Я почувствовал, как загораются татуировки на моём теле. Я ощутил средоточие манны внутри себя. И волна энергии омыла моё тело. Одежда одновременно с этим начала дымиться. Вены вздулись. И я усилием воли вырвал духа, уже пустившего тёмные нити боли в моё тело. У призрака не было власти надо мной! Согласно контракту, он не мог причинить мне вред. И сам старик, уже не являясь в полной мере собой, это понял, в ярости заметавшись вокруг. Пыль и грязь взметнулись в воздух. «Ты предал меня…» — прошелестел в сознании яростный шёпот. «Я выполняю контракт, — шатающийся в окрестностях злобный дух — удовольствие ниже среднего, поэтому стоило усмирить недоброжелателя сразу. — И, согласно букве договора, я должен уменьшить экономические риски рода Трощеных. И самый большой риск для рода — твоя безумная политика и жажда крови!» «Ложь! Наглая и бесстыдная! Я защищаю свой род! Никто кроме меня!» Теневые лезвия вихрем стали рассекать вокруг меня стены и пол. Казалось, что я застыл внутри небольшого смерча. В самом глазу бури. «Твоя защита его чуть не погубила! Безумец, твои планы невыполнимы! Взгляни в моё сознание и поймёшь, насколько они опрометчивы!» Я расслабился, позволяя потоку мыслей свободно течь вовне. Я спокойно транслировал все недостатки плана по привлечению доктора. То, насколько глупа была сама попытка устранения конкурента. И все те просчёты, что престарелый глава допустил только в рамках нашей короткой встречи. «Я не отказываюсь от контракта! Я готов помочь твоему роду… — успокаивающе закончил я поток мысли. — И я вновь даю тебе решить: я формально закрою контракт или я постараюсь сделать всё, чтобы твой род возвысился. Уже после тебя». «Я заставлю тебя сделать должное! — призрак из тайфуна превратился в холодный, пронизывающий до костей порыв, что словно тиски окутал тело. — Я не могу тебе навредить, но я уничтожу твою жизнь…» «Ты можешь попытаться… Но ты видел моё сознание и понимаешь — наше противостояние будет недолгим. И неважно кто победит — твой род останется в проигрыше. Не лучше ли нам объединиться? Заключить новый контракт? Что скажешь на это⁈» «Ха. Ха! ХА!!! — сумасшедше захлёбываясь в собственном смехе, рассмеялся призрак. — Ты безумен, если считаешь, что я вновь тебе поверю! Как же я мог пропустить то, что ты тёмный маг⁈» «Мне и не нужно верить. Главное — заключить правильный договор», — улыбнулся я тёмной душе, проигнорировав его последнее предложение. «Однажды тебя переиграют… — чуть ли не выплюнул призрак. — Но я согласен! Я пойду на всё во имя рода. Возвысь их, и я стану тебе верным помощником!» «Да будет так!» Поток ветра ударил меня в грудь, я почувствовал жгучую боль в районе запястья. Я поспешил расстегнуть рукав и завернуть манжету: алый ожог величиной с монету краснел на руке внутри витиеватой татуировки. Концентрированная энергия души была заключена в ловушке душ. Души нужны мне для многих ритуалов, а получить их проблематично. Поэтому нужно делать запасы. У меня имелось две ловушки душ — больше ни плоть, ни средоточие манны просто не выдержат. По крайней мере, долго, ведь они чужды мне. При этом по телу разливалась сила… Ведь только что я заключил сделку не просто с душой главы рода. Нет. Я заключил сделку с целым родом! А значит, в данный момент я получаю разом связь со всеми из рода Трощеных… и вместе со связью силу. И хотя звучит это внушительно… вот только силы той — крохи. Много не получишь от детей, да нескольких взрослых, лишь один из которых сумел перешагнуть в А-ранг. Главное моё приобретение — душа А+ ранга. Добыча, сродни куску обогащённого урана. Редкая. Обладает огромной мощью. С ней можно совершить очень многое. Вот только она одновременно опасная до жути. Хранить её — отдельное приключение. А при любой оплошности превратишься в пепел… и повезёт, если только ты, а не несколько кварталов вокруг. Волей-неволей сразу начинаешь прикидывать: куда её использовать? Увы, я не могу распоряжаться этой энергией напрямую. Разве что высвободить разом, устроив взрыв. Но можно провести ритуал. Например, восстановить защитный артефакт дома и соединить с духом-защитником. Или того же духа-защитника вместе с основной под защитный артефакт оставить для клуба? Нет. Душа главы рода Трощеных слишком ожесточена. Он не сможет быть охранной, рано или поздно он пожелает крови. По той же причине и усиливать душой моего ворона Когтя нельзя. Душа буквально сожрёт птенчика, который просто не готов к такому. Хотя теневые способности ворону очень бы пригодились. Тогда что? Идеально было бы вселить в оружие. Вот только у меня до сих пор нет ничего достойного для подобного. — Господин Тёмный, с вами всё в порядке? — тяжёлая рука Виктора Александровича легла мне на плечо, выводя из мыслей. — Мы закончили. Можно без опаски уходить. — Благодарю, — я оправил манжету рубашки. — Надеюсь, не нужно напоминать, что это не конфликт родов, а безумства одного старика и не более? — Не нужно, — чуть заметно кивнул полицейский. — Его внука мы задержали не более, чем в качестве свидетеля. Можете не переживать. А теперь пройдёмте: флаер ждёт. Глава 34 Крики птиц и животных. Гомон людей. Запах пота, крови и ярости… Арена встречала меня и новых гостей всем букетом пороков! И я в них вступал, словно в бассейн, наполненный лепестками цветов и благовониями. Они омывали меня. Они проходили сквозь меня. И хотя разуму была противна творящаяся вокруг вакханалия, но душа воспринимала эманации страха, боли, ярости и безумия почти как родные. Энергия так и просилась приласкать её. Взять под контроль. Дать форму и смысл. Животная энергия сотен погибших зверей. Приходилось держать себя в руках, чтобы не отдаться на волю отравленной этими эмоциями энергии. Она бы мне много дала, очень многое, если суметь всё это обуздать и применить по назначению. Но сегодня стоило потерпеть — я находился здесь по делу. — Неожиданное место для встречи и разговора! — перекрикивая гул толпы, раскатисто говорил Безруков. — Но отдаю должное, в отличие от клуба, в этом месте есть свой определённый шарм… Молодой граф отсалютовал мне бокалом с виски, где плавали крупные куски льда. После чего заулюлюкал вместе с ещё несколькими зрителями, одобрительно и азартно наблюдая, как парочка медведей в огороженной клетке остервенело, в безумной ярости, рвут друг друга. Как раз сейчас один из бурых гигантов стальными когтями драл спину своему противнику, упавшему навзничь. Упавший зверь пусть и силился подняться, но его противник не давал никакой возможности и, в конце концов, обессилевший медведь просто смирился со своей судьбой. Судьбой, которая так порадовала людей, собравшихся вокруг. Мерзко. — Просто господин Тёмный никак не может забыть вашу дуэль! Вот его и тянет на острые шоу, — не преминула вставить шпильку леди Владовских, как всегда, весёлая и беззаботная. Леонид Безруков проигнорировал мою настоятельную просьбу прийти одному, что, впрочем, прекрасно вписывалось в его характер, так что я несильно удивился расширенному составу нашей компании. Прибыл вместе с девушкой, тем самым ненавязчиво намекая о том, насколько он выше законов и устоев. Девушка, словно перенимая манеру своего кавалера, веселилась вовсю, порой забываясь и позволяя себе лишнего. Как, например, сейчас: лицо графа при упоминании проигрыша на миг помрачнело. Но молодой аристократ быстро взял себя в руки. По крайней мере, внешне. — Былое в прошлом. Господин Тёмный не так мелочен, чтобы бить по больному своих друзей, — небрежно ответил Леонид и ослепительно улыбнулся. Друзей? Ну-ну… Я мысленно тяжело вздохнул. Сказать честно, благодушное настроение молодого графа мне совсем не нравилось. Конфликт в магазине артефактов, а после дуэль, создали у меня чёткий образ. Вот только этот образ никак не сочетался с тем, что происходило в ночном клубе и сейчас на Арене. Словно два разных человека. Импульсивность с эмоциями с одной стороны, а с другой аристократ, что пытается вести тонкую игру. Или это всё один человек, что нацепил маску. И теперь непонятно, что из этого всё же настоящее или себя истинного он так и не показал? Какую же игру ты затеял, Леонид Безруков? — Однако мы здесь не только для того, чтобы посмотреть, как зверушки пускают друг другу кровь, не так ли, Артур? — Безруков продолжал вещать, тем самым пытаясь завладеть контролем над ситуацией. Переход на имена и рука, приобнявшая меня — лишь детали общей картины. — Мы здесь ради нашего общего друга Некифорова и его будущего. — И то верно. Его нужно пристроить под сильную руку! А с твоим покровительством он сможет спокойно жить! — поддакнула девушка, чуть ли не втирая себя в Леонида. Возникает чувство, словно мы не о человеке разговариваем, а щенка пристраиваем. Причём породистого, который сам по себе дорого ценится, и его наличие оценят остальные. Потом ещё и случить с какой-нибудь сучкой можно будет, чтобы получить ещё большую выгоду. Не человек — пёсик, которым можно управлять как того захочет хозяин, и который до конца останется ему верным, несмотря на отношение к нему. Варварские какие-то взгляды, но мне подобное только на руку. Они сами невольно помогают мне в моём плане и облегчают задачу. — Так на какие вопросы мне ответить, чтобы вы рекомендовали Романа в мои помощники в глазах его отца? Мне не хотелось бы терять такого друга… И вновь вопрос, в самой сути которого заложен требуемый ответ. Всё же молодой граф далеко не глуп, и когда его не захлёстывают эмоции, может вести изящную игру. У меня уже был заготовлен ряд стандартных вопросов: успеваемость, характеристика из академии, планы на будущее место службы. Вот только я не собирался играть по навязанным правилам, потому решил задать свой темп для разговора. В текущей ситуации и с учётом того, что я здесь увидел, так будет правильнее. — Если позволите, то первый вопрос я хотел бы задать не вам, а пользуясь ситуацией, леди Владовских, — я постарался извиняюще улыбнуться. Безруков чуть удивлённо передёрнул плечами, давая своё разрешение, а девушка обернулась ко мне, выражая заинтересованность. И я небрежно, и даже немного пренебрежительно уточнил: — Катерина, как давно вы в курсе, что Роман Некифоров в вас… влюблён? Девушка вздрогнула всем телом. В приглушённых огнях арены глаза юной аристократки вспыхнули неожиданным торжеством. Капля самодовольства проникла в соблазнительную и столь опасную змеиную улыбку. Хищница была довольна тем, что в её сети попалась ещё одна жертва. И неважно, правда это или нет, потому что, похоже, она об этом ещё не догадывалась. Я лишь добавил ноток, и дальше она сама представила всю картину того, как это могло происходить. Некоторыми людьми так просто манипулировать, что диву даёшься. А затем маска довольства сползла, словно свежая краска под дождём. Девушка поняла, что своей формулировкой вопроса я её подставил: согласно моим словам, девушка знала о «чувствах» и нужно понять, как давно. А если она знала и не сказала… Полный недоумения и возмущения взгляд молодого графа Безрукова обратился на свою девушку. — С чего вы решили, что он в меня влюблён? — с точно выверенным количеством удивления и возмущения, попыталась защититься девушка. И поспешила обернуться к своему парню, став горячо его убеждать: — Я даже не подозревала о его чувствах! Да и мало ли кто в меня влюблён из наших однокурсников и знакомых. — Я вполне могу и ошибаться… — не стал я давить. Зерно сомнения посеяно, нужно его лишь немного удобрить, но ни в коем случае не торопиться. А ростки-домыслы прорастут уже без моего вмешательства. — Но при нашей встрече в ночном клубе у меня возникло ощущение, что господин Некифоров был не в восторге стать вашим помощником. Сомневаюсь, что это связано с вами, граф… — уверил я его. — Но смущение. Растерянность. Чуть нервные взгляды на вас, госпожа Владовских… И вновь я не стал заканчивать мысль. Тут должны вперёд выступить эмоции и воображение. И судя по тому, как бледнело, серело, а затем багровело лицо ещё слишком юного графа, который не собирался отдавать своего, даже если это лишь и домыслы, всё необходимое смешалось в бурлящий коктейль. Какие яркие эмоции, за которые можно было продолжать дёргать и дальше, но лучше действовать слегка осторожнее. — Вы полагаете, что Роман хочет… — Леонид поперхнулся, сам не до конца понимая, в чём обвиняет друга. — У меня возникло ощущение, что Роман пытался сдержать свои чувства. Он не хочет терять дружбы ни с кем из вас. И тем более не желает как-то мешать вашим чувствам… — я показательно тяжело вздохнул. — Но его собственные чувства никуда не деть. И боюсь, если он станет вашим помощником, граф, то его будет разрывать между долгом и чувствами. Это не то, что я могу рекомендовать главе рода Некифорова. Для благополучия обеих сторон. Владовских было открыла рот… Но тут взревела и задвигалась толпа вокруг нас. Один из зверей безжалостно вгрызался в глотку соперника, и кровь широким алым потоком полилась на арену. Меня замутило от эманаций боли и страха. Обрывки душ животных, словно стая, словно стихия закрутились над ареной, готовясь вгрызться в свежую добычу. Они жаждали новой силы. Хотели разорвать. Хотели напитаться. И ведь подобное никто из собравшихся в полной мере не ощущает. Это особенность именно моего дара и поэтому я наиболее чувствителен к подобным вещам. У каждого дара есть оборотная сторона. Я вцепился в защиту арены, чтобы устоять. Столько силы… Главное — не дать ей меня захлестнуть. А то вместе с энергией придёт и боль животных. И тогда… Тогда… Страшно подумать, что тогда будет! — Не скажу, что не замечал ничего из сказанного вами… — задумчиво протянул Безруков, пытаясь рассуждать спокойно, — но всё же, мне кажется, что вы не совсем объективны. Всё же вы не так хорошо знаете Некифорова… да и нас тоже. — Безусловно! — даже и не подумал я спорить. Если бы я сейчас воспротивился, то пришлось бы выстраивать весь диалог заново. — Потому я и здесь, чтобы обсудить данную возможность. — Тогда, может, и самого Романа пригласим? Спросим напрямую… — неуверенно уточнила Катерина.