За эти дни он уже порядочно осточертел ей, но другого занятия, кроме как пялиться на экран, у нее не было. Смотреть в окно, из которого за листвой высоких деревьев можно было увидеть только серый дом напротив, редкие машины внизу да небо вверху, тоже не доставляло удовольствия. Сколько можно глазеть на одно и то же? Единственное, что отвлекало от мрачных мыслей, — это редкие облака. Они проплывали невесомо, всякий раз разными формами. В этих причудливых формах она иногда разглядывала сходства с какими-нибудь предметами, животными, даже человеческими лицами. Облака то сгущались, то расплывались, то распадались на клочки. Замысловатые действия природы всегда притягательны. В них не только что-то находишь для себя, но они подчас успокаивают, внося гармонию в душу. — Будешь! — Дарья притянула взглядом ее глаза, прикоснулась к плечу. — Снимай верхнюю одежду. Будто провалившись куда-то, Ольга послушно выполнила команду. Стянула через голову топ, потом медленно сняла юбку и протянула Дарье. Осталась в одних трусиках. Дарья махнула рукой: — Ложись, полчаса поспи. Шагнув к дивану, Ольга легла на него, закрыла глаза, ровно задышала. Дарья вышла в кухню, где за столом, почесывая затылок, сидел Муха, исподлобья пустыми глазами посматривая на нее. Скомкав вещи Ольги, сунув их в пакет, она протянула ему: — Ты знаешь, что делать. Только не засветись. Когда подъедешь к офису Корозова, позвони мне, я свяжусь с ним. Взяв пакет, Муха молча поднялся с места и также молчком вышел из кухни. Следом в прихожей послышалась возня, кто-то, кашлянув, открыл входную дверь для Мухи, а затем захлопнул за ним, щелкнув замком. Ровно через три минуты Дарья тоже вышла из квартиры. Она ехала в своей машине за Мухой, но он об этом не знал. Хотела лично проследить, все ли удачно будет исполнено. Никому не доверяла. Если было бы возможно, все делала бы своими руками. Но увы, приходилось полагаться на других. Хотя подбирала помощников из тех, на кого действовал ее гипноз. Это помогало в делах. Через полчаса Ольга очнулась. Резко, как просыпаются от глубокого сна, не сразу сообразив, что произошло. Голова была в каком-то тумане. Села, увидала, что на ней одни трусики. Верхняя одежда исчезла. Сначала появилась мысль, что сама разделась, когда ложилась спать, и что сейчас утро, но, глянув на часы, висевшие на стене, сообразила, что все произошло иначе. В голову ударила догадка, что Дарья обладает гипнозом и что не без ее участия исчезли деньги и украшения в торговом центре, а также драгоценности в квартире. Вот только вспомнить Дарью в те моменты Ольга, как ни пыталась, не могла. Ей было непонятно, для чего Дарья раздела ее. И где одежда. Встала с дивана, открыла дверь комнаты и позвала Дарью. Но ей навстречу агрессивно выступил из кухни стройный парень в желтой рубахе с короткими рукавами и джинсах. С накачанными плечами, крутым задом, с лицом красавца, какие не могут не нравиться девушкам, и негустыми русыми волосами. Вытащил из-за спины пистолет. Сначала тупо посмотрел на ее восхитительное тело, потом заулыбался, не открывая рта, растягивая губы. Улыбка у него была приторно-жадная, и чем она дольше липла к его губам, тем больше Ольгу от нее тошнило. В первое мгновение она съежилась и рукой прикрыла грудь, но быстро сообразила, что этими ужимками как бы показывает ему свою слабость, беззащитность. Стоя в дверях комнаты, окинув глазами прихожую, догадалась, что Дарьи в квартире нет. Отняла от груди руку и выпрямилась. Вызывающе посмотрела на парня. Спросила: — Где моя одежда? Тот, облизывая ее глазами, пробубнил: — Без одежды ты лучше. С этим она могла согласиться. В ту секунду ей в голову пришло, что стоит попробовать отвлечь его внимание и, если удастся, вырваться отсюда, но пусть даже не вырваться, а хотя бы узнать, зачем она тут и что ее ждет. Однако не успела раскрыть рта, как парень ткнул пистолетом в живот, оттеснил ее назад в комнату. Ствол пистолета причинял боль, и Ольга отступила от двери. Тем не менее призывно глянула на парня, заметила: — Мне больно! Это так грубо! Мой живот приучен к поцелуям, а не к тыканью в него наганом! Однако парень, видимо, раскусил ее маневр, мгновенно согнал с лица застывшую приторную улыбку, топорно пригрозил: — Сиди на месте и не рыпайся, а то я тебя так поцелую, что кровью умоешься! Отойдя вглубь комнаты, Ольга разочарованно отвернулась. Парень шумно захлопнул дверь. Ее попытка провалилась, и это было неприятно. Сидеть в этой комнате ей обрыдло. Посмотрела в зеркало на свое красивое тело, поправила руками волосы. От прически, конечно, не осталось и следа, содержать голову в порядке приходится с помощью одной расчески. Этого, разумеется, недостаточно, но в ее умелых руках и расческа неплохо управлялась с волосами. Странно, почему ее тело не привлекло парня, а ведь казалось, еще немного — и он раскиснет, и тогда до входной двери ей осталось бы всего ничего. Уж она бы постаралась нанести удар в пах как можно точнее, чтобы успеть выбежать из квартиры. Через день Ольга поняла, зачем Дарья раздела ее. Та вошла в комнату с телефоном в руке, в длинном домашнем халате желтого цвета с черными продольными полосами. Пояс повязан косо, на скорую руку, концы низко свисали. На ногах серые домашние тапочки. Невольно Ольге сразу представилось, что халат на Дарье с чужого плеча, — скорее всего, это был халат Александра, потому что явно длинноват для девушки. Глядя на расцветку халата, Ольге пришло на ум, что если бы черные полосы располагались поперек, то Дарья походила бы на пчелу. И только не хватало бы крылышек по бокам. Тапочки были определенно мужские. На голове прически никакой, волосы чуть растрепанные, спереди падающие на лоб. В этот миг Ольга стояла подле шкафа с посудой и просто бездумно смотрела на нее. Обычная, недорогая, ничем не привлекательная посуда, обыкновенно заполняющая пространство на полках. Рассматривать ее не было никакого интереса. Но когда несколько дней находишься в одних и тех же четырех стенах, взгляд невольно ползает по всему, что попадается на пути, будь то стол, шкаф, стул, кресло, диван, зеркало или посуда. Это уже не имело принципиального значения. Была Ольга в трусиках и с босыми ногами. Босоножки с нее были сняты еще в первый день, а тапочки никто не предложил. Приходилось босиком топать по голому полу. Поначалу это напрягало и даже раздражало, но пришлось приспособиться, потому что выбора не было. — Не хочешь поговорить с мужем? — показав на телефон, Дарья спросила обычным голосом. Услышав это, Ольге все стало ясно. Без сомнения, ее одежду Дарья отправила Глебу, но тому этого оказалось недостаточно. И он потребовал связи с женой. Стало быть, причина ее похищения заурядна. Деньги. Как всегда деньги. Выкуп. И почему она сразу не подумала об этом? Ведь это так примитивно. Очевидно, потому, что поведение похитителей изначально было неординарным, непохожим на сложившийся стереотип или даже стандарт похищения с целью выкупа. Это и сбило с толку. Ведь за период ее заточения в комнате она ни разу не услыхала имени мужа — его как будто не существовало для них, он словно бы им был неинтересен. Но на поверку оказалось, что все было как всегда. И за то, что она сильно заблуждалась, не додумалась до истинных мотивов похищения, Ольга разозлилась на себя: — Не хочу! — выкрикнула сердито. Несколько опешив от ее выкрика, ожидая услышать другой возглас, Дарья удивленно вскинула брови. — Не хочу! — с вызовом повторила Ольга. Сообразив, что этот телефонный разговор важен не только для Глеба, но и для Дарьи, Ольга уперлась. Смекнула, что Глеб отказался выполнять условие по выкупу, пока не услышит жену. Стало быть, Дарья не получит денег, если не состоится связь по телефону. А посему Ольга мгновенно решила не помогать воровке. Разумеется, по отношению к мужу ее поступок был ненормальным. Ведь он беспокоился о ней, искал ее и хотел знать, как она чувствует себя. Она разумела, как для него сейчас важно услышать ее голос. Она и сама хотела услышать мужа. Но интуиция удерживала от этого. Мысль о том, что она сейчас может стать обыкновенной пособницей преступникам, приводила Ольгу в ярость. — Ты ведь знаешь, что я могу заставить тебя! — напомнила Дарья в ответ. Это действительно могло произойти помимо ее воли, и она отвернула глаза от Дарьи, резко бросив: — Попробуй! Такого решительного отпора Дарья не ожидала. По большому счету сопротивление Ольги она могла мгновенно сломить. Но для этого надо было посмотреть ей в глаза и прикоснуться рукой. Однако Ольга, зная об этом, отвернулась и не смотрела на Велинскую. В глазах у той появился хищный блеск: — Повернись ко мне лицом! — потребовала она. Но Ольга не подчинилась, представив, как Дарья бессильна сейчас без своего гипноза. Вскинув голову, не оборачиваясь, насмешливо сказала: — Привыкай к моему затылку! — Не шути со мной! Такие шутки могут плохо для тебя кончиться! — с угрозой ледяным тоном выговорила Дарья. Диалог между ними не был диалогом победителя и побежденного, он походил на противоборство двух женщин, у каждой из которых был неплохой шанс одержать победу. Походил. Но на самом деле такого шанса у Ольги было очень мало. Дарья могла легко добиться своего, стоило ей только позвать Муху, который сидел в кухне. Между тем Ольга продолжала сопротивляться. Дарью бесило это. Упорство Ольги ломало намеченный Велинской ход событий. Но отступать она не собиралась, а тем более не могла остаться в проигрыше. Вздохнув, бросила: — Глупая настырность! Придется тебя проучить! — не оглядываясь на дверь, позвала: — Муха! Тот, в клетчатой рубахе навыпуск и черных штанах, влетел мгновенно, словно стоял за дверным полотном, и, не задавая лишних вопросов, косолапо шагнул к Ольге: — Будешь дурить — пупок вырежу! — сказал с безразличной миной, и только глубокие морщины на лбу чуть дернулись вверх-вниз. Отшатнувшись, Ольга насторожилась. Но он обхватил ее руками и легко развернул лицом к Дарье: — Смотри ей в глаза! Зажмурившись, Ольга настырно отвернула голову. Муха жестко схватил ее за скулы и снова повернул лицо к Велинской. — Открой зенки! — грубо потребовала Дарья. — Иначе Муха сделает тебе больно! После этого Корозов может не узнать тебя! Внезапно Муха сильно ущипнул Ольгу. Она вскрикнула от неожиданной боли. И все же не разомкнула веки. Муха снова ущипнул, и снова Ольга вскричала. Дарья усмехнулась, подумав, что, может быть, крики Ольги подействуют на Корозова больше, чем ее слова. Набрала номер телефона. И, когда на другом конце раздался голос Глеба, произнесла: — Глеб, какая все-таки дура твоя жена, она отказывается разговаривать с тобой! Как ты можешь объяснить ее такое поведение? Как он мог это комментировать? Прежде всего, он не доверял воровке. Она способна сказать все, что ей взбредет в голову. Обман в ее профессии на первом месте. Возможно, Ольги возле нее нет. И Корозов досадливо отозвался: — Значит, ее там нет. Значит, ты морочишь мне голову. — Да нет, — не согласилась Дарья. — Она возле меня! — Глазами показала Мухе, чтобы тот заставил Ольгу подать голос. И Муха расстарался, ущипнул Ольгу так сильно, что она вцепилась ногтями в его щеку, а губы сами разжались, выплеснув изо рта крик, который разнесся по комнате. Муха отбил от лица ее руку, злобно завернул ее и, как клещами, сдавил шею, пригнув к полу. Ольга снова вскрикнула, чуть-чуть приоткрыла веки, увидала, как Дарья приблизилась к ней. И тут Ольгино лицо обожгла крепкая пощечина воровки. Прикусив до крови язык от бессилия и негодования, сжав губы, Ольга не произнесла ни звука. Пощечина прозвучала громко и звоном отозвалась в голове. Но все же существенным было то, чтобы не смотреть в глаза Дарье. И Ольга не смотрела. Однако бесконечно находиться с закрытыми глазами она также не могла. Попыталась вырваться из рук Мухи, но не удалось, тогда изо всех сил, которые остались в ней, ногою ударила стоявшую рядом Дарью. Не ожидая подобного развития событий, та охнула. Удар застал ее врасплох. Он отбросил Велинскую, и она распласталась на полу, стукнувшись головой о стену. Телефон выпал из рук, отлетел в сторону. Дарья дико взвизгнула, и Ольга услыхала ее истерический вопль: — Убей ее, Муха! Вытерев кровь со щеки, которая выступила из царапин, оставленных ногтями Ольги, Муха развернул ее к себе и занес кулак. Но в этот миг она почувствовала в себе безумную тягу к победе. Распахнула глаза и с новой энергией, опередив удар Мухи, извернулась и саданула ему между ног. Его плоское неживое лицо вмиг исказилось, пустые глаза широко раскрылись, на мгновение застыли, как каменные шары, после чего он отпустил Ольгу, резко согнулся, исторгая из себя: — Ах, ты, у-у-у! — Двумя руками схватился за больное место, упал на колени и уперся лбом в пол. В это время Велинская, вскочив на ноги, ринулась с кулаками на Ольгу. Та в свою очередь бросилась на Дарью. Обе сцепились, покатились по полу. Велинская била свою пленницу с остервенением. Но и Ольга не жалела ее. Из телефона до Глеба доносились разноголосые крики, в которых он хорошо разбирал голос Ольги. Смекал, что происходило на другом конце. Голос Ольги пронзал ему сердце. Он что-то яростно закричал в телефон в адрес Дарьи, не разбирая собственных слов. Обе не уступали. У каждой в руках уже были клочки волос, а под ногтями — содранная кожа противницы. Борьба между ними разгоралась. Муха скулил сбоку. И в этот миг на крики в комнату вбежал парень, которого недавно Ольга пыталась одурачить. Он кинулся на помощь Дарье. Оглоушил Ольгу рукоятью пистолета. Растрепанная, в кровоподтеках на руках, груди и шее, в скомканном халате нараспашку, Велинская, тяжело дыша, поднялась на ноги. Тапки разлетелись в разные стороны. Она поискала их глазами и тут же забыла о них. Ее глаза с ненавистью скользнули по Ольге. Потом досадливо посмотрели на корчившегося Муху. Тот, перехватив этот взор, начал вставать. Затем Дарья недовольно глянула на парня, оттащившего от нее Ольгу: — Ты что, Вовик, заснул там? Почему долго не появлялся? — Так никто же не звал, — виновато стал оправдываться Вовик. — Я думал, что тут Муха упражняется. Даже не думал, что эта зараза, — кивнул на обездвиженную Ольгу, — так припечатает матерого Муху! Распластанная на полу, Ольга была без сознания. Вовик ударил по голове сильно, грубо отбросил к дивану. Тело, которое так любил целовать Глеб, было исцарапано ногтями Дарьи, волосы всклочены. Ольга лежала на животе, безвольно разбросав руки, уткнувшись лицом в пол, слабо дышала. Придя в себя, Дарья потрогала пальцами раненую кожу, запахнула полы халата, потянулась за поясом, чтобы опоясаться, не нашла. Один его конец выскочил из боковой шлевки и волочился по полу, второй едва держался в другой боковой шлевке. Велинская подхватила конец пояса с пола и стала лихорадочно запихивать в шлевку. Руки нервно дрожали и не могли справиться с задачей. Тогда она просто охватила поясом талию и крепко завязала на животе на два узла. Глянув в зеркало, одернула халат на бедрах, ладонями пригладила волосы. Но ничего не получилось. Они не перестали торчать в разные стороны. Раздраженно отвернувшись от зеркала, Дарья покосилась на Ольгу, обездвиженную Вовиком, но не побежденную ею, и это особенно бесило похитительницу. Внешне хрупкая женщина, Ольга оказалась сильной, не по зубам Дарье. Если бы не гипноз, неизвестно, как проистекали бы те события, где Дарья главенствовала над нею. Конвульсивно Велинская дернулась, холодком покрыло спину. Не ожидала, что все так содеется сегодня. Казалось, должно пройти как по маслу, без каких бы то ни было осложнений. И на тебе! Ольга сломала весь ее сценарий. Но ничего, ничего, она не лыком шита, она сделает, что задумала. Поискав глазами телефон, увидала его под столом, и там же валялись тапки. Ногами достала тапочки, сунула в них ступни. Затем наклонилась и взяла телефон. И сразу увидала, что тот был включен. Стало быть, Глеб слышал крики, стоны и возню в комнате. Ну что ж, это не меняет дела. Она поднесла телефон к уху и произнесла как можно спокойнее и вежливее: — Ты меня слышишь, Глеб? — А ты меня слышишь? — резко оборвал ее Корозов. — Ты слыхала, что я тебе говорил? Разумеется, она ничего не слыхала. Когда было слушать? К тому же ей было глубоко безразлично все, что он говорил в тот момент, когда началась ее схватка с его женой. Со злости она могла бы сказать Глебу об этом, но сдержалась, выдавив: — Твою жену приходится уговаривать! Она у тебя глупа, как пробка! Не понимает, что делает себе хуже! Надеюсь, ты слышал, как я уговаривала ее, Глеб? — Не смей прикасаться к ней! — потребовал Корозов. — Я заставлю тебя заплатить за каждую ее слезинку! — Тогда не медли, Глеб, заплати, чтобы не было ее слез! — выплеснула в ответ Дарья. — Я найду тебя! — громко ударил по ее ушным перепонкам его взорвавшийся голос. — Отпусти Ольгу! — Ты так и не понял, Глеб, что ты сейчас не в том положении, чтобы диктовать мне! — отрезала Велинская. — Покажи мне ее! — вскипел он. — И предупреждаю: если я увижу, что ты издевалась над нею, я размажу тебя по асфальту! Лучше было бы тебе не связываться со мной! Задрожав от негодования, Дарья вспылила тоже, из нее, как из вулкана лава, вырвалась наружу злость, неуступчивость Глеба взбеленила: — Я покажу ее тебе! — неожиданно взвизгнула Дарья. — Я разорву ее на части и брошу к твоим ногам эти куски, если ты не притащишь мне деньги! На коленях приползешь, если захочешь увидеть ее живой! — И Дарья на последнем слове разорвала связь, бросив телефон в руки Вовику. Тот едва успел схватить. А поймав, удовлетворенно заурчал. Глаза девушки сверкали. Можно было бы в отместку прямо сейчас снять Ольгу на телефон и переслать видео Глебу, но Дарья постаралась погасить в себе это желание. Понимала: если Корозов сейчас увидит Ольгу в таком состоянии, он может стать непредсказуемым. Ей подобное было не на руку. Ей нужно было выцарапать деньги. Поэтому сейчас свое намерение назвать Корозову место и время обмена Ольги на деньги приходилось, к сожалению, пока оставить. И в этом она целиком винила жену Глеба. Затребовав миллион долларов, она, несомненно, перегнула палку. И понимала это. Но считала, что лучше торговаться от большой суммы вниз, чем от малой подниматься вверх. Взгляд снова упал на Ольгу. И Дарью подкинуло с места: — Дрянь, дрянь! — вскричала она. — Поломала все мои наметки и валяешься теперь у меня под ногами! Дура тупая! Получай свое, получай! — Начала остервенело гвоздить Ольгу ногами. Выпрямляясь и повернувшись к Вовику, Муха бросил: — Оттащи ее, пока она не убила! Убьет — с кого деньги брать будем? Нерешительно дотронувшись до Велинской, Вовик получил сильный удар по физиономии. Хрюкнул, но не отступил. Втянул голову в плечи, обхватил Дарью руками и стал оттаскивать от Ольги, терпеливо снося посыпавшиеся на него новые удары. Остыв, Дарья оттолкнула Вовика. Истерзанная Ольга лежала без движения. Устало посмотрев на парня, Велинская буркнула: