– Пытаешься понять, как твой друг попал ко мне в руки? – Дикий улыбнулся и опять постучал скипетром по ладони. – Я скажу тебе, Купрум. Серьга сам пришёл ко мне в поисках артефакта. Очень редкого, кстати, можно сказать, исключительного. Он почти не встречается в Зоне. Ты, наверное, слыхал о таком – «витализатор» называется? Говорят, он способен вернуть к жизни мёртвых, причём не как зомби, а как людей, какими они были до смерти. – Зачем он ему? – удивился я. – Кого он оживлять собрался? Неужели… – Не знаю, – пожал плечами Дикий, – я не спрашивал, а он не говорил. Значит, были на то причины. Я сказал Серьге, что у меня есть нужная ему вещь, но взамен попросил об одной услуге. Мы давно искали тебя и каждому сталкеру, кто оказывался у нас, показывали твою фотографию. Серьга сразу тебя узнал и рассказал всё, что знал о тебе. Даже о твоём долге чести перед Миниганом поведал. Ты, наверное, немало удивился, увидев этого сталкера в наших рядах? Мне стоило больших трудов подкупить Минигана дорогими артефактами, чтобы он отправил сообщение на твой ПДА. Я оцепенел. «Серьга, верный друг и надёжный напарник, предал меня, равно как и Миниган. Оба сдали меня с потрохами, продались за артефакты полусумасшедшему придурку. Не верю! Не может быть! Здесь явно что-то не так. Я давно знаю Серьгу. Да, он раздолбай, оболтус, каких ещё поискать, но не трус и не предатель!» Внезапно в памяти всплыл образ Минигана, и я понял, что мне показалось странным в его лице. Глаза! Пустые, холодные, стеклянные глаза без искры воли к жизни. Дикий чем-то одурманил его, подчинил себе, превратив в послушного зомби. Только так он мог заставить его сделать то, что нужно ему. «Наверное, и с Серьгой случилась та же история. Кстати, где он сейчас, что с ним? – метались мысли в моей голове. – Нужно больше информации. Надо разговорить Дикого, узнать, что он сделал с Серьгой и где его держит. Я всё равно найду способ выбраться отсюда, но без старого друга, Минигана и Насти с Байкером не уйду. Они попали в эту передрягу из-за меня, и я обязан их вытащить отсюда». – Ты отдал Серьге, что он просил? – Нет. Я ему не поверил и приказал бросить в бочаг к болотным пиявкам. Он так сильно кричал, когда они его жрали, так кричал. – Дикий плотоядно улыбнулся: – Его вопли были музыкой для моих ушей. Я с хрустом сжал кулаки и заскрежетал зубами, сверля взглядом ухмыляющуюся рожу Дикого. Он с нескрываемым удовольствием наблюдал за мной. Ему словно доставляли наслаждение мои чувства и эмоции. Предводитель «волков» как будто питался той болью и яростью, что я сейчас испытывал. Внезапно его лицо исказила злобная гримаса. Сверкая глазами, он указал на меня скипетром и заговорил с нескрываемой ненавистью в голосе: – Ты предал клан, Купрум, украл его святыню, надругался над нашей верой. Твои действия привели практически к полному уничтожению клана, но я сумел воссоздать его. Судьба была ко мне благосклонна, она привела меня в это место, где я нашёл действующий прототип пси-излучателя. С его помощью я завербовал новых сторонников, и теперь «Чёрные волки» снова существуют. Как видишь, Купрум, мне удалось исправить сотворённое тобой зло, а для тебя пришло время расплаты! Но сначала… По знаку Дикого охранники шагнули к треножникам. У каждого «волка» к поясу крепилась украшенная искусной резьбой костяная табакерка. Они вынули из шкатулок по щепотке сильно пахнущего порошка, синхронно бросили в огонь. Пламя светильников ярко вспыхнуло. Похожие на волчьи головы клубы чёрного дыма взвились к потолку. По комнате поплыл дурманящий запах. Дикий соскочил с трона, подошёл ко мне, ткнул скипетром в грудь. – Именем Великого Волка приказываю тебе сознаться в грехах. Скажи, куда ты спрятал «сердце демона». Я усмехнулся, глядя в его полубезумные глаза. – Это что за цирк, Дикий? Ты серьёзно думаешь, что я поведусь на эту дешёвку? Главарь поднял руку над головой, громко щёлкнул пальцами. Охранники снова бросили порошок в огонь и затянули монотонную песню. При этом они отстукивали ритм ногами и сильно били себя кулаками в грудь. Постепенно ускоряя темп, охрана Дикого завывала всё громче и громче. Гудение шкафа тоже усилилось – похоже, Дикий решил использовать все доступные ему методы, чтобы узнать правду. Я опять почувствовал нарастающее головокружение, как тогда на вершине холма. Перед глазами замелькали события прошлых лет, но все они были связаны с жизнью в «Светлом» и клане «Чёрных волков». Всё, что было до того, будто скрывала огромная чёрная туча. Внутри неё с грохотом сверкали молнии. Их ослепительные зигзаги насквозь пронзали бесформенную клубящуюся массу, разрывая её в клочки на периферии. Когда шаманские песнопения охранников достигли своего пика, а шкаф вместо гудения завыл, как ветер в трубе, туча начала рассеиваться. Я вдруг увидел себя в пещере рядом с огромной сферой. Внутри неё, раскинув руки, плавал человек с торчащим из груди чёрным, с красными прожилками, кристаллом. Временами из человеческого тела вырывались серебристые молнии. Они били в оболочку сферы и растекались по ней сверкающей паутиной. В такие моменты стенки шара меняли цвет. Из молочно-белых они становились прозрачными, а когда в них ударял новый заряд, наливались густой чернотой. Затем всё начиналось сначала. Кроме меня в пещере находились ещё люди. Они рассредоточились вокруг расположенной посреди грота сферы, заняв круговую оборону. Я не видел их лиц за бликами стеклянных масок противогазов, зато отчётливо различал знакомую эмблему – чёрный волк внутри красного круга. Один из этих людей показал на меня, а потом на человека внутри меняющей цвета пульсирующей оболочки. Я медленно двинулся к шару, прикоснулся к его стенке рукой, ожидая почувствовать упругое сопротивление. Вместо этого моя ладонь легко проникла сквозь оболочку. Тогда я повернул руку внутри сферы, пошевелил пальцами. Ничего страшного не произошло, и я продолжил двигаться вперёд. Подойдя вплотную к ставшей снова молочно-белой оболочке, я прижался к ней стеклом маски, чуть двинул голову вперёд. Белая субстанция плавно заколыхалась, омывая края стеклянной защиты. Я сделал ещё шаг и оказался внутри сферы. Человек по-прежнему парил в воздухе или в том, что наполняло этот пузырь. Я увидел, что этот мужчина похож на незнакомца из моих недавних видений, того самого, что обнимал Настю. Его глаза были открыты. Чёрная бездонная тьма заполняла их и как будто следила за мной. Я вдруг почувствовал странный зов. Рука сама потянулась к кристаллу. Стоило мне дотронуться до него, как я ощутил слабую пульсацию бьющегося в груди незнакомца сердца. Пальцы крепче обхватили кристалл. Я потянул его на себя, но по стенкам камня с треском пошли трещины, и он переломился практически пополам. Та часть кристалла, что оказалась у меня в руке, вдруг начала деформироваться. Она изменялась до тех пор, пока не превратилась в знакомый мне артефакт «сердце демона». Внезапно сфера заполнилась чернильными сгустками – вроде тех, что выстреливает каракатица, спасаясь бегством. Когда чернота рассеялась, я оказался в освещённом факелами помещении. На приспособленном под постамент старом сейфе лежал талисман клана. Сверху его прикрывал высокий стеклянный колпак. Красные отсветы факелов плясали на прозрачных стенках защиты и на гранях артефакта, так что со стороны казалось, будто это и в самом деле живое сердце. В освещённом массивными светильниками помещении кроме меня никого не было. На полу около сейфа валялись пустые банки из-под пива, рядом стояла почти целая упаковка. Я взял одну из полных банок, вскрыл и всыпал в неё белый порошок из пакетика. Вскоре возле сейфа с реликвией появился ещё один человек – тощий парень с зачёсанными назад жидкими волосами. Он, как и я, носил комбинезон с чёрным волком на рукаве и, видимо, ходил отлить, поскольку, возвращаясь, одной рукой пытался застегнуть ширинку. Я протянул ему пивную банку. Парень схватил её, запрокинул голову и начал жадно пить. Через минуту он уже храпел, прислонившись спиной к сейфу. Перед глазами опять появилась чёрная муть. Когда она развеялась, я увидел себя бегущим по заросшему редкими сосенками и берёзками полю с похищенным артефактом в руке. Небо на горизонте быстро наливалось багрянцем. Я бежал изо всех сил к одинокому дому посреди поля. Когда-то здесь была деревня, но за годы запустения часть домов разрушилась, а часть сгорела в результате пожаров. Уцелело лишь сложенное из кирпича здание, да и то стояло без крыши. В доме, почти у самого входа в него, поселилась средних размеров «жаровня». Убегая от выброса, я не заметил опасность и сходу влетел в неё. Аномалия ярко вспыхнула, огонь обнял меня со всех сторон, но я не превратился в пылающую головёшку. Артефакт в руке засиял ярче тысячи солнц, поглощая аномальную энергию ловушки. Он же защитил меня от выброса (тот обрушился на землю спустя мгновение после того, как «жаровня» превратилась в адскую печь). Деструктив выдохся одновременно с пси-штормом. Местами обгоревший, но живой, я сделал шаг вглубь дома, упал на кучу нанесённого ветром мусора. Лёжа на спине, я смотрел стеклянными глазами в теряющее багряный оттенок небо. Спасшего меня кристалла больше не было. Вместо него в ладони блестела красноватая лужица и на глазах впитывалась в кожу, как вода в песок. Зычный голос Дикого вывел меня из гипнотического транса: – Открой тайну, червь! Куда ты спрятал «сердце демона»? Охранники по-прежнему камлали, отбивая ритм, но теперь их завывания и гудение шкафа на меня уже не действовали. Дикий перестарался: не заори он у меня над ухом, может, и узнал бы, что ему нужно, а так… «От мёртвого мутанта ему уши, а не правда об артефакте, – ухмыльнулся я мысленно. – Да и не могу я её рассказать. Кто знает, как он отреагирует на исчезновение «сердца». Вдруг прикажет сунуть меня в аномалию в надежде получить артефакт обратно. А что? Его гнилые мозги вполне может посетить такая идея». В том, что видения отражали истинное положение вещей, я уже не сомневался. Во-первых, это проясняло, откуда у меня ожоги. Во-вторых, когда Серьга нашёл меня в том доме, он сразу сказал, что мне чертовски повезло. Уцелеть после выброса, находясь практически на открытой местности, и не превратиться в зомби – это не каждому дано. Кирпичные стены – не в счёт, ведь я не прятался в подвале, и крыша у здания практически отсутствовала. Ну и в-третьих, в той хибаре, недалеко от двери, действительно было огромное выжженное пятно, похожее на след от исчезнувшего деструктива. Оно, кстати, ещё дымилось, когда Серьга выводил меня на улицу, поддерживая за плечи. Поскольку молчать было бессмысленно, я понёс всякую околесицу о тайнике возле Саркофага. Причём нёс убедительно, с подробностями вроде примет, по каким можно отыскать нычку. Благо выдумывать не пришлось. Там действительно был тайник – в кабине ржавого трактора под сиденьем. Мы с Серьгой его случайно нашли, когда ходили к ЧАЭС по заданию Степаныча. Ничего полезного в том схроне не было: полусгнившая пятка нюхача – вот и весь хабар. Думаю, этот хлам до сих пор там лежит. Достойная награда Дикому и его шакалам. Выдавая «страшную тайну», я не забывал время от времени закатывать глаза и периодически завывал, как сумасшедший. Мне казалось, так будет правдоподобнее. Похоже, Дикий разделял моё мнение, поскольку ни разу не предпринял попытки остановить этот балаган. Наконец я издал замогильный вой в последний раз и замолчал, опустив голову. Приоткрыв глаза, я наблюдал за главарём. Тот выждал несколько секунд в надежде услышать от меня ещё что-нибудь, потом сунул скипетр под мышку и трижды громко хлопнул в ладоши. Охранники тут же прекратили камлать, а он протянул руку и толкнул меня в плечо: – Очнись! Я встрепенулся, медленно поднял голову, глядя на него непонимающим взглядом. – Вот видишь, Купрум, ты всё мне рассказал, – довольно улыбаясь, заявил Дикий. – Даже пытать не пришлось, а жаль. Я бы с превеликим удовольствием скормил твои ступни крысам, а потом подлечил «искрой», чтобы снова понаблюдать за твоими мучениями. И так до тех пор, пока ты бы не свихнулся от боли. – Повернувшись к охранникам, он вяло махнул рукой: – Уведите. Глава 21 Миниган Двое дуболомов подошли ко мне сзади и так сильно заломили руки за спину, что я согнулся в три погибели и закусил губу от резкой боли в плечах. Это меня и спасло, когда на территории лагеря загрохотали взрывы. Прогремело в непосредственной близости от резиденции Дикого. Ударной волной вышибло окна. Стеклянные осколки хрустальной шрапнелью просвистели вглубь дома, пронзая портьеры и цокая по бронзовым ножкам светильников. Один из помощников Дикого с криком схватился руками за лицо, повалился на пол. Кровь из выбитых глаз просочилась сквозь пальцы и тонкими струйками потекла по тыльной стороне ладоней. Моим охранникам тоже досталось на орехи. Их комбинезоны превратились со спины в лохмотья, приняв основной удар стеклянного дождя на себя. Не будь эти парни хорошо экипированы, наверное, оба сейчас лежали бы мёртвыми на полу. А так они всего лишь отделались лёгким испугом: глубокими царапинами на шее у одного да рваной мочкой уха у другого. Тем временем в лагере разгорелось настоящее сражение. Внутрь помещения залетали звуки стрельбы, топот бегущих ног, крики людей и рёв обезумевших мутантов. (Твари метались внутри тесных клеток и бросались на прутья в надежде погнуть их и выбраться на волю.) Неожиданность атаки и болевой шок сделали своё дело: охранники ослабили хватку. Я тут же воспользовался благоприятным стечением обстоятельств и резко лягнул бугая справа. Удар пришёлся ему под колено. Мордоворот взвыл и схватился за ногу. Не давая опомниться второму стражу, я сжал кулак и со всей дури засветил ему в лицо. Громко хрустнул хрящ, кровь фонтаном брызнула из переломанного носа. Обезоружить стражника с окровавленным мурлом и ударить его пистолетной рукояткой по виску было делом пары секунд. – Остановите его! – заорал Дикий, швырнув в меня скипетр. – Он мне нужен живым! Я присел на колено, держа «макаров» двумя руками, за мгновение до того, как резная деревяшка пролетела надо мной. Судя по грохоту, с каким она ударилась в стену за моей спиной, а потом заскакала по полу, простой шишкой на лбу я бы не отделался. В лучшем случае меня бы контузило на время, а в худшем – пробило бы голову. «Макар» громко захлопал, посылая пули одну за другой. Я не хотел убивать Дикого до тех пор, пока он не расскажет мне, как снять ментальный блок с Минигана (как-то не верилось, что сталкер навсегда стал таким) и где находятся Байкер и Настя, а потому целился в его «шестёрок». Пробить пистолетными пулями их бронекомбинезоны было невозможно, а потому пришлось брать грех на душу и стрелять им в головы. Прежде чем пистолет плюнул огнём в последний раз, я успел троих отправить к Тёмному Сталкеру (это в тире легко стрелять по неподвижной мишени, а в живых людей попробуй ещё попади). К счастью, приказ Дикого стал для меня своеобразной охранной грамотой: помощники главаря стреляли по мне, но скорее для острастки, нежели с целью убить. Пули свистели над головой, крошили штукатурку со стен, в щепки дробили деревяшки оконных рам. С одним пистолетом нечего было и думать о том, чтобы захватить Дикого в плен и выбить из него интересующие меня сведения. Для столь серьёзной цели и оружие нужно было подходящее. Как минимум автомат, а ещё лучше ручной пулемёт. Я швырнул бесполезную теперь железяку в бегущего ко мне охранника и бросился к окну, петляя как заяц. Какой бы приказ ни отдал Дикий подельникам, а от шальной пули никто не застрахован. – Стреляйте по ногам! – заверещал главарь, легко разгадав мои намерения. Не знаю, что спасло мне жизнь: резкий рывок в сторону или кувырок через плечо, но, когда снаряд безоткатного орудия с рёвом влетел в окно, меня на линии огня уже не было. Взрывом разворотило шкаф с «мозгами» излучателя, наполняя воздух клубами седой взвеси, запахом сгоревшей взрывчатки и палёной изоляции. Ударной волной меня сбило с ног и так швырнуло на стену, что, не успей я выставить руки перед собой, лежал бы сейчас с раскроенным черепом в луже собственной крови. Сверху ещё барабанили кирпичные обломки, куски штукатурки и детали излучателя, а я уже попытался встать. Пыль сразу забила лёгкие, стало трудно дышать. Содрогаясь от надсадного кашля, я приподнялся на локте (в ушибленной руке что-то громко хрустнуло), встал сначала на колени, потом выпрямился, прикрывая рот тыльной стороной ладони. Подозрения на перелом оказались беспочвенны: предплечье не отзывалось невыносимой болью на прикосновения, так что я отбросил эту мысль, как несостоятельную, и попытался отыскать Дикого. К сожалению, неизвестный стрелок оказал мне медвежью услугу. Главарь «Чёрных волков» вместе со своими помощниками ближе меня находился к эпицентру взрыва. Естественно, им и досталось больше, чем мне. Дикого нашпиговало осколками по самое не хочу. Кровь сочилась из глубоких ран, собираясь под ним тёмной, растущей на глазах лужей. Кроме того, кусочками рваного металла ему вышибло глаз и перебило сонную артерию, так что я нашёл его уже без признаков жизни. – Твою медь! – в сердцах выругался я и, не сдержавшись, лягнул труп Дикого. С его смертью исчезла надежда узнать, как привести Минигана в чувство, а также выяснить, где сейчас находятся Настя и Байкер. Не будешь ведь, в самом деле, по всему лагерю бегать в поисках. Этак недолго и с костлявой повстречаться. – Кто-нибудь, помогите! – раздался слабый голос из угла комнаты. Я оглянулся в поисках подходящего оружия, подобрал с пола скипетр Дикого (он вполне мог сойти за дубинку) и пошёл на звук. Раненый охранник лежал на боку. Внутренности выпали из его распоротого осколком живота. Тошнотворно пахло кровью и требухой.