— Ты защитишь Джиллиан, Растопитель Трусиков, — прорычал Пьюк, направив кинжал в сторону Уильяма. — Оставайся с ней. Охраняй ценой своей жизни. Разочарованно хмыкнув, Винтер всплеснула руками. — Неужели никто не позаботится о моей безопасности? — Ты ни за что не станешь героем, — сказал Уильям Пьюку. — Ты останешься здесь и будешь охранять Джиллиан. А я убью это существо, и мы пойдем дальше. Вы сможете поблагодарить меня позже. — Дурак! Ты не сможешь так просто убить Песчаного Человека, — проскрежетал Пьюк. — Ты не можешь так просто позволить врагу уйти, — огрызнулся Уильям. — Ребята, — сказала Джиллиан, стараясь подавить раздражение. — Нам нужно только взорвать его на куски и… — Он заново соберётся, — вставил Пьюк. — Не забивай свою хорошенькую головку этим, крошка. — Уильям воткнул лопату в землю. — Мы позаботимся об этом. Еще один рев, на этот раз громче. Пока парни продолжали спорить, Джиллиан поцеловала Арахиса в морду. — Не отходи от Пьюка, хорошо? — Эти двое были вроде как друзьями. Пьюк его защитит. Никто не заметил, как она убежала. Примерно в ста метрах впереди деревья падали одно за другим, насекомые, птицы и рептилии спешили прочь… увидев огромного зверя, по меньшей мере, три метра в высоту и полтора в ширину, целиком сделанного из песка. Руны засверкали, и Джиллиан широко расставила ноги и вытянула руки. Монстр остановился, чтобы понюхать воздух, прежде чем броситься на нее. Бум! Порыв ветра ударил Песчаного Человека прямо в грудь, предотвращая любое продвижение вперед. Даже когда песчинки рассыпались, и он поредел, все равно продолжал бороться, поднимая грязь с земли. И да, Пьюк был прав. Как только ветер утихнет, Песчаный Человек вновь сформируется. Это послужило началом для второго раунда. Выпустив очередной поток магии, Джиллиан заставила небо обрушить на зверя проливную волну. Свист, всплеск! Вода и песок столкнулись, растворяя Песчаного Человека, пока он не превратился в груду грязи, а его тело стало слишком тяжелым, чтобы подняться. Ветер стих. Руки Джиллиан потемнели, и ей показалось, что они весят сотни килограммов. Такая быстрая потеря огромного количества магии истощила ее, и она упала на колени. Она ждала секунду, две, не смея дышать, но Песчаный Человек остался неподвижным. Значит, она это сделала. Сама победила Песчаного Человека! Потому что она крутая! Как только она набралась достаточно сил, чтобы подняться на ноги, то сжала в кулаке две пригоршни грязи и вернулась к своим друзьям, которые теперь спорили о том, кто будет более вкусной приманкой. — Ты молод, мясо нежное, — говорил Уильям Пьюку, продолжая копать. — Я старый и крепкий, жевать меня, что кожи кусок. — Пьюк укладывал ветки под странным углом. Чтобы создать укрытие для тех, кто остался позади? — Зато держу пари, что ты уже тёртый калач. Бывалый. Винтер строила укрытие над химерами, бормоча, что животные лучше понимают, что она планирует сохранить их для своего же комфорта и ни по какой другой причине. Камерон залез на дерево в поисках какого-нибудь фрукта. Никто и не заметил отсутствия Джиллиан. — Ребята, вы худшие! — Она бросила в Пьюка, а потом в Уильяма по пригоршне грязи. — Только не ты, — сказала она Винтер, — ты просто чудо. Продолжай быть собой. Винтер зарделась, Уильям фыркнул. Пьюк прищурился. — Проблема решена, — Джиллиан вытерла руки о штаны. — А теперь, если вы, ребята, закончили вести себя как дураки, мы должны закончить сбор сиропа и идти. * * * Пьюк шел впереди, пока их группа преодолевала коварные повороты, расчищенные поляны, всё с большим и большим количеством мин, и луга полевых цветов с ядовитыми спорами. Каким-то образом они каждый раз успешно проходили препятствия, несмотря на его неспособность оторвать взгляд от Джиллиан. В те несколько раз, когда ему удавалось отвести взгляд, он замечал, что Уильям страдает тем же недугом, глядя на нее настолько пристально, как будто пытался собрать сложную головоломку. Сегодня она произвела впечатление на Пьюка, смело взявшись за Песчаного Человека. Сейчас… …она продолжала производить на него впечатление. Пока она ехала верхом на Арахисе, умело направляя его с помощью давления коленей, то подняла подбородок, встречая золотые лучи солнечного света, проникающие через верх купола. Ее спина оставалась прямой, как стержень, плечи были расправлены — поза воина, готового принять любой вызов. «Моя жена. Совершенно великолепна». Даже в помятой одежде и со спутанными темными волосами, она выглядела самой изысканной женщиной во всех реальностях. Сильная. Способная. Мудрая. «Вновь пялишься». «Да и плевать». После всего, что Пьюк перенес в своей жизни, разве он не заслужил свой кусочек счастья с ней? Не заслужил наслаждаться ею? Удержать ее? Да. Его решение поменять свои цели было здравым. Уильям свергнет Сина с трона, спасет Коннахт и даже саму реальность, но Пьюк не примет корону. Он позволит ей перейти к другому. К воину, который заслужит ее отвагой. А Пьюк и Джиллиан будут править Шоузонами вместе, и жить вечно как муж и жена. Что касается пророчества Оракулов о Джиллиан… Пьюк предпочел верить, что у нее будет несчастливый конец с Уильямом. Какие бы препятствия он ни встретил на своем пути, он их уничтожит. — По шкале от десяти до десяти, насколько вкусен сироп, который я собрал для тебя? — спросил Уильям у Джиллиан. В груди Пьюка зародилось тихое рычание, гармонирующее с тихим шепотом Безразличия. — Мы вместе его собирали. Но в основном я. Я проделал большую часть работы. — Вы оба герои, — сказала она успокаивающим тоном. — Но знаете, что было бы еще вкуснее сиропа? Если бы вы двое наконец-то поцеловались и помирились. — Вау. Да, детка, — Винтер потрясла кулаком в воздухе. — Поцелуй, поцелуй, поцелуй. — Я пас. Козлы — это не по моей части. Предпочитаю женщин-воинов. — Уильям протянул руку, словно хотел убрать прядь волос с ее щеки. Пьюк напрягся, готовый перелететь через химер и повалить мужчину на землю. Арахис опередил его, повернув голову и укусив Уильяма за запястье. — Ай, — воскликнул Уильям. «Мой мальчик». — Арахис, — ухмыляющаяся Джиллиан погладила химеру по голове, — помни о хороших манерах. Мы спрашиваем мамочку, прежде чем кусаться, помнишь? Зверь показал Уильяму язык. Потирая кровоточащую рану, мужчина сказал: — Тебе нужно принять ванну, крошка. Мы проведем ночь рядом с прудом. — Он указал налево, и до ее ушей донеслись звуки бегущей воды. — Когда ты закончишь, мои волшебные пальцы будут готовы успокоить твою боль. Совершенно платонический массаж, конечно. Если только ты не попросишь. Или попросишь вежливо. Или намекнешь. Если он только положит руки на Джиллиан, Пьюк освободит ад. — Нет, спасибо, — сказала она, качая головой. — У нас есть несколько часов до наступления ночи. Чем больше мы продвинемся… — Позволь мне остановить тебя, девочка. Мы разобьем здесь лагерь и дадим животным отдохнуть. — Как бы Пьюк ни хотел признавать это, он согласен с Уильямом. Джиллиан нужно отдохнуть. Пару раз он видел, как она морщится. И действительно, ему тоже не помешает немного отдохнуть, чтобы укрепить их связь и объяснить, как все будет дальше. — Если ты решила довести себя до изнеможения, то я решил иначе. Она надулась, но, в конце концов, кивнула и сказала: — Хорошо. Замечательно. Мы отдыхаем. Уильям молча спешился и бросился к Джиллиан, чтобы помочь ей спуститься. В горле Пьюка зародился яростный крик… крик, который издала Джиллиан, взревев в небо. Он знал, что они связаны, но казалось… иным, будто она улавливала каждое его настроение. Как будто они стали одним существом, с одним сердцем. «Нет, я никогда её не отпущу». — Иди. Попей свой сироп. Искупайся. — Уильям легонько подтолкнул ее к длинному ряду деревьев, защищавших пруд. — Я буду стоять на страже и обещаю не подглядывать… более двух раз. — Ты останешься здесь, — сказала она ему. Затем повернулась к Пьюку. Ее взгляд, полный неподдельного голода, говорил: «А ты присоединишься ко мне». Он коротко кивнул, инстинктивно напрягшись. «На этот раз я возьму ее. Мягко, умело, мастерски. Медленно. Быстро, лихорадочно. Подарю все то удовольствие, которого она была лишена на протяжении всей своей жизни, и компенсирую каждую боль, которую она когда-то перенесла». «Если она согласится на мои условия». Арахис последовал за ней, когда она зашагала прочь. Как только она оказалась вне досягаемости, Уильям ударил Пьюка по лицу, воздух задрожал от напряжения. — Хм, пойду, поставлю палатку, — сказал Винтер. — Или ещё куда-нибудь. — Эй, позволь тебе помочь. — Камерон присоединился к сестре, и они вдвоем бросились прочь.