Они обнаружили Кейти на скамейке за домом. Стол, за которым она сидела, был из прочного дерева, способного выдержать любую непогоду. Вокруг него стояло четыре стула из того же комплекта. Уинтер сел напротив Кейти, Андертон расположилась слева. Рокси свернулась калачиком в тени под столом. У задней двери стояло две пары резиновых сапог – одна большая, вторая маленькая. Маленькая примерно соответствовала размеру ноги Кейти, и Уинтер задался вопросом, кому могла принадлежать большая пара. Кейти задумчиво смотрела на деревья на краю участка и на сверкавшую гладь озера. Воздух здесь был намного чище, чем в городе, свет – четче, цвета – ярче. Весь окружающий мир был освещен золотым сиянием солнца. Если те давние поселенцы пришли в эти края в это время года, то их решение остаться вдруг стало гораздо более понятным. Напитки Кейти не предложила. Она не делала абсолютно никаких попыток к гостеприимству. Она лишь ждала, когда они скажут то, что хотят, и исчезнут из ее жизни навсегда. – Насколько вы уверены в том, что это Билли убил всех этих женщин? – спросила она. – У нас в этом нет никаких сомнений, – ответил Уинтер. – Это сделал он. Какое-то время она ничего не говорила, лишь отрешенно смотрела на деревья и пыталась осознать услышанное. – Вы, наверное, хотите знать, почему я была с ним так долго, как я могла? Ведь он монстр. – Но только он не монстр, вы это хотите сказать? – Не совсем монстр. В самом начале точно им не был. Возможно, вас это удивит, но у Билли замечательное чувство юмора. Это одно из качеств, которые меня подкупили в нем. Он всегда знал, как меня рассмешить. И не только меня. С другими людьми у него тоже это получалось и помогало в работе. Люди чувствовали себя с ним непринужденно. – Но вы подозревали, что с ним что-то не так? – Не сразу, но потом, да, что-то было. Поэтому я ушла от него. Но у меня не укладывается в голове, что он кого-то убил, – помедлив, проговорила она. – Он просто не способен на это. – Нет? – Нет, – неуверенно сказала она. Складывалось ощущение, что, отрицая это вслух, она сама себя пыталась убедить в правдивости этой лжи. – Как вы познакомились? – спросила Андертон. – Не хотелось бы вызывать к себе жалость, но мы встретились на сайте знакомств, – грустно улыбаясь, ответила Кейти. – Какая можеь быть жалость? – спросила Андертон. – Сейчас многие знакомятся через сайты. Совсем непросто встретить достойного человека. – Но только и там нет никакой гарантии. В интернете не меньше подлецов, чем в барах и клубах. А может, даже больше. – Вы сочли, что Билли – достойный человек, да? – Я была в этом уверена, – кивнула Кейти. – В первую встречу мы пошли в кафе. Сразу возникло ощущение контакта, взаимопонимания. У нас оказалось столько общего. У него замечательная улыбка. Я помню, что пришла домой и пыталась смириться с тем, что он больше не позвонит. У меня был его номер, и я решила, что подожду три дня. Если он не позвонит, то позвоню ему сама. Он позвонил на следующий день и пригласил на ужин. Через четыре месяца мы жили вместе. Через шесть – поженились. – Расскажите, какой была свадьба. – Особенно нечего рассказывать. Мы просто пошли в мэрию, вдвоем. А, еще был какой-то случайный человек, которого мы притащили с улицы в качестве свидетеля. Родственников не было, потому что ни у кого из нас их, по большому счету, нет. Вы, думаю, знаете, что случилось с настоящими родителями Билли. А его приемные вышли на пенсию и уехали жить во Флориду. Он больше не поддерживает с ними связь. Что-то между ними произошло, он никогда не рассказывал. А мой отец ушел от мамы еще до моего рождения, а мама умерла от рака, когда мне было двенадцать. – После свадьбы вы переехали на Арджил-стрит? – Да. Первые полгода все было отлично. Дому требовался ремонт, и я занялась этим. К тому же я была так влюблена в Билли, что предпочла проигнорировать тревожные звоночки. – Что за тревожные звоночки? – спросил Уинтер. – Он начал цепляться ко мне. Сначала по мелочам, а примерно через год все стало серьезно. Он спрашивал, где я была и какие у меня планы. Начал ходить со мной по всем делам. Дома я иногда что-то смотрела по телевизору или читала, повернусь – а он смотрит на меня. В начале наших отношений мне нравилось, что он уделяет мне внимание, но со временем мне стало очевидно, что он странный. У меня появилось ощущение, что меня душат. – Он вас фотографировал? Кейти закатила глаза и сморщилась. – Как я и сказала, поначалу его внимание мне льстило. Плюс он же работал фотографом, зарабатывал этим деньги. Если честно, я бы расстроилась, если бы он меня не фотографировал. Других снимает, а меня – нет? Но в какой-то момент он начал постоянно ходить с фотоаппаратом, направленным на меня. Конечно, не круглыми сутками, но чувствовала я себя так, будто всегда была в объективе. – И он развешивал фотографии по дому, – продолжал Уинтер. – В большом количестве. – Откуда вы это знаете? – удивленно спросила Кейти. – Мы были в том доме. На стенах можно рассмотреть следы от дырок. – Когда он впервые повесил мое фото на стену, мне было приятно. Это была моя лучшая фотография за всю жизнь. Потом появилась еще одна, и еще. В конце концов они висели во всех комнатах. Можете себе представить, какое это странное чувство, когда за тобой следят твои собственные глаза? – Вы, судя по всему, не были счастливы с ним, – вставила Андертон. – Почему же не ушли? Кейти рассмеялась, но совсем не весело. – Поверьте, я пыталась. – И что происходило? – Однажды вечером мы очень поссорились. Я даже не помню из-за чего. Из-за какой-то ерунды, я почти уверена в этом. Мы были на кухне, и вдруг мне стало все ясно. Что я там делаю? Я же несчастна. Я сказала Билли, что ухожу. Он ответил, что покончит с собой. Схватил нож. Я даже не успела его остановить, он стал резать себе руку. Было очень много крови. Она была повсюду. Я поверить не могла, что он смог это сделать. Ведь это ненормально! Я схватила полотенца и пыталась остановить кровотечение. Когда приехала «скорая», он был без сознания. Я уже думала, что это конец. Придя в себя, он сказал, что любит меня и не может без меня жить. Напрямую он не сказал, что снова сделает это, если я уйду, но намек был таким. – Но все же вам удалось уйти. Это как-то связано со второй парой сапог? – кивнул в сторону крыльца Уинтер. Кейти впервые искренне улыбнулась. – Да, связано напрямую. Это сапоги Брета. Он не делает фотографии и не развешивает их по комнатам. Он работает в лесничестве. И он очень добрый. – С ним вы тоже на сайте познакомились? Она кивнула. – Как-то я зашла на сайт, мне понравилась его фотография, и я ему написала. Он ответил, и мы стали общаться. Он настолько открыт и легок в общении, полная противоположность Билли. – Как же вам удалось уйти от Билли? – спросил Уинтер. Кейти долго молчала. Она долго смотрела на верхушки елей, окружавших озеро и неспешно качавшихся под дуновением ветра. В ее глазах были грусть и сожаление, что все сложилось именно так, а не иначе. – Билли купил мне на день рождения маленького полосатого котенка. Я назвала ее Спринклз. Странное имя, но оно ей подходило. Однажды я проснулась и увидела, что она лежит мертвая у задней двери. Оказалось, ее отравили. Самым логичным объяснением было, что кто-то из соседей разбросал яд для крыс, и она его съела. Так считал Билли. – Но вас его объяснение не убедило. Кейти покачала головой. – Я не могла отделаться от ощущения, что это он ее убил. Доказательств у меня не было, просто чувствовала. Он был очень заботлив в тот период. Но меня все равно грызли сомнения. – Сколько у вас прожила Спринклз? – Около трех месяцев. – Достаточно долго, чтобы вы успели к ней привязаться? Кейти снова искренне улыбнулась, но на этот раз с грустью. – Я с самого начала была к ней привязана. Всегда любила животных. Взять хотя бы тех же поросят, – сказала она, указав на стойло. – Брет думает, что мы их съедим. Но этого не будет никогда. Они слишком милые. – В тот период Билли продолжал вас фотографировать? – Нет, тогда наступила пауза. – А исподтишка он мог это делать, пока вы не видите? Кейти выпрямилась. На улице было почти двадцать пять, но она обхватила себя руками, словно ей вдруг стало холодно. – Думаю, это вполне возможно. Господи, что за ненормальный! Поверить не могу, что жила с ним так долго, – она потрясенно качала головой. – Так как же вам удалось уйти? – спросила Андертон. – Брет приехал в Ванкувер, чтобы забрать меня. Это было через пару недель после смерти Спринклз. Я взяла какую-то одежду, что-то из личных вещей, и все. – И Билли не покончил с собой. – Конечно, нет. – Он пытался вас найти? – Думаю, да, но я не уверена. Одно я знаю точно – он меня не нашел. Да и я не ждала. Айдахо для Ванкувера – все равно что другая планета. Нордман – городок на отшибе. Плюс это все-таки другая страна. По этим причинам я решила переехать. И, конечно же, из-за Брета. Я была уверена, что Билли меня никогда не найдет. И даже если бы нашел, я бы ни за что не вернулась. – Он разрешал вам заходить в его кабинет? – спросил Уинтер. – Нет, это было его особое пространство. Если дверь была закрыта, я не должна была входить. Поначалу я не возражала. У меня не получалось найти работу, и мы жили на те деньги, что зарабатывал он. Все было логично – ему нужен был покой и тишина, чтобы заниматься работой. Но со временем мне стало любопытно, что же он там делает. – У вас не было желания пробраться туда и посмотреть? – Конечно, было, но, когда его не было дома, дверь всегда была заперта. – А чердак? – А что чердак? – недоуменно спросила Кейти.