— А журналист, Альфонсо Терранова? — Олеся его давно бросила. Сказала. он скучный. — Какой она была студенткой? — Суперской. Лучшей на курсе. Она собиралась защитить диссертацию. Но сначала выйти замуж, чтобы не волноваться о визе или виде на жительство. — Я слышала, что Стефано хотел это предложить. — Она держала Стефано на крайний случай, если к концу учебы никого не подвернется. Но собиралась выйти замуж за человека, который может решить все проблемы, с деньгами и властью. — Такого, как незнакомцы с вапоретто? — Думаю, да. — Элиза хлюпнула носом. — Да, я стеснительная и некрасивая, но она доверяла мне все, все рассказывала. Про все свои романы. И делилась, когда она бросила профессора Бирри, а он ей угрожал. — Угрожал? — Да. Он был влюблен в нее, но не собирался бросать жену. Ты же знаешь, какие мы, итальянцы, какие у нас мужчины. И она решила разорвать отношения, он очень рассердился, а я волновалась, ведь он влиятельный человек и мог доставить ей проблемы. Но она сказала, что позаботится о себе. — Профессор уже пытался что-то сделать? — После того, как ее убили, — Элиза снова всхлипнула, — профессор оставил меня после лекции и сказал: если я хоть кому-то расскажу о них с Олесей, меня выгонят из университета. Я из бедной семьи, если не смогу закончить учебу, у меня в жизни ничего хорошего не получится. Но я не помню, чтобы он устраивал ей проблемы. О, вспомнила! — Что? — Она поехала с профессором в Лидо ди Езоло, на выходные. Там она сказала, что больше не будет с ним встречаться, он разозлился, они сильно поссорились. И Олеся ушла, когда она сидела в ресторане и пила кофе, она встретила одного из тех мужчин, ну, с вапоретто. Он привез ее в Венецию. — И после этого она сказала, что сможет о себе позаботиться? — Ну… да. — Ты ничего не помнишь, хоть какие-то описания, может она называла имена? — Нет, совсем не помню. Она говорила, по ним видно, что одеты дорого, очень хорошо выглядят. Вот и все. — Спасибо, Элиза, ты очень помогла. — Не за что… да я вспомнила вот еще что! Два дня назад я видела ее со священником. — Со священником? — Да, но я не знаю, кто это, и не успела спросить. — Молодой, старый? — Молодой. Очень молодой. — А где ты ее видела? — На площади Джезу. Глава 7 Саша позвонила по номеру, который оставил Флавио и рассказала капитану обо всем, что узнала от Элизы. — У нас тоже новости. У Олеси обнаружился счет в итальянском банке, а на счету 20 тысяч евро. — Большая сумма даже для итальянца. — В том-то и дело. — Вы не знаете, откуда эти деньги? — Она внесла наличные. Думаю, она все же передавала сведения из галереи журналисту Терранове. И остальные мужчины делали подарки. А еще пришло развернутое заключение из лаборатории. Нож — или кинжал — вонзился глубоко в сердце, перерезав крупные артерии, что и стало причиной смерти. Глаза удалены посмертно. На шее следы удушения, но это ее не убило. Закололи ее с очень близкого расстояния, словно в объятии. И еще нашли волокна, но такие маленькие, что пришлось отправлять в специализированную лабораторию SCIS в Риме, хотя я не особо надеюсь на результат. — А опий? — У меня есть теория, но пока это притянуто за уши. — Какая? — Я сделал запрос в отношении ингредиентов одного напитка, попробуем сравнить их с теми, что найдены в крови девушки и журналиста. — И все же? — Вы где сейчас находитесь? — Вышла из университета. — Тогда встретимся через полчаса у моста Риальто, с правой стороны канала. Капитан оказался на месте первым, и энергично замахал Саше, увидев девушку на ступенях моста. Она запуталась, и вроде шла по указателям «Риальто», и сворачивала четко по стрелочке, но пару раз все же уперлась в тупики, или оказалась на том же самом месте, где была пять минут назад. — Слушай, — сказала девушка, остановившись у мостика через узкий канал. — Слушай, Венеция, ну, не сейчас, ладно? Я ж не просто так тут бегаю. Я ж тебе помогаю, не дело чтобы графине Контарин подбрасывали в сад убитых. А она потомок целую кучи твоих дожей. Давай, выводи! Услышал ли ее город, который сами итальянцы называют темным и мистическим, или случайно так вышло, но уже за следующим поворотом оказался мост Риальто, которого там ну никак не могло быть. Саша сплюнула через плечо три раза и устремилась на встречу, вспомнив как давным-давно в Венеции, но совсем у другого моста махал ей рукой Лука, тосканский комиссар. Сколько ж воды утекло с того дня… — Смотри, — сказал Флавио и показал куда-то вверх. Они перешли на ты совершенно естественно, как это всегда происходит в Италии. Саша посмотрела, и даже отскочила в сторону: прямо над ней словно на блюдечке покачивалась золотая голова. — Чур меня, что это? — Это аптека «У золотой головы». А теперь смотри вниз, видишь? Внизу под ногами, куда Саша посмотрела осторожно, все еще пугаясь головы на блюдечке, ничего не было. Присмотревшись, она увидела какой-то круг на камнях. — Да-да, именно этот круг. Такими знаками помечали места, где производилось легендарное снадобье от всех болезней и неприятностей- териака. Чудодейственное зелье, ни много, ни мало, еще и антидот от ядов. Производили его всего пару раз в год. «Обряд» проходил на площади: в больших бронзовых ступах аптекари, имеющие специальную лицензию, выданную властями Серениссимы, смешивали 64 ингредиента, используемых для производства териаки, до этого момента ингредиенты выставлялись на всеобщее обозрение. — И что входило в снадобье? — Все, что положено, — рассмеялся капитан. — Порошок высушенных яичек оленя, порошок из высушенной змеи, опиум, порошок из рога единорога. Сегодня в Венеции сохранилось как минимум 4 знака — упоминания о волшебном снадобье у бывших старинных аптек. — Опиум? — Вот-вот, и не только. С 1603 года "Alla testa d'oro" осталась единственной аптекой, имеющей лицензию на производство териаки трижды в год, их снадобье считалось лучшим по качеству. Остальные имели право производить его лишь раз в год. Аптекари были обязаны выставлять все ингредиенты за пределами своих помещений за три дня до начала процесса. Самый распространенный ингредиент был из гадюк и, как говорят, обладал восстанавливающими свойствами для стареющей кожи. Змей собирали с конца весны до лета и содержали в решетчатых клетках, к большому удовольствию публики. — Ой. И ты думаешь? — Я же венецианец. Вот и пришло в голову. Что-то мне слово опий напомнило. Порылся в книгах и вспомнил. — Кто-то выпускает это… эту отраву и сегодня? — Неизвестно почему со временем териака вышла из употребления и больше никому не понадобилась, но как минимум до 1917 года итальянская компания Branca использовала оригинальный рецепт венецианской териаки для производства своего знаменитого ликера Fernet. Так что… — Мамочки, вроде я не пила ни разу эту гадость… — Ну, сегодня там совсем другой рецепт. Но я сделал запрос в компанию по поводу ингредиентов. — Ликера? — Того старого рецепта. Телефон карабинера зазвонил. Поговорив, он повернулся к Саше: — Станция карабинеров находится на пощади Джезу. Я попросил поднять записи наших камер с того вечера, когда твоя студентка могла видеть Олесю со священником. И они есть на записи!