— Это уже неважно, — махнула она рукой. — Но, глядя на твою жизнь, по-другому трудно ее представить. Обняв жену за плечи, Акламин поцеловал ее в темечко, встал на ноги и посмотрел сверху вниз: — Несчастные жены, у кого мужья работают оперативниками! И как они терпят их, не могу представить! Ну что за народ эти женщины! Не иначе инопланетяне какие-то. Да, умом Россию не понять. — Я сама не понимаю таких женщин, — сказала она и улыбнулась. — Трехжильные, что ли? Нашли бы нормальных мужиков да и жили, не тужили. Так нет, как декабристки, в мороз и в жару, в дожди и снегопады! — Поправила волосы и поднялась с кровати. — Ладно, иди в ванную, мойся и брейся, а я пойду чайку согрею, а то ведь убежишь голодным и на целый день забудешь о еде. Быстро собравшись, Аристарх на скорую руку перекусил бутербродом с чаем, и у подъезда просигналила машина. Он вылез из-за стола, в небольшой прихожей с зеркальным шкафом снял с плечиков пиджак, надел, сказал жене, стоявшей рядом: — Ты у меня золото! Таких больше нет. — Вот-вот, — согласилась она с улыбкой. — Никогда не забывай об этом! — Короткая красная комбинация облегала ее стройное тело. Открыв дверь, он еще раз окинул взглядом жену: — Прости, но там убийство. Я пошел! — И вышел из квартиры. Закрыв за ним, она вздохнула, глянула в зеркало, вернулась в кухню, убрала со стола, посмотрела на настенные часы и через прихожую пошла в ванную. Раннее утро было хорошим. Воздух чист и свеж. Дом еще спал, спали машины во дворе, и только дворники в дальнем конце двора начинали шуршать метлами по асфальту, собирая в черные мешки вчерашний мусор. В такое утро получить весть об убийстве было совершенно неправдоподобно. Трудно даже представить. Но увы, реальность часто переворачивает наши представления. В машине сидели два оперативника. Один в роговых тяжелых очках, слегка обросший щетиной на щеках и подбородке. Второй — скуластый и курносый. Сев на переднее пассажирское сиденье, Акламин спросил, когда машина тронулась с места: — Известно, как произошло? — За городом загорелся дом! — проговорил скуластый оперативник, сидевший у него за спиной. — По телефону кто-то вызвал пожарных. Они выехали на вызов, сделали свое дело и обнаружили в доме труп. — Задохнулся? — Если бы, — усмехнулся оперативник. — А разве дежурный не сообщил? Вот сонная тетеря! Явно не бытовуха. С пулевым отверстием во лбу. — Кто хозяин дома? — Млещенко! — Опер опять усмехнулся, как бы подчеркивая этим, что история не закончилась одним покушением на Дригорович возле его дома. — Млещенко? — удивленно вскинул голову Аристарх. — Он самый. — А чей труп? — Акламин уже готов был услышать, что труп хозяина дома. Но скуластый оперативник не подтвердил этого, ответил неопределенно: — Черт его знает: может, хозяина, а может, еще чей-то! — Не стоило ему покупать этот дом, — вставил тот, что был в роговых очках, — только нам работы прибавил. Посмотрев сквозь лобовое стекло на еще пустынную улицу, по которой ехали, Аристарх ничего не ответил. Утро мощно входило в свои права, город медленно начинал просыпаться. Выехали за его пределы. Дорога полетела под колеса автомобиля. У нее была своя беспокойная жизнь. Подъехав к загородному дому Млещенко, увидали на площадке перед домом две пожарные машины. Их расчеты уже свернули все шланги и занимали свои места в авто, собираясь уезжать. Акламин окинул взглядом пожарище. Сразу бросились в глаза провалившаяся крыша, выбитые окна, стены в языках копоти, распахнутые двери и много воды и пены вокруг. Оперативники выпрыгнули из автомобиля. К Аристарху подошел руководитель пожарного расчета — высокий, широкой кости человек в каске и пожарной робе, — протянул широкую крепкую ладонь для приветствия: — Труп в доме! — сказал коротко. — Мы его не трогали. Намочили, правда. — Чей труп? — спросил Аристарх. — Не хозяина. Я Млещенко знаю. — В прокуратуру сообщили? — поинтересовался Акламин и пожал протянутую ладонь. — Всем сообщили, сейчас приедут, — устало кивнул пожарный и показал рукой на дом. — Сделали все, что смогли. — Отчего загорелось? Мысли какие-нибудь есть? — спросил Аристарх. — Мысли есть, — последовал утвердительный кивок, и пожарный снял с головы каску. Голова была крупная, как и он сам, но лицо с мягкими чертами, никак не подходившее под грубую пожарную робу. Впрочем, и голос не очень сочетался с такой внешностью — отрывистый, жестковатый, без полутонов и плавности. — Окончательные результаты будут позже, но по всему видно постороннее занесение огня. Иначе говоря, поджог. — Даже так? — Неулыбчивые глаза Аристарха остановились на лице пожарного. — Да! — пояснил тот. — Электропроводка в доме не работала. Газ — тоже. В подвале на щитке освещения все автоматы выключены, в том числе вводной. Газ перекрыт перед газовым котлом. Кстати, в подвале ничто не пострадало от пожара. В общем, в доме в зоне огня не было ни электричества, ни газа. — Ясно, — сказал Аристарх и спросил: — Хозяину дома сообщили? Давая проехать пожарной машине, руководитель пожарного расчета за локоть чуть отодвинул Акламина, стоявшего спиной к автомобилю, и после этого ответил: — Найти не могут. Диспетчер все телефоны оборвал. Ни по одному номеру не отвечает. — Вот как! У него дом сгорел, труп в доме, а он ничего не знает, — проговорил оперативник. — Иногда он может сорваться и квасить, будьте любезны! — сказал пожарный. — Редко, право, но бывает. Сейчас, может, тоже где-то закосил. Хотя утверждать не могу. А вот пожар странный, очень странный. Ну это уже работа для вас. — Спасибо за информацию, — поблагодарил Аристарх. — Будем работать. — Удачи, — сказал пожарный и снова протянул свою ладонь. — Не поминайте лихом за то, что водой смыли следы. Так получилось. А я пока подожду свое руководство. Сейчас нагрянет всем составом. Труп все-таки. Пожав ему руку, Акламин направился в дом, а руководитель расчета — к пожарной машине. Воды и правда было много. Хлюпала под ногами. Имевшееся в доме небольшое количество мебели приказало жить долго. В черной копоти мокрые стены. Рухнувшая кровля висела на обугленных стропилах. В общем, вид удручающий. Млещенко не позавидуешь, когда он увидит все это. Пройдя по дому, Аристарх вошел в полупустую комнату, где среди мокрого пепла от сгоревших шкафа, стула и стола лежал труп парня. Тот, на удивление, обгорел незначительно. По крайней мере, верхняя часть туловища и руки хорошо сохранились. Немного обожженное лицо и волосы, но рассмотреть можно. И одежда обгорела лишь частично. — Молодой парень, — пояснил скуластый оперативник. — Лет двадцать, не больше. На бытовуху не похоже. Аккуратненько в лоб. Пулевое отверстие точно посередине лба. — Вижу, — ответил Аристарх, кивнув головой. Подумалось, что стрелял тот, кто умеет обращаться с оружием. Видимо, с близкого расстояния. Экспертиза установит это. И уж точно это не бытовуха. Такой выстрел не случаен. Оперативники приступили к работе. Хотя было ясно, что рассчитывать здесь на какие-то следы сложно. Возможно, что-нибудь сумеет пояснить хозяин дома, когда его отыщут в городе. Но, может статься, и нет. Появившись после того, как оперативники завершили работу, а за трупом пришла автомашина из морга, Млещенко имел вид человека, который не пришел еще в себя после глубокого перепоя. Лицо помятое, сморщенное, как мороженое яблоко. Глаза заплыли. Если раньше они превращались в щелки, когда он улыбался, то теперь сузились надолго. Длинноватый нос еще больше вытянулся на фоне помятой физиономии. Волосы засаленные, несколько дней немытые. Брюки и рубаха желали быть лучше. В первые минуты от увиденного он впал в транс, ничего не мог сказать и ни на один вопрос не мог ответить. Шаркал подошвами обуви по грязному мокрому полу, обрызгивая пепельной грязью штанины брюк. Хватался руками за обугленные части деревянных конструкций в доме, за остатки обгоревшей мебели и растерянно, по-песьи подвывал. Когда наконец начал понемножку соображать и что-то произносить, Акламин подошел с ним к трупу, отбросил с лица ткань, которой тот был укрыт, спросил: — Кто это? Как он оказался в доме? Почему убит? Кем убит? Смотря на Аристарха сквозь хмельной туман, Иван, скорее всего, ожидал от Акламина ответов на эти вопросы, чем сам готов был ответить на них. Скованно, глухо промычал: — Я закрывал дом на ключ! Я сам закрывал двери на ключ! Никого в доме не было! Никого! Как этот вор проник внутрь? Это он поджег дом? — Млещенко округлил глаза, взгляд метался прежде всего по Аристарху и по следам от пожара, нежели по трупу. Это не походило на притворство. Чтобы так притворяться, надо иметь талант актера. А у Ивана актерства хватило бы лишь на то, чтобы за сценой изображать гром или завывание ветра. Аристарх все-таки заставил его присмотрелся к трупу. Млещенко опустил глаза к полу, поморгал, судорожно сглотнул слюну и закивал. В глазах медленно стало проступать беспокойство. Оперативник ждал. А потом взгляд Ивана наполнился недоумением. Было очевидно, что Млещенко узнал, чей это труп. Возбужденно трезвея на глазах, Иван еще ничего не произносил, но мимикой лица уже пробовал отвечать на вопросы Аристарха. Однако одной мимики было недостаточно, и тогда Иван начал производить замысловатые движения руками, как бы связывая их с мимикой. Затем, набрав полные легкие воздуха, он внезапно замер и уставился в неулыбчивые глаза Акламина. Сделал паузу и выдохнул: — Это он! Я же про него рассказывал! — После чего стал излишне торопливо тыкать пальцем в сторону трупа. Теперь Аристарху пришлось напрячь мозг, ибо ответ Ивана поставил его в затруднительное положение. Что Млещенко имел в виду? Тем временем состояние перепоя у Ивана как ветром сдуло: — Это он, — решительно повторил Иван. — Он шарахался по моему участку в зеленой рубашке. Он порезал Римму Дригорович. Лица я, право же, не запомнил, но фигура, фигура его. Нет, нет, я не могу ошибиться. Это точно он. Позовите Корозовых, они видели его лучше меня. Я уверен, это он. Но зачем он оказался в моем доме? Ведь Риммы здесь больше нет! Зачем он сжег мой дом? А кто его убил? Вы знаете, кто его убил? Знаете? — и, видя, как оперативник отрицательно покрутил головой, он опешил от пришедшей в голову мысли, воскликнул: — Значит, он здесь был не один! Что они тут искали? Я ничего не понимаю! — У Млещенко был растерянный вид, и в глазах не видно лукавства. Ничего не добившись от Ивана, Акламин сам внимательно всмотрелся в обожженное лицо убитого, вспоминая фоторобот, составленный со слов Глеба и Ольги. Как назло, в кармане его не оказалось. Но, всматриваясь, он как будто поймал что-то знакомое по фотороботу. И в уме отругал себя. Ведь должен был сразу, до утверждения Ивана, присмотреться. Придется еще Глеба пригласить на опознание в морг. Прикрыв лицо трупа тканью, отошел и кивнул работникам морга, дожидавшимся неподалеку, разрешая забрать тело. Два мужичка с носилками юрко подскочили, развернули носилки, бросили на них труп и мигом вынесли из комнаты. Ноздри Млещенко дрожали, когда он провожал глазами работников морга с трупом. — Как последний раз закрывался дом? — спросил Аристарх после этого. — Как обычно. Как всегда, — волнуясь, часто дыша, краснея и захлебываясь, проговорил Иван. — Когда это было? — Так, так, сейчас, сейчас припомню, — взбудораженно протараторил Иван, старательно морща лоб. Шагнув к выходу, Акламин взмахом руки пригласил за собой Ивана. Тот потопал за ним, чуть не тыча носом в спину оперу, продолжая бормотать: — Последний раз, последний. А! Так вот! Это было сколько-то дней назад. Утром прямо отсюда я поехал в больницу, чтобы проведать Дригорович, а там ее уже не было, и врача убили. После этого я сюда больше не появлялся. Вот так. — Точно? — Да, конечно. Все эти дни я пил как сапожник. — Кто-то может подтвердить? — Подтвердить? Подтвердить, подтвердить. Да, конечно. — Хорошо. Проверим. Догадка Ивана, если она подтвердится Глебом при опознании в морге, с одной стороны, обрывала конец, за который Аристарх планировал потянуть, чтобы распутать клубок, а с другой стороны, подсказывала, что история преступлений так либо иначе связана с этим домом. Впрочем, это всего лишь очередная версия, которая может подтвердиться, а может лопнуть, как мыльный пузырь. Никаких документов при убитом не оказалось. Все сильно усложнилось. Экспертиза трупа показала, что застрелен Александр за несколько часов до того, как его обнаружили пожарные. Млещенко в это время находился в ресторане с Настей. Она же подтвердила, что Иван беспробудно пил последние дни. Отпечатков пальцев, снятых с трупа Александра, в картотеке не было. В морге Корозов долго всматривался в обожженное лицо трупа, прежде чем произнести: — Похож, безусловно похож. Несомненно он. Когда Аристарх и Глеб вышли из морга, Корозов резко остановился. Окинул взглядом корпуса больницы, ухоженную зелень под окнами и вдоль асфальтовых дорожек, по которым прогуливались больные. И вздрогнул, потому что вдруг его пронзила ошеломляющая мысль, прошила мозг. Кровь застыла в жилах. Ему стало нечем дышать, он расстегнул пуговицы пиджака: — Погоди, Аристарх! — воскликнул упругим голосом. — Но где же теперь искать Ольгу? Ведь я был уверен, что ее и Дригорович похитил именно этот подонок. Мои люди, да и твои искали его по всему городу. А он, оказывается, уже мертв. Кого искать теперь?