Оперативная группа уже уехала, забрав с собой Кравцова. А скорбная машина без окон унесла в своем чреве безжизненное тело несчастной Зои Егоровны Косилец, завернутое в черный непроницаемый целлофан. — Слышь, Макс, давай еще по одной, — предложил Воронцов и, не дожидаясь согласия, плеснул в рюмки водки. Они молча выпили. — Давай дальше. — Так вот. В последний момент Колобов меняет свое решение, так как узнает о том, что его жена ему изменила. Мужик он был, по всему видно, жесткий, и спускать такого не собирался, а поэтому тут же меняет завещание в пользу единственной дочери и подает на развод. Но до официального расторжения брака дело так и не дошло, потому что Колобов внезапно умирает от обширного инсульта. — И Шнайдер решает исправить несправедливость, — мрачно продолжил Воронцов. Макс кивнул и пальцами достал из банки огурец. — Она отправляется в Россию с единственной целью — хлопнуть законную наследницу. Думаю, что она рассуждала так. На момент смерти Колобова она являлась его законной супругой, а посему, если дочь, которой он завещал свои деньги, умирает, все достается ей. Итак, не сказав ни слова родителям, она едет в Москву, где связывается с неким Сысоевым. Этот человек согласился за некоторую сумму убить Полину. — Кто он? — стальным голосом спросил Воронцов. — Обычный наркоман. Его родители много лет пытались вылечить его, но потом плюнули и уехали из России, оставив нерадивого сыночка в Москве в компании его дружков, таких же законченных негодяев. — А как она на него вышла-то? Судя по твоему рассказу, Шнайдер не из тех, кто водит сомнительные знакомства. — Понятия не имею. Сам Сысоев не особенно интересовался этим. Ему было важно, что можно сорвать неплохой куш. Но я почему-то думаю, что в Германии у них могли быть общие знакомые, ведь его родители уехали именно туда. Теперь мы вряд ли что-то сможем узнать точно. Так вот Шнайдер проводит небольшое расследование и выясняет: где живет Полина, чем занимается, кем работает ну и так далее. Становится ясно, что она не замужем и никаких родственников у нее нет. Думаю, что для этого она нанимала какого-нибудь частного детектива. — Погоди, Макс, у меня не сходится. Наем детектива, убийцы и прочее — все это очень и очень дорого. Деньги-то у нее откуда? Ты ведь говорил, что Колобов не дал ей ни гроша. — Ну, не совсем так. Какие-то средства он ей все-таки оставил. По нашим с тобой, Митя, меркам, средства приличные, и даже очень, но в сравнении с основной суммой — плевок, издевка! Мало ей показалось, понимаешь? Воронцов мрачно хмыкнул. — Так вот. Короче, все идет, как по маслу. Но этот детектив, видимо, не очень-то добросовестно отнесся к выполнению заказа, так как даже не удосужился узнать, что в последнее время Полина жила не одна, а с подругой. Он просто предоставил заказчице краткую биографию Колобовой и ее распорядок дня. То, что Сысоев оказался в вашем дворе в тот день — не более, чем совпадение. Говорит, что хотел заранее присмотреться к дому и обитателям. Случайно увидел, что в нужном окне зажегся свет и решил не тянуть, тем более что за срочность ему было обещаны дополнительные деньги. Итак, он поднимается наверх. Елена очень торопилась и на беду забыла закрыть дверь, а поэтому в квартиру он проник беспрепятственно. Сысоев стреляет и, как и было оговорено, делает несколько снимков на телефон. По его собственному признанию, тогда он даже не заметил, что убил другую женщину. Он звонит Шнайдер и требует расплатиться. Место выбирал он сам — район ему был хорошо знаком, тихо и безлюдно. Однако взглянув на фотографии, Марика сразу же поняла, что выстрел цели не достиг и отказалась платить. А дальше все банально. Сысоев без колебаний убивает заказчицу, забирает все ее деньги, документы, короче, все, что было в сумочке и растворяется. Удача в том, что он все-таки засветил свои пальцы на пуле, которая застряла в стене при первом покушении. Так мы на него и вышли. — А звонила-то Шнайдер? — Угу, — пробубнил Королев, хрустя очередным огурцом. — И писала, кстати, тоже. Глупо, конечно, но баба в ярости способна и не на такое. Здесь мы подходим к концу первой части Марлезонского балета. Вторая еще интересней. Кстати, огурчики у тебя знатные. Сам солил, али помогал кто? — Не, не сам, — улыбнулся Воронцов, — мама. Они с отцом уже несколько лет назад в деревню перебрались. Вот, подкармливают. — Это все, конечно, здорово, и мама твоя молодец, но у тебя из пожрать только огурцы с водкой? — тоскливо спросил Макс, покосившись на холодильник. — Я, между прочим, сегодня только завтракал. Митька встал и уже через несколько минут на сковородке аппетитно пощелкивали котлеты, а в тарелке лежали бутерброды с кое-как напиленными толстыми кусками сыра и копченой колбасы. — Ну вот, это другое дело, — оживился Королев. — Наливай! — А теперь переходим к самому интересному. Жила была на свете девочка Полина. Хорошенькая такая, неиспорченная, скромная, тихая, незаметная, — Макс осекся, увидев, какой убийственный взгляд метнул на него Воронцов из-под белесых бровей. — Ладно тебе, я же не хочу никого обидеть, — примирительно похлопал его по плечу Королев. — И были у нее две подружки, Лена и красотка Ольга. Не буду пересказывать всю историю — ты ее и сам знаешь не хуже меня, перейду к главному. Эта самая Ольга как-то раз в очередной из своих визитов на историческую родину, в гостях у Полины встречает некоего Дениса Кравцова, на тот момент — жениха главной героини нашей страшной сказки. Воронцов досадливо поморщился, налил себе полную рюмку и, не чокаясь, выпил. — Не знаю что там и как, но с того самого дня они становятся любовниками. По признанию Кравцова, она просто околдовала его. Прошлой зимой он даже летал к ней в Штаты. Но, заметь, — Макс поднял палец, — этот гаденыш так и не оставил Полину, продолжая время от времени вешать ей на уши лапшу. Когда его взяли, он вопил, что на самом деле любил ее, но мне почему-то кажется, что Колобова для него была не более, чем-то вроде бесплатной домработницы. — Но Поля?! Почему она так долго терпела этого ублюдка рядом с собой? Неужели она не понимала, что ее просто-напросто используют? Макс пожал плечами: — Понятия не имею, но думаю, что у нее очень развито чувство ответственности и долга по отношению к окружающим людям. Она, может быть, и хотела дать ему пинка под зад, но думала, что с ее стороны это будет нечестно, ведь всякий раз, когда он возвращался, он говорил красивые слова, клялся в любви и так далее. Воронцов скривился, как от зубной боли и шумно втянул воздух: — Ладно, давай дальше. — Дальше, так дальше. В конце концов, Ольга разводится с мужем-американцем и возвращается в Москву. Денис, наконец, решается и уходит навсегда от Полины, чтобы связать свою жизнь с Сабуровой. И все было бы просто прекрасно, если бы не его величество случай. Надо же было такому произойти, что в тот самый день к нему в руки попадают бумаги, из которых становится понятно, что Полина вот-вот станет обладательницей миллионного состояния. Их адвокатская контора, кстати сказать, очень солидная и известная — «Визенталь, Визенталь и партнеры», — является непосредственным партнером австрийского филиала, которое ведет дело Колобова. Эту работу поручают Кравцову, о чем он и рассказывает своей любовнице. И вот тут в ее хорошенькой головке созревает очень простой и гениальный план. Денис должен во что бы то ни стало жениться на Полине, а потом убрать ее с дороги, проще говоря, убить. И дело в шляпе. Насколько я могу судить, ее нисколько не смущало, что Полина была ее самой преданной и давнишней подругой. Страшно, конечно, но Кравцов утверждает, что всю комбинацию срежиссировала именно Смит. И, знаешь, я ему верю, по той простой причине, что Дениска жуткий трус. Сам бы он на такое не решился. Я полагаю, что это Ольга была, так сказать вдохновляющей и направляющей силой. Кроме того, убийство вполне можно было свалить на шантажистку. Ведь покушение-то было. Все складывалось, как по нотам, ведь им невдомек было то, что на момент преступления Шнайдер уже несколько дней лежала в морге. — А как ты это узнал-то? Макс недобро усмехнулся: — У Дениски сдали нервы. Выложил нам свою единственную на блюдечке со всеми потрохами. Я взял его возле дверей, и он даже и не сопротивлялся. Говорю же тебе, он слабак! А знаешь, зачем он вернулся? Понял, что оставил в квартире пустую склянку со своими отпечатками. Ну а когда его повязали, испугался, что пойдет паровозом и начал каяться. Хотя, я думаю, что именно так это и будет, потому что против нее у нас есть только его слова. А Ольга, естественно, будет все отрицать. Ну да, были любовниками и что с того?! С морально-этической точки зрения, конечно, гадко, но никакого криминала. А о планах Кравцова ничего не знала и не ведала. — Вот скоты! — с чувством проговорил Митька, раскладывая по тарелкам еду. Сковородка, брошенная в раковину, тоже возмущенно зашипела. — Вкуснота! — прокомментировал Макс и откусил добрую половину своей котлеты. — Итак, Кравцов начал бурную деятельность: заставил подписать контракт, сделал предложение, которое к его радости, Полина приняла. Но в самый ответственный момент она вдруг начинает сопротивляться, отказывается идти в ЗАГС и настаивает на том, чтобы Денис как можно скорее аннулировал договор. Кроме того, Колобова по своей наивности рассказала о своих сомнениях Сабуровой. Кравцов сознался, что Ольга утром позвонила ему и назначила встречу. Именно тогда она передала ему ампулу с ядом, которым он должен был «угостить» Полину. Медлить было уже нельзя. И еще. Ольга сегодня звонила Елене и между делом сообщила, что Колобова при встрече жаловалась на проблемы с сердцем. Думаю, она таким образом пыталась подготовить почву, чтобы отвлечь подозрения. — Поля действительно говорила ей что-то подобное? — Нет, конечно, — фыркнул Королев. — Но ведь это же доказывает, что Сабурова врет! — И что? Скажет, что проявила инициативу, потому что ей якобы показалось, что Поля неважно себя чувствует, заботилась о здоровье подруги. Ну, приукрасила слегка, что такого? Сама по себе эта ложь не является поводом для ареста. — Ну и сволочь! — Знаешь, у них ведь почти все получилось. Никто не мог предположить, что именно в этот вечер к Полине заглянет ее соседка, которая, на свою голову, выхлебает всю воду из графина. Кстати, на склянке, которую мы нашли под столом, есть только отпечатки самого Кравцова. Опять ничего, что указывало бы на Сабурову. Ампула без маркировки и указания препарата. Какая-то очень сильная химия, вызывающая остановку сердца. Без цвета, без запаха. Обычно хватает семи-восьми капель, чтобы с гарантией отправить человека к праотцам. Думаю, что Сабурова приобрела ее еще в Америке. — И что теперь? Макс пожал плечами. — Ничего. Полина вступит в права наследства, Кравцова осудят за убийство, а Ольга…. Не думаю, что мы что-нибудь сможем сделать. Воронцов неуклюже собрал грязную посуду и сунул в раковину. Макс широко и громко зевнул. — Ну, что, спать, майор? Я тебе постелил в маленькой комнате. Если в душ пойдешь — полотенце на стиральной машинке. Найдешь? — Найду. — Слушай, а как там Ленка? — вдруг ник селу ни к городу спросил Митька. — Ты у нее бываешь? Королев помолчал, а потом поднял глаза и твердо проговорил: — Знаешь, Воронцов, я женюсь на ней. Из-за тучи вышла любопытная, ярко-желтая, круглая, как блин луна и, хитро улыбнувшись, подмигнула Максу. ЭПИЛОГ Она медленно подошла к дому. Вокруг кипела жизнь, совсем новая, наполненная простыми житейскими радостями, звенящая легким апрельским ветром, веселыми детскими голосами и птичьим гомоном. И в этой новой весенней жизни ей совсем не осталось места. Нет больше надежды, нет сил цепляться, карабкаться, бороться, бежать, срываться и опять падать, разбиваясь в кровь. В какой-то момент все стало безразлично… Только страшная усталость, одиночество и опустошение… Я устала собой притворяться. Я вампир в этой стае волков. Я разбилась и мне не подняться. Я сменила друзей на врагов… Ольга зашла в подъезд и тяжелыми, шаркающими шагами направилась к лестнице. Мимо нее, топая и вереща, промчалась ватага ребятни, пиная перед собой подпрыгивающий на ступеньках новенький футбольный мяч. Она посторонилась, пропуская веселую толпу и невесело улыбнулась. В квартире гулял сквозняк. «Такой же, как поселился в моей душе» — подумалось некстати. Ольга взглянула в зеркало. Осунувшееся, болезненно-худое лицо, впалые щеки, темные тени у висков и потухшие блеклые глаза. С силой сжав кулаки, она размахнулась и изо всех сил ударила по своему отражению. В тот же миг тысячи сверкающих, острых, как бритва осколков усеяли пол. Совершенно обессилив, она опустилась на колени, прислонилась в стене и тихо завыла. Пустота. Огромная зияющая пустота, черная дыра, точка невозврата, которая манит к себе, как призрачный, гиблый болотный огонек. Когда она наконец нашла в себе силы подняться, в доме напротив уже зажглись окна. Ладони были сплошь усеяны хаотичными мелкими порезами из которых сочилась кровь, но она совсем не чувствовала боли. Ольга прошла в ванную и встала под душ. Что ж решение принято. И это, наверное, самое правильное и самое лучшее, что может случиться.