Я зажгла свет – если тут кто и есть, пусть убирается. Но ничего не случилось. В морозилке хрустнул новый кубик льда, и я от страха схватилась за сердце. Я бесшумно обошла лист бумаги на полу и углубилась в дом, по пути везде включая свет. Наверху какой-то шорох – я остановилась у основания лестницы. Пальцы затряслись, я вцепилась в перила, прислушалась. Наверное, Руби поворачивается во сне. Я осмотрела все углы дома, убедилась, что посторонних нет. Проверила все замки, задернула занавески. Руби спит себе наверху, а под матрасом – нож. А я легкомысленно пошла на вечернюю вахту, не подумала, что оставляю дом без защиты, без охраны – ведь все знают, что я буду дежурить. С какой уверенностью я сказала Руби, что никого вечером не встречу. Как же я ошиблась. Покой нашей улице только снится. С колотящимся сердцем я подняла лист бумаги в прихожей, и оттуда вылетела еще одна фотография. Это была распечатка того же снимка – брелок в виде собачьей кости. Но теперь появилась перспектива, и фото обрело новый смысл: по извилистой наклонной тропке бежит человек, бежит к озеру – вода черным пятном уходит за границы снимка. Слева вид загораживает черная полоса… что это? Конечно. Это железный стержень ограды вокруг бассейна. То есть снимали издалека. Но это не камера одного из домов. Кто-то стоял на углу бассейна, внутри ограждения. Как раз там, где был Мак, когда позвал меня подойти ближе. Изображение черно-белое, снимали в темноте, но на сей раз детали видны четче. Джинсовые шорты, бледные ноги, кроссовки, в лунном свете сияет логотип фирмы «Найки». Эти детали – уже улика. Кто-то стоял у края бассейна и в тишине наблюдал за происходящим. Я развернула лист, в который была обернута фотография. Два слова, набранные черным шрифтом. Простое и разящее наповал сообщение: МЫ ЗНАЕМ. Четверг, 4 июля СТРАНИЧКА ОБЩИНЫ ХОЛЛОУЗ ЭДЖ Тема: Мы все-таки это устраиваем? Отправлено: 9:20 Марго Уэллмен: Извините, но эта вечеринка сейчас кажется совсем неуместной. Хавьер Кора: Мы же все там будем. В чем проблема? Марго Уэллмен: Ага, все будем выпивать. Престон Сивер: Жить в страхе не собираюсь. Шарлотта Брок: Слушайте, кто не хочет, тот не приходит. Никто никого не заставляет. Но нельзя мешать людям выйти к бассейну, за который они платят, только потому, что кому-то это кажется неуместным. Тема: Я что-то слышала… Отправлено: 10:13 Тейт Кора: …вчера ночью. Проснулась примерно без четверти три. Посмотрела, что там на камере, – ничего подозрительного. Харпер, ты что-нибудь видела? Харпер Нэш: Вчера вечером все было тихо. Глава 14 От третьего захода я отказалась. Потому что, вернувшись домой, поняла: тут кто-то был. Я осталась в доме, заперла дверь на второй замок, хотя было ясно, что от опасности меня это не спасет. Я еще раз прочитала сообщение Тейт на доске объявлений, потом захлопнула ноутбук – по лестнице спускалась Руби. Она замедлила шаг, увидев, что я сижу за кухонным столом. – Все нормально? Выглядишь так, будто увидела привидение. – Просто устала, – сказала я, и тут же передо мной возникло изображение на фото, которое вчера кто-то оставил в прихожей. Кто-то пробрался в дом, пока меня не было, в итоге я почти не спала, а теперь еще это: конфликт между вечеринкой, отменять которую не будут, и неожиданным возвращением Руби Флетчер, страх вперемежку с бредом на критическом уровне. – Ну? – спросила она, наливая кофе из кофейника возле раковины. – Я была права? Я покачала головой, плохо понимая вопрос. – Насчет вчерашнего вечера, – пояснила она, садясь напротив меня. – На кого-нибудь наткнулась? Можем твои записи сравнить с моими догадками. Она совсем рядом. Я смотрю на ее губы возле края кофейной кружки, они втягивают кофе, первый глоток. Я вспоминаю тот день в суде. Спасибо. Пошла ты. – Не можем, – сказала я. – Писать было нечего. Все тихо. Она подняла бровь, протянула руку, взяла меня за кисть и перевернула ее, обнажив прозрачную кожу. Меня бросило в дрожь. – Что с тобой? – спросила она, подвигаясь ближе. Я совсем обмякла, моя рука лежала на ее ладони как плеть. Чему доверять? Своим воспоминаниям? Своему восприятию? Что она все-таки вымолвила в зале суда? Зачем под матрас положила нож? Кто подсунул устрашающие фотки? Руби чего-то боится или бояться нужно ее? В первый день она прокралась сюда на цыпочках, босиком, без предупреждения. И Чейз считает, что она хотела залезть к нему в дом. А пропущенные звонки от ее адвоката? Что, если она взяла мою машину, но никуда не поехала? И все это время была здесь, наблюдала за нами? Четырнадцать месяцев ее рана гноилась, и вот она вернулась сюда: значит, есть за чем. – Руби, – сказала я негромко, – тебе не стоит ходить на сегодняшнюю вечеринку. Тебе вообще здесь нечего делать. Глаза ее сузились, но ни один мускул не дрогнул, разве что напряглись скулы. Лицо непроницаемое. – Знаешь, чего здесь не хватает? Никто не говорит друг с другом. Ни о чем не спрашивает, ни на что не отвечает. Прямо эпидемия среди людей, которые ведут себя так, чтобы соблюсти приличия, – уголки ее рта дернулись. – Вроде улыбаются, а сами что-то шепчут полиции. Вырезают кого-то из своей жизни и делают вид, что так и было. Я затаила дыхание, но постаралась не дергаться, глаза не отвела. Она обобщает или говорит конкретно? – Меня давно вычеркнули, Харпер. Что скажет Шарлотта? А Чейз? И что он сделает? Даже думать не хочется. – Не ходи, – повторила я. Прямо и в точку. – Не надо. Мои слова прозвучали как мольба. Она чуть отодвинула свой стул – деревянные ножки скрипнули по кафельной плитке. – Это ты говоришь или они? В горле вдруг пересохло, я глотнула. – Это говорю я. Брови Руби приподнялись, будто я ее удивила. Она резко поднялась, отвернулась. – Не беспокойся, – сказала она, открыла холодильник, вытащила контейнеры с фруктами и поставила их возле бутылок красного вина, рядком стоявших на стойке. – С пустыми руками не приду. Иначе что же это за гость? К горлу подкатил ком. Похожий приступ бесконечной тошноты, ощущения неодолимой силы, что взяла меня в плен, случился со мной в дни перед судебным процессом. Когда я знала, что предстоит увидеть ее и всех остальных. Я не могла есть целую неделю.