Парад закончился. Толпившийся вдоль поля народ медленно стал расходиться, потянувшись в сторону разбросанных вокруг многочисленных шатров и палаток, в которых можно было приобрести различные сувениры или же просто-напросто перекусить. Сергей и сам был бы не против последовать их примеру. Парад продолжался почти два часа, а он с утра ничего, кроме лайкоса, не пил. И все же сначала надо было закончить все дела, тем более что заставлять ждать генерала не стоило, ибо от этого пожилого начинающего лысеть человека сейчас зависело очень многое. Поэтому сглотнув тягучую слюну, вызванную доносившимися со стороны ближайших палаток аппетитными запахами, Ратный поспешил вслед за прибывшим за ним курсантом. Кутесов ожидал его в длинном белом паромобиле, капот которого украшало несколько труб, сделанных в виде небольших дракончиков, из чьих пастей то и дело вырывались струйки пара, свидетельствующие о работе двигателя. – Ну как вам парад, господин Эйтан? – поинтересовался глава УВР, едва Сергей сел внутрь машины. – Довольно интересно, не думал, что будет такое разнообразие техники; одних только бронеавтомобилей семь видов насчитал. Признаю, довольно неожиданно. – Не только для вас, – губы Кутесова тронула легкая улыбка. – Видели бы вы удивление на лицах некоторых зарубежных гостей. А появление ваших крыланов их вообще повергло в легкий шок. – И все же я не уверен, надо ли было их демонстрировать. Генерал бросил взгляд на ратнинанта и, похлопав водителя по плечу, приказал ему ехать к взлетному полю, после чего вновь повернулся к Эйтану. – Господин Эйтан, вы же понимаете, что дальше тянуть было нельзя, мы и так многим рисковали, не открывая все свои планы императору. – Понимаю, – кивнул Сергей. Говоря «мы», Кутесов несколько кривил душой, так как больше всего рисковал именно он. Ведь только благодаря генералу, который поверил в перспективность авиации, Сергей получил не только финансирование для постройки новых самолетов, но и целую производственную базу в виде небольшого предприятия по производству аэростатов, находящегося в небольшом провинциальном городке, за пару сотен терров от руссарской столицы. И вот уже более шести месяцев он со своими ребятами восстанавливал все то, что они потеряли во время неожиданной атаки ястанцев на Наймарскую крепость. Причем Кутесов настоял, чтобы все это делалось в режиме полной секретности. В результате на предприятии был размещен заказ только на составные части бипланов, и рабочие даже толком и не знали, что они производят. Сами же машины собирали в другом месте силами специально отобранных для этой цели людей. И, тем не менее, слухи начали просачиваться, а Сергей видел, что с каждым приездом Кутесов становился все мрачнее и мрачнее. Только однажды он мельком проговорился о недовольстве императора долгим отсутствием видимых результатов и слишком высокими расходами. И вот, наконец, настал день истины. Шесть новеньких бипланов были перегнаны своим ходом в столицу и сегодня предстали перед глазами публики – пришло время выйти из «подполья». Только вот стоило ли это делать таким образом? Ратный вздохнул. – Как хоть все прошло? Генерал хмуро посмотрел на Сергея, и вдруг его лицо расплылось в улыбке. – Думаю, что все нормально, впрочем, мы это вскоре выясним, – он кивнул в сторону окна, за которым показались ангары аэробазы. * * * Их бипланы приютились в самом углу огромного поля, большую часть которого занимали бетонные платформы посадочных площадок аэростатов. Над одной из них громоздкой серой тушей застыла «Надежда», выполнявшая во время перегона функции ремонтно-заправочной базы. К счастью, её услуги не понадобились – полет прошел без поломок. Доработанные Рославом двигатели Маслоуна работали как часы, да и мощность их поднялась почти на сотню. Как результат, скорость машин увеличилась почти до ста семидесяти терров, в противовес тем ста тридцати, что удавалось выжимать с движками старых модификаций. По сути, от старых двигателей там остался один только принцип и компоновка. Некоторое изменение претерпели и сами бипланы: фюзеляж стал короче, а нос несколько сузился и заострился. К тому же теперь все аппараты были снабжены двумя носовыми синхронными пулеметам, а под крыльями оборудована подвеска для четырех небольших стокилограммовых бомб. Вроде бы не очень большие перемены, но и они стоили его команде почти пяти месяцев напряженной работы, а лично ему – нескольких десятков бессонных ночей над чертежами и кучи нервов, потраченных на мелкие доводки. И вот теперь результаты этих трудов, гордо раскинув свои крылья, застыли перед десятком человек облаченных в белоснежные, отороченные золотом мундиры высшего офицерского состава Руссарии. Еще несколько столпились рядом с Рославом, который что-то объяснял им, причем вид у парня был весьма несчастный. Юный инженер и раньше всегда тушевался при виде высоких чинов, а тут его окружили сразу четверо, причем, судя по блестевшим на рукавах серебристым полоскам, все были в званиях не ниже экзац-полковника. Увидев выходившего из машины Сергея, Рослав сразу преобразился в лице и, блистая радостной белозубой улыбкой, что-то быстро затараторил, указывая в его сторону. Ратный машинально оправил одежду и, застегнув куртку, бросил взгляд на подошедшего Кутесова. Глава военной разведки Руссарии был абсолютно спокоен, но Сергей заметил, как дрожала его рука, когда он приглаживал волосы, прежде чем надеть свою фуражку. Вздохнув и бросив на землянина многозначительный взгляд, генерал коротко кивнул и решительно направился к повернувшимся в их сторону офицерам. – Господа, разрешите представить вам ратнинанта Серга тер Эйтана, являющегося создателем этих прекрасных аппаратов. Сергей подошел ближе и коротко кивнул, одновременно попытавшись щелкнуть каблуками ботинок. – Ну, наконец-то, – приветливо улыбнулся плотный высокий седовласый мужчина с окладистой бородой и витыми генеральскими погонами на плечах, – долго же Наил вас ото всех скрывал. – Это из соображений безопасности, – ответил Кутесов. – Не сомневаюсь, – хмыкнул генерал, – однако некоторые уже стали сомневаться не только в реальности летающих крыланов, но и в существовании их конструктора. – И все же я существую, – вставил свое слово Сергей, – и готов прямо сейчас ответить на все интересующие вас вопросы, а то я смотрю, вы совершенно замучили моего помощника. Он бросил взгляд в сторону Рослава, глаза которого просто молили отослать его куда-нибудь, где не придется общаться со столь высоким начальством. – Было бы хорошо, – кивнул генерал. – Впрочем, извините за мою нетактичность, разрешите представиться: Никол Росовский, командующий воздушным флотом империи. Ратный мысленно присвистнул и невольно вытянулся по стойке смирно, заставив окружающих переглянуться и добродушно рассмеяться. – Расслабьтесь, ратнинант, – сказал улыбающийся в бороду Росовский, – будем считать, что сегодня вы не на службе. А пока хочу вам представить присутствующих здесь господ, – он обернулся к стоявшим позади него офицерам. – Командира восточной аэрогруппировки – экзац-полковника Тала тер Гусана, его помощника – аэр-капитана Николаева и ректора столичной академии воздушного флота генерала Капитонова. Называемые поочерёдно приветственно кивали. – Рад знакомству. Сергей мысленно выдохнул, все говорило о том, что эти господа, явно пришедшие сюда для решения судьбы его «птичек», настроены по отношению к нему вполне благодушно. Тем не менее стоявший рядом Кутесов оставался хмурым и постоянно косился в сторону другой группы офицеров, толпившихся у одного из бипланов. Ратный бросил на него быстрый взгляд и вновь повернулся к Росовскому, указав рукой на ближайший самолет. – Что ж, господа, давайте подойдем к «пятерке»… Несколько минут он отвечал на вопросы, которые в основном задавал полковник Гусан, въедливо расспрашивающий о каждой мелочи, в то время как остальные по большому счету слушали, изредка вмешиваясь в их диалог. Сергей старался объяснять как можно проще и понятнее, поэтому повторных вопросов не возникало. Лишь когда он назвал число сбитых им лично дирижаблей, Росовский удивленно переспросил цифру, после чего ненадолго задумался, затем отозвал в сторону Кутесова и несколько минут о чем-то с ним переговаривался, изредка бросая задумчивые взгляды в сторону изобретателя крыланов. Тем временем группа офицеров, стоявшая отдельно, неспешно направилась в сторону расположившихся неподалеку паромобилей, и Сергей заметил, как на лице главы УВР проступило неприкрытое облегчение. – А кто это был? – поинтересовался тихим голосом у сидевшего в кабине полковника Сергей. – Кто именно? – спросил Гусан, отрываясь от разглядывания приборной доски. – Ну, другая группа… те, что «единицу» разглядывали. – Канцлер Карнот со товарищи, – полковник поморщился, – не понимаю, что он тут вообще забыл. Кстати, а что это за прибор с «птичкой»? – Горизонт, – автоматически ответил Ратный, задумчиво смотря на отъезжающие машины. О Карноте он несколько раз слышал от Кутесова, причем, упоминая о нем, генерал постоянно мрачнел и хмурился. Насколько Сергей понял, канцлер был главой конкурирующего ведомства, занимающегося внешней разведкой и одновременно внутренней безопасностью государства, – некий аналог земной СБФ и УВСР[17] в одном флаконе. К тому же его люди то и дело влезали в дела УВР, что просто бесило Кутесова, который был вынужден мириться с таким положением вещей по той причине, что Карнот являлся одним из ближайших советников императора. Впрочем, канцлера не любили многие. Тот был крайне жестоким и властолюбивым человеком и, по мнению некоторых, заботился не столько о безопасности и процветании государства, сколько о собственной выгоде. И все же причина нервозности Кутесова Сергею была несколько непонятна, но становилось ясно, что она как-то связана именно с его самолетами. Оставалось выяснить, почему так нервничал генерал. И сделать это было необходимо. Задумок было много, но для их воплощения понадобится поддержка государства, а Карнот был довольно крупной фигурой в правительстве, и следовало хотя бы представлять, каких шагов можно ожидать с его стороны. Паромобильный гудок заставил его очнуться от размышлений и посмотреть в сторону подъезжающей к ним тройки черных машин, которые остановились рядом с Кутесовым и Росовским. Двери двух из них распахнулись, и оттуда выскочили солдаты в незнакомой Ратному темно-синей форме и матово-серых шлемах, похожих своим видом на рыцарские, у которых вместо забрала была широкая Т-образная прорезь, а из вооружения – только внушительного размера пистолеты, закрепленные в ножной кобуре. Заложив руки за спины, они застыли рядом с машинами, осматриваясь вокруг пристальным взглядом. Один из прибывших солдат подбежал к средней машине и, открыв дверь, тут же вытянулся в «струнку», вскинув руку ко лбу, отдавая честь. Вылезший из машины высокий стройный человек огляделся и, улыбнувшись, направился прямиком к стоявшим навытяжку офицерам. Черные как смоль волосы, волевое лицо с несколько заостренными чертами, цепкий взгляд карих глаз – портрет этого человека Сергей не раз видел за последнее время, да и на крупных денежных купюрах его орлиный профиль был изображен довольно точно. – Господин Кутесов, рад вас видеть, – сказал император, подходя ближе. – Ну и где же ваш таинственный тер Эйтан? Очень бы хотелось его увидеть, или опять придумаете какие-нибудь отговорки? – Отчего же, государь, вот он, – генерал легким кивком головы указал в сторону стоящего на крыле Сергея. Император резко обернулся и, бросив быстрый взгляд на Кутесова, решительно направился к биплану. Сергей спрыгнул на землю и замер по стойке смирно, покосившись на вставшего рядом полковника, спешно покинувшего кабину при виде идущего к самолету императора. – Аэр-ратнинант Серг тер Эйтан, мой император, – отрапортовал Ратный. Правитель Руссарии окинул его задумчивым оценивающим взглядом и, кивнув на самолет, спросил: – Твое изобретение? – Так точно, ваше величество. – Что ж, интересная игрушка, – император подошел к биплану и постучал костяшками пальцев по крылу. – Хм… ткань, а внутри? – Дерево. – Как-то слишком все хлипко, – Лайнов подергал за трос растяжки. – А он в воздухе не рассыплется? – Машина вполне надежна, мой император. Я сам сделал на подобной около полусотни вылетов. К тому же вы сами видели их выступление на параде. – Ну не знаю, не знаю… – император прошелся вдоль крыла, постукивая по нему пальцами. – Знаете, господин Эйтан, вам бы стоило посмотреть на лица наших иностранных гостей, когда ваши крыланы пролетели над трибунами. Посла Герании так перекосило, что я уже хотел доктора звать, – глаза властителя озорно сверкнули. – А вы можете сейчас поднять этот аппарат в воздух, или его долго подготавливать? – Если прикажете? – А вот прикажу…. Сергей кивнул и, крикнув Васнову, чтобы тот помог, полез в кабину. Двигатель завелся буквально с полуоборота, заставив всех собравшихся опасливо разойтись в стороны. Ратный усмехнулся и осторожно тронул машину вперед, выворачивая ее в сторону чистого пространства, пригодного для разбега… Вираж, бочка, петля – легкий биплан кувыркался над головами застывших офицеров, изредка вызывая у них невольные возгласы удивления. Император, точно завороженный, смотрел за маневрами рукотворной птицы, затем мотнул головой и повернулся к стоящему позади Кутесову. – Знаете, генерал, думаю, вы были правы, когда говорили, что изобретение Эйтана – новое слово в военной технике. Считаю, что не стоит тянуть с принятием этих машин на вооружение, тем более что к началу следующего теплура мы планируем окончательно выдавить ястанцев с наших территорий. Думаю, тогда нам эти аппараты весьма пригодятся. Как считаете, господин Росовский? – Считаю, что не помешают, – отозвался тот, не отрывая взгляда от летящего вверх колесами аэроплана, который вдруг резко устремился вниз и, промчавшись над их головами, вновь унесся ввысь. – Вот зараза, вы посмотрите, что вытворяет! – глаза Росовского просто сияли восторгом. Он виновато улыбнулся. – Простите, государь, не сдержался. – Ничего страшного, – понимающе кивнул император. – Хотя я все же хотел бы попросить вас отвлечься, и давайте, господа, – он бросил многозначительный взгляд на Кутесова, – отойдем чуть в сторонку, дабы обсудить насущные проблемы. Генералы быстро переглянулись и двинулись вслед за императором, который направился к биплану, на хвосте которого красовалась огромная четверка. Солдаты императорской охраны хотели было последовать за ними, но государь командным жестом приказал им оставаться на местах.