Алек искусно перескочил на рассказ о Валерии. И Маша сама затронула нужную тему. — Лера? Она подруга моя. Мы со школы с ней, — так наивно, не подозревая ещё ничего, говорила Маша, что Алеку стало стыдно за свои опасения. — Вчера она была у тебя? — вышло так, словно он просто интересовался. — У меня. Она сразу с поезда и ко мне. Алек считал шаги. Ровно двадцать, пока он снова не заговорил. — А хорошо Лера знала Влада? — Алек боялся, что этот вопрос вызовет подозрение, но Маша отвечала спокойно. — Не слишком. Капитан Акимов, ты уж прости, не подходит Лере. Ей другие нравятся. — Маша задумалась. — Ты ей понравился бы. Алек сдержался, чтобы не подхватить щекотливую тему. Сейчас у него была другая задача. И Маша сама продолжала её выполнять. — Они были вместе, давно ещё, несколько лет прошло, наверное. Акимов бросил Леру. Или Лера о нём лишнего узнала. — Маша пожала плечами и вдруг спохватилась: — А тебе это почему интересно? — Любые данные нужны, — уклонился Алек. — Ты ничего не расскажешь, — не вопрос — утверждение. Без доли обиды. Как же Маша не похожа на других девушек! — Не сейчас, — подтвердил Алек. И звонок телефона не дал ему договорить. — Ты с Олейник? — Алек узнал голос Олега. — Выяснил? — Да, всё готово. — Возвращайся. Одно слово, и Алеку пришлось извиняться перед Машей и садиться в машину, ехать в отдел по освещённой слепящим солнцем, забитой машинами дороге. Когда он подъехал к участку, все уже собрались и готовы были начать промежуточное подведение итогов. Все, кроме Камиллы и Андрея. Причины их задержки все понимали. — Насчёт личного дела, ничего особенного. — Макс прикрепил к доске фотографию Леры. Так странно было видеть эту девушку в графе подозреваемых. Нет, Алек ещё не верил. — Офисный работник, инженер, среднестатистическая зарплата, живёт одна, детей нет, судимости нет. Никакой официальной связи с Владом. — С камерами не лучше, — мрачно подхватил Олег. — Её зафиксировали камеры на вокзале. Она сошла с поезда по расписанию, билеты подлинные. Валерия вышла с вокзала через главный вход и попала в слепую зону. Мелькнула на камерах поблизости. На других дорогах её не засекли. — Такси? — высказал самое очевидное предположение Алек. — С вокзала до дома Влада пешком не больше часа. До дома Олейник — минут двадцать. Камер на тех улицах немного. Да и в темноте сложно различить. — Выходит, алиби нет, — со злым удовлетворением заметил Макс. Таким Алек Вихрова ещё не видел. Это была защитная реакция на потерю. Алек понимал. Также слепо, бессильно он злился на убийцу Марка. Алек рассказал о связи Валерии с Машей и с Владом. Рассказал всё, что сам знал. Он до последнего не осознавал, сможет, решится ли. Всё сложилось само собой от одного взгляда Макса. Прежде всего Алек полицейский. В первую очередь он должен думать о расследовании. Никакой предвзятости, только факты. А «факт — самая упрямая вещь в мире». — Всё складывается, — подытожил Руслан. Но никто не поддержал его. Олег и Макс молча переглянулись. Почему-то когда подозрения стали подтверждаться, верилось в них всё меньше. Руслан начал обсуждение. Алек активно принимал в нём участие и, к собственному удивлению, не защищал ни Валерию, ни даже Машу. Руслану его усердие пришлось по вкусу. Пару раз он даже назвал Алека по имени. Олег изредка вставлял свои сухие и точные комментарии и удостоился одобрительного взгляда подполковника. Макс же, всегда активный, молчал. И его молчание особенно напрягало Алека. Андрей безоговорочно согласился со всеми выводами, едва переступил порог. Он просто устал. В нём не осталось, казалось, прежней кипящей жизни. Встреча с родителями Влада стала последней каплей. Руслану хватило часа, чтобы обойти все формальности и взять ордер на обыск. Уверенный, что в квартире Валерии окажется что-то подозрительное, он отложил пока арест. И не ошибся. Глава 12 Алек осматривал просторную гостиную, такую непохожую на гостиную в квартире Влада. Уже полчаса он бестолку копался в ящиках и шкафах, следуя размытому приказу Руслана. И только когда Алек во второй раз обходил комнату, взгляд его упал на вазу. Простая с виду ваза, стеклянная, с искусным вырезанным узором. Она поблёскивала в свете люстры, и голубые огоньки прыгали по её гранёным бокам. Алек заметил не огоньки — воду, немного воды на дне громоздкой вазы. Вода и без цветов. Алеку, который искал малейшие странности, это показалось необычным. Сам по себе напрашивался вывод: цветы были, их убрали недавно или в спешке и воду вылить забыли. Алек думал о букете, том страшном букете перед телом Влада. Цветы были ещё совсем свежие. Их держали в воде. Алек, опустившись на колени, принялся поспешно осматривать поверхность полки вокруг вазы. И нашёл. Смятый ссохшийся, но ещё не потерявший свой жёлтый цвет лепесток тюльпана. Как наяву, Алек видел тот букет. Цветы самых разных видов всех оттенков красного и в центре одинокий нежный жёлтый тюльпан. Тогда он показался пугающе светлым среди пятен багрового и алого. Но теперь Алек вспоминал о тюльпане и думал о Лине. Жёлтый тюльпан — её любимый цветок… И снова завертелись перед глазами до странности чёткие воспоминания. — И кому на этот раз? — Алек усмехнулся, развернулся в кресле, с любопытством разглядывая простенький букетик из жёлтых тюльпанов в руках Влада. Акимов шутки не понял. Он нахмурился и как-то смутился. Такое с ним вообще бывало редко. — Лине. Она других цветов не принимает. Алек не знал, кто такая эта Лина и почему именно вопрос о ней вывел Влада из равновесия. Но он не удержался и всё-таки спросил: — И кто она? — Моя девушка, — как-то уж слишком серьёзно ответил Влад. Алек хотел пошутить о количестве так называемых девушек Влада, но, заметив предупреждающий взгляд, не стал. В тот же день он познакомился с Линой. И сразу понял: не зря жёлтые тюльпаны её любимые. И не зря Влад её назвал своей девушкой. Букет приобрёл новый смысл. Мороз пробежал по коже. Алек едва не выронил вазу и поспешно вернул её на полку. Букет, который должен бы намекать на развязный образ жизни Влада, стал настоящим символом. Убийца знал о Лине, о бескорыстной, искренней её любви, о жёлтых тюльпанах. И светлый хрупкий цветок в окружении пышного разнообразия алого — это она, недооценённая Владом чистая душа среди испорченных, погрязших в развлечениях клубных девчонок. Ошибок. Алек аккуратно взял в перчатках лепесток и опустил его в пакет. Одно это доказательство могло уничтожить Валерию. Алека не пугало это. Поражённый неожиданно открывшимся смыслом, он не придал должного значения своей находке. Убийца представал перед Алеком таинственной, туманной фигурой, которая видит людей насквозь. Тенью. Валерия же была слишком реальна. Да и откуда ей знать о тюльпанах?.. Но остальные решили иначе. Руслан так и схватился за пакетик с лепестком, поручил Олегу лично провести экспертизу. Макс уже копался в изъятом телефоне Валерии. И посреди этой напряжённой рабочей обстановки Андрей отвёл Алека в сторону. — Завтра похороны. Они взяли всё на себя, от нас ничего не нужно. И Андрей вернулся к столу. Только Алек не мог больше думать о тени. Экспертиза подтвердила соответствие тюльпана из букета и лепестка из квартиры. И объяснить его совпадением Алек не мог, как бы ни старался. И всё-таки поверить в виновность Валерии несмотря на факты было сложно. Не так мстят простые, бесхитростные, как она, люди, люди, которым силы не хватает держаться своих показаний. Алек рассказал об опасениях. Руслан слушал с явным скептицизмом. Олег не оторвался от ноутбука. Только в глазах Макса Алек увидел поддержку и понял причину его молчания: Макс тоже не верил, что всё может быть так просто. — Нет ничего более неясного, чем очевидный факт, — прищёлкнув пальцами, процитировал он, как только Алек закончил. — Нашёлся Шерлок, — буркнул Олег. Макс в ответ улыбнулся и открыл было рот, чтобы подтверждать слова Алека. Но Олег оказался быстрее. — Звонки Марии Олейник, переписки с ней же. Последние сообщения отправлены Владу год назад, удалены тогда же. Некоторые восстановил. Алек прав, когда-то они были вместе и разошлись не лучшим образом. — Как по нотам, — равнодушно бросил Андрей. И его слово стало решающим. Олег и Руслан поехали брать Валерию. Ордер на арест был готов. Экспертизы и отсутствия алиби для обвинения хватило. Руслан настаивал и на аресте Маши Олейник. Но Алек вступился и одержал верх. На Машу ещё ничего не было. Валерию привезли, растрёпанную, бледную. Она кусала губы, теребила застежку кофты, взгляд её, испуганный, дикий, бегал от двери к столам, по лицам ребят. И мольба читалось в блестящих круглых глазах. Вести допрос должен был Андрей. Но Руслан перехватил инициативу. В другой ситуации Андрей поспорил бы, а сейчас только махнул рукой и пропустил Шустова в допросную, даже наушник не попросил надеть. Руслан был жесток и непреклонен. Валерия дрожала под его взглядом. И когда Руслан заговорил, когда обвинил прямо, безапелляционно, и предъявил доказательства, она опустила глаза и только едва слышно прошептала: — Это не я. Я не убивала его. Большего Руслан не добился. Лера шептала, убеждала, кричала. Её подставили, ничего о букете она не знала, её не было в квартире, она не говорила с Алеком и Камиллой. Она ничего не знала. Алек готов был поверить. Руслан — нет. С каждой отчаянной попыткой Леры оправдаться он всё больше ожесточался. Наконец Руслан вышел из допросной, громче обычного закрыв дверь. Он выглядел довольным. Макс готов был разорвать его на месте. Алек просто не одобрял, и те же эмоции читал на лице Андрея. По-другому стоило вести допрос, чуть мягче, человечнее. Лера могла открыться, рассказать, и, может быть, в рассказе её нашлось бы доказательство, такое же сильное, как лепесток. Алек вспоминал свои ощущения при второй встрече с Лерой. Ему показалось тогда, что два разных человека в разное время говорили с ним. И если допустить что это возможно, то мысль о подставе становится более весомой. Что стоило той первой Лере подложить лепесток на полку? Одно смущало Алека — отпечаток. Как бы ни были похожи люди, но отпечатки их соврать не могут. Об этом тихо, чтобы Руслан не услышал, и сказал Алек Андрею. И получил решение своей задачи. — Это играет в пользу Леры, — со всей серьёзность заявил Воронцов. — Перенести отпечаток пальца на лепесток со скотча можно. И это был бы хороший ход со стороны убийцы. Одно не сходится: откуда на лепестке вообще может быть отпечаток? Алек начинал смутно догадываться, что имеет ввиду Андрей. — Букет держат за стебли, за ленточку, но не за засушенные лепестки. Маловероятно, что Лера сама оборвала его: выбросила бы в мусорку, а не оставила на полке. Значит, лепесток должен был упасть. Тогда откуда отпечаток? — И что вы шепчетесь? — без вызова, скорее с интересом спросил Руслан. Андрей ловко ушёл от ответа. И Руслан вернулся к своей идее об аресте Машу. Даже Алек, заручившись поддержкой всех коллег, не смог отговорить его. Привезти Машу в отдел, устроить очную ставку и допросить — Руслан уже выстроил план и не собирался от него отступать. Маша выглядела более уверенной. Она ступала твёрдо, вскинув голову, всем видом показывая свою невиновность. И никто не подозревал, что Алек успел предупредить Машу сообщением и объяснить, как держаться перед Русланом. — В чём меня обвиняют? — искренне возмутилась она. Только Алек мог заметить малейшие признаки волнения. Маша хорошо играла. И с каждым её словом росли смутные подозрения. Алек просто привык подозревать.