— Даже пусечки порой теряют голову, — сказала я. Бреслин щелкнул пальцами и указал на меня: — Именно, Конвей. Теряют. Я как раз хотел это сказать. И все его знакомые уверены, что из-за Ашлин Рори себя не помнил от счастья. С тех пор как они встретились, он только о ней и говорил. Эти ребята твердили об этом как о счастье каком-то. Он был так влюблен в нее, что никогда-никогда не причинил бы вреда своей голубке! Думаю, что ни один из них не может провести четкую границу между влюбленностью и одержимостью. — Он вытянул блокнот из кармана. — Приятно слышать, что по крайней мере один из вас признает, что обсессивный ухажер годится на роль подозреваемого. Детектив Конвей, правильно ли я понимаю, что ты слегка притомилась трясти деревья? — Не-а, — ухмыльнулась я. — Чудное упражнение. Но как ты и сказал, пока по кумполу не вдарило чем-то увесистым, Рори — все, что у нас есть. Еще одна твердая улика — и можно действовать. Ты дал послушать голоса парню из Стонибаттера, который принял звонок? — Ах да, это. Только для твоих ушей, Конвей… — Бреслин оглянулся на практикантов и понизил голос: — Ты должна научиться правильно распределять ресурсы. Знаю, звучит как управленческая мутота, но ты ведешь это расследование. Нравится тебе или нет, но ты тут босс. И не стоит использовать детектива с двадцатилетним стажем, для того чтобы нажать несколько раз «пуск». Так-так, самомнение кое у кого не позволяет оскверниться, переступив порог участка Стонибаттера. — Поняла, — сказала я покладисто. — Пошлем Гэффни? Пусть знает, что вовсе не угодил в твой черный список. — Вот теперь ты мыслишь как босс. Так и сделаем. Только скажи ему это ты, чтобы он знал, кто здесь босс. Правильно? Бреслин одарил меня улыбкой мудрого учителя, эти лучащиеся добротой глаза наверняка окатили бы меня теплом, растопили бы мое заскорузлое сердце, будь я глупее младенца с синдромом Дауна. — Спасибо, — с чувством произнесла я. — Отличная идея. Я развернулась на стуле, стараясь не встретиться взглядом со Стивом, а то кто-нибудь из нас подавился бы смешком, и позвала: — Гэффни, давай сюда. Дело для тебя. Гэффни кинулся к нам с таким проворством, что чуть не навернулся, налетев на стул. — Держи, — Бреслин протянул ему диктофон, — тут образцы голосов — Рори Феллон, его братья и все его приятели мужского пола. — Бреслин дернул подбородком в мою сторону, чтобы Гэффни усек: он лишь транслирует мои указания. — Отправляйся в участок Стонибаттера и дай прослушать голоса твоему приятелю, — сказала я. — Если у него возникнут сомнения, организуй опознание голоса. Справишься? Гэффни прижал диктофон к груди, будто тот был из чистого золота. — Конечно. Не беспокойтесь. Я сделаю. Я все сделаю. Он бросал взгляды то на меня, то на Бреслина, пытаясь понять, кто же здесь босс, и был так поглощен этим, что его с трудом хватало на простые фразы. — Спасибо. — Бреслин широко улыбнулся. — Сделай одолжение, приятель, на обратном пути купи мне сэндвич. Сыр, ветчина, салат, черный хлеб, без лука. Я не успел перекусить и умираю от голода. — Он подмигнул мне, вытащил деньги и протянул Гэффни. — Прости, мельче нет. Это была купюра в пятьдесят фунтов. Я успела разглядеть, что в белом коверте, откуда он ее достал, лежит толстая пачка. На столе завибрировал телефон, на экране высветилось имя Гэри. Черт! В полутора метрах от меня сидит Бреслин, а выйти с телефоном из комнаты значит привлечь к звонку особое внимание. Я взяла телефон, пробормотала в него: «Блин, мам, я же на работе», попутно нажав «отклонить вызов», и сунула аппарат в карман. Затем со смущенным видом оглянулась, проверяя, не слышал ли кто. Бреслин перечитывал протокол, который закончил набирать, но губы его изогнулись в ухмылке. Я выждала пятнадцать минут — обычно я тяну подольше, но было уже пять, а на полшестого у нас назначено оперативное совещание — и вышла из комнаты, оставив сумку и пальто. Если мне немного повезет, Бреслин решит, что я хочу позвонить мамочке. На Стива я не смотрела, понадеялась, что незачем. Снаружи уже было темно. Белесый свет фонарей, ледяной холод и редкие муниципальные клерки, подняв воротники, спешащие по домам, придавали внутреннему двору тошнотворный и угрожающий вид из компьютерной игры, в которой я застряла и никак не могу выбраться. Я зашла за угол, встала в глубокой тени, запахнула поплотнее пиджак и посмотрела на часы в телефоне. Через пару минут дверь открылась и показался Стив, пытавшийся удержать увесистую кипу бумаг и не дать двери захлопнуться с грохотом. — Вовремя, — сказала я, подхватывая вырвавшийся лист бумаги. — Пошли отсюда. Я сказал, что пошел эту хрень сканировать. Если Бреслин начнет меня искать… — Ничего лучше не смог выдумать? Давай быстрее… Мы завернули за угол, радуясь, как школьники, сбежавшие с уроков. Смеяться лучше, чем думать о том, что в моем полном распоряжении оперативная комната С, а я снаружи отмораживаю себе задницу. Окна нашей комнаты выходят в парк, а во внутреннем дворе мы могли столкнуться с Гэффни, спешащим из участка в Стонибаттере, поэтому мы направились к центральной площади Замка, где обычно толкутся туристы, но только не в такую погоду, и нашли уголок, более-менее защищенный от ветра. Громадина Замка вздымалась над нами, прожекторы искажали цвет и текстуру здания, так что стены могли быть сделаны из чего угодно — из кованого железа, или пластика, или даже из сгустившегося воздуха. Стив положил бумаги прямо на брусчатку и придавил ногой, чтобы не разлетелись. Он был в одной рубашке, околеет ведь. Держа телефон между нами, я набрала номер и включила громкую связь. — Привет, — сказал Гэри. — Все получила? Гэри на десять лет меня старше, и он на своем месте. В отделе пропавших без вести часто приходится иметь дело с людьми, которые стараются держаться подальше от копов, — с уличной проституткой, которая расскажет о новой девочке, подходящей под описание подростка из новостей; с бездомным, что вечно крутится в этом районе и может припомнить, что вчера ночью его любимую скамейку в парке пытался занять парень, очень похожий на эту фотографию, и что мне с этого будет… С Гэри соглашались поговорить все, и он сам был согласен беседовать со всеми, отчасти поэтому я тогда направила Ашлин к нему. На этой работе умение пробиться к обезумевшим родным и друзьям выходит на первый план. Гэри способен притушить напряжение, лишь появившись в комнате. Я видела, как однажды он за десять минут выследил сбежавшую дурочку, просто успокоив ее лучшую совершенно безмозглую подругу настолько, что та вспомнила имя парня, с которым девчонка познакомилась в Сети. Гэри очень большой, вид у него такой, будто он запросто в одиночку дом построит, а голос глубокий, спокойный, и говор слегка деревенский — когда он говорит, так и хочется закрыть глаза и погрузиться в сладкий сон. Он даже меня успокаивает. — Привет, — сказала я. Гэри явно находился в общей комнате Пропавших, я слышала гул голосов, смех, телефонные трели. — Да, я все получила. Ты супер. Пара коротких вопросов, окей? И сделай одолжение, найди место, где тебя никто не услышит. — Лады. Секундочку… Скрипнул стул, кто-то тут же с готовностью отпустил соответствующую шуточку. — Ну да-да-да, — хохотнул Гэри и уже в трубку произнес: — Один мелкий ублюдок желает знать, как там моя простата поживает. Ох уж эта современная молодежь, никакого уважения. — Брось, Гэр, я-то тебя еще как уважаю. — По крайней мере, не издеваешься над моей простатой. Никогда не издевайся над простатой. Грязный удар. — Ну да, ниже пояса. — Святой Иисус, и это считается у вас юмором? Дверь захлопнулась, голоса исчезли. Он вышел в коридор. — Ладно. Что ты хочешь знать? Стив внимательно следил за входами на площадь. — Во-первых, — сказала я, — вы, ребята, провели полное расследование по делу Десмонда Мюррея. Все указывало на то, что смылся он добровольно, в конце концов и выяснилось, что смылся он добровольно, но вы отрабатывали, будто это убийство. С чего бы? Гэри фыркнул. — Ну это легко. В основном из-за его жены. Ты видела фото? — Да. Хорошенькая. — Фотография к ней несправедлива. Она ослепительна. Но не из тех, кого бы ты хотел увидеть в красивом белье и разок ей присунуть. Нет, из тех, перед которыми хочется преклоняться, открывать им двери, держать зонтик. Голос Гэри смазался, послышалось журчание воды и звяканье — он что-то мыл под краном, а телефон прижал плечом. — И она этим пользовалась. Смотрела на нас как на суперменов, всячески показывала, что уверена: мы найдем ее мужа, и она так счастлива, что именно мы этим занимаемся, и она совсем бы пропала, не окажись ее жизнь в руках людей, на которых можно положиться, героев вроде нас. И все это в больших дозах. Слезы при каждом подходящем моменте, но сперва непременно удостоверится, что выглядит отпадно. Тут муж испарился, а у нее всегда идеальная прическа, макияж потрясный, а платье — это что-то. О, она точно знала, что делает. Похоже, Ашлин пошла в мамочку. — Думаешь, все это была игра? На муженька ей было наплевать, хотелось внимания? Гэри щелкнул языком. — Нет, не так. Как раз наоборот. Я думаю, она на самом деле была в отчаянии и очень хотела вернуть мужа. Умение ладить с людьми не относилось к ее сильным сторонам, ни друзей, ни работы — ничего, кроме мужа и дочери. Без него ее жизнь буквально рассыпалась. И она понимала, что есть только один способ заставить полицейских не бросать поиски — сражать наповал, чтобы каждому из нас захотелось стать ее рыцарем. — Не дура, — сказала я. Загудела кофемашина. Вместо того чтобы беспрерывно жаловаться на дрянной кофе, как было заведено у нас в Убийствах, Пропавшие сбросились по паре фунтов и купили нормальный аппарат. — И это сработало? — Да. На меня женщины такого типа не особо действуют, но некоторые парни готовы были возглавить армию и прочесать всю страну, только бы найти ее мужа. Отследили несколько мобильников, допросили несколько лишних свидетелей… но это все мелочи. Для человека, на которого эта женщина не произвела впечатления, Гэри помнил многовато, но я смолчала — Гэри всегда задевал во мне только лучшие струны. — То есть это не из-за того, что Мюррея подозревали в связях с бандами? Гари рассмеялся: — Господи, нет. Ничего такого. Мюррей был чист как первый снег — по крайней мере, по части закона. Я бросила взгляд на Стива. Он поморщился. Его это не убеждало. Он засунул ладони под мышки, чтобы хоть немного согреться. — Ты уверен, что узнал бы о его проблемах с законом? — Пребольшое спасибо, Антуанетта. — Да ладно, Гэр, я же позвонила не подразнить тебя. Но сколько тебе тогда было лет, двадцать шесть, двадцать семь? Недели три, как скинул форму патрульного? Ведущие детективы не обязательно сообщали тебе все, что было у них на уме. Позвякивание ложки — Гэри помешивал кофе. — С тобой так поступали, когда ты пришла в отдел? Ты можешь представить, что я не делюсь с тобой информацией из желания поставить новичка на место? — Нет, не могу. Ты бы мне сказал.