Обмениваться политесами было некогда, поэтому Байкер кивнул мне и принялся перезаряжать пулемёт, а я присоединился к Насте, помогая ей отстреливаться от мутантов. Атака закончилась так же внезапно, как и началась, будто кто-то взял и вырубил выключатель. Втроём мы быстро расправились с уцелевшими тварями, продвигаясь к медсанчасти. Когда до заветного здания остались считаные метры, его стена с грохотом разлетелась на обломки, и из облака красноватой пыли с визгом и воплями повалила новая орда. На этот раз кадавры изменили тактику. Теперь они решили не атаковать нас в лоб, а рассыпались по сторонам, намереваясь обойти с флангов. – Держать оборону! – Байкер шагнул вперёд, описав пулемётным стволом широкий полукруг. Мы с Настей тоже пустили очереди веером. Свинцовая коса собрала отличный урожай: передние ряды уродливых созданий с пронзительными криками попадали под ноги напирающих сзади собратьев. Полные боли громкие стоны и хруст ломающихся костей заглушил рёв почуявших кровь мутантов. Оставаться на месте было бессмысленно, равно как и прорываться к медсанчасти – кто его знает, сколько этих тварей там засело. Продолжая отстреливаться, мы медленно пятились к складу боеприпасов. Там хотя бы у нас была возможность пополнить быстро тающий запас патронов, да и отбиваться в практически лишённом окон здании не в пример лучше, чем на открытой местности. Байкер разрядил остатки пулемётной ленты в кентавра, вернее сказать, мутавра, цербера с торсом нюхача (тварь грохнулась в паре шагов от бородача, расплескав мозги по асфальту) и, как в прошлый раз, бросил оружие на землю. Раскалённый ствол зашипел в луже мутняковой крови. – Знать бы, что так будет, взял бы не один «гном», а три, – посетовал сталкер, вытаскивая из-за спины верный «абакан». Внезапно твари остановились, словно кто-то дал им негласную команду. Злобно рыча, они попятились назад, образовали широкий полукруг метрах в десяти от нас. Те, кто мог это сделать по анатомическому строению, уселись на землю, кое-кто лёг, прочие остались стоять, следя за нами настороженными взглядами и зализывая раны. – Что за хрень, ёк-макарёк?! – Байкер от удивления даже чуть опустил автоматный ствол. Я тоже не ожидал подобной картины и вылупил глаза, как филин. Впрочем, Настя выглядела не лучшим образом. Пользуясь секундным затишьем, мы с ней поменяли почти пустые магазины на полные. Ожидая подвоха в любую секунду, мы тесно прижались плечом к плечу, заняв практически круговую оборону. Позади мутантов раздался звонкий цокот, словно кто-то переступал копытами по асфальту, и звонкий мальчишечий голос произнёс: – А ну, расступись! Настя напряглась и даже привстала на носочки, чтобы лучше видеть, что происходит за живой стеной. Мутанты заворчали, послушно исполняя команду. Они разошлись в стороны, образуя подобие живого коридора, по которому к нам быстро двигался мальчик верхом на пучеглазке. Вернее, мне так показалось поначалу. Когда же я пригляделся, то понял, что это такой же скроенный из разных тел гибрид. Его основу, как я уже говорил, составляло тело мутосвиньи, только вот ног у неё было не четыре, а восемь, как у паука. Вместо головы над бочкообразным туловом возвышалось детское тельце с чёрным браслетом умных часов на одной из четырёх рук. Во второй паре верхних конечностей, некогда принадлежавших нюхачу (я понял это по скрюченным пальцам с чёрными плоскими ногтями), чудище несло переливающуюся радужными сполохами спарку из артефактов. Я думал, Настя свалится в обморок при виде своего сына, вернее, того, во что он превратился, но та стойко держалась. Только слёзы катились из покрасневших глаз, и лицо превратилось в каменную маску. Тем временем монстр повернул к девушке перепачканную кровью мордашку и, вытянув перед собой руки с увеличивающими свечение артефактами, бросился к ней с криком: «Мамочка – это тебе!» Настя стояла с безучастным видом, никак не реагируя на опасность. Мы с Байкером вскинули оружие, но не успели ничего предпринять: тварь швырнула под ноги Насте «подарок». Спарка артефактов с грохотом превратилась в ослепительную вспышку. Я перестал ощущать себя, словно тело моё превратилось в сплошной энергетический сгусток. Похоже, эта спарка образовала пространственный тоннель, по которому нас выкинуло из странного мира. По-другому я никак не мог объяснить тот факт, что, когда вернулась способность чувствовать, я увидел не территорию воинской части под низким небом с непрерывно сыплющимся с него серым пеплом, а привычный для Зоны пейзаж. Когда прошёл шок от столь радикальных перемещений в пространстве, я поинтересовался у Насти, как она себя чувствует. – Нормально, – кивнула та и мечтательно улыбнулась: – Ещё бы найти Максима, было бы вообще хорошо. Мы с Байкером переглянулись. В его взгляде читалась обеспокоенность её состоянием. Я тоже подумал, что Настя тронулась умом. Будь я на её месте, после всего пережитого тоже бы съехал с катушек. Она правильно поняла нашу игру в гляделки: – Со мной всё в порядке. Этот бедняжка – не мой сын. Во-первых, он старше и крупнее, а во-вторых, мой мальчик рыженький, а у того были светлые волосы, хоть и сильно запачканные. – Но у него на руке были те самые часы, что подарила ему профессор Машкова, – заметил я. – Ёк-макарёк! – Байкер почесал бороду. – Так, это, получается, мы искали не того, кого надо. – Выходит, так, – кивнула Настя. – Но это значит, что у меня ещё есть шанс найти Максима. – ПДА заработал! – объявил я, когда прибор на моём запястье издал весёлую трель, оповещая о новом сообщении. Я поддёрнул рукав комбинезона, вывел письмо на экран. Это была весточка от Минигана, в которой он просил вернуть долг. В Зоне всегда платят по счетам. Это на Большой земле понятия долга, чести и морали давно уже атрофировались и отмерли за ненадобностью, а здесь, как и на войне, всё обостряется до предела. Главное неписаное правило: «Долг платежом красен». Для врагов оно звучит, как: «Око за око», а для друзей или оказавших услугу нейтралов: «Ты мне, я тебе». Год назад в Туманной Долине меня сильно потрепала банда Сизого. Ублюдки прижали меня к заболоченному озеру, обложили с трёх сторон и непременно добили бы, не окажись там по нелепой случайности один из командиров «Воли», бравый сталкер Миниган. В тот раз его ПДА по непонятной причине на время вышел из строя. Миниган заплутал, чуть не утоп в каком-то болотце. Пока выбирался из него, весь извазюкался в грязи и тине и стал похож на косматое чудище ростом под два метра с косой саженью в плечах. Заслышав перестрелку, он побрёл на звуки выстрелов, полагая, что с многоствольным пулемётом в руках (прозвище к нему прилипло как раз из-за привязанности к этому типу оружия) опасаться нечего: он сможет постоять за себя, даже если там не обычные сталкеры отстреливают мутантов, а воюют с Зоной извечные противники «Воли» – парни из «Борга». Миниган рассудил, что у него в любом случае есть шанс узнать дорогу: либо сталкачи в благодарность за помощь в борьбе с мутняками укажут ему верное направление или пойдут с ним до ближайшего лагеря, либо он получит исправный ПДА в виде трофея, снятого им с тела убитого в честном бою врага. Об этом он сам мне поведал спустя пару минут после того, как с треском и оглушительным рёвом вывалился из кустов тальника и буквально за несколько секунд превратил отморозков в кровавое месиво огнём из пулемёта. Вообще, если честно, мне тогда крупно повезло. Во-первых, серьёзно раненный в плечо, я сжёг последний патрон, вышибив мозги очередному ублюдку, и приготовился дорого продать свою жизнь. Вытащил единственную гранату из подсумка, разогнул усики шпильки, фиксирующей чеку, и уже хотел выдернуть кольцо, как вдруг выронил боеприпас из рук, напуганный неожиданным появлением Минигана. Я так-то парень не робкого десятка, но в тот раз, признаюсь, у меня душа в пятки ушла, как и у бандюков, наверное. Они даже стрелять перестали, глядя на вылезшее из кустов бешено ревущее чудовище. В заляпанном грязью и тиной экзоскелете, тактическом шлеме с интегрированным противогазом, прибором ночного видения и системой целеуказания, с патронным коробом за спиной (от него к оружию шла широкая лента патронопровода), Миниган походил на сбежавшего из секретных лабораторий киборга. Этакое вооружённое до зубов изделие безумных учёных, случайно выпущенное на свободу. Во-вторых, как я уже упоминал, Миниган состоял в рядах «Воли». Эта группировка на всю Зону славится своей лояльностью к бандитам. Будь на его месте кто-нибудь другой – не факт, что я остался бы тогда в живых. Поговаривают, у него с бандюгами свои счёты. Он этих «романтиков с большой дороги» на дух не переносит и всегда старается сократить численность отморозков на несколько единиц. Почему он так к ним относится, не знаю. Тогда спрашивать было не к месту, а потом нас судьба больше не сталкивала, чтобы поговорить по душам. – За тобой должок, Купрум, – сказал мне тогда Миниган, закинув дымящуюся «пушку» на плечо. – Придёт время – вернёшь, а пока иди, куда шёл. Он развернулся, тяжело ступая стальными подошвами опор, и двинулся на запад. Огромный красный шар солнца как раз висел над горизонтом, так что получилась классическая картина: герой уходит в закат. Кстати, его ПДА заработал сразу, как испустил дух последний бандит из шайки Сизого. Вот и не верь после этого в сплетаемые Тёмным Сталкером нити судьбы. С тех пор Миниган как в воду канул и не давал о себе знать, пока сегодня не прислал весточку на мой ПДА с просьбой добыть ему детёныша мимикра – удивительной твари, способной принимать облик любого схожего с ним по размеру мутанта. «В одиночку провернуть это дело не под силу, придётся просить спутников об услуге. Но как им сказать об этом? – задумался я. – Ведь Настя так и не нашла своего сына, а для неё эти поиски важнее какого-то там долга чести». – Ого! Мой тоже включился, – обрадовался Байкер, глядя на светящийся экран устройства. – И мой, – кивнула Настя. – Добрый знак! Не переживай, Настёна, найдём мы твоего малыша. Вишь, как всё хорошо складывается. – Байкер посмотрел на меня: – Купрум, а ты чего стоишь темнее тучи? Радоваться надо: мы живы, здоровы, с малышом Настиным всё в порядке. – Арину жалко, – буркнул я. – Хорошая она была, весёлая, смелая. Байкер сразу помрачнел лицом. – Умеешь ты вовремя ляпнуть. Пропала девка ни за грош. Думаешь, из неё такого же монстра сделают, как из того мальчишки? – Не знаю, – пожал я плечами. – Всё может быть. – Найти бы того ублюдка, кто так над людьми издевается, голыми руками задушил бы, гада. – Может, и найдёшь когда-нибудь, а пока надо заняться другими поисками. Ну, делитесь: у кого какие соображения, где искать Максима? – Я посмотрел на спутников. Те покачали головами, а Настя ещё и руки в стороны развела: мол, понятия не имеет, где он сейчас может быть. – Я вот что думаю, надо идти в Ржавый лес. Помните, отец говорил, там можно встретить Скитальца. Раз мы не знаем, с чего начать, надо испробовать все возможности. Кто за? – А что, есть другие варианты? – удивился Байкер. – Ну, а раз нет, чего тогда спрашивать? На самом деле я предложил идти в Ржавый лес не столько из-за советов отца. Путь туда лежал через Пустоши, излюбленное местообитание не только мохнатых слизней, но и так нужных мне мимикров. Я надеялся сделать крюк к логову тварей. Используя как повод атаку мутантов, захватить щенка и уже с ним топать в Ржавый лес, отдав по пути должок Минигану. Места здесь были исхожены мной вдоль и поперёк, поэтому мы сразу взяли приличный темп. До тощего, почти прозрачного, осинника добрались за час с хвостиком, и это при том, что от места, куда нас выбросило из другого мира, до него было километра три, если не больше. Вроде бы ничего такого, но ведь мы шли не по прямой, а то и дело закладывали приличные виражи, обходя встречающиеся аномалии и просто странные на вид места. Например, одну зелёную полянку. Свежая сочная трава, цветочки разные и густой кустарник не вписывались в унылый пейзаж окружающей местности, а потому вызывали настороженность. Когда всё вокруг серое, блёклое, с признаками осеннего увядания, очаги буйной зелени наводят на определённые мысли: либо это очередная ловушка, либо там с радиацией не всё в порядке. В Зоне одно из главных правил – не лезть на рожон. Легендарные сталкеры почему такими стали? Потому что заранее просчитывали каждый шаг и не рисковали понапрасну, а действовали обдуманно и осторожно. А те, кто ползал куда попало да на полянки всякие заходил, давно уже отправились к Тёмному Сталкеру или пошли на корм мутантам. Сразу за осиновым лесочком начиналась заболоченная низина с множеством заросших камышом протоков и ручейков. Из крупных форм растительности на ней преобладали заросли ивняка, ольхи и тощие рахитичные берёзки. Справа низину огибал длинный изогнутый саблей холм с высокими соснами на склонах и вершине. По нему мы и пошли. Пусть дольше, зато безопаснее: в камышовых зарослях частенько устраивали свои гнездовья болотные гнуси и водяные мутосвиньи. Водяными их прозвали потому, что они предпочитали селиться по берегам рек и в таких вот заболоченных местах. Кроме того, эта территория славилась обилием зомбяков, попадающих сюда со стороны лугоболотной станции. Не знаю, чем их так манила низина, но они не покидали её границ. Так и гнили, бродя по ней толпами. Будь у меня другая цель, больше боеприпасов и времени, я бы не преминул устроить рейд за артефактами. Низина славилась не только обилием мутантов и зомби, она прямо-таки кишела различными аномалиями. За одну ходку, при определённой доле везения, легко можно было набрать достаточное количество трофеев. Причём не каких-то дешёвых «горгон» и «пушинок», а вполне дорогих, вроде той же «искры», «лазури» или даже «золотинки». Поговаривают, что некоторым везунчикам удавалось уйти отсюда с «ожерельем», а Сказочник хвастался, что однажды тут «созвездие» нашёл. Только вот я не очень-то ему верю: не зря ведь его Сказочником зовут. Мы уже практически обогнули низину. Оставалось пройти ещё около сотни метров, лавируя между янтарных сосновых стволов, и спуститься по склону холма, как вдруг ПДА на моей руке завибрировал. Я глянул на экран. По нему быстро перемещалась густая россыпь красных точек. Неприятели, кто бы они ни были, двигались к нам со стороны каменной гряды, своеобразного перевала, за которым шла ведущая к автозаправке дорога. Единственный проход к Пустошам оказался для нас закрыт. Я немедленно выключил ПДА и велел сделать то же самое Насте и Байкеру. Спутники послушались, но было уже поздно. Нас засекли, поскольку несколько секунд спустя со стороны гряды донёсся шум моторов и на перевал вылетело с десяток трайков и квадроциклов с вооружёнными до зубов людьми. Есть в Зоне такие места, где можно не только беспрепятственно ходить, но и ездить, как по Бродвею. Обычно они располагаются рядом с большим скоплением аномалий. Заболоченная низменность как будто сконцентрировала в себе все ловушки с ближайших окрестностей до самой Пустоши, так что гонщики в чёрных комбинезонах выжимали из машин всё, на что те были способны. Бежать было бессмысленно, да и некуда. На ровной местности наездники догнали бы нас в два счёта. На холме от них тоже не получилось бы спрятаться. Он хоть и зарос соснами, но расстояние между ними легко позволяло проехать не только на квадроцикле, но и на грузовике прокатиться без проблем. Уйти от преследователей в низину тоже не представлялось возможным. С того места, где я лежал, вжимаясь в землю, хорошо просматривались бредущие в нашем направлении орды мертвоходов. За ними, в небольшом отдалении, ковыляла группа болотных гнусей разного роста. (Похоже, семейство тварей мигрировало на новое место.) Внешне они походили на сушильщиков, но, в отличие от своих сухопутных собратьев, обладали более внушительной мускулатурой, присосками вместо щупалец и перепонками между пальцев ног. Эти твари словно были созданы для жизни в болотистой местности. В случае опасности и во время охоты они быстро передвигались, легко меняя направление и пропадая из виду, включая стелс-режим, как и их близкие родичи – сушильщики.