Больше книг на сайте - Knigolub.net — Мастер Рю, — начал я задумчиво, и стесняясь спросить, продолжил. — Вы часто испытываете такое? У меня не было слов, чтобы охарактеризовать переживания. — Всегда, — сказал Рю, улыбнувшись. — Это называется гармония. — Гармония, — повторил я, эхом. Раньше для меня это было лишь словом, но теперь, стало понятно, какова гармония, как состояние. — Как её достичь? Как у вас получается постоянно в ней находиться? — любопытство накатило с новой силой. Мне хотелось, чтобы я так же, как и Рю, постоянно мог быть в гармонии. — Есть явление, которое называется остановкой ума, — сказал Рю. — если твой ум не останавливается на чём-то конкретном, например, на том, что было секунду назад, и он чист от лишнего мысленного мусора, значит, ты достиг гармонии. — Какого мусора? — спросил я. — О чём ты думал, прежде, чем лег на траву рядом со мной? Что тебя занимало? То, как сейчас красиво поют птицы, или то, как приятно греет солнце? Может то, что воздух чист и тебе нравится им дышать? Отвечать не пришлось. О том, что перечислил Рю, мне никогда не приходилось даже задумываться. «Как глупо, — решил я, — счастье ведь всегда у нас под носом, получается?» Узнать я узнал, но вот понять. Не понял до сих пор. Наяву голову разрывало столько разных мыслей, что гармонией это далеко не назовёшь. Да и тогда. Стоило мне сосредоточиться на восприятии окружающего мира в настоящем моменте, как все невзгоды куда-то пропали. Мысли о безраздельной любви утратили значение, мысли о неудачах в тренировках тоже улетучились, затмившись красотой окружающего мира, и мой рассудок на миг стал чистым. Мой ум не останавливался. — Вы хотите сказать, что для очистки от мусора нельзя ставить целей? Чего-то достигать? Быть кем-то? Нужно просто не думать? Рю усмехнулся. — Нет, — сказал он. — Гармония не подразумевает отсутствия разума. Ставить цели, достигать их, хотеть чего-то, это совсем другое. Оно может быть в твоей жизни. Есть разные люди, постигшие гармонию. Одни богаты, другие бедны, одни слабы, другие сильны, но их всех объединяет одно. — Что? — я вскинул брови. Сейчас, мне казалось, я постигну мир окончательно и бесповоротно. Рю, по моим предположениям, должен был сказать нечто немыслимое. — Все они счастливы, довольствуясь тем, что имеют. Тот, кто довольствуется малым, получит много, а тот, кто хочет много, получит мало. Вот этого я не понял. Я думал: «Вот если человек беден, с трудом собирая на один кусок хлеба себе, и своей семье, как он может быть счастливым? Богатому-то всё равно. Он всё себе может позволить, и счастье в том числе. Как же бедный может позволить себе счастье? Как слабый может быть счастливым, зная, что в любой момент сильный может его обидеть?». Возникло чувство, что меня обманули. — Вы хотите сказать, что для того, чтобы быть счастливым, надо обязательно быть бедным? — как же я надеялся, что он скажет «нет». В бедности мне жить не хотелось, ни капли. Рю посмеялся, и сказал: — Нет, Рэн. Ты можешь быть тем, кем только захочешь. Хоть миллиардером, хоть бездомным. Вопрос в том, доволен ли ты тем, что имеешь в данный момент? Если нет, то откуда тебе знать, что ты будешь счастлив, получив то, что вообразил причиной своего счастья? — Определенно, не доволен! — решил я. — Если быть довольным, то, как же тогда развиваться? Что будет заставлять меня вставать по утрам, и идти тренироваться? Вот как только стану лучшим мечником под Куполом, вот тогда буду доволен и счастлив. — Ты ищешь мотивации в раскаленной кочерге под задницей, — деловито заметил Рю. — Это нормально, на твоём этапе. Вопрос, а если не станешь? То тогда что? Бросишь тренировки? — Ну, — замялся я. — Нет. Мне нравится тренироваться. — А что же мешает тебе просто делать то, что нравится, без всяких титулов и привилегий? — Эм, — Я не нашелся, что ответить. — То-то и оно, — Рю поднял указательный палец. — Счастье, Рэн, в пути, а не в конечной цели. Если всю жизнь гнаться за какими-то призами, то ты никогда не станешь счастливым. — Вы хотите сказать, что плохо хотеть титулы и привилегии? — Нет, — сказал Рю, сложив руки на животе. — Их иметь можно, если ты хочешь. Этого никто не запрещает. Вот только если титулы и привилегии — причина быть счастливым, то счастливым ты будешь меньшую часть своей жизни. Если вообще будешь счастливым. — Всё равно не понимаю, — нахмурился я. — Если будешь искать гармонию, то поймёшь, — успокоил меня Рю. — Беги, тренируйся. Я скоро приду. Кивнув, и моментально вскочив, я побежал в зал, переполненный новыми вопросами. Я проснулся в камере, и очень хотелось обратно в сон. Прошла пара недель. Вскоре меня выпустили. В начале, конечно, я был рад этому. Было приятно увидеть небо над головой, приятно увидеть солнце и глотнуть свежего воздуха. Пусть всё было подделкой, но ценность этих вещей нисколько не умолялась. Когда чего-то лишаешься, совсем, тогда и начинаешь придавать этому значимость. Прогулявшись, и немного подустав, я сел на лавочку в парке, чтобы передохнуть. В тот момент на меня и накатили беспокойные мысли, заставив решить, что лучше бы я не останавливался. Что мне было делать дальше? Я лишен всего. Даже работу нормальную не найти, не говоря уже о том, что мне раз и навсегда запрещено держать в руках меч. Вдруг я решил, что это, наверное, хуже смерти. Прикинув, какое состояние мне удалось сколотить за время моей службы у Говарда, я посчитал, что этих денег мне хватит лет на десять безбедной жизни. Это, конечно, не мало, ну а потом что? Куда мне деваться, чем заниматься? Что можно сделать для того, чтобы не скончаться в бедности? Забавно. Ведь именно бедности я боялся больше всего, и думал о ней нередко. Возможно, эти мысли и привели меня на её порог. «Ну, ничего, — решил я. — Как там Рю говорил? Из любой ситуации есть выход, а для любой проблемы — решение». Я снял номер в гостинице. Он был небольшим, уютным, и вполне подходил мне по всем параметрам. В нём было всё, что нужно, в том числе и широкий обеденный столик с парой стульев. Стоя на кухне у окна я проверил мусорку под раковиной. Она была забита доверху, и нужно было вынести её, чтобы опустошить. Погода кругом стояла прекрасная, ночь обещала быть прохладной и красивой. За окном был слышен ветер, и пели сверчки. Взяв мешок, я застыл у выхода, вслушавшись. Мыслей была полна голова, от того, я не мог снова войти в гармонию. Были у меня периодические попытки войти в это состояние, но как-то не выходило. В чём-то была сложность. Подойдя к контейнерам, и выбросив мусор, я обернулся. Прямо передо мной застыл человек, подкравшись бесшумно, и лица мне разглядеть не удалось. Увидев его, я вскрикнул, отскочив к контейнерам, и уже потянулся к чему-нибудь, что под руку попадется, чтобы ударить незваного гостя. — Стой-стой! — вытянул руки человек, делая успокаивающий жест. — Я Дик! Я всё ещё стоял, замерев, и оценивая слова. Глядя на него расширенными от испуга глазами, я пытался разглядеть гостя. — Как чёрт из табакерки! — возмутился я, выдохнув. — Нельзя было нормально подойти?! — Так вышло, извини, — пожал плечами Дик. — Ты в контейнерах живёшь? Я цокнул, покачав головой, и направился к номеру. За мной пошел Дик, и как только мы оказались внутри, я закрыл за ним дверь. Свет фонаря, сочившийся снаружи, и проходящий через жалюзи, решеткой падал на обеденный столик. Стоило включить свет, и ощущение уюта тут же куда-то пропало. — Давно тут живешь? — Несколько дней, с тех пор как вышел. Как ты выследил меня? Мы сели за стол, и Дик огляделся, явно чувствуя себя неловко. — Тебя несложно выследить. Это неважно. Вдруг, вспомнив, что забыл запечатанный меч, я шлепнул себя ладонью по лбу, и это даже заставило Дика вздрогнуть. — Ты чего? — спросил он, не сводя с меня глаз. — Да, — отмахнулся я. — Проблема там. Неважно. Рассказывай. Будешь воду? Или что-нибудь? — Нет, — отказался Дик. — Благодарю. — Джонатан был нормальным парнем, — начал Дик. — Добрым, людей любил. — Знаю, — кивнул я. — Он спас мне жизнь. — Серьёзно? — Дик вскинул брови. — Да, — сказал я. — В тот день на меня напали. Трещина появилась, вылезла тень. Евр… Джонатан спас меня вместе с напарницей. Сам-то он уцелел, а вот напарнице тварь полоснула живот. Напарницу звали Кира. Я хорошо это имя запомнил. На секунду потупив взгляд, Дик покраснел, и нахмурился, вспомнив что-то очень неприятное. — Из-за этого его и казнили, — прошипел Дик сквозь зубы. — В каком смысле? — аккуратно спросил я, строя в голове страшные догадки. — Из-за того, что ранили Киру? — Нет, — Дик покачал головой, и поднял на меня глаза, наполненные злостью. — Ровно наоборот. Из-за того, что он решил спасти её, а не выполнить поручение Нагихато. Я чуть не вскочил, удивившись. Что может быть важнее жизни товарища в такой ситуации? — Он нёс посылку Говарду в Западный район. Он рассказывал, что почувствовал опасность, увидел трещину, обшарил переулки. Нашел пацана какого-то. Киру ранили, да, и он не успел её доставить до лазарета. Умерла от кровопотери, или от инфекции какой, не помню. А Нагихато, узнав, что из-за задержки Говард вовремя не получил подарок, взбесился, и приказал Джонатану совершить сэппуку. А тот что? А тот ничего. Честь самурая, преданность, все дела. Даже тошно становится. — Дик сцепил ладони в замок, явно загрустив. — Из-за чего задержка произошла? — не понял я. — Из-за того, — поспешил пояснить Дик. — Что вместо того, чтобы заниматься доставкой вместе с Кирой, Джонатан решил спасти тебя. Но это не главное. Если бы Киру не ранили, они бы и так успели. Причиной просрочки стало то, что вместо того, чтобы продолжать путь, не смотря на ранение Киры, Джонатан потащил её в лазарет. У меня глаза от удивления на лоб полезли. Он же хотел спасти бойца, сохранность жизни которого должна быть правителю выгоднее, чем доставка чего-то непонятного. Вскоре немая злоба переросла в напряжение, но не друг к другу, а к Нагихато. Было очень интересно узнать, что там была за посылочка. — Что он доставлял? — Коньяк. Мне вспомнилась бутылка «Хеннеси», которую я доставлял Говарду. Ещё у меня в голове возник момент, где он с наслаждением распивал этот напиток. То есть, ради того, чтобы Говард вовремя удовлетворил свою потребность бухнуть, Нагихато готов убить своего подчиненного? Это было скотством, причем скотством в ужасающей степени. — И чего в нём такого важного? — Не устоял я перед уточнением.