– Клара, освободи мне руки, перегрызи скотч. У нас мало времени, надо поскорее убраться отсюда. Грызи, грызи Клара, представь, что ты белка… Гюнтер пытался шутить, хотя понимал, что сейчас не до шуток. Они с Кларой угодили в какую-то скверную, очень скверную историю, и как из нее выпутываться, пока неясно. Кларе не понадобилось много времени, хватило минуты две, чтобы освободить руки Гюнтера. Потирая посиневшие запястья, он спросил: – Ты можешь объяснить, где мы и что произошло? Клара молчала. – Раз молчишь, значит знаешь, что случилось… Это все Хельмут устроил? Клара кивнула головой и повернулась спиной к другу: – Теперь мне развяжи руки. У них, сволочей, даже веревки не оказалось нормальной. Первый раз вижу, чтобы руки скотчем обматывали, тоже мне, бандиты международного значения. – Какие бандиты, Клара? Не молчи, говори все, что знаешь. Клара еще посопротивлялась для порядка, а потом выдала порцию такой ошеломляющей информации, что у Гюнтера волосы на голове зашевелились… На шумном китайском вокзале, куда Гюнтер с Кларой приехали вдвоем, чтобы догнать остальную группу, их должен был встречать сам Штольц. Поезд давно уже прибыл, вагоны опустели, а Хельмута все не было. Первым забеспокоился Гюнтер. Попытался дозвониться до него, но напрасно – телефон нежным женским голосом отвечал по-китайски что-то вроде «абонент временно недоступен». Когда ждать уже было бессмысленно, коллеги направились в ближайшую гостиницу. В гостинице Клара попыталась дозвониться до своих коллег-волонтеров, которые уехали раньше всех, чтобы подготовиться к приезду основной экспедиции. Попытки ни к чему не привели. С немецкой дотошностью извела расспросами учтивого портье, но он оказался настолько далеким от понятий «археология» и «этнография», что ничего так и не смог объяснить Кларе толком. Едва разместившись в номере, Гюнтер спустился в город, чтобы перекусить. Клара отказалась, сославшись на головную боль. Время было позднее, освещение на улицах – так себе, поэтому Гюнтер зашел в первую попавшуюся харчевню, расположенную недалеко от гостиницы. Отведав нежнейших бараньих ребрышек, зажаренных с помидорами и приправами на его глазах в печи, Гюнтер немного успокоился. Прошелся еще минут двадцать по шумной торговой площади и вернулся в гостиницу. Сытный ужин несколько смягчил его гнев на Штольца, но не излечил от нехороших предчувствий. В гостинице Гюнтер постучался в комнату к Кларе, чтобы пожелать спокойной ночи. Дверь она не открыла, промычав что-то вроде бы «я уже сплю». Гюнтера это вполне устроило, он отправился в свой номер и через пять минут уже спал сном праведника. Это было последнее, что он помнил. А дальше – связанные руки и ноги, сильная головная боль и холодная мрачная пещера. Эх, если бы он посильнее постучался к Кларе и настоял на том, чтобы она открыла дверь, возможно, все было бы по-другому. Когда Гюнтер пошел прогуляться и поужинать, Клара пошла в душ. А когда вышла из душевой в одном полотенце, сразу же попала в объятия двухметрового верзилы с вполне европейской внешностью. Первой была мысль о том, что в Китае немецкие женщины пользуются большой популярностью, и ей это даже польстило. Но когда верзила швырнул ей джинсы и футболку в лицо, и никак не реагируя на ее наготу и попросил побыстрее одеться, она сообразила, что он пришел вовсе не за тем, чтобы с ней поразвлечься… Затем усадил ее за стол, включил настольную лампу и на чистейшем немецком языке приказал: – Пиши, как отсюда добраться до пещеры Одинокого скитальца. Пиши разборчиво, чтобы было все понятно. Клара спорить с верзилой не стала, глядя на его ручищи, придушить которыми он смог бы ее без особых усилий в считаные секунды. Она подробно описала на листочке весь маршрут. Протянув листочек, аккуратно поинтересовалась: – А зачем, простите, вам маршрут? – Вопросы будешь задавать своим студентам, – осадил ее верзила, – и вообще, помалкивай лучше, я болтливых не люблю. Прибью еще ненароком. Клара замолчала и уставилась на дверь. Она знала, что, прогулявшись, Гюнтер обязательно заглянет к ней, и думала о том, как бы лучше подать ему знак, чтобы он не попал в руки верзилы. Решила, что просто крикнет ему: «Беги!» или «Спасайся!», а там будь что будет. Но ее сторож оказался не прост: как только раздался стук в дверь и голос Гюнтера, он приставил пистолет к ее виску и прошептал: – Скажи, что ты спишь. Клара все так и сделала, радуясь, что Гюнтер остался цел и невредим. Ей было невдомек, что верзила не один, а с сообщниками. Они незаметно вошли в номер Гюнтера, вкололи ему снотворное и сонного под белы рученьки вывели из отеля. Усадив перепуганную Клару в машину, они положили рядом на сиденье спящего мужчину и двинулись в путь. Усыплять Клару они не стали, как впрочем, не стали ей завязывать глаза, из чего Клара немедленно сделала выводы, что в живых ее не оставят. Ехали довольно долго, часа три. Сначала по городу, потом выехали на пустынную автостраду, где в ночное время машин было очень мало. Пытаться смотреть в окно и запоминать путь Клара не стала – делать это в незнакомой местности бесполезно. Верзила и его спутник, сидящий за рулем, о чем-то разговаривали, а второй охранник, сидевший рядом с Кларой и сонным Гюнтером, всю дорогу что-то бубнил – то ли пел, то ли молился. Зачем им понадобилась пещера Одинокого скитальца? Этот вопрос не давал покоя пытливому Клариному уму. В 1900 году именно в ней монах отыскал скрытую от глаз замурованную библиотеку древних раритетов, именно с этой пещеры все и началось. Все ведущие археологи мира отправились в Поднебесную, чтобы поживиться чем-нибудь из сокровищ древности для своей страны. И немало в этом преуспели. Вывозили реликвии целыми составами, только далеко не все они уцелели. Больше других в вывозе фресок из Дуньхуана преуспели немецкие исследователи, но во время бомбежек Германии в 1945 году большая часть реликвий погибла под обломками зданий. Клару также мучил вопрос, связано ли их похищение с Хельмутом Штольцем? Почему он не встретил их на вокзале? И почему их похитители – немцы? Сейчас бы с Гюнтером поговорить, но он спит, как младенец. И сколько времени он еще пробудет в объятиях Морфея? До сознания Клары медленно, но верно стало доходить то, что не зря Гюнтер так долго присматривался к Штольцу и не доверял ему. Наверное, этот бизнесмен не только из любви к искусству поддержал идею финансирования их экспедиции. Но теперь поздно было рассуждать об этом, а думать надо было о том, как целыми и невредимыми выбраться из этой заварушки. Понемногу ее укачало в машине, и она задремала. Сколько еще они проехали, Клара не знала, но на рассвете машина остановилась в пустынном месте. Солнце слегка позолотило верхушки редких деревьев, разбросанных по склону высокой каменной гряды, в которой, как соты в ульи, были проделаны лазы. «Дырявая гора» – пронеслось в голове у Клары. Где-то она уже слышала это выражение, но где и когда – никак не могла вспомнить. Вокруг горы простиралась пустынная местность. Ни единого намека на жилье не было видно. Верзила вывел Клару из машины и, толкнув в спину, грозно сказал: – Все, дорогуша, путешествие окончено. Видишь, сколько в горе дырок? – Вижу… – Выбирай, в которой тебе будет удобнее жить. – Но это же другая пещера? И что значит «жить»? – То и значит. Это теперь твоя квартира… Каменная. Кларе ничего другого не оставалось, как молча идти выбирать себе хоромы. Подельники верзилы вытащили Гюнтера из машины. Попытались разбудить, но безрезультатно. Он был совершенно недвижим. Тогда один из них, выдернув ремень из джинсов Гюнтера, закрепил его на поясе и волоком потащил его по земле, как мешок картошки. Рубашка на нем задралась, и оголенное тело цеплялось за колючие кусты и камни. Клара поморщилась, представив, как сильно Гюнтер может пострадать от этого, и надеялась, что он очнется от боли. Но он по-прежнему ко всему был безучастен. Достав фонарик, верзила осмотрел несколько «дырок», на деле оказавшимися довольно большими и глубокими пещерами. Выбрав самую длинную и извилистую, он подтолкнул в нее Клару и затащил Гюнтера. Пройдя внутрь, он достал из рюкзака моток обычного канцелярского скотча и принялся туго-туго перематывать им ноги и руки Гюнтера. Закончив, он повернулся к Кларе и с омерзительной улыбкой поманил ее рукой: – Иди ко мне, не бойся. Я тоже тебе нежненько руки перетяну. – Я не хочу. Что вы себе позволяете? Я буду кричать… – Не будешь, я тебе и ротик твой огромный залеплю… Клара пыталась вырваться из его рук, но безуспешно. Верзиле даже помощь спутников не понадобилась. Он, не переставая ухмыляться, скрутил Клару за пару минут, а так как она не переставала ругаться и брыкаться ногами, навалившись на нее всем телом, пригрозил: – Будешь плохо себя вести, всажу укол, и станешь куклой послушной, как твой дружок. А потом парней позову, пусть с тобой позабавятся. Им все едино – красивая баба или не очень, вроде тебя. Так что лежи смирно. Поняла? Клара кивнула, мечтая только о том, чтобы верзила поскорее оставил ее в покое. Ей так хотелось крикнуть ему вслед: «Сам урод», что она даже обрадовалась, что ей залепили рот. Иначе не сдержала бы своего гнева… Через пять – десять минут верзила вернулся и бросил Кларе старую куртку со словами: – Не простудись, детка… Ты нам здоровенькой нужна. Гюнтер выслушав сбивчивый рассказ Клары, кажется, понял, зачем их привезли именно в это место. «Дырявая гора» – что-то перевалочной базы, где археологи обычно останавливаются перед тем, как идти дальше в безлюдные и незаселенные места на раскопки. Странно, но чем более заброшенной кажется местность, тем у археологов больше шансов найти там что-нибудь интересное. Гюнтер слышал от своих сокурсников давно, лет пятнадцать назад, о том, что в данном месте всегда останавливаются ученые, это что-то вроде ритуала. Но, судя по рассказу Клары, верзила не похож на ученого, скорее, совсем наоборот – полный неуч да и грубиян изрядный. И хотя Гюнтеру еще не посчастливилось с ним познакомиться, увидеться с ним или с его помощниками все равно придется. Хотя… Возможно, получится избежать встречи. Гюнтер, окончательно освободившись от веревок, проверил, насколько сильно пострадал при «транспортировке». Ссадин и царапин было много, но острой боли он не чувствовал, так, саднило немного в боку. Терпеть можно. Хуже дело обстояло с головной болью. Неизвестный препарат, который ему вкололи в вену, видимо был сильным снотворным, поэтому состояние апатии и вялости, а также шум в голове и ушах, мешали Гюнтеру сосредоточиться. Единственное, что он четко понимал, что действовать надо быстро и решительно. Пока похитители думают, что он спит, надо осмотреться и найти выход из пещеры. Еще он вспомнил, как ребята рассказывали ему, что все, кто останавливаются в «Дырявой горе», обязательно оставляют для других какие-нибудь припасы. Что-нибудь из провизии, одежды, так, на всякий случай. Когда Гюнтер увидел старую куртку, наброшенную на Клару, он сразу об этом вспомнил. Откуда-то ее верзила взял? Не мог же он возить в машине подобный хлам? Скорее всего, нашел в пещере и бросил Кларе, чтобы не замерзла. Он решил обследовать пещеру, вдруг найдется какая-нибудь дельная вещь. Ну, скажем, палка или камень с острыми краями, чтобы можно было как-то защищаться, если похитители нагрянут. Неплохо было бы и проследить за троицей бандитов, привезших Клару с Гюнтером к пещере. Скорее всего, они кого-то ждут. Возможно, Штольца. Пока есть время надо: первое – найти выход, второе – поискать что-нибудь дельное. Гюнтер подполз к Кларе, которая молча сидела, опустив голову на колени: – Все, подруга, некогда придаваться унынию, давай действовать. Ты сейчас тщательно осмотри все вокруг. – В темноте? Я же не крот. – Меня видишь? Вот и хорошо… На коленях ползай, проверь все углы. Здесь могло что-нибудь остаться от прошлых экспедиций. Это же «Дырявая гора»! Неужели ты не помнишь, сколько про нее мы в студенчестве наслушались! – Вспомнила! Клара обрадовалась, видимо, страх понемногу отступил, и она смогла нормально рассуждать. – А что искать? Ну, хоть приблизительно? – Нам сейчас все сгодится. А я попробую добраться до выхода и понаблюдаю за нашими мучителями. Во весь рост встать не получилось – голова упиралась в каменные своды, поэтому передвигаться Гюнтеру пришлось на полусогнутых ногах, а иногда и ползти на коленях. Добравшись до выхода, он долго не решался подползти к краю. Вдруг бандиты сидят напротив и сразу увидят его? Долго прислушивался. Голосов не было. Вокруг стояла подозрительная тишина. А, может быть, они просто бросили их здесь, а сами уехали? Это было бы просто замечательно… Решившись высунуть голову наружу, Гюнтер сразу же заметил автомобиль, стоящий метрах в ста от входа в пещеру. Не уехали. В машине было пусто. И рядом никого не было видно. Куда же они подевались? Высунув голову из укрытия, насколько было возможно, Гюнтер осмотрелся. Раз никого не видно, значит, все трое просто разошлись по пещерам. Причем, ушли, наверное, вглубь, иначе были бы слышны голоса. Попробовать убежать? Далеко не убежать – видно все вокруг на много километров. Что же придумать… Самым лучшим для них сейчас в данной ситуации может быть только одно – спрятаться. Выбраться из этой пещеры и перебежать в другую. Только сделать это надо незаметно. Они пойдут искать сбежавших пленников, а в это время можно будет пробраться к машине и уехать. Гюнтер услышал шорох за своей спиной. Обернулся и увидел Клару, перепачканную с ног до головы терракотовой глиной. – Гюнтер, я нашла какой-то лаз. Узкий и сырой. Пошли, поглядим. А верзила с бандитами где? – Их не видно и не слышно, а машина стоит. Может быть, рванем и попытаемся ее угнать, пока их нет?