— Когда ты нарушаешь правила, всегда следует наказание. Как в нарушении законов, так и в нарушении правил, которые установила Вселенная. Поэтому не беспокойся, я все понимаю, и правила не нарушу. — Погоди… Как ты сказала? Когда нарушаешь правила, следует наказание? — Да, а что? — Откуда ты это взяла? — Не знаю… Мне кажется я услышала, там, на балу, в тот вечер. И фраза запомнилась. — От кого? — Не знаю, долетело мельком. А что? — Смотри… вот журналист Терранова. Он вел себя недостойно, лез в жизнь известных людей, выворачивал их грязное белье и портил им жизнь. Возможно, и они не ангелы, но он выманивал информацию, подкупал, портил жизнь невинным людям рядом со своими жертвами. — И что? — Наша соотечественница, Олеся. Бывают женщины, для которых не существует моральных норм. Она тоже ломала жизнь людям, семьи уже не будут прежними. Я не ханжа, бывает, что люди встречают настоящую любовь. Но она-то игралась, не использовала мужчин в своих целях, а бездумно рушила их жизни, и даже сбила с пути молодого монаха. — Какого монаха? — Потом расскажу. Неважно. Просто он пошел на поводу у этой девицы и решил отказаться от своего пути. И пусть падре Пеппино… — Кто? Какой еще падре? — Не важно. — снова отмахнулась Саша. — В общем, падре Пеппино считает, что это тоже промысл Божий, что раз парню не место в монашестве, то таким образом ему дают понять. Но кто-то другой так не думает. Наказание! Для всех троих. — Ничего не поняла. — Я пока тоже, но мысль интересная. Кто-то должен хорошо знать их троих и графиню. Глава 14 — Над чем работал последнее время журналист Терранова? Он наверняка искал материал для какой-то статьи, он же этим на жизнь зарабатывал. — Никто не может сказать, даже в редакции. — Ищите тех, с кем он общался среди коллег, знакомых. Не могло это хоть где-то не прозвучать. — Мы говорили с его редактором, он действительно обещал новую статью. Но что именно, держал в тайне. — Ищите, не может все быть настолько засекречено. Он встречался с людьми, наверняка есть намеки в записях в его ноутбуке, в телефоне, он должен был делать записи! Ищите звонки, заметки о встречах с Олесей Охотниковой. Не думаю, что деньги на ее счету появились за любовные услуги. Ни один из мужчин не сказал, что Олеся требовала деньги, наоборот она играла в страстную любовь. — А потом шантажировала. — Они и так готовы были все бросить к ее ногам. Нет, это деньги за информацию. Ищите, что за информацию она могла получить. — Единственный, кого мы не нашли, это ее новый влиятельный знакомый. Никто из ее окружения не знает имени, не может описать внешность. Мы даже по камерам не можем отследить ту ее поездку на вапоретто, потому что не знаем ни маршрута, ни дня, когда это знакомство случилось. — Мы знаем ресторан на Лидо ди Езоло, где они встретились во второй раз. Знаем, что он находится именно там. — Там столько ресторанов, что за год не обойдешь. — Узнайте у профессора, где он снимал жилье. Пройдите все рестораны в округе с фотографией девушки. И рестораны у автобусных остановок в Венецию. Она села в ресторане недалеко от их жилья или остановки автобуса, не убежала же пешком на другой конец Лидо. Ищите! Звонок судебного медика оторвал Флавио от созерцания площади за окном. Вот ведь «повезло», третий труп, все вертится в небольшом кругу- и никаких зацепок. Городские власти закусят удила, и продолжать службу капитану Маркону где-нибудь в жаркой Калабрии… выкуривать из нор в горах боссов Ндрангеты. — Капитан, я тут вдруг вспомнил… и поднял в компьютере старые заключения… помните, в прошлом году осенью утонул адвокат Альдини? — Конечно, помню. Тогда решили, что у него случился сердечный приступ, когда адвокат возвращался с вечеринки, упал в канал, никого рядом не оказалось, так все печально и закончилось. А что? — Я посмотрел свое заключение, и нашел то, что меня тревожило эти дни. тогда мы обнаружили в крови адвоката опиаты. Особо не этом внимание тогда не заостряли, но… я задумался… — И? — И поднял еще одно заключение. Этой весной я делал вскрытие утонувшего в канале Марио Сакки, частного гида. — Смутно помню, смерть адвоката наделала шума, а гид проскользнул незамеченным, вроде установили, что он переел стероидов и сердце не выдержало. Шел домой поздно ночью, сердце остановилось, упал в канал. Я уже боюсь услышать, что ты обнаружил. — Тогда я написал в заключении, что он умер от остановки сердца и лишь потом упал в канал. Все так и есть. Но сейчас пересмотрел все заключения в компьютере по ключевому слову… — Опиаты? — Опиаты. — Еще? — Нет, за последние пять лет одинаковое содержание опиатов в крови только в пяти случаях. Девица, журналист, монах… — Послушник! — Не суть. Так вот они трое, плюс адвокат и гид. — Спасибо, Альберто. Я подниму дела. Хотя там и дел-то никаких не было, расследование не проводилось. Глава 15 Ровно в 10 утра Саша нажала на маленький звонок, незаметный глазу под массивным кольцом на двери в виде львиной головы. Горничная провела девушку в лавандовый кабинет, где графиня Контарин обсуждала с капитаном Марконом, ждать ли сильных дождей и поднятия воды. По прогнозу дожди ожидались, но не настолько сильные, чтобы поднялась acqua alta, высокая вода. — Дорогая, вы как всегда пунктуальны! — Одобрительно кивнула графиня. — Я боялась, что вы встретили романтического героя, всю ночь целовались с ним под мостом Вздохов и проспали нашу встречу. Саша вздрогнула. Она ясновидящая, или везде шпионы семьи Контарин? — Почему именно под мостом Вздохов? — Ну, как же, дорогая, это традиция, если поцелуешься в гондоле под мостом Вздохов под колокольный звон, то эта любовь будет длиться всю жизнь. — Вот так просто? — Не верьте ей, Алессандра! Графиня пересказывает популярную туристическую легенду, приносящую лишние доходы гондольерам. — Так это не правда? — Конечно, нет. — А есть приметы, в которые действительно верят венецианцы? — Марангона. — Хором ответили графиня с капитаном. — То есть? — Ты же знаешь, что знаменитая колокольня Сан Марко рухнула в начале ХХ века? — Нет. Правда рухнула? — Да, вместе со своими колоколами. Не разбился лишь один, Марангона, самый знаменитый и мистический колокол Венеции. Марангонами называли плотников судоверфи, и когда-то колокол возвещал о начале работ. Еще он сообщал о начале заседания Большого совета, собрания венецианских патрициев, достигших 25 лет и вписанных в «Золотую книг итальянской аристократии». Под колокола Сан Марко жила вся Венеция. Nona и Mezza terza отбивали часы, Trottiera призывал патрициев голосовать на различных собраниях, а Maleficio в более поздние времена собирал зрителей на публичные казни. Колокола были формой социального контроля, они регулировали запретное время. — Запретное время? — В 1310 году вышел эдикт, провозгласивший: «Никому ни по какой надобности без специального разрешения не выходить на улицу после третьего ночного колокола».