– Я уже смотрел. Их там нет. – Вы смотрели наверняка только в электронной. – Конечно, я не вхож в ваше здание, чтобы смотреть картотеку в бумажном варианте. – А у меня, товарищ генерал, такая возможность есть. И я посмотрю. Что будет, сразу сообщу. Я через четыре часа буду в кабинете. Я вас не побеспокою, если позвоню ночью? – При нашей профессии положено невинно спрашивать в ответ: а разве день от ночи принципиально чем-то отличается? Но это рисованные красивости. Звони. Я легок на подъем. И о ночной операции тоже сообщай. Может, помощь понадобится. Спутники следят и за тобой, и за ними, следовательно, и я могу за тобой следить со своего компьютера… * * * Бзоу Гозарович добросовестно попытался снова заснуть, однако не получилось. Он поднялся и стал собираться на службу, потому что все мысли были связаны с предстоящей операцией. Жена, глядя, как он проверяет зарядку своего большого «АПС»[22], только головой покачала: – Ты бы хоть о семье подумал и себя поберег. Случится что с тобой, как мы жить-то будем? Это, в ее глазах, была веская причина, чтобы заставить его сбавить обороты в рабочем ритме. И высказывалась эта причина не в первый раз. – Не переживай, – улыбнулся Ахуба. – Я еще какое-то время планирую послужить. По крайней мере, до генерала дослужусь, успею. А у генеральских вдов пенсия хорошая. Хватит на жизнь. Супруга хотела было возмутиться, но он, уже спрятав пистолет в массивную деревянную кобуру, которую при автоматической стрельбе можно пристегивать к пистолету в качестве приклада, и сунув руки в рукава камуфлированной куртки, поспешил выйти. Тем более что он уже услышал за воротами звук двигателя машины… * * * В управлении Бзоу Гозарович сразу спросил дежурного: – Шеф моей личностью не интересовался? – Давно уже. Сразу после того, как вы уехали. Велел дать вам отдохнуть. – Если спросит, скажите, я на месте буду. Группы захвата прибыли? – Армейские? – Да. – Прибыли. Пока в подвале их расположили. А что, своих сил не хватает? Что за операция такая? – проявил дежурный некорректное любопытство. – Облава на самогонщиков… – серьезно сказал Бзоу Гозарович. – Слишком много их развелось. В открытую торгуют чачей, почти в каждом дворе. Налоги не платят и тем подрывают экономическое положение республики. Дежурный понял неуместность своего вопроса. – Поинтересуется шеф, скажу обязательно. Вы будете в кабинете? – По крайней мере, в управлении. Или в кабинете, или в оперативном отделе. Телефоны есть и там, и там. Для начала лучше звонить в кабинет. Естественно, начальник управления проводить операцию, минуя разработки оперативного отдела, не будет. Значит, придется с ними совместно все просчитывать. Без них бы, конечно, лучше. Лучше бы вообще одними собственными просчетами обойтись, чтобы избежать полностью возможной утечки информации, но здесь уже у Бзоу Гозаровича на принятие самостоятельного решения не хватало власти. Первое, что сделал подполковник Ахуба, усевшись за свой стол, это проверил электронный почтовый ящик. От генерала Барателия было три сообщения. Значит, отслежен еще один маршрут. И того таких маршрутов набралось уже восемь. По расчетам, если делить привезенные детонаторы примерно на равные части, получается, машине предстоит посетить еще два места. Не получив всех сведений полностью, невозможно планировать операцию, потому что разъезд групп по объектам следует строго высчитать, дать каждой группе запасное время на непредвиденный случай, и, только получив подтверждение от всех о готовности, одновременно начинать операцию. Третье сообщение было самым малозначительным, с точки зрения подполковника, и потому он начал читать именно с него, оставляя для подробного рассмотрения первое сообщение, в котором присутствовал видеосюжет, снятый камерой спутника и указывающий место установки пулемета в одном из домов. Однако уже первое сообщение заинтересовало Бзоу Гозаровича и напомнило об утреннем захвате «схрона» боевиков и об аресте самих бандитов. Материалы допроса хозяина дома были уже переправлены дежурным дознавателем в соответствующий раздел сервера СГБ, и Ахуба, имея доступ к этому разделу, сразу ввел пароль и прочитал протокол, хотя помнил все и знал, что может сообщить хозяин дома. Но его интересовало то самое имя, которое должно было стать паролем при получении детонаторов и которое допрашиваемому сообщили уже по телефону. Вообще-то это могло быть и совпадением, поскольку имя Бексолтан во всех республиках российского Северного Кавказа широко распространено. Тем не менее упускать такое совпадение из внимания было нельзя. Проверив еще раз в электронном архиве и не обнаружив там данных ни на одного из указанных Барателия людей, вышел в секретную часть, чтобы посмотреть бумажный архив, который был более подробным. В бумажном архиве хранились те данные, что еще не успели «перевести в цифру». Просто постоянно не хватало сотрудников, которые должны заниматься этим делом. Архив большой, и две девушки, занимающиеся этим, по сути дела, простые машинистки, как они раньше назывались, с объемом не справлялись. Тем более что объем постоянно увеличивался. За годы противостояния с Грузией он увеличился практически втрое. И все это требовалось набирать, сканировать документы, сохранять их в нужном формате. Впрочем, электронный архив давал возможность самостоятельного поиска данных. При работе с бумажным же архивом такой широты и скорости при поиске не имелось. И Бзоу Гозарович, зная, что сам разобраться в большом количестве ящиков, полок и папок не сможет, выложил на стол перед дежурным прапорщиком листок с четырьмя фамилиями. Одну фамилию можно было бы и не вносить, поскольку гражданин Мексики Валентино Мартинес едва ли присутствовал и в бумажном архиве. Но оставшиеся трое вполне могли там значиться. В чем подполковник Ахуба убедился почти сразу. Дежурный по архиву недолго искал и уже через две минуты вернулся из своих многочисленных закутков и принес три не слишком толстые папки. – Вот, товарищ подполковник. На троих нашлось. На Валентино Мартинеса, к сожалению, ничего нет. – И за троих спасибо… Расписавшись в журнале учета, Бзоу Гозарович вернулся в кабинет и сразу сел за стол, чтобы прочитать личные дела из архивной картотеки. Личные дела были не слишком полные, но имели, по крайней мере, фотографии. И, что самое главное, что сразу привлекло внимание Бзоу Гозаровича и давало ему повод к подозрению, – все трое считались людьми из окружения Доку Умарова, хотя только один из них чеченец, как и сам Умаров, некто Ризван Вайнахов, второй – Аскерби Кагермазов, балкарец, третий – Бексолтан Абакаров, дагестанец. Именно имя Бексолтана прозвучало днем, во время телефонного разговора, когда хозяин дома, в котором нашли «схрон», не знал пароля. Это имя и было паролем. Но рассматривать дела подполковник начал с первого, с земляка и, возможно, родственника Умарова через жену. Много данных на него не было. Но трижды Вайнахов привлекался еще в России за драку. В Москве даже десять суток отсидел. В Ростове и Астрахани как-то сумел открутиться, вероятно, за взятку. Видимо, характер у человека был буйным, если так часто попадал в драки. Настоящим боевикам, при всей их наглости и самоуверенности, это не свойственно, потому что вне пределов своего леса они, как правило, находятся с определенным заданием. А любая случайная драка может помешать выполнению задания. В Абхазии Вайнахов имел дом, где жили жена и три сына, хотя самому Ризвану всего-то двадцать три года. Почему он, гражданин России, проживает с семьей в Абхазии, вопрос не ставился. Многие жители Абхазии, в том числе и сам подполковник Ахуба, имели второе гражданство – российское. А многие из представителей народов российского Северного Кавказа в Абхазию переехали недавно. Кто-то в поисках спокойствия, кто-то, наоборот, в поисках беспокойства. На Аскерби Кагермазова данных было меньше всего. У себя в Кабардино-Балкарии он имеет собственный клуб смешанных единоборств, где долгое время являлся не только директором и хозяином, но и тренером. Сам был когда-то известным спортсменом, победителем и призером нескольких международных турниров по карате-кекусинкай, кикбоксингу по версии К-1 и муай-тай, но после травмы вынужден был полностью посвятить себя тренерской работе. Потом, как часто случается в России, в результате ментовского беспредела пришлось отстаивать свои интересы, в результате чего два мента отправились в ад, а сам Аскерби был объявлен во всероссийский розыск. Но потом каким-то образом удалось все это дело замять, розыск был прекращен, дело переквалифицировали на статью о правомерном применении средств самозащиты и вообще закрыли. Но два года, что Кагермазов скрывался от следствия, не пропали даром для молодого тренера, поскольку он продолжал тренерскую деятельность – по непроверенным данным, тренировал боевиков из окружения Доку Умарова. Видимо, именно поэтому Кагермазов не вернулся на работу в свой клуб после прекращения уголовного преследования. Жил временами в Москве, временами в Грузии, временами в Абхазии, но сохранял российское гражданство. И, наконец, третье и главное лицо во всей этой истории – Бексолтан Абакаров, дагестанец, бывший учитель начальной сельской школы. На этого досье было более обширное и прямо говорило, что он является человеком, пользующимся особым доверием обычно недоверчивого Доку Умарова. Абакаров обладает большими организаторскими способностями, и потому Умаров часто использовал его в качестве организатора своей сети. В самом Дагестане Бексолтан Абакаров не пользуется авторитетом среди боевиков как раз потому, что они противятся централизации командования, которое Умаров пытается забрать себе. Дагестанцы не желают подчиняться чеченцу. Но сам Абакаров охотно подчинился, и Умаров высоко ценит его за это. Обычно Бексолтан Абакаров находится там, где находится и сам Умаров, если только не выполняет какое-то особое задание своего командира. Информация, полученная от генерала Барателия, была интересна и сама по себе. Но Бзоу Гозарович трижды прочитал текст, словно надеялся что-то между строчек узреть и сделать вывод. Но между строчек ничего прописано не было, а вывод какой-то сделать хотелось. Только сделать его было невозможно. Уже давно подполковник Ахуба не сталкивался со сложными делами-загадками. Пожалуй, со времен Советского Союза, когда он начинал службу в КГБ СССР. А здесь была откровенная загадка. Три человека, согласно данным картотеки СГБ, имеющие отношение к Доку Умарову, поймали воров, пытающихся обокрасть номер мексиканского туриста Валентино Мартинеса. Но воры, пригрозив пистолетом, сумели убежать. И потом эти три человека и пострадавший составляют фоторобот и показывают, предположительно, что одним из воров был сам Доку Умаров. То есть человек, которого они прекрасно знали. Если предположить, что все трое воспротивились воле Умарова и решили сбежать от него, а Доку достал их и в России, то почему они дали его фоторобот, но не назвали полиции его самого? Половина дела никогда не дает такого результата, как дело завершенное. Если они честно составили фоторобот Умарова, чтобы спастись от него и себя обезопасить, то они обязательно должны были бы его назвать по имени, и это подняло бы на ноги всю полицию округи. Если не назвали, если подставили его под «охотников», значит, речь здесь о конфликте между Умаровым и его подчиненными идти не может. А если нет конфликта, значит, они не имели никакой разумной цели подставить Доку Умарова просто шутки ради или с какой-нибудь другой, только им пока известной целью. Но тут же возникает и другой вопрос. Четвертый человек, который сделал фоторобот Доку Умарова, гражданин Мексики Мартинес, ни по каким спискам не значился человеком из «Имарата Кавказ». Тем не менее он оказался в одной компании с бандитами. И, более того, он тоже составил фоторобот, и тоже изобразил Доку Умарова достоверно. Вывод напрашивается сам собой – этот человек, изображающий собою иностранного туриста, из той же компании, точно такой же бандит, как другие. Подтверждением этому может служить и следующее умозаключение. Настоящие бандиты не станут даже пытаться задержать кого-то, если видят, что кого-то обворовывают. Они дадут возможность «коллегам» поработать. А здесь было произведено задержание, причем, судя по материалам генерала Барателия, задержание силовое, то есть грубое. Вывод очевиден – бандиты в данном случае защищали от воров имущество своего человека. То есть уже не приходится сомневаться, что Валентино Мартинес, прикрывающийся мексиканским паспортом, в действительности является сообщником парней из «Имарата Кавказ»… * * * Сканировать материалы личных дел в кабинете было невозможно, поскольку в распоряжении Ахубы сканера не было, и потому подполковник изложил в письме все свои соображения и основные пункты досье на всех, кто должен был заинтересовать генерала Барателия. И сразу отправил письмо. В ответ пришло сразу два письма от того же генерала. Видимо, это были окончательные данные по всему маршруту следования интересующей Бзоу Гозаровича машины. Значит, операция вступила в завершающую фазу, и можно начинать просчитывать временной график ее проведения. В принципе, задача не слишком сложная для опытного офицера СГБ, но Бзоу Гозарович хорошо знал, что начальник управления любит, чтобы все расчеты производились в оперативном отделе, и потому, просмотрев все письма генерала и убедившись, что материалы собраны в полном объеме, позвонил начальнику управления с докладом. – Отнеси материалы в оперативный отдел, – последовал ожидаемый приказ, – и принимай свою группу. Твоя задача самая важная. Необходимо полностью блокировать дом, где заседает этот… Короче, всех, кого застанете из «Имарата» на месте, в наручники. И по городу… По всем известным адресам… Как в оперативном отделе закончат, тебя позовут. Все группы инструктировать будешь сам. Твоя, будем считать, контрольная операция. Я не вмешиваюсь, но – докладывай! Все понял? – Так точно. – Работай… Этот приказ точно соответствовал намерениям подполковника Ахубы. Работать он не просто умел, но и любил. Причем любил точно выверенные, идеально просчитанные и безупречно выполняемые стремительные действия. Сам он точно в назначенное время легко и быстро с помощью своей группы поддержки, которой по телефону перед своим выездом отдал приказ захватить контролируемый дом, арестовал главу абхазского отделения «Имарата Кавказ». Следом за этим проехал по городу вместе с группой захвата и без единого выстрела арестовал еще двенадцать человек, причастных к деятельности «Имарата». Конечно, это были не все, но это были наиболее влиятельные участники организации. И уже во время передвижения по городу на управленческом автобусе Бзоу Гозарович начал получать подтверждения. Только в одном случае из десяти прозвучали выстрелы. Но стреляли солдаты из армейской группы захвата, вовремя предотвратив готовое возникнуть сопротивление. Это произошло в том доме, где на мансарде стоял пулемет. Самого пулеметчика «снял» снайпер прямо перед штурмом. Во всех остальных случаях обошлось без жертв. Такого богатого улова за одну ночь на памяти подполковника Ахубы еще не было. И он на обратном пути в управление несколько раз даже на плечо себе посматривал, прикидывая, как на нем будут смотреться генеральские погоны. Как раз за этим занятием его застал еще один звонок. На сей раз звонил майор Саманджия, командир одной из двух групп захвата, которому после утренней операции вместе с подполковником Ахуба не дали отдохнуть, приказав участвовать в следующей: – Бзоу Гозарович, тут у нас среди прочего два странных комплекта нашлось. Честно говоря, я даже затрудняюсь сказать, что это такое. Я такое только в фантастических боевиках видел. Понимаю, что это оружие и экипировка, но как ими пользоваться, ума не приложу. Тут следует предварительно четыре университета окончить и два института с академией в придачу. – Вези, разберемся… * * * Российские полицейские соблюдали вежливость только в то время, пока составлялись фотороботы. Когда все было готово, их вежливость и предупредительность испарились. – Все свободны, – грубо сказал дежурный офицер-дознаватель, который принимал заявление от пострадавшего и записывал свидетельские показания парней из группы Мартинеса. – Дуйте отсюда и больше ворам не подставляйтесь. – Нас обещали обратно отвезти, – заикнулся Мартинес, но, увидев, как презрительно скривился дежурный офицер, сразу понял, что комфортная доставка обратно им не светит. – Прямо до кровати и под одеяло или как? Короче, автобусы у нас ходят регулярно. А в управлении машин не хватает, чтобы всех развозить. Сотрудники на операцию на автобусах едут. А тут развози всех. До свидания. Если у нас будет что сообщить вам, мы сообщим. Но раз уж вы номер машины не записали, думаю, шансов мало… Такое положение вещей, когда шансов на поимку воров было мало, вполне устраивало полковника Мартинеса, хотя внешне он никак не показал это. – У нас в Мексике полиция не так работает, – на всякий случай он, как иностранец, выказал свои чувства. – У вас в Мексике, я слышал, на главных улицах городов время от времени идут бои между полицией и бандитами, причем с применением гранатометов и огнеметов. С чем могу вашу полицию только поздравить. В голосе полицейского отчетливо чувствовалось высокомерие к этим жертвам мелких воришек, которые требуют себе особых и явно не заслуженных привилегий. Мартинес давно не был в Мексике, но что-то об уличных боях полиции с наркомафией тоже слышал и, пожав плечами, вышел первым. Трое парней его группы отправились за ним следом. Только Бексолтан задержался и что-то высказал офицеру на незнакомом Мартинесу языке. Должно быть, они с этим полицейским были одной национальности и могли общаться так, что другим это было непонятно. Уже на улице, на половине дороги до остановки автобуса, когда Бексолтан нагнал товарищей, Мартинес спросил: – Что ты ему пожелал на прощание? – Я сказал, что теперь понимаю, почему у нас в Дагестане ментов бьют постоянно и будут дальше бить. Простых людей не трогают. А ментов – наглушняк, с превеликим удовольствием убивают. Потому что они вот такие же, как этот. И даже хуже. Но и этого, даже если он и лучше наших, все равно скоро убьют. Такие не имеют права жить долго. – Он тебя понял? Он из Дагестана? Бексолтан скромно улыбнулся наивности полковника.