— Слышу. Развернувшись, вышел на фарватер. Выключил мотор. По его расчетам, за время, пока течение будет сносить его катер к Колпину, Гусь оттуда уйти не успеет. Особенно если он убежден, что его трюк сработал и полиция и добровольцы ищут его сейчас совсем в другом месте. Гусь отлично изучил методы работы полиции и знает: второй раз на одном и том же месте засаду никто делать не будет. Серые клубы влаги, навалившиеся на реку, рассеиваться не собирались. Остров он увидел довольно поздно; взявшись за весло, не без труда свернул в нужную протоку. Постарался прижать плывущий по течению катер как можно ближе к берегу. Рассмотрев в убегающих назад кустах галечную отмель, сделал несколько мощных гребков веслом и ввел катер на нее. Звук, с которым дно катера прошуршало по сухой гальке, показался ему таким громким, что он мог бы сравнить его с грохотом обвала. Прислушался. Неизвестно, что сейчас происходило на острове и где был Гусь. Но там, за кустами, стояла тишина. Осторожно снял кроссовки. Спустив с плеча часть бинта, подвигал раненой рукой. В месте, задетом пулей, чуть кольнуло. Тем не менее он понял: рука может двигаться без ограничений. Перешагнул через борт. Дело, которое должен сделать он, Шутов, будет простым, если, конечно, Гусь не догадывается, кто сейчас находится с ним на острове. Самое сложное — подойти к пихтам бесшумно. Остальное будет легче. Двинулся сквозь кусты. Он шел, закусив губу, ставя подошвы так, будто ступал не по земле, а по фарфоровым блюдцам. Ходить бесшумно он еще не разучился. В заросли ему удалось войти, не треснув ни одной веткой. Здесь, под деревьями, туман был сильно разрежен, увидеть можно было практически все. Чуть не доходя до двух пихт, достал из-за пояса «люгер». Подняв пистолет двумя руками на уровень плеч, сделал два шага. Увидел Гуся. Стевенсон сидел на земле спиной к нему. Черная штормовка, в которую было обряжено чучело, была сейчас на нем. С левой стороны, на расстоянии протянутой руки, лежал рюкзак. На рюкзаке — ТЭК-9. В момент, когда Шутов его увидел, Стевенсон держал в одной руке пачку «Фифс-авеню». Для удобства Шутов решил выйти из кустов. Пока он это делал, Гусь, вытащив зубами из пачки сигарету, щелкнул зажигалкой. Медленно поднес к кончику сигареты длинное пламя. Прикурив и затянувшись, спрятал зажигалку в карман. Наведя ствол точно на правое плечо Гуся, Шутов сказал: — Брось сигарету, Стевенсон. И лапы кверху. Гусь застыл. Этих мгновений оказалось достаточно, чтобы отбросить ногой рюкзак вместе с ТЭК-9 в кусты. Повторил: — Лапы кверху. И запомни: если ты не мажешь, то я не мажу тем более. Щелчком отбросив сигарету, Гусь поднял руки. Сказал: — Все правильно? — Правильно. Встать. Гусь встал. Шутов прощупал его одежду. Не найдя под ней огнестрельного оружия, приказал: — Повернись. Гусь повернулся. Оглядел ноги Шутова в одних носках. Перевел взгляд на бинт. Скривил губы: — Привет, коп. Приятная встреча. — Стевенсон, запомни: не коп, а сэр. Впредь называй меня только так. Иначе пожалеешь. И руки вперед. Гусь вытянул руки перед собой. Прощать удар в затылок Шутов не собирался. Спрятал «люгер» в карман. Делая вид, что не обращает внимания на удивленный взгляд Гуся, снял с пояса наручники. Крутанул в воздухе, так что наручники обмотались вокруг кулака. Кивнул. — Давай лапы. И предупреждаю: без шуток. Поскольку выпад Гусь сделал сразу же, отклониться и всем весом вмазать ему в челюсть не составило труда. В момент соприкосновения наручников с челюстью кожа на подбородке Гуся рассеклась. Кроме того, челюсть громко хрустнула, что означало как минимум перелом. Все было так, как он и рассчитывал. Кроме одного: он недооценил крепости Стевенсона. Вместо того чтобы тут же отключиться, Гусь лишь упал на колени. Голова была опущена так, будто он пытался что-то сбросить с шеи. В такой позе Гусь находился несколько секунд. Затем, выпрямившись, прижал руку к подбородку. Отняв, посмотрел на окровавленную ладонь. Перевел взгляд на Шутова. Усмехнулся: — Ладно, коп. Еще сочтемся. — Зачем ждать? Вставай. Если можешь. И будем считаться. — Да? — Гусь встал на одно колено. Он смотрел в землю, что ясно показывало: он готовит бросок. В этой позе он задержался недолго: бросившись со страшным ревом на Шутова, почти зацепил его за ноги. Рев прекратился лишь после удара Шутова ногой в то же место, в челюсть. Гусь дернулся и затих. Ступня болела, хоть он ударил щечкой. Присев, осмотрел лежащее на земле тело. Гусь лежал на животе, безвольно подтянув к голове руки и чуть вывернув ноги. Судя по позе, теперь уже Стевенсон отключился надолго. Подтянув руки Гуся за спину, сковал запястья наручниками. Повернул тело на бок. Веки Стевенсона были крепко сжаты, рот расслабленно приоткрыт. По всем признакам он не должен был очнуться раньше чем через полчаса. Убедившись в этом, встал и увидел Наташу. Она молча смотрела на него из кустов. Подойдя, спросил: — Как ты? — Со мной все в порядке. Я боялась за тебя. — А я за тебя. Можешь подогнать сюда мой катер? Он с той стороны. У галечной отмели. — Конечно. — Исчезла. Прислушиваясь к шороху в кустах, обыскал Гуся. Никаких документов в карманах не было. Были: спрятанные в резиновый бумажник триста с небольшим долларов, три ключа на стальном колечке, нож в кожаном чехле, начатая пачка «Фифс-авеню», зажигалка и носовой платок. Переложив все это к себе в карман, подошел к наполовину вытащенной на берег лодке. Посудина была хоть и деревянной, но крепкой, пазы досок были недавно просмолены, сами доски покрыты защитным составом. Укрепленный на корме мотор старой марки находился в отличном состоянии. Бачок, пробку которого он отвинтил, был заполнен бензином больше, чем на две трети. Никаких опознавательных знаков на лодке не было. Судя по звуку мотора, Наташа уже шла сюда на катере. Покончив с осмотром лодки, отыскал отброшенные им в кусты рюкзак и автомат. Вынув кассету с патронами, проверил. Она была полной. Это подтверждало его догадку, что прежнюю кассету, из которой он был ранен, Гусь расстрелял до конца. В рюкзаке обнаружил еще одну полную кассету, свой кольт, стальную флягу с бренди, банку мясных консервов, портативный примус и коробку с бритвенными принадлежностями. Сложив все, в том числе и автомат, в рюкзак, подтащил тело Стевенсона ближе к лодке. Именно к этому времени катер с Наташей, выйдя из тумана, ткнулся носом в берег. Помог ей сойти. Спросил: — Все в порядке? — В порядке. — Тогда так. Садись в эту лодку. Бак там почти полный. И иди к себе в Грин-кемп. Жди меня там. — А ты? — Мне нужно где-то допросить Стевенсона. Скорее всего, это будет в Дэмпарте. Сейчас вызову вертолет. Что же до тебя, я хочу, чтобы ты как можно скорее оказалась дома. Как можно скорее. Тебе здесь не место. Согласна? Некоторое время она смотрела на него. Так, что он подумал: похоже, именно такой взгляд и заменяет счастье. Обняла. Сказала в самое ухо: — Ты молодец. Ты даже не знаешь, какой ты молодец. — Наверное. — Отстранился. — Все. Садись в лодку. До вечера. Думаю, сейчас, днем, ничего не случится. А вечером я вернусь. — Да? — Посмотрела в глаза. — Обязательно? — Обязательно. — Подождав, пока она сядет, столкнул лодку в воду. Рванув бечеву, Наташа завела мотор. Ему показалось, она махнула на прощание рукой. Но увидеть это он уже не смог, лодка скрылась в тумане. Гусь лежал в той же позе, в какой он его оставил. Приподняв пальцем одно веко, несколько раз провел перед глазом ладонью. Зрачок не реагировал. Тем не менее рацию он включил, лишь отойдя от Стевенсона на приличное расстояние. Вызвал Биркина. На его вызов тот отозвался довольно скоро: — Слушаю, сэр? — Я задержал Стевенсона. На Колпине. — На Колпине? О, мой Бог… С вами все в порядке? — Если не считать прежней раны, все. Вы можете быстро прилететь к Найт-гейту? — К Найт-гейту? — Наступила пауза. — Могу. Но вообще-то… — Что «вообще-то»? — Вообще-то, сэр, здесь, у вертолета, только я. И пилот. Все остальные ушли в тайгу на поиск. Ищут с собаками. Там много людей с Кемп-крика. Которые рассчитывают, что вернутся назад на вертолете. Но я могу подлететь без них. Если очень нужно. — Не нужно. Договоримся так: я сейчас вместе со Стевенсоном пойду на катере в Дэмпарт. А вы помогите людям вернуться по домам. Раз обещали. Свяжемся, когда я буду в Дэмпарте. — Хорошо, сэр. Вернувшись к Стевенсону, еще раз приоткрыл ему веко. Подвигал ладонью. Реакции не было. Впрочем, если бы и была, это мало что изменило. При всей крепости Стевенсона, в наручниках, да еще после двух таких ударов, он довезет его до Дэмпарта спокойно. Решил: лучше всего Гуся посадить рядом с собой. На переднее сиденье. Взяв тело под мышки, не без труда перетащил его на катер. Бросив рюкзак на корму, столкнул катер в воду. Усевшись за руль, глянул в сторону внешнего борта, рассчитывая разворот. Это длилось всего мгновение, но именно в это мгновение он услышал за спиной неясное движение и всплеск. Резко повернувшись, с ужасом понял: поздно. Стевенсона рядом не было. Были лишь круги на воде. Круги, которые оставило упавшее в воду тело. Включив мотор, крутанул катер на полной скорости в одну сторону, в другую. Понял: удастся ли Стевенсону выплыть или нет, он, лично он, Шутов, сделать что-то сейчас бессилен. Туман закрыл все. Плюнув за борт, остановил мотор. Включил рацию. Услышав отзыв Биркина, сказал как можно спокойней: — Клайв, это снова я. Что с людьми? Собираете? — Так точно, сэр. — Много там собак? — Четыре. — Вот что, Клайв: Стевенсон прыгнул за борт катера. В наручниках. Выплывет он или не выплывет, надо его искать. Берите как можно больше людей. И как можно больше собак. И подлетайте к Найт-гейту. — Черт… Хорошо, сэр. Сами вы сейчас где? — В протоке у Колпина. Думаю, вертолет лучше всего посадить у дома Дэйва Коулмена. Там есть лужайка. Предупредите его, что я иду туда. Глава 32 Около двух десятков людей, промокших и уставших, и четыре собаки, также вымотанные до предела, медленно брели вдоль берега. Длящиеся уже несколько часов поиски заканчивались. За эти несколько часов ни собакам, ни людям не удалось найти хоть какие-то следы, показывающие, что Стевенсону удалось выбраться на берег. Не нашли они и доказательств того, что он утонул. Цепь поисковиков растянулась. Наступили сумерки, поэтому Шутов, двигаясь вслед за ушедшим ярдов на десять вперед Биркиным, никого за ним уже не видел. Сейчас, шагая по еле различимой под ногами болотистой почве, он мечтал об одном как можно скорее все закончить. И выпить хотя бы чашку горячего чая. Желательно вместе с Наташей. Он заранее рассчитал, что Грин-кемп, к которому они сейчас подходили, будет последней точкой поисков. Он был вымотан до предела, хоть винить во всем мог только себя. Две ошибки, которые он допустил, были непростительными. Он пропустил момент, когда Гусь очухался. И, понадеявшись на себя, надел на задержанного только наручники, хотя, имея опыт общения с Гусем, должен был как минимум связать ему ноги и привязать к банке. Отсюда, с берега, был виден стоящий на пригорке дом Улановых, в котором горели два окна на первом этаже. Это означало, что Наташа дома.