– Что? – Лиза с трудом сообразила, что молодой человек решил, будто она не хочет его видеть. – Ах нет, я рада нашей встрече… И вправду река – это не выход. Если пытаются загнать в угол, нужно бороться. Отец поступил бы именно так. Пусть враги скрывают свою неприглядность за мишурой парадных одежды и красивых, ничего не значащих слов. Она еще поживет. Им назло. Пусть дядя не спешит торжествовать. – Очень рада видеть вас, Дмитрий Владимирович, – повторила она. – Мне как раз необходима помощь. – Я сделаю для вас все, – он смотрел на нее преданно, как послушная собака. Жаль, что Лиза ничего не чувствовала к этому голубоглазому красивому, но какому-то словно слегка нелепому юноше. – Пойдемте, Елизавета Петровна, вы совсем замерзли… Она кивнула, хотя по-прежнему не ощущала холода. Можно ли бояться стужи, если она уже пробралась внутрь тебя и покрыла изморозью сердце? – Есть хорошее место, где можно выпить горячего чаю и поговорить. Там никто не помешает… Знаете, Елизавета Петровна, уже и не думал вас встретить, – частил Дмитрий. Она слушала, иногда равнодушно кивала, а слова, скованные первым морозцем, падали к ногам звенящими льдинками, на каждой из которой словно было выбито слово «вечность». Глава 4 Ход ферзем – Явилась посмотреть на свою могилу? – усмехнулся Денис. Он стоял передо мной, одетый в простую черную толстовку с капюшоном и черные джинсы, и был, как всегда, невозможно красивым. – Молчишь? А как же посмертное слово, Мика? Мика? Или мне стоит обращаться к тебе как-то иначе? – он говорил сухо, так и казалось, что щелкает затвор, выпуская в меня обойму слов, ранящих не хуже пуль. – Я не Мика. Вот – Мика, – я кивнула на лежащую в ящике девушку. Очевидно, над ней хорошо поработали санитары морга, наводящие на труп макияж. Только по слишком густому гриму было заметно, что лицо покойной, очевидно, пострадало. – Значит, ты все-таки не Мика, а ведь пыталась убедить меня, будто в детстве мы играли в одной песочнице. Нехорошо лгать, – он смотрел мне в глаза, и от этого взгляда пробирали мурашки. – Я не лгала, – возразила я, упрямо наклонив голову и отвечая ему взглядом исподлобья. – Я просто потеряла память. – И злой Санев использовал тебя в закрытую? – уточнил Денис слегка скептически. – Ты догадливый… Но, видишь ли, если ты собирался убить меня, чтобы отомстить Саневу, у тебя ничего не выйдет. По крайней мере, в плане мести. – Ты права, – Денис кивнул. – Но мы все равно подготовим ему небольшой сюрприз. Знаешь, что он использовал тебя как приманку? – Уже не новость. Слышала вчера по телеку, – парировала я, поддерживая его тон. Единственно, что портило ситуацию, это лязгающие зубы. Не от страха лязгающие, а от холода. Если Денис преспокойненько стоял в своей толстовке, то мне требовались значительные усилия, чтобы не трястись. – Пойдем, – он поманил за собой, направляясь к выходу, и спокойно повернулся спиной, не ожидая с моей стороны ничего плохого. А я и не могла ничего ему сделать, при всем желании. Во-первых, под рукой не было ничего тяжелого, чтобы ударить его по голове, а во-вторых, снаружи наверняка ждали его люди. Не в одиночестве же Денис проник на дачу своего старого врага. Наверняка у него есть план и возможность действовать. – Скажи, а этот ненормальный Владимир на тебя работал? – спросила я, когда мы выходили из ледяного подвала. – Кто? – Денис так искренне удивился, что я махнула рукой – проехали, – очевидно, что нет, видно, у того были собственные интересы. Да, любят Санева, что и говорить. Тем временем Денис закрыл дверь. – Она была открыта специально для меня? – уточнила я на всякий случай. – Ага, – он кивнул. – Заметили вас на камерах и приготовились к встрече. Двери открыли, собак убрали… Кстати, – он оглянулся на меня, – могла бы сказать «Спасибо». Хотя бы за собак – они здесь свирепей нильских крокодилов. – Спасибо, – искренне поблагодарила я и огляделась. – А где Дима? – Ребята с ним беседуют, – махнул рукой Денис. – Твой Дима – бесценный источник информации. – Мой? – я хмыкнула. Выбравшись из морозилки, я слегка приободрилась. – Я его сегодня сама впервые увидела. По крайней мере, на моей памяти. – То есть получается, – Денис развернулся ко мне, – тебя использовали как наживку, и до недавнего времени ты об этом даже не догадывалась? – До сегодняшнего дня, – уточнила я и добавила: – День очень длинный. – Это точно, – он кивнул. – И что собиралась делать дальше? Вот тут хорошо бы знать его собственную позицию и его планы. Можно ли ему доверять? Наверняка, нет. Слишком он идеальный. И красавец, и враг подлого Санева… В общем, слишком хорош, чтобы быть правдой. Я уже, кажется, убедилась, что все блестящее – ложно. Мишура всегда нужна для того, чтобы скрывать неприглядность. Поэтому я постаралась посмотреть на него как можно нахальнее. – А я уже сделала то, что хотела, – заявила я, радуясь тому, что дрожь унялась, а голос звучит гораздо увереннее, чем прежде. – История – уже в прессе. Они любят такие скандалы. В кармане у Дениса пикнул телефон. Молодой человек посмотрел на экран, затем провел по нему пальцем, читая какую-то информацию. – Значит, Лиза, – проговорил он, снова поднимая на меня взгляд. – А ты понимаешь, Лиза, что никому ты живая не нужна. Саневу нужно предъявить труп своей дочери и ее убийц. Твой, – он насмешливо покосился на меня и повторил: – Твой Дима слишком труслив и предпочтет, чтобы неприятность случилась с тобой, а не с ним. Конечно, пресса с удовольствием выстроит из этого материала хороший скандал… Но ты, возможно, об этом уже не узнаешь. – По логике, я вообще давно должна была умереть, – я равнодушно пожала плечами. – Но не умерла. Как заговоренная. – Знаешь, – Денис вдруг оживился. – В моей семье есть легенда, будто давным-давно, еще до революции, был у нас особый амулет, способный предупреждать своего владельца об опасности и ограждать его от смерти. Но старший брат моего прапрадедушки отдал артефакт какой-то девушке, в которую влюбился до безрассудства, хотя до этого все знали его как здравомыслящего и даже циничного человека. Сейчас бы его назвали авантюристом… – И что случилось дальше? – Я не спешила. Почему бы не послушать семейную легенду. – А дальше, как это часто бывает в семейных историях, все очень туманно. Наш влюбленный авантюрист погиб, спасая свою возлюбленную. – А она? Она осталась жива? Ее защитил ваш волшебный амулет? – Очевидно, – он пожал плечами. – Истории Ромео и Джульетты тут не получилось. Но амулет пропал. Думаю, она позабыла о несчастном возлюбленном, вышла замуж и была счастлива… Более или менее, учитывая последовавшие за этим события – революция, война… – Ну, у нее был волшебный амулет, так что ей нечего было бояться, – отшутилась я, ощущая на груди слабое, но ровное тепло. Знать бы, Денис заговорил об этой истории случайно или ему откуда-то известно о той странной вещице, что висит сейчас у меня на шее? Может, это вообще какой-то психологический эксперимент или реалити-шоу? Что, если на нас сейчас пялятся миллионы телезрителей, делая ставки, как именно я поступлю? – Может быть, – он равнодушно пожал плечами. – В любом случае, это просто семейная легенда. Обычная сказка. Я не верю в сказки, зато верю в человеческую подлость и в желание урвать что-нибудь для себя. – Да ты циник, прямо как твой дальний родственник, – усмехнулась я. Если все это шоу, а сентиментальные телезрители делают ставки на то, что сейчас я сорву медальон с шеи и отдам его Денису, а потом мы зарыдаем друг у друга в объятьях, они просчитались. Ничего подобного. У Дениса снова пискнул телефон. – Ага, последний акт Марлезонского балета, – проговорил молодой человек, взглянув на экран. – Вот и Санев. Как говорят твои друзья-журналисты: очные ставки, скандалы, интриги, расследования. – А ты не боишься, что он тебя убьет? Ты же влез на его территорию? – поинтересовалась я, невольно коснувшись медальона кончиками пальцев. – А ты за меня беспокоишься? – не задержался с ответом Денис. – Очень приятно, конечно. Но заверяю тебя, что умирать я не планирую. Самое интересное мы уже выяснили, так что пора исчезнуть с горизонта событий. Плечистый молодой человек ожидал нас у двери в кухню, откуда мы с Димой проникли в дом. Дмитрий был тут же и при виде меня виновато опустил голову. – Поторопитесь, если, конечно, не хотите встретиться с разгневанным хозяином поместья, – сказал Денис, придерживая для меня дверь. Я молча вышла. Похоже, что я изначально интересовала его только как пешка в их разборках с Саневым. И Денис собирался меня использовать ровно так же, как это делали другие. Мы прошли через сад, и в этот момент мне показалось, что на дорожке мелькнула черная молния. Всего секунда – и Денис оказался на земле, а на груди у него стояла поджарая черная собака, весьма недвусмысленно фиксируя его горло. – Что за нафиг? – выругался приспешник Заревского. – Мы же их заперли! В этот миг из кустов прыгнула вторая собака – точная копия первой, и молодой человек тоже оказался на земле, взвыв от боли, – челюсти собаки сомкнулись на его руке, которой он попытался защититься. – Бежим! – Дима дернул меня за рукав и потянул к выходу. – Лиза, уходим! Первый шаг за ним я сделала по инерции, но потом оглянулась. В груди отчаянно пекло. У меня было чувство, словно вот сейчас я совершаю самую большую ошибку. – Бежим, не теряй времени! – Дима снова потянул меня за руку, но я вывернулась. – Ты чокнутая, Лиза? Я посмотрела на Дениса. Даже находясь в таком тяжелом положении, он все равно умудрялся смотреть на меня насмешливо и с явным любопытством, словно наблюдал за происходящим из удобного кресла в первом ряду зрительного зала. – Уходи, – проговорил он одними губами. Нависшая над ним собака угрожающе зарычала и сильнее сжала челюсти. Я снова оглянулась на Диму. Он был испуган и растерян. – Уходи, пока не поздно. А я остаюсь, – произнесла я четко. И он побежал. Не скажу, что такое послушание меня обрадовало, но вполне можно было ожидать чего-то подобного. Готова спорить, что он бросал меня и раньше, а предавший единожды обязательно поступит так и в следующий раз. Наверное, просто не следует предъявлять слишком высокие требования – просто есть слишком слабые люди, они – не герои по своей сути. Иногда они способны на отчаянные поступки, но в трудный момент обязательно дрогнут и отступят. Почему-то мне казалось, что Денис не такой. – Уходи, – просипел Денис, не отводя от меня взгляда.