногу вперед, срывая побег. — Развода не будет! — гневно воскликнул Нортем, продолжая тянуть на себя медную ручку двери. — Богине угоден ваш союз, даже если сейчас вы не понимаете, какой получили от нее подарок! — Понимаем, — произнес Эрик уверенно. — И разводиться не хотим. Жрец застыл. Его широко распахнутые глаза выдали удивление. — Тогда зачем явились? Я улыбнулась и вежливо попросила: — Пожалуйста, пожените нас. — Чего?.. — Жрец покачнулся и оперся рукой о косяк двери. — Еще раз проведите церемонию для народа, — поспешно объяснил Эрик, с укоризной глядя на меня. Нортем нахмурился, но отступил назад, пропуская нас. — Проходите в дом. Чувствую, разговор выйдет весьма любопытным. Через четверть часа он удовлетворенно потирал острый подбородок и в третий раз просил рассказать о конфликте верховного жреца с помощниками. То, что к нему пожаловала королевская чета, Нортема не взволновало, значит, в курсе, что мы прошли испытания Лоренса Первого. Впрочем, что тут странного? Раз весточку и помощь по сокрытию брачной метки от него передала жрица богини, то связь со столицей Нортем поддерживал. — Хорошо, провести повторную церемония я согласен — будет весело подразнить верховного и его змеиный клубок прихвостней. Я представляла, что на уговоры мы потратим пару часов, не меньше, поэтому не сдержала удивления: — Ого, вы согласились даже без подкупа! Жрец напрягся и спросил: — Вы собирались заплатить слуге богини? И столько было негодования в голосе, что я поняла, почему его выперли из столичного храма. Принципиальные везде мешают, особенно брать взятки. — Скорее, задобрить, — покаялась я. — Пирог, достойный богини, нельзя назвать подкупом. Зрачки в распахнутых глазах жреца расширились. — Достойный богини Матери пирог? Я должен видеть это чудо! Когда Эрик ушел за выпечкой, доставленной из столицы, я спросила у Нортема: — Почему вы помогли скрыть татуировку руками жрицы, а не сделали это сами, когда мы приходили к вам домой? — Вы не искали иного выхода, не просили помощи, — пожал плечами жрец. — Вы хотели разорвать союз, угодный нашей Матери. Он благоговейно возвел очи горе. Да, мы не подумали, что можно скрыть татуировки, и настаивали на разводе. — Вижу, вы счастливы, ваше величество? — Очень счастлива. И благодарна богине за то, что она послала мне Эрика. — А Латории — сильного короля, — задумчиво произнес жрец. — Да, неисповедимы пути богов. Муж вернулся с большим блюдом, для сохранности накрытым специальным колпаком. Жрец сам его поднял и восхищенно ахнул: — Красиво! Человек, который его испек, отмечен милостью свыше. Пирог нам сделали в форме круглой шкатулки, на «крышке» которой витиеватые узоры из теста чередовались с сочными ягодами. — Пойдемте в храм, лично передадите богине свое подношение, — предложил жрец. Отказываться, разумеется, не стали. Храм наполняла сонная тишина, умиротворяющий покой и сладковатый запах благовоний. Жрец стал возле алтаря и, закрыв глаза, принялся молиться: — Всемилостивая, заботливая, дарующая жизнь Мать, услышь нас и помоги принять решение… Эрик слегка сжал мою подрагивающую от напряжения руку, придавая смелости. Почему-то я боялась, честное слово, боялась. Сейчас я счастлива и хочу, чтобы так было и впредь. Надеюсь, богиня не разгневается за обман с повторной свадьбой. — Милосердная Мать, услышь!.. Открыв глаза, жрец подбородком указал на жертвенник. Эрик не выпустил мою руку, пришлось подходить к алтарю вместе с ним. Торжественно водрузили блюдо с пирогом на жертвенник и отступили назад. В полутемном храме ровным светом сияли магические лампы, горели восковые свечи, наполняя огромное помещение насыщенным ароматом меда. Я успела испугаться, что наш дар не примут, как вдруг сияние охватило алтарь. Слепящий, мощный свет! Эрик прижал меня к груди, не позволяя смотреть на вспышку. Запахло морозной свежестью и весенними цветами. Несколько ударов всполошенного сердца — и сияние исчезло. Как и пирог. Точнее, на алтаре осталось блюдо с одним куском. Богиня поделилась со своим служителем? Вот это да! Улыбаться я перестала, когда у меня зачесалась рука. — Татуировка… Мы с Эриком одновременно закатали рукава. Брачные метки проявились, в их рисунок вплелись золотые мерцающие линии, а затем кожа вновь стала чистой. Я чувствовала свою татуировку, она приятно грела кожу, словно медленно остывая. — Богиня оказала высшую милость, — торжественно сообщил жрец. — Идите с миром. Я загляну в столицу, чтобы перед людьми подтвердить ваш семейный союз. Жрец задержался возле алтаря. Мы же последовали его совету. Идя к выходу из храма по широкому проходу, я прижималась к Эрику, понимая, как сильно боюсь его потерять. Если я его свет, то он мой воздух. Солнце слегка ослепило, и корзину я не заметила. — Осторожно! — Эрик оттащил меня в сторону, спасая от падения. На пороге храма стояла овальная корзина с крышкой. И оттуда слышался какой-то писк. — О боги! Там ребенок? — воскликнула я потрясенно.