Я уткнулась носом ему в грудь, вдохнула запах, ставший таким родным, и пробормотала: – Не успел. Ты вовремя. Телом и душой вмиг овладели удивительное спокойствие и чувство защищенности, словно я приняла некое зелье. – Зачем он приезжал? Требовал, чтобы ты попросила у меня денег? – раздался над ухом грудной баритон воздушника. Я запрокинула голову, посмотрела ему в глаза и удивленно спросила: – Откуда?.. Кажется, из нас двоих только я оракул. – До меня дошел слух, что все его предприятия прогорели. Айен много кому задолжал, поэтому из кожи вон лезет, чтобы достать деньги. Но заявиться к тебе, сироте, у которой за плечами, по сути, ничего нет, – неслыханная наглость. – Граф Левито сказал, что ты погасил заем Кельвина. Я очень тебе благодарна, но, правда, не стоило. Конечно, я верну все до последнего золотника. Только от слухов теперь никуда не деться. – Мне нет до них никакого дела, – резко бросил Харрингтон и крепко сжал меня в объятиях. – К тому же, Айрин, я не хочу больше встречаться только под покровом ночи. Предлагаю завтра же прогуляться по парку. Заеду за тобой в семь, буду рад, если наденешь это платье. Оно тебе невероятно идет. Уже ужинала? Уилбур столь быстро менял темы, что я едва успевала за ходом его мыслей. Впрочем, что он пытался сказать, предложив прогуляться на глазах у всего честного народа, так и не поняла. – Еще нет. Не успела. Сначала наряды примеряла, потом этот заявился, – указала кивком на отъезжающий экипаж. Желанный гость отстранился и хлопнул в ладоши. – Отлично! Значит, вместе поужинаем. У меня в седельной сумке столько всего вкусного… – проговорил он с лукавой ухмылкой. – М-м-м… Крем-суп из овощей и сливок, перепела, фаршированные рисом, яблочные оладьи и миндальный чизкейк. Рот мгновенно наполнился слюной, желудок свело от голода. – Прекрати, иначе тебе не с кем будет завтра идти в парк, – шикнула я с показной злостью. – Лучше неси скорей, пока пернатый разбойник не добрался до еды. – Мудрая мысль, – воскликнул он и поспешил на улицу. Вернулся через считанные минуты с говоруном на плече. – Не подлизывайся. Все равно ничего не получишь. – Уилбур хор-роший, хор-роший… Ты что твор-ришь… – возмутился Счастье моим голосом и взялся потираться головой о висок хозяина. Как бы герцог ни противился, все равно поделится чем-то вкусненьким с говоруном, который точно найдет к нему подход. Таков уж был этот хитрый наглец. Я посмеялась про себя, забрала сумку из мужских рук и стала выкладывать из нее миски с кастрюльками. – Ты до сих пор не рассказала, что Кельвин написал своей любовнице в прощальном письме, – вымолвил ни с того ни с сего Харрингтон. От его слов по телу пронеслась волна жара. Мне стало не по себе. – Хорошо, что напомнил. Я совсем о нем забыла. Может, прочтешь, пока буду накрывать на стол? – Давай. Вслух? – Не стоит, – замотала я головой. – Если не найдешь ничего важного, то просто сложи обратно. Отправлю на днях Камилле. Думаю, так будет правильно. Я поднялась в спальню, достала из ридикюля слегка потрепанный конверт, вернулась на кухню, вручила Уилбуру и продолжила разбирать седельную сумку. – Ничего, – удрученно заявил он по истечении пяти минут. – Лишь слова о том, как ему жаль, что он никогда не сможет подержать на руках сына, увидеть его первые шаги, услышать «папа». Далее следуют признания в любви. О тебе ни строчки. – Письмо предназначалась не мне, так что неудивительно, – пожала я плечами и поставила на стол тарелки. Воздушник пробежался еще раз глазами по исписанному с одной стороны листку, сложил пополам и вдруг взялся вертеть в руках. – Что такое? – озабоченно спросила у него. – Есть грифель или карандаш? – ответил он вопросом на вопрос. Я снова поднялась на второй этаж, нашла грифель и отдала Харрингтону. Он тут же заводил им по другой стороне письма – чистой, чем привел меня в замешательство. Как теперь возвращать письмо Камилле?! – Если хорошо постараться, то можно разобрать какие-то даты и фамилии, – проговорил нараспев маг спустя несколько минут. – Можешь вызвать видение и посмотреть, чем занимался муженек перед тем, как написал письмо? Сдается мне, чем-то очень важным. Я без лишних вопросов и комментариев выполнила просьбу, хотя последнее, чего сейчас желала – лицезреть Вудстока. Пусть даже в видении. Не день, а сплошные приветствия из прошлого! – Ты прав. Кельвин полагал, что среди конвоиров завелся предатель и составлял таблицу с датами нападений и фамилиями стражников, сопровождавших обозы и кареты с императорскими деньгами. Только из-за давности событий образы мутные и серые. Мне не под силу разглядеть, что там написано, – проговорила, едва вдохнула пряный дымок, исходивший от тлеющей веточки базилика. – Не против, если я возьму его на день-другой? Обещаю быть предельно осторожным, – заверил Уилбур, выставив перед собой ладони. – Хоть эта парочка вызывает у меня не самые приятные эмоции, я не стану лишать Камиллу дорогой вещи, иначе бы она не сохранила его. Как твои успехи в расследовании? Получилось узнать что-то новое? – поспешил он сменить неприятную тему. – Пепел не дал никакой информации. Зато кулон вызвал уйму вопросов. Скажи, если бы Эмилию и Кору одели в одинаковые наряды, ты различил бы их со спины? – Умеешь ты поставить в тупик, однако… – задумчиво протянул воздушник и заявил по истечении минуты: – Вряд ли. Они обе были светлые, обе худенькие и примерно одного роста. К чему ты клонишь, Айрин? – взгляд Уилбура вмиг потемнел. – Пока ни к чему. Завтра еще раз посижу на треноге, только с утра возьму земли с пепелища и уже точно скажу, – взволнованно произнесла я. – Давай лучше ужинать! Умираю от голода. Глава 13 – Айрин, сделай, пожалуйста, вид, что ты обычный провинциальный оракул, а не столичный дознаватель, – давал Уилбур наставления ранним утром, собираясь покинуть мой дом. – Прошу, хоть пару дней никуда не лезь. Добром это точно не закончится. И будь осторожна, – напомнил он в сто первый раз. – Над предложением присмотреть домик где-нибудь в центре тоже подумай. Не нравится мне, что ты живешь на окраине. Пусть это способствует нашим встречам, я не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое. Хорошего дня! – пожелал он, поцеловал долгим, завораживающим поцелуем, от которого в животе проснулись бабочки, и вышел на улицу. Я не стала ложиться, а быстро оделась, покормила еще сонного говоруна, готового есть в любое время дня и ночи, и выскользнула из дома. К месту пожара шла мелкими перебежками, постоянно оглядываясь. Город спал, однако на сердце было неспокойно. Оно билось часто и тревожно. Я несказанно удивилась, когда увидела высокий забор, расположившийся у самой дороги и скрывавший нынче от посторонних глаз заросший травой участок. Тем не менее мне за считанные минуты удалось отыскать черный камушек, побывавший в пожаре. Довольная находкой, я окольными путями направилась в контору, просмотрела несколько раз видения, усевшись на треногу, и ровно в десять приняла первого посетителя. По окончании рабочего дня устремилась прямиком домой, сбросила траурный наряд, который продолжала носить для поддержания образа, надела ярко-желтое платье и принялась ждать Уилбура. Никогда прежде мне не терпелось увидеться с ним так, как этим вечером! Хранить тайну невиданного масштаба одной было невмоготу. Меня просто распирало от желания поделиться с кем-то открытиями, иначе голова могла разорваться на части от количества мыслей. Я поправляла невесть в который раз прическу у зеркала, когда послышался настойчивый стук. Так барабанят только в случае беды или крайней необходимости. Сердце заколотилось о ребра, волна дрожи пробежала по телу. Я помедлила несколько секунд и поторопилась в прихожую. – Айрин, как хорошо, что ты дома, – на выдохе, с явным облегчением произнес… Эммет, хотя все в нем выдавало безудержное волнение. – Поехали скорее. Нужна твоя помощь. – Куда? Зачем? Объясни толком, чтобы я знала, что с собой брать. – Без понятия. У Харрингтона пропала сестра. Собственно, он и послал меня за тобой, кричит без умолку, кидается на всех раненым зверем. В общем, сам не свой от горя. Новость поразила до глубины души. Голова пошла кругом, в ногах появилась дрожь. – Так мы в фамильный особняк Кавендишей? – уточнила отчего-то. – Куда ж еще, – хохотнул Салливан. – Единственное, заглянем по пути к обрыву Калласте. Один из местных говорил, что видел неподалеку от него некую разодетую девицу, которая явно не в себе. Поэтому лучше нам поторопиться, пока она не натворила глупостей. – Пару минут, – с придыханием произнесла я, развернулась и, не дожидаясь ответа или возражений, устремилась на второй этаж, чтобы взять сумочку. Хоть ничего не предвещало беды, внутренний голос ворчал без умолку. Наверное, поэтому я заглянула на обратном пути на кухню, схватила первое попавшееся под руку – толкушку и перечницу – и только затем покинула дом. Желая узнать, не собирается ли Салливан причинить мне вред, сделала вид, что оступилась, когда забиралась в служебный экипаж. Как истинный лорд, Эммет схватил меня за локоть, уберегая от падения, и расплылся в широкой улыбке. – Осторожнее! Харрингтону придется не по душе, если у тебя на скуле или под глазом появится синяк. Я поблагодарила старого знакомого, улыбнулась в ответ и с показным спокойствием уселась на жесткое сиденье, хотя паника завладела сердцем и частично мыслями. Попытка просмотреть ближайшее прошлое Салливана закончилась провалом. В теле хватало сил на столь пустяковое дело. Образы должны были потечь рекой, но ни один не возник перед внутренним взором. Что-то блокировало их. Вывод напрашивался сам собой – артефакт. Значит, я не ошиблась: за поджогом чучела и погромом моего дома стоял лучший друг покойного мужа. Собственное умозаключение напугало меня, заставило напрячься. Я начала держать ухо востро рядом с Эмметом, с каждой секундой сильнее прижимая сумочку к животу. Он же вел себя как обычно: отпускал глупые шуточки и комментировал происходящее за окном. Спустя десять минут экипаж замедлил ход, вскоре вовсе остановился. Мое сердце забилось так часто, что готово было вырваться из груди. – Пойдем посмотрим, там ли она. Если нет, поедем прямиком в особняк, – соскакивая на землю, произнес Салливан и протянул ко мне руку. – Может, сходишь один? – предложила я и прикоснулась пальцами к вискам. – У меня ужасно разболелась голова. – Айрин, если эта полоумная задумала что-то недоброе, то одному мне с ней не справиться. Ты хоть в красках опишешь девице прекрасное будущее, успокоишь, а я что? К тому же мы друг друга на дух не переносим, – приводил он довод за доводом и указал кивком на пространство позади себя. – Идем. Я поколебалась немного и выбралась из кареты исключительно из-за любимого мага. Вдруг каждое слово Салливана было правдой? Уилбур не простит мне, если с его сестрой случится беда. Мы миновали старый сосняк, в тени которого по уступу проходила тропа, и увидели на краю обрыва девушку – судя по наряду и манере держаться, явно аристократку. Она стояла к нам спиной и даже не ежилась. Ветер трепал ее распущенные темно-каштановые волосы, но шатенка не шевелилась, глядела вдаль, словно завороженная. – Смотри, вон она, – произнес Эммет, точно я была слепая. Его слова стали своего рода спусковым крючком. Я сорвалась с места и бегом бросилась к обрыву с выкриками: – Мелани! Услышав мой голос, девушка, не оборачиваясь, зашагала к самому краю пропасти, на дне которой текла бурная река. Тело прошиб холодный пот. Я стала перебирать ногами еще быстрее, еще громче принялась орать: – Постой! Не делай этого! Подумай о Уилбуре! Не обрекай брата на вечные страдания, если любишь.