Тогда она остановилась. Я мысленно выдохнула, чуть сбавила ход и спустя полминуты добралась до девушки. Она точно слышала приближающиеся шаги, тем не менее продолжала смотреть исключительно вперед. – Поехали домой. Уилбур места, поди, себе не находит от неизвестности, – мягким голосом обратилась к ней. Когда шатенка не отреагировала, я положила руку на хрупкое девичье плечо и окликнула: – Мелани. Наконец она передернула плечами и стала поворачиваться ко мне лицом. Медленно. Очень медленно, словно хотела истрепать мои нервы в клочья. Но вот шатенка посмотрела на меня и улыбнулась. Левым уголком губ. Правый остался неподвижен. Половину ее лица до самого подбородка скрывала серебристая маска. Ничего общего с Мелани, разве что схожий цвет волос, который обеспечивал качественный парик. – Эмилия… – ахнула я. Тотчас отпрянула и вздрогнула, ощутив мужские пальцы на запястье, повернулась и увидела язвительную ухмылку Салливана. Ужас окутал сердце черными крыльями, стоило прочесть в голубых глазах старого знакомого уготованную мне участь. – Ничего личного, Айрин, – холодно заговорил он. – Просто ты слишком близко подобралась к моей будущей жене. Сидела бы себе тихо, встречалась и дальше по ночам с Харрингтоном, осталась бы жива и невредима. Но нет, тебе захотелось поиграть в констебля. Только и делала, что копалась там, где не следовало. Поэтому если кто и будет виноват в твоей смерти, то это ты сама. – Теперь понятно, что у вас общего: оба несчастные, оба обделенные жизнью и ничем не гнушающиеся перед поставленной целью. Готовы идти напролом, прямо по головам, без зазрения совести ломая человеческие судьбы. И все ради чего? Ради богатства! Из вас выйдет отличная пара. Меня-то зачем пытался захомутать? Про запас, если с ней ничего не выйдет? – указала кивком на Аффтон. – Ты ухлестывал за ней? – взвизгнула пособница Салливана, сорвав с головы парик. – Не слушай ее, дорогая, она просто заговаривает нам зубы или хочет рассорить. – Как же, – хмыкнула я. – В гости не набивался, гулять не звал… Между прочим, в погроме не было нужды, но ты решил, что, испортив матрас, подушки, перебив всю посуду, у тебя появится шанс заманить меня в свой дом. – Эммет! – взвилась блондинка пуще прежнего. – Милая, я все объясню, как только мы расправимся с ней. – Что ты искал? – тянула я время, питая призрачную надежду на спасение. Вдруг кучер почувствует неладное? – Думал, в вещах Кельвина затерялся на тебя компромат? Салливан вмиг помрачнел. Глаза потемнели, стали цвета ночного неба, на скулах заиграли желваки. – Я догадывался, что ничего хорошего не выйдет из его подработки. Он же, как и ты, ужасно въедливый и дотошный. – Почему не отказал? – голос выдал непомерное удивление. – Проворачивал бы дальше свои грязные делишки, ни о чем не заботясь. – По нескольким причинам. Во-первых, Вудсток был моим лучшим другом. Во-вторых, нежелание помочь ему вызвало бы море лишних вопросов и догадок. В-третьих, надеялся со временем переманить Кела на свою сторону. Вдвоем нам проще было бы устраивать ограбления, – повел он левым плечом. – Но он не согласился… – хмыкнула я и невольно пришла к неутешительному выводу: – Это ведь ты его убил. – Вудсток не оставил мне выбора. Я просил его посидеть тихо, подождать, пока грабители заберут нужную сумму и уйдут, как происходило ранее, но нет, он полез в бой, – заскрежетал Эммет зубами, вспоминая события того рокового дня. – Ты убил лучшего друга? – раздался позади шепот огорошенной блондинки, с которой Салливан не счел нужным поделиться «подвигами». – Как ты мог? Он ведь был твоим лучшим другом! В каждом девичьем слове слышались боль, разочарование и недоумение. – Нашлась мне праведница! – рявкнул старый знакомый с излишней яростью, заставив меня вздрогнуть. – На себя посмотри! Советую заткнуться, если не хочешь разделить ее участь. Лучше бы «Эмилия» молчала и не злила Салливана лишний раз. Будучи на нервах, он мог в любой миг приступить к финальной части плана, тогда точно пиши пропало. – Почему вы сражались на мечах? Проще было прибегнуть к магии, – поспешила отвлечь старого знакомого, потянуть время и выудить побольше информации. – А если ее нет? – язвительно ухмыльнулся констебль. – Я подливал тайком в бочонок с водой нейтрализатор, чтобы конвоиры превращались в послушных овец подчас нападений. И сам пил, чтобы не выделяться на фоне других. Только вот не учел, что у Вудстока хватит ума броситься на дюжину головорезов с одним мечом. Их выдавали нам на непредвиденные случаи. Ничем хорошим это, конечно, не закончилось. Мы положили почти всех грабителей, паре человек удалось сбежать, но и наши потери были велики – в живых остались лишь я и Кел. Тогда он высказал все, что думает обо мне, и набросился… Рассказ Салливана вызвал тревожные сомнения, которые я поспешила озвучить: – Ты чего-то недоговариваешь. Кельвин довольно неплохо управлялся с мечом. Он запросто одолел бы тебя. – Я экономил силы подчас боя, а Вудсток выкладывался по полной, неудивительно, что победа оказалась за мной. Впрочем, радовался ей недолго. – Отчего же? – вопросительно изогнула я бровь. – Тебе нечего было бояться с такой-то мощной магической вещицей. Живи себе припеваючи на награбленных деньгах и слушай оды о своем героизме. – Люди Хелсвуда захотели поквитаться за собратьев, заодно вернуть артефакт. Мне пришлось уволиться отовсюду и скрываться два года, подобно крысе во время травли. Когда бандиты успокоились, я решил найти работу в каком-нибудь тихом местечке, дыре, куда никто не сунется. И только устроился сюда констеблем, как на мою голову, словно высшая кара, свалилась именно ты – заноза и головная боль, каких свет не видывал. Мне приходилось следить за тобой по вечерам и ночам, а утром отправляться на службу. – За все нужно платить, Салливан. Была б твоя душа чиста, спал бы себе спокойно и бед не знал, – выпалила я без капли жалости. – Ты права, Айрин. С сегодняшнего дня я обязательно начну спать спокойно, только помогу тебе сначала спуститься отсюда. Или, может, сама? «Пора!» – завопил внутренний голос. Я тотчас наступила каблуком Эммету на носок сапога, обрушив на него весь свой гнев, после чего зарядила коленкой в пах. Уроки Кельвина подчас прогулок по парку не прошли даром. Салливан побелел и сложился пополам от боли. Стоило ему разжать пальцы на моем запястье, как со всей силы ударила блондинку в бок и стремглав понеслась к дороге, на ходу доставая из сумки припасенный черный перец. Ведь модное платье и туфельки не располагали к побегу. Я слышала, как кто-то из них догоняет меня, поэтому не оказалась застигнутой врасплох, когда цепкие пальцы мертвой хваткой сомкнулись вокруг локтя и дернули на себя. Меня развернуло на сто восемьдесят градусов. На горло легла тяжелая рука подлого брюнета и сдавила до хрипа. Я вскинула кулачок и раскрыла ладонь. Специи взмыли в воздух, не попав Салливану в глаза, как рассчитывала. Горечь беспомощности застыла на губах. Мозг лихорадочно заработал, холодный пот в считанные секунды покрыл спину. Решив не сдаваться, собралась с силами и ударила Эммета в нос. Брызнула кровь. Старый знакомый прошипел непристойное ругательство, но хватку не ослабил. – В этот раз тебе не спастись, Айрин, – зло выругался Салливан и начал наступать, вынуждая меня пятиться. Вскоре земля стала уходить из-под ног. Я в любой момент могла сорваться вниз. Пребывая в жутком паническом состоянии, попыталась вцепиться пальцами в мужской мундир. Но предатель держал меня на расстоянии вытянутой руки, которая была гораздо длиннее моей, поэтому я всякий раз хватала лишь воздух. В следующий миг он вовсе слегка потянул меня на себя, а затем толкнул со всей силы с выкриком: – Прощай, Айрин! Передавай Келу привет! Туфли соскользнули с выступа. Я отчаянно замахала руками и с гулко бьющимся сердцем полетела вниз. Бурная река стремительно приближалась. Ее шум заглушал все другие звуки. Я даже не слышала собственного крика. Надежды пережить падение и выбраться из грозного потока с выступающими камнями было мало, поэтому смежила веки и представила Уилбура. Мне хотелось, чтобы любимый маг стал последним, кого увижу, прежде чем ледяная вода поглотит сознание. Внезапно я ощутила, что перестала падать, зависла над бурным потоком, колючие языки которого уже лизали спину. Я распахнула глаза и попыталась понять, что происходит. Судя по озабоченным лицам, Салливан и присоединившаяся к нему блондинка тоже не понимали, почему река не желает принять мое тело. В следующий миг произошло нечто невообразимое: некая таинственная сила заставила меня воспарить над водной гладью, вырвала из оков пропасти и поставила на землю прямо перед любимым воздушником. – Уилбур! – бросилась я к нему в объятия со слезами на глазах. Но почти сразу отпрянула, заметив периферийным зрением огненную сферу в руках Салливана. Сердце заколотилось о ребра с бешеной частотой. Надежда, что все закончилось, испарилась, подобно утреннему туману с восходом солнца. Мы едва успели отскочить вправо, как на месте, где только что стояли, после оглушительного взрыва образовалась воронка. Смесь песка и травы, взметнувшаяся ввысь, осыпала нас с головы до ног. Времени отряхиваться не было – Эммет создал новый файербол. Харрингтон спешно поднялся, помог мне и рванул снова вправо. Без меня он точно создал бы в ответ воздушную сферу или вырвал бы с корнями старую сосну, запустил бы в противника и устранил бы. Но вместо этого он всякий раз ставил мою безопасность на первое место, отчего я чувствовала себя обузой. Когда раздался очередной взрыв, я схватила Уилбура за руку и прочла заклинание, чтобы просчитать ходы отступления либо вероятность атаки. – После третьего файербола нам нужно разделиться. Я брошусь влево, ты к дороге, на бегу создашь смерч, вырвешь дерево и по моему сигналу метнешь в Салливана, – скороговоркой произнесла я и вместе с воздушником рванула вправо, чтобы убежать от нового огненного шара. Стоило тому соприкоснуться с землей, как мы начали действовать в точности с моим планом. Предатель на миг растерялся. Он не знал, с кем из нас разделаться в первую очередь. Но выбор был очевиден – конечно же, с Харрингтоном, который уже успел выдернуть с корнями старую сосну. Я ощутила приближение решающего момента и прокричала со всей мочи: – Давай! Уилбур незамедлительно развернулся и направил магические потоки к нашему врагу. Дерево с невероятной скоростью пронеслось над нашими головами, сбило Салливана с ног и придавило к земле немаленьким весом. Приготовленный файербол выпал из его рук и покатился к блондинке, оставляя за собой выжженную тропу. В девичьих глазах застыл ужас, рот приоткрылся в немом крике. Магический сгусток мог взорваться в любую секунду. Стоило только Салливану разорвать связь. Любимый маг отреагировал с завидной скоростью: создал воздушную сферу и ударил по огненной, вынуждая ту прийти в движение и в скором времени сорваться с обрыва. Вскоре ее нехотя, с возмущением, выразившимся шипением, приняла быстротечная река. Придя в себя и почувствовав, что запахло жареным, пособница Эммета приподняла платье и рванула в чащу леса. То ли вознамерилась спрятаться, то ли уйти по известной лишь ей тропе. Уилбур тотчас создал сферу, собираясь сбить беглянку с ног. – Не трать зря силы и время. Я сама с ней разберусь. Займись лучше этим негодяем, – указала я кивком на Салливана, не оставляющего попыток высвободиться из-под сосны. С учетом размеров и мощи его тела одна из них могла стать успешной. Тогда наши мытарства продолжатся. Воздушник кивнул и устремился к констеблю, на ходу накидывая воздушную петлю на ноги подлому брюнету. Я же достала из сумки толкушку и метнула вдогонку блондинке, ускорив ее с помощью заклинания по бытовой магии. Кухонная утварь в два счета достигла великую обманщицу и повалила наземь сильным ударом, пришедшимся ей между лопаток. Она не успела подняться, как я навалилась сверху. Однако любовнице Салливана удалось опрокинуть меня на спину и нависнуть скалой. Худенькая, маленькая, но ужасно сильная, а еще с невероятным стремлением к жизни и свободе. Мы начали кататься по траве, раз за разом одерживая друг над другом победу. Наши прически превратились в подобие птичьих гнезд, платья – в грязные и рваные тряпки. С девицы вовсе слетела маска, отчего меня чуть сердечный приступ не хватил. Тем не менее борьба продолжалась, никто не желал сдаваться. В какой-то миг старый сосняк и обрыв наполнились голосами, как мужскими, так и женскими. Блондинка заметно разнервничалась, начала то и дело оглядываться по сторонам, пропуская мои удары, даже предприняла очередную попытку сбежать. Только я не позволила. Повалив в который раз небывалую лгунью и актрису на землю, уселась ей на спину и принялась восстанавливать дыхание. Выбившись полностью из сил, девица наконец смирилась с участью. Пот тек по моим вискам, лицо полыхало от перенапряжения и многочисленных царапин, которые были на лбу, щеках, шее, руках и даже груди, выступавшей над лифом. – Объясните, что происходит! – прогромыхал внезапно надо мной градоначальник. – Что вы здесь устроили? Весь город сотрясается от ваших выкрутасов. Миссис Вудсток? Лорд Харрингтон? Лорд Салливан? Я поднялась, силой вынудила встать свою противницу и подойти к мужчинам. – Леди Аффтон? – прохрипел бургомистр и заметно побледнел при виде обожженного девичьего лица. Даже попятился. Кто-то из фэйвертонцев вскрикнул, чем еще больше смутил несчастную девушку. – Ошибаетесь, мистер Сеннет. Никакая это не леди Аффтон, а Кора. Кора Принсвел, – уверенно заявила я и убрала пальцы с хрупкого запястья блондинки, рассудив, что никуда она уже не денется. Собравшиеся загудели, превратились в потревоженный рой диких пчел. – Миссис Вудсток, вы или о камень ударились, или явно не в себе, – произнес возлюбленный Коллин, гулко сглотнув, и поспешил перевести взгляд на меня с притихшей обманщицы. – В тот день, когда произошел пожар, разразилась чудовищная гроза. Девочки промокли и решили переждать ненастье в старом доме, где зачастую играли. Эмилия преподнесла незадолго до этого подарок подруге – одно из своих платьев. Кора примерила его и не захотела снимать. Во время разговора юная леди Аффтон имела неосторожность обмолвиться подруге, что подарила леди Харрингтон подвеску. Кора обиделась. Эмилия решила исправить ситуацию и сняла со своей шеи золотую цепочку с кулоном. Так на Коре оказались ее платье и единственная драгоценность, имевшаяся на тот момент при Эмилии. Девочки обнялись и снова заболтали, как вдруг гроза ударила прямо в дом. Начался кромешный ад… – Выходит… – предположил бургомистр наихудшее. Кто-то из фэйвертонцев ахнул, но большая часть собравшихся сохраняла молчание, ловила каждое мое слово, боясь пропустить что-то важное.