Эйтан замолчал, обводя притихших пилотов взглядом. – Ну что, кто готов рискнуть? Глава 4 Сброс газа, работаем элеронами, ручку на себя, и машина, накренившись на крыло, послушно устремляется по дуге к маячившей внизу цели. Однако противник тоже не дремлет, его крылан задирает нос и резко уходит вверх, скрываясь из поля зрения, заставляя Лада крутить головой. Вот он – враг – сверху, уже прошел верхнюю точку «горки» и падает вниз, одновременно доворачивая в его сторону. Ручку резко вправо – не дать противнику прицелиться; далекая земля медленно проплывает над головой. Где же противник? Чаклин огляделся и, мысленно выругавшись, бросил «эст» в горизонтальное скольжение – тщетно. Его оппонент висит на хвосте точно приклеенный. Лад вздохнул и, выровняв машину, качнул крыльями, показывая, что признает свое поражение. Было несколько досадно проиграть, особенно зная, что в кабине второго крылана сидит хрупкая женщина, и это с его-то боевым опытом. Хотя, скорей всего, тут просто сказалось плохое знание нового самолета. Эта машина была куда шустрее и маневреннее всех тех, на которых он до этого летал, а скорость в триста девяносто терров просто потрясала. Его же противник использовал эти преимущества по максимуму, в то время как он больше слушал самолет, привыкал к нему. Так что в его проигрыше нет ничего зазорного, но все равно было немного обидно. Ладислав вздохнул и, посмотрев на идущий параллельным курсом «эст», махнул рукой, привлекая внимание его пилота, затем указал большим пальцем вниз. Летчица кивнула головой, и ее крылан тут же нырнул носом вниз, устремившись к земле. Чаклин накренил самолет и, проследив взглядом за идущей на посадку машиной, направил свою за ней. Первый заход был не удачен. В отличие от других «эстов», у новой машины были убирающиеся шасси, и он, еще не отошедший от горячки тренировочного боя, банально забыл об этом. Пришлось вновь набирать обороты и идти на второй круг. Наконец, его крылан мягко коснулся колесами свежескошенной травы аэродрома и, легонько подпрыгнув, споро побежал по земле. Лад подрулил к краю поля, где за его полетом наблюдали остальные члены группы и где уже стоял крылан его противницы, и, остановив самолет, заглушил двигатель. Стянув с головы непривычно легкий кожаный шлем, он провел рукой по лицу, мотнул головой и, отстегнув ремни, вылез на крыло. – Аэр-лейтенант Чаклин учебный полет закончил, разрешите получить замечания, – отрапортовал он, подходя к ожидавшей его Тейрине и чувствуя себя при этом желторотым юнцом. – Какие могут быть замечания, лейтенант, – улыбнулась в ответ женщина. – Будь это настоящий бой, вы бы уже несколько раз отправили меня вниз. Я даже несколько удивлена, что вы всего после нескольких пробных полетов смогли так пилотировать самолет. Кстати, как впечатление от машины? – Ну… – Лад на секунду задумался, подбирая нужные слова. – Я бы сказал, что шустрая машинка, очень шустрая, но в управлении несколько капризничает, особенно это чувствуется на виражах, чуть ручку дернешь и валится. Хотя возможно, это с непривычки. Но вот с вибрацией в элеронах надо что-то делать, чувствуется и порою очень даже. Тейрина несколько мгновений задумчиво смотрела на стоявшего перед ней навытяжку летчика, затем коротко кивнула и, повернувшись к остальным пилотам, добавила: – На сегодня все свободны, завтра продолжим. * * * Никол оперся спиной о шершавый ствол керача и, вытащив из мятой пачки палочку аромы, закурил, после чего посмотрел в сторону сидящего на траве Чаклина. – Демон меня дери, Лад, Шпилька укатала нас всех словно каких-нибудь неоперышей. Ты еще молодцом держался, а мне она на хвост практически сразу села, да и другие не дольше продержались. – Да, летает она неплохо, – растерянно бросил Лад, жуя кончик сорванной травинки. – «Неплохо» – это мягко сказано, – усмехнулся Кротвин и, покосившись на задумчивого товарища, поинтересовался: – А ты что такой смурной, неужто в Шпильку втюрился? – Скажешь еще, – буркнул Чаклин и, с хрустом потянувшись, откинулся на спину, уставившись в бездонное синее небо, покрытое кудрявыми барашками редких облаков. – Хорошо сегодня. – Это да, – кивнул Никол, усаживаясь рядом. – Может, на озеро махнем, искупаемся? – Можно, только чуток попозже. Лад закрыл глаза и некоторое время вслушивался в окружающий мир, заполненный стрекотом кузнечиков, редкими трелями птиц, шуршанием ветра в листве деревьев да далекими перекликами людских голосов. – Знаешь, Ник, – неожиданно сказал он, не открывая глаз, – а я, наверное, подам рапорт о переводе мня в летчики-испытатели. Хочу попробовать. Кротвин с удивлением посмотрел на товарища. – С ума сошел? Ты что, на фронте мало жизнью рисковал? – Да интересно просто, – Лад приоткрыл правый глаз и, покосившись на товарища, резко сел. – Понимаешь, Ник, интересно. Да и поработать с самим Эйтаном, человеком, придумавшим крыланы… Нет, ты представляешь… это же… это… а! – Он махнул рукой. – Тут не объяснишь. Никол несколько минут молча разглядывал взъерошенного друга, затем вздохнул и, отбросив докуренную палочку, буркнул: – А что тут понимать, просто ты, дружище, больной небом на всю голову, – помолчал и добавил: – Но, видимо, я тоже. – А ты-то почему? – Чаклин удивленно вскинул брови. Кротвин усмехнулся и, поднимаясь на ноги, хлопнул его по плечу, пояснив: – Да потому, что не хочу отпускать тебя одного. Ладно, идем, искупнемся, а потом найдем пару чистых листов бумаги. * * * Доктор Бальште был невысоким худощавым старичком в смешном старомодном сюртуке, который к тому же постоянно топорщился на нем в самых необычных местах. При ходьбе он довольно сильно сутулился и зачем-то постоянно снимал с носа свое пенсне в тонкой посеребрённой оправе, принимаясь протирать его кружевным платком. – Вот, вот, господин Майсер, мое детище. Смотрите. Какие обводы, какое расположение блока – это ж песня, а не мотор. А мощность, – он воздел свой «сухой» узловатый указательный палец к потолку. – Пятьсот пятьдесят лошадиных сил. Представляете. Пятьсот пятьдесят. – Неплохо, неплохо, – Отто прошелся вокруг установленного на стенде двигателя, внимательно осматривая его со всех сторон. – Какой ресурс? – Уже довели до двухсот часов, но думаю, выжмем еще больше. – Надеюсь на вас, господин Бальште. Смотрю, у вас получается действительно прекрасный двигатель, и он нужен мне как воздух. В ответ старик расплылся в довольной улыбке и, сорвав с носа пенсне, вновь принялся тереть его стекла, одновременно кивая головой и быстро бормоча: – Все будет готово в срок, господин Майсер, не сомневайтесь, разве я когда-нибудь вас подводил? – Нет, господин Бальште, поэтому всегда к вам и обращаюсь… Отто вздохнул и, вынырнув из пучины воспоминаний, растерянно посмотрел в окно поезда, за которым мелькали лоскуты возделанных полей, изредка перемежаясь аккуратными домиками из разноцветного кирпича. Дверь купе отворилась, заставив Отто отвлечься от созерцания проносящейся за стеклом деревенской пасторали и обернуться. – Уже проснулись, господин Майсер? – А я и не спал, Дилан, просто немного задумался, – ответил инженер, быстро собирая разложенные на столе журналы в стопку, чтобы освободить место для подноса с лайкосником и парой кружек, который держал в руках его помощник. – И о чем думали, если, конечно, не секрет? – поинтересовался тот, осторожно ставя свою ношу на стол. – Да никакого секрета нет, прокручивал в голове нашу встречу с Бальште… – Отто вздохнул и помассировал пальцами несколько затекшую шею. – Думаю, что его двигатель – это как раз то, что нужно для новой машины. – Уверены? – спросил Ортау, доставая с багажной полки саквояж и извлекая из него цветастую пачку печенья. – Мне он показался… ну-у, – он помахал пачкой в воздухе, – слишком массивным, что ли. Для аэростата пойдет, а вот для крылана… – Тяжеловат будет, – закончил за него Отто, пододвигая к себе кружку и наполняя ее горячим лайкосом. – Ты прав, Дилан, однако это пока лишь опытный экземпляр. К тому же я верю в старика Бальште и думаю, что у него все получится – через полгода, максимум год, у нас будет нужный двигатель. – А так ли уж он нам нужен? – сказал Ортау, опускаясь на свое место, и, тут же смутившись под удивленным взглядом Майсера, принялся оправдываться: – Я, конечно, ничего не имею против, вы хозяин, вам и решать, но заказов у фирмы хватает, мы не успеваем с заказом на «Гандурги», так что, есть ли смысл заниматься новым крыланом? – Ты еще повтори слова нашего министра аэронавтики, – усмехнулся Майсер. – Как он там сказал… – Отто нахмурил лоб. – Ах да, что-то типа этого: «У этих ваших крыланов будущее лишь в цирке или каких-нибудь воздушных гонках, для наших новых аэростатов они просто назойливые насекомые». – Ну, тут он, конечно, не прав… – Непросто не прав, а брякнул глупость, в данном случае преступную глупость, и об этом я напрямую сказал императору. Кстати, он со мной согласился. Отто разорвал упаковку и, достав печенье, с удовольствием им захрустел, с улыбкой смотря на удивленного помощника. – Вы хотите сказать… – Да, дружище, хочу. На создание новой машины меня благословил сам император. Пойми, Дилан, будущее аэронавтики за крыланами, и последняя война это прекрасно показала. Нет, мы, конечно, не откажемся от аэростатов, по крайней мере в ближайшем будущем, но думаю, что в грядущих войнах им будет отведена роль второго плана, – он тяжело вздохнул. – Увы, мой друг, но многие из моих коллег этого не понимают или не хотят понимать. Глупцы, упертые глупцы. Он со стуком поставил свою кружку на стол. – Они почему-то считают, что решат все вопросы, увеличив тоннаж и навесив на аэростат побольше пушек и пулеметов, – бред. Главный козырь крылана – это маневренность и скорость. К тому же за цену того же «Гандурга» я построю два десятка легкокрылых машин, причем в три раза быстрее. И в некоторых странах это прекрасно понимают. Да, например, в той же Руссарии, но почему-то не у нас. – У Руссарии сейчас просто нет денег на постройку новых аэростатов, вот они и ставят на вооружение что подешевле, – вставил Ортау. – Возможно, – не стал спорить Майсер. – Но все же, дружище, будущая война за господство в небе – это в первую очередь война скоростей. – Помилуй вас Пресветлый, господин Майсер, какая война? – махнул рукой Ортау, в свою очередь наливая себе лайкоса. – После разгрома Латии император ведь прямо сказал, что сейчас нашей стране нужен мир. Да об этом твердят все газеты, как и о заключении новых мирных договоров о ненападении. – Ты действительно в это веришь? – Отто иронично усмехнулся. – Лично я считаю, что наш юный император не успокоится, пока к его ногам не будет брошена вся Ендора. Нет, дружище, война рано или поздно будет, – поверь, и мы должны быть к ней готовы, а пока… а пока нам необходимо выиграть свою маленькую битву. – Битву? – Дилан непонимающе посмотрел на аэроконструктора. – Какую битву? С кем? – С господином Сергом Эйтаном. Ортау пару минут удивленно смотрел на своего собеседника, затем мотнул головой.